Путин корректирует «оголтелые» либеральные решения

В понедельник, 1 февраля, Президент России Владимир Путин провёл совещание, посвящённое вопросам приватизации, сообщает пресс-служба Кремля.

«Мы с вами сегодня встречаемся, чтобы обсудить планы правительства по приватизации на 2016 год. Мы сейчас с Дмитрием Анатольевичем уже пробежались по некоторым вопросам. Отмечу, что этот процесс играет важную роль в изменении структуры российской экономики и стимулирует приток частных инвестиций», - заявил Глава государства.

«Сегодня нам нужно определиться с конкретными параметрами приватизации в текущем году, решить, какие пакеты акций компаний с госучастием могут быть проданы частным структурам, а какие должны остаться в собственности государства, - сказал В.Путин. - Перед тем как приступить к работе, хотел бы отметить несколько ключевых моментов.

Первое. Все приватизационные сделки должны строго соответствовать нормам и требованиям закона, само собой разумеется. Необходимо обеспечить и максимальную прозрачность этих сделок как для их участников, так и для общественности.

Второе. В результате приватизации государство не должно потерять контроль над стратегически важными предприятиями. Подчеркну, контрольный пакет акций системообразующих компаний с госучастием нужно, во всяком случае сегодня, сохранять в руках государства.

Третье. Реализация госимущества должна быть экономически оправданна, целесообразна, нужно учитывать конъюнктуру и тенденции рынка. Конечно, мы с вами знаем, что некоторые вещи друг другу противоречат – нужно находить золотую середину. Не должно быть продаж акций за бесценок, по бросовой цене. Для бюджета это не принесёт особой пользы, к тому же такая практика чревата захватом предприятий конкурирующими компаниями, а это в конечном итоге тоже не самое лучшее для рынка. Этого, безусловно, нужно избежать.

Четвёртое. Больше внимания необходимо уделить качеству инвесторов, их деловой репутации и опыту работы. Переход акций в частные руки возможен только при наличии у покупателя стратегии развития приобретаемой компании.

Пятое. Новые владельцы приватизируемых активов должны находиться в российской юрисдикции. "Серые" схемы, вывод активов в офшоры, сокрытие собственников долей недопустимы. Мы уже давно говорим о деофшоризации, и в этих условиях идти на новую приватизацию, допуская дальнейшую офшоризацию российской экономики, неправильно».

«И, конечно, нужно, чтобы будущие инвесторы и приобретатели искали собственные ресурсы либо кредитные ресурсы, но не из государственных банков. Толку от этого будет немного», - полагает он.

Президент ещё раз подчеркнул, что «для успешной приватизации принципиально важно, чтобы государство чётко понимало, что и кому продаёт. И какие последствия это будет иметь для развития целых отраслей, да и всей экономики. Мы с вами прекрасно понимаем, что приватизация – это не только фискальная составляющая, это путь к структурным изменениям в экономике. И нужно иметь в виду и то, и другое. Только такой взвешенный подход позволит добиться эффективного баланса госучастия и частного капитала в экономике страны».

Ситуацию проанализировал в интервью «Русской народной линии» доктор экономических наук, профессор, заведующий сектором Института экономики РАН Олег Сергеевич Сухарев:

Ныне в обществе возникла закономерная волна возмущения приватизацией, которую подняли не только специалисты по экономике, но и отдельные представители гражданского общества, а также вопросы, по моему, звучали от представителей Общественной палаты, Общероссийского народного фронта, КПРФ и др. Люди задаются вопросом: а не приведет ли приватизация к обвалу и негативным проявлениям, как в 1990-е и 2000-е годы? Многие специалисты отрицательно воспринимают ту приватизацию. Позитивно лишь то, что Президент откровенно заявляет принципиально важные позиции. Однако, многие экономисты, включая Вашего покорного слугу, с критикой выступавшие против приватизации на протяжении многих лет, ранее отмечали необходимость этих же позиций. Выделим несколько важных уточнений по заявленным позициям.

Первое. Приватизация действительно является инструментом структурных изменений. В экономической системе существует некая сложившаяся структура собственности. Часть активов обслуживает государственный сектор и находится в прямой юрисдикции государства. Другая часть, достаточно существенная, часто большая по величине, сосредоточена в частном секторе и обслуживает интересы, цели, стратегии и задачи частника. Нужно отметить, что область приложения частных активов и имущества отличны от госсектора. Поэтому едиными количественными критериями достаточно трудно обосновать эффективность использования собственности в частном и государственном секторах. Приватизация связана с распродажей государственных активов, т.е. сжатием госсектора, в пользу частников. Благодаря увеличению частных секторов происходит изменение пропорций между государственным и частным сектором, управляемое и связанное с отдаленными и долгосрочными не всегда ясными последствиями. Что будет с данными активами через пять лет? Непонятно. Объем продаж активов повлияет на параметры эффективности частного и государственного сектора и составит структурную трансформацию.

