«Это серьезный исторический труд, но облеченный в форму научно-художественного жанра»

400 лет назад князь Дмитрий Пожарский и нижегородец Козьма Минин спасали отечество. Обычно этих двоих представляют вместе - впряженными в одну упряжку и тянущими из-под обломков рухнувшего государства едва живую Русь. Но у каждого из них была своя жизнь - до и после событий 1611-1612 гг., связанных со Вторым народным ополчением, освободившим Москву. Дальнейшая судьба развела их вновь по разным этажам общества, как и положено в традиционном иерархическом социуме. И только имя - Козьма - оставалось напоминанием, что оба от рождения отмечены у Бога одной меткой. Пожарский ведь тоже был крещен Кузьмой. Дмитрий - это его второе имя, не крестильное…

Кузьме-Дмитрию Пожарскому посвящена новая книга доктора исторических наук, писателя и публициста Дмитрия Володихина. Выход книги был рассчитан автором и издательством «Вече» с филигранной точностью - ровно к празднику 4 ноября. Смута в государстве российском, одоление которой вспоминают в этот день, предстает под пером автора настолько ярко и живо, что невозможно усомниться в исторической знаковости князя Пожарского. Этот человек совершил столь многое и столь безупречно с любых точек зрения, что было бы правильно нашему времени почаще его вспоминать, почаще делать его имя знаменем и символом - а не только раз в году.

Книга Д. Володихина, удачно написанная, можно надеяться, как раз и послужит этой цели.

По сути, это серьезный исторический труд, но облеченный в форму научно-художественного жанра. Сочетание фактической точности, глубины исторического анализа и увлекательности изложения. Такое сочетание единственно пригодно для того, чтобы ученые изыскания могли быть восприняты на уровне широких читающих масс - без скуки, отбивающей охоту у обывателя знать свою историю, и без недоверия к академической науке, давно привыкшей прятаться от того же обывателя за забором неудобочитаемых монографий. Книга Д.Володихина - это своего рода историческая живопись, созданная при помощи слова и стиля. Необходимые здесь пояснения относительно Смуты, хода ее событий, ее логики и мистики - это красочная мозаика, вплавленная в общее панно биографии Пожарского. Читая, как и отчего давало трещину Русское государство, как неукротимое честолюбие целых слоев общества довело до кипения русский котел, как рождалась в людях новая, антисмутная сила и закалялась в пламени веры, как очищалась от своих тяжких грехов Москва, захлебываясь в крови и сгорая в пожарах мартовского восстания 1611 года, как с усилием входило в умы осознание, что новую жизнь нельзя строить на старой, накопившейся в Смуту грязи, - буквально чувствуешь, что в жилах автора, писавшего это, тоже гулял огонь. А иначе и быть не могло. Вяло и расслабленно, без самоотдачи писать об истинных героях, личностях столь твердой закалки и алмазной твердости, как Пожарский, нельзя. Грех будет.

Д.Володихин тщательно прорисовывает психологические характеристики своих героев, даже второстепенных. Перед глазами читателя встают живые, неоднозначные фигуры вождей Первого ополчения - неистового П.Ляпунова, неудачливого, но с бешеным честолюбием Д.Трубецкого, многих других личностей рангом поменьше. В отношении самого Пожарского автор не раз использует слова «камень», «скала». Они как нельзя лучше дают представление о личности князя. Этого человека можно было только убить, но не сдвинуть с пути, не выбить из боевого укрепления, даже хлипкого, не заставить дать хоть малейшую слабину, не явить в себе гниль. Человек, достойный удивления и восхищения в любые времена. А уж во времена смутные, катастрофические прямота таких людей, их чистота, безупречность в поступках и мотивах должны вызывать чувство прикосновения к какой-то тайне человеческой души, которую хранит от любой порчи Бог. Володихин это показал. И невозможно остаться здесь равнодушным.

Цельная фигура Пожарского предстает перед читателем в разных ракурсах. Вот он - полководец, умело избирающий нужную тактику боя (тут автор еще раз развенчивает миф о посредственных военных способностях князя, миф, сотворенный в XIX веке историком Н.Костомаровым). Вот он - не менее талантливый администратор, которым государь вынужден затыкать наиболее заметные дыры в государственном управлении, пока другие воруют, пользуясь чином. А вот - христианин, глубоко погруженный в веру, убежденный в силе молитвы, не позволяющий другим измарать святое дело спасения страны хоть малейшей нравственной нечистотой. И вот он - хорошо чувствующий нерв времени политик, консерватор, бескомпромиссный противник революционных перемен в государстве, к каковым в Смуту устремилось военно-служилое сословие, чаявшее себе от того выгоды. Пожарский не прельстился выгодами, не пожалел о той вершине власти, на которую его подняла гражданская война и с которой сразу же подвинула законная власть новоизбранного государя. Он просто и смиренно отошел в сторону, ибо по-старому, восстановленному им же порядку не имел прав на престол. Автор книги не раз подчеркивает этот «парадокс Пожарского» - Смута вознесла его, но он выкорчевал Смуту и без усилий сошел с высоты. Тем самым взойдя на высоту благодарной памяти потомков, в отличие от того же Д.Трубецкого, чье честолюбие оказалось губительным и для него самого и для памяти о нем.

Иными словами, после прочтения этой книги Д.Володихина фигура Пожарского начинает сверкать новыми гранями, которые прежде ускользали от внимания.

Наталья Иртенина, рецензия на книгу Д.М.Володихина «Пожарский»

Подробнее о книге на сайте Историко-культурного общества «Московские древности».