В нашем храме Святой Троицы на Грязех, как и в других храмах Москвы, есть группа тюремного служения. Мы ведем активную переписку с заключенными, отправляем в колонии посылки, посещаем богослужения в московских СИЗО.
Настоятель храма протоиерей Иоанн Каледа уделяет вопросу окормления заключенных особое внимание, ведь он - сын протоиерея Глеба Каледы, который, как известно, был первым священником, пришедшим в Бутырский храм в начале 1990-х годов, и внук священномученика Владимира Амбарцумова, томившегося в застенках Бутырки и расстрелянного на Бутовском полигоне в 1937 году.
Почему я пишу заключенным? Мне часто задают этот вопрос.
За многие годы переписки я убедилась, что среди них много интересных, талантливых и порядочных людей, есть и невинно пострадавшие. Очень важно протянуть оступившемуся человеку руку помощи, поддержать его в трудную минуту, направить.
Чему учит общение с заключенными? Любви
Чему учит общение с заключенными? Любви. Нам трудно полюбить хорошего человека, а тем более - преступника. Но за его внешностью - живая икона, образ Божий.
В тюрьме очень тяжело. Там каждый - сам по себе. И открыть свою душу, поделиться они могут только в письме.
Когда-нибудь они выйдут на волю. Будут ехать в транспорте рядом с нашими детьми, стоять рядом с нами в магазинах. Каким выйдет человек - озлобившимся на весь мир и обиженным, что на его письмо никто не ответил? Или это будет уже уверовавший и укрепившийся в вере православный христианин, который исповедовался, причащался и знает основы духовной жизни?
Но есть и такие, которые не выйдут никогда. Это пожизненно заключенные. И они - чьи-то сыновья, братья, мужья.
В моих руках обычные открытки, присланные мне несколько лет назад заключенными, приговоренными к высшей мере наказания - расстрелу. Они - бывшие «смертники», сидевшие в страшном «Шестом коридоре» Бутырки.
Это к ним приходил смертельно больной протоиерей Глеб Каледа; исповедовал, принимая на себя их нечеловечески жестокие грехи, сидел с ними в камере, прижав к себе беспутные головы 22-23-летних мальчишек. В 1997 году на смертную казнь в нашей стране был введен мораторий. Расстрел заменили пожизненным заключением. Ребята те стали глубоко верующими христианами.
После смерти отца Глеба его супруга - матушка Лидия Владимировна Каледа, впоследствии монахиня Георгия, - сочла своим долгом не оставить несчастных узников и переписывалась с ними до самой своей смерти в 2010 году.
В течение долгих 57 лет в семье матушки все молились о том, чтобы узнать, как умер ее отец - протоиерей Владимир Амбарцумов. В мае 1994 года матушка узнает, что ее отец был расстрелян на полигоне НКВД в Бутове.
* * *
«Дорогие
Саша и Игорь!
Приветствую вас с Великим праздником Рождества Христова и желаю духовной радости о Господе, Родившемся ради нас и нашего ради спасения. Радости, которую никто не возьмет от нас, - ни скорби, ни гонения, ни смерть.
По древним книгам Рождество - это Пасха!
И этой пасхальной радостью обнимаю, целую.
Храни вас Бог,
м. Лидия
РХ 2005»
* * *
«Христос воскресе!
Дорогие Игорь и Саша!
Поздравляю вас с Светлым праздником Воскресения Христова. И желаю вам от Воскресшего Спасителя духовной радости, бодрости духа и здоровья. Пусть неоскудеваемая милость и благодатная помощь Божия пребудет с вами в эти радостные дни.
Что может быть радостнее Пасхи - или что земное может затмить эту небесную радость?
Спасибо вам за поздравление к Благовещению, воистину этот день - начало нашего спасения. "Днесь спасения нашего главизна и Сын Божий - Сын человеч бывает и Гавриил благовествует"!
Какие мы счастливые, что имеем полноту Православия, - дай Бог и умереть в нем.
У нас все благополучно, живу в основном в монастыре и езжу в гости домой и в Бутово. Надеюсь, Бог даст, во вторую половину Страстной уехать в Бутово. Хочется быть в семейной обстановке.
У меня в этом году радость - некоторые "родственники" причащались впервые.
Целую. Обнимаю.