Второе. В среде либеральных экономистов существует ярко неверное представление о структурных изменениях. В этом месте я сошлюсь на никудышное интервью Германа Грефа изданию Financial Times, в котором он осветил множество вопросов, в том числе связанных со Сбербанком. Он сделал важное заявление, что Россия не будет иметь позитивной траектории развития без структурных реформ. Но он не уточняет, что понимает под структурными изменениями. Поэтому выступление Президента на совещании по приватизации выглядит более успешным, чем интервью Грефа. Владимир Путин дает четкое определение, что приватизация является инструментом структурного изменения.

Бывает, что структурные изменения трактуют как улучшение работы судов, правового обеспечения, изменения системы образования и здравоохранения, как необходимость повышения человеческого потенциала. Эти бессвязные изменения ничего не меняют, ибо не направлены на базовые пропорции экономической системы - и по сути структурными не являются.

Утверждение, что 2000-ые годы никто не думал о структурных изменениях – это не просто очень слабый ответ, но и не отвечающий действительности, так как о них думали даже в 1990-ые, но управляемо реализовать не смогли. Дескать, из-за больших денег позабыли о структурных изменениях. Но теперь, когда в стране проблемы с бюджетом, то о каких структурных реформах можно говорить? За чей счет? Или Греф считает, что структурные изменения обойдутся без ресурсов, сведутся к распродаже государственных активов, сжатию диапазона государственного управления, снижению потенциала государственного сектора без перспективных гарантий использования этих активов в частном секторе? Еще не факт, что эти активы будут эффективно эксплуатироваться. Нет никакой гарантии, что под них потекут частные инвестиции. Когда денег нет, в смысле Грефа, тогда вообще проблематично осуществить эффективные структурные изменения. Когда при хорошем росте не думали о структуре экономики – это говорит только о низко квалифицированном управлении страной, не более того.

Третье. Президент определяет правительству задачу, что активы не должны продаваться бездумно, а государство не должно потерять контроль над ними. Эти важнейшие позиции впервые за последнее время (может, вообще!) озвучиваются с высокой трибуны. Другое дело, что эти меры должны быть прописаны в законе. В правительстве будто бы забыли о законе, по которому должны работать. Необходимо усилить закон - предусмотреть возможности не только приватизации, но и национализации активов. Я неоднократно выступал с подобными предложениями. Более того, нужно принять отдельный закон о государственном секторе, в котором надо определить приватизацию и национализацию. Должна быть ответственность за распродажу активов.

По имеющимся оценкам ряда специалистов, государство выручит до триллиона рублей от продажи некоторого объема активов по складывающимся ценам. Но бюджетный дефицит составляет 2-2,5 триллиона рублей. Правители его сократят урезанием расходов, что категорически нельзя делать, особенно по социальным статьям. Чиновники бояться монетизировать бюджет. При продаже активов правительство затыкает дыру на триллион только по 2016 году! Без гарантий на 2017-2018 гг. Даже без просчета перспективы. Еще не факт, что активы укрепят частный сектор, скорее всего, наоборот, ослабят.

Четвёртое. Мне понравился общий подтекст совещания: решать не только бюджетные задачи, но дальше-то что? Есть уже высказывания отдельных лиц о приватизации сводимые опять только к рамкам бюджетной задачи – неужели не поняли Президента?? Хотя выступление Президента, на мой взгляд, ставит вообще под вопрос саму приватизацию сегодня в исходно анонсированном виде. Если не увеличить эффективность экономики, не развить реальный сектор, то вновь выйдет недобор по доходам в следующий период, но приватизация не повысит эффективность. И в 2017 или в 2018 году вновь придется ожидать очередную волну приватизации? Благодаря подобной логике можно дойти до того, что правительство не сможет контролировать экономику. Президент призывает к контролю над активами, но не разъясняется общая стратегическая философия приватизации. Более того, продажа активов привязывается к активизации привлечения иностранных инвестиций. В этом случае у меня возникает главный стратегический контраргумент: правительство вновь надеется на иностранные инвестиции, видя мировую обстановку и в каком состоянии пребывают объекты инвестирования. При этом Правительство недостаточно делает для активизации валовых внутренних инвестиций в стране, для капитализации дохода, создаваемого внутри страны. Хотя Президент говорит о деоффшоризации, которая должна способствовать решению этой задачи.

