Министр экономического развития Максим Орешкин принял участие в спецпроекте ТАСС «Первые лица». В частности, в пространном интервью министр заявил, что «за последние пять лет мы провели много реформ: ввели инфляционное таргетирование, новое бюджетное правило, большую программу бюджетной консолидации, перешли к плавающему валютному курсу…».
«То, что сделано в макроэкономике России с 2014 по 2019 год, точно попадет в учебники, – убежден он. - Приведу пример, чтобы оценить масштаб: пять лет назад России было необходимо, чтобы за баррель давали 115 долларов. В этом случае мы могли поддерживать свой бюджет и платежный баланс. Сейчас сумма — 45 долларов за баррель. Понимаете? Со 115 долларов за пятилетку мы ушли на 45. И ненефтегазовый дефицит бюджета уменьшился до шести процентов, а был под десять».
«Такой консолидации, перехода на новые рельсы не было никогда и ни с кем, - подчеркнул министр экономического развития. - Если в середине 80-х годов прошлого века Саудовскую Аравию устраивала относительно низкая цена на нефть, то Советский Союз нуждался в высокой. СССР был слабым звеном и получил все проблемы, когда нефтяной рынок среагировал вниз. Сейчас ситуация зеркальная, мы с саудитами поменялись местами на нефтяном рынке: им нужно 70 долларов за баррель, а нас устроят и 40. Хотя, конечно, лучше 60 — это оптимальная цена».
Он еще раз повторил, что «если мировая экономика столкнется с серьезными проблемами, Россию они тоже заденут, но раньше нас зацепило бы гораздо сильнее».
«60 долларов за баррель — некий уровень, позволяющий нам спокойно инвестировать в новые проекты, развивать их, - считает Максим Орешкин. - При 40 долларах это станет делать сложнее, но даже на такой цене мы не будем испытывать серьезного давления на финансовый рынок и внутреннюю экономику с точки зрения бюджета, платежного баланса. Конечно, проблем по-прежнему много: надо заниматься регионами, где высока безработица, смотреть, как увеличивать качественную миграцию, уменьшить отток населения, особенно высококвалифицированных кадров…».
«Что касается инвестиционного климата, тут не все в руках правительства, с доверием к правоохранной, судебной системе тоже есть серьезные вопросы, не должно быть тех перекосов, о которых мы уже говорили», - заметил министр.
Заявление Максима Орешкина прокомментировал в интервью «Русской народной линии» экономист, доктор экономических наук, профессор Олег Сергеевич Сухарев:
Ни таргетирование, ни плавающий валютный курс, ни новое бюджетное правило никак не связаны с реальной динамикой макропараметров совокупного спроса и предложения. Эти новшества были введены нормативно, ни на чем не базируясь, – то есть взяты с потолка и по существу усекают развитие российской экономики. Таргетирование сведено к единственному числу – 4% и не соответствует реальной динамике совокупного спроса и предложения, а, значит, губит экономику и тормозит развитие. Плавающий валютный курс был введен в то время, когда ни в коем случае нельзя было его вводить. По сути, произошло поощрение спекулянтов, и, боясь потерять валютные резервы, мы накопили 550 миллиардов долларов. Министр трезвонит об этом, как о большом достижении, но наша страна не развивается. У нас везде резервы, а развития и нет! Об этом нужно подумать Орешкину.
Бюджетное правило отсекает развитие: деньги за нефть идут в кубышку. Поэтому все успехи имеют нормативное качество. Другое дело, что произошло перераспределение доходов минерально-сырьевой базы. Зависимость от минерально-сырьевой компоненты сократилась незначительно. Вес нефтегазовых доходов полегчал, но возрос по другим компонентам минерального сырья. Так или иначе, до 70% бюджета составляет минерально-сырьевая компонента или продукция первичных переделов: ни наукоёмкой, ни высокотехнологичной, ни инновационной, ни продукции больших серий реального сектора экономики. В России как не было индустриального роста, так и нет, а 2% роста промышленности - надо разобраться, какой именно, что возросло. До сих пор в экономике действует спекулятивная «нахлобучка». В стране окрепла спекулятивная модель экономики. А меры, перечисленные Орешкиным, просто-напросто закрепили спекулятивную модель экономики. В экономическом блоке правительства полагают, что эти деньги отложат в кубышку, а уже на следующих этапах будут локально что-то поддерживать. Но нуждающаяся в поддержке отрасль умрет, пока будем откладывать на её развитие, - это не принимается во внимание. Конечно, удается реализовать отдельные проекты, например, в обороне. Но, тем не менее, меры экономического блока правительства не позволяют системно переломить ситуацию в российской экономике.
Мы видим результат такой политики – мы не можем до сих пор ликвидировать последствия наводнения. Эффективная организация экономики позволила бы решить все возникающие и остро встающие вопросы, связанные с наводнением. Президент уже несколько раз прибывал на место происшествия, но ситуация улучшается медленными шажками.
В стране плохо развивается хайтек. У нас нет собственных компьютеров, программного обеспечения, операционной системы. Вот о чём надо думать и что реализовывать!
Последняя пятилетка войдет в учебники как эпоха провоцирования рецессии и укрепления стагнационной модели развития экономики со средним ростом 1%, если не ниже. Рост дает транзакционный сектор – недвижимость, торговля, услуги, финансы и так далее. В эти годы шло целенаправленное подведение страны к стагнационной модели развития, идет топтание на месте, причем с умилением правотой собственных действий.
.jpg.webp)