м. Лидия»
* * *
Монахиня Георгия (Каледа)
Из
письма Саши Сидея:
«Однажды мы получили посылку от незнакомого нам корреспондента. Но когда нашли в посылке письмо и прочли, то первоначально как-то не вмещалось в наши умы, не вполне осознавалось, какое сокровище Бог дал нам. Но когда поняли, то радости и вдохновению не было предела. Это было письмо от Лидии Владимировны Каледа. У нас было ощущение возврата под кров родного дома. Матушкины святые руки собирали нам посылку, заботились о нас, родное и милое наполняло душу: ты кому-то нужен, кто-то помнит о тебе. Хотелось ответить взаимностью. Тогда мы и написали воспоминания об о. Глебе, которые были напечатаны в книге.
С тех пор и стала м. Лидия (а впоследствии, когда приняла монашеский образ - матушка Георгия) переписываться с нами. В ее письмах не было "великих мыслей", поучений, наставлений, но в них была материнская любовь к заблудшим детям.
В письмах матушка писала порой воспоминания об отце Глебе, о детях, о здоровье. Все обыденное, и это дорого для сердца: с тобой делятся, как с родным человеком. Вы представляете, что это для арестанта? Когда родные - еще понятно, а здесь - незнакомый человек. Он знает, что нам тяжело и нас нужно поддержать, но как? По-родному, с любовью. Ведь для любви нет преград, и только Любовь может исцелять души.
Как я благодарен матушке за ее поддержку. Представляете, дорогая Лариса Сергеевна, многие родные не очень-то хотят писать нам, друзей практически не осталось. Да Вам известны наши состояния. А здесь 80-летняя женщина думает, пишет каким-то (да еще таким злоопасным и страшным) заключенным, тут только чистота душевная - пойти на такое».
* * *
Из письма Игоря Л.:
«Пишет Вам Сашин друг, брат по вере и крови. И как только он получил Ваше письмо и Вашу статью о посещении Бутырки, то перечитал нам. Сейчас за меня пишет Вам Саша, ибо я практически ничего не вижу с 2003 года, и он пишет с тех пор всем моим родственникам, близким и друзьям.
В первую очередь хочу поблагодарить Вас и поклониться за Ваше участие в жизни и судьбах заключенных! Это очень тяжелый крест, и надо иметь много духовных сил и мужества, чтобы нести его, тем более что Вы - хрупкая женщина! Благодарение Господу, что на земле еще родятся и живут такие люди, как Вы, дорогая Лариса Сергеевна.
Тут же я вспомнил, как матушка Георгия (Каледа Лидия Владимировна) писала нам, что, мол, извините меня, ребята, за мой плохой почерк - у меня через две недели операция на глаза по поводу катаракты...
«Матушка Лидия нас, страшных грешников, буквально за уши вытягивала из адской бездны своими святыми молитвами»
Матушка Георгия никогда нас не видела, даже не слышала наших голосов, но заботилась как о собственных детях. Ей тогда было около 85 лет, она почти ослепла, передвигалась в кресле, и давление у нее прыгало, как бешеное. А она нас, здоровых мужиков и страшных грешников, буквально за уши вытягивала из адской бездны своими святыми молитвами, духовной и материальной поддержкой.
Еще по поводу писем м. Георгии - я сейчас четко вспоминаю, что ее постриг в монашество был неожиданным, и она сама написала нам, что постригали ее 5 декабря, а в этот же день 1925 года ее крестили вместе с братом Евгением в Москве. Таинство же крещения осуществлял о. Валентин Свенцицкий - автор духовных и душеполезных книг. Его произведения мы еще читали в Бутырке (у него есть великолепная книга о кавказских схимниках).
Все письма от матушки Георгии хранятся у наших мам в Чопе и Ужгороде; может быть, когда-нибудь мы сможем вам их предоставить».
* * *
В храме СИЗО-3
Многолетняя переписка с заключенными научила меня смотреть на многое происходящее в жизни другими глазами. Медленно шагая по песчаному берегу вдоль моря, вдыхая свежее дыхание ветра в горах, слушая шум сосен и шелест листьев, собирая букеты цветов, я невольно думаю о тех, кто навсегда лишен такой возможности. Сидя за щедро накрытым столом со всевозможными яствами, всегда ловлю себя на мысли: «Вот бы сейчас моих ребят сюда». Слушая молитвенные песнопения в храмах, прикладываясь к святыням, вспоминаю строчки из писем тех несчастных, которые до заключения никогда не присутствовали на службах, а к некоторым священник приходил только семь лет назад.
Несомненно, матушка Георгия, вырастившая шестерых детей, принимала в свое любвеобильное сердце этих заблудших, страдающих людей. Она щедро и просто, от избытка сердца, делилась с ними теплым светом Любви Христовой.
Вечная ей память!