Пятое. Очень важен вопрос, кто владеет частным сектором России, особенно обрабатывающими секторами. Так, акциями Трансмашхолдинга, насколько известно, владеют иностранные агенты. Китайцы пытались купить акции «Камаза». Чем мы владеем в частном секторе? Какой набор активов находится в русской юрисдикции? В последние пятнадцать лет мы теряли эту юрисдикцию. Частник освобождался от части своих активов, которые в том числе приобретал в итоге приватизации государственной собственности, в пользу иностранных компаний, а деньги выводил из страны, обваливая валютный рынок, потому что вывозил доллары. Частники продавали активы часто по цене, не отвечающей реальной стоимости активов. В результате государство проводит приватизацию, активы попадают частнику по пониженной цене, правительство затыкает лишь текущую дыру. А в стратегическом плане, частник имел полное право перепродать активы, в том числе иностранным резидентам, что и происходило. Зарубежные лица становились собственниками российского имущества в частном секторе. Иностранцы резко меняли политику – распускали инженерный состав, решая свои задачи внутри нашей страны. А мы еще удивляемся, почему промышленная политика не приносила столь ощутимых результатов? Когда она направлена на субъектов, находящихся в собственности лиц, на которые трудно повлиять, эта политика и будет бессильной.

Таким образом, выступление Президента РФ – это попытка скорректировать либеральный настрой на очередную приватизацию, да ещё в условиях, когда цены активов снижаются в силу общей кризисной ситуации. К сожалению – это не отмена приватизации, но хотя бы попытка сказать: «ребята не шалите». Приведёт ли это к результату – большой вопрос. Причина банальна – приватизация не является необходимостью и ровным счётом сейчас ничего не решает. На мой взгляд, верно, осуществлять всё по закону, сохранить контроль над стратегическими сферами, предъявить требования к инвесторам, обеспечить деофшоризацию и российскую юрисдикцию на активы, ввести экономические критерии. Я не могу это не поддержать, так писал ранее об этом, исследуя проблему приватизации и национализации. Но критерии должны быть введены, закон принят, правила разработаны и введены.

На мой взгляд, Президент должен шире посмотреть на стратегию выведения экономики из кризиса – не только приватизация, но и национализация, повышение эффективности управления в государственном секторе, русификация активов промышленности, в том числе и для решения оборонных задач. В начале ХХ века при Императоре Николае II был брошен клич западным инвесторам: русифицироваться! Подобные мысли мелькали в процарской прессе. Один из крупных российских профессоров Туган-Барановский сыграл значительную роль в экономической науке. На него ссылался сам Шумпетер и многие исследователи с мировыми именами. Туган-Барановский исследовал русскую промышленность, которая полностью зависела от иностранного капитала. Он говорил, что Россия не сможет поднять промышленный сектор без иностранного капитала. Но в Советское время мы создали активы, которые помогли бы нам ныне быть независимыми, если бы мы их не разбазарили. Мы могли бы составить основу для русского капитала в промышленности, для развития отечественных производств, которые были разбазарены в приватизацию в 90-е годы. И сегодня надежда на иностранные капиталы является иллюзорной, миражом, который может сыграть злую шутку с Россией в стратегическом смысле.

Я рассматриваю совещание по приватизации как первичный «аккуратненький» поворот. И пожелал бы Президенту РФ действовать более решительно и энергично в этой сфере. Он правильно обозначил позиции, которые необходимо расширить и ввести в законодательное поле.

Базовая стратегическая реформа должна сводиться к одному – выправлению структурной диспропорции между добычей, финансовым сектором и обработкой, снижению давления финансового сектора относительно обрабатывающей промышленности. Негативное влияние этого сектора затормозило экономический рост и ввергло в серьезное рецессионное состояние к 2013 году. А годом позже наступила очевидная рецессия, о которой предупреждали. Мы имели разновидность стагфляции, - ускоряющаяся инфляция при резком ухудшении темпа с негативными проявлениями на рынках труда.

Необходимо, чтобы проводимая приватизация была обоснованной, должны быть количественные критерии, по которым взвешивалась бы стратегия оставления активов в руках государства с повышением эффективности управления. Необходимо направить все усилия на стимулирования внутренних частных инвестиций, на деоффшоризацию и оставление капиталов внутри страны.