25 сентября Сергею Бондарчуку исполнилось бы 95. В одном из последних интервью мастер подвел итог творческой жизни: «Я всегда выбираю материал со значительным содержанием, важным для жизни людей... Я был все время как бы в стороне, не сделал ни одной современной картины. А время, как оказалось, сохранило то, что я сделал»...
Сегодня ни у кого не вызывает сомнений - постановщик самой масштабной отечественной киноэпопеи стал полноправным соавтором великой книги и большой истории. «Культура» попыталась исследовать вселенную художника с киноведом Сергеем КАПТЕРЕВЫМ.
культура: Дистанцируясь от
«совопросников века сего», Сергей Бондарчук создал канон классической
русской экранизации. А из какой «шинели» вышел режиссер?
Каптерев:
Из послевоенной. В эпоху малокартинья оказался самым востребованным
героем экрана. Дебютировав у Герасимова в роли организатора
молодогвардейского подполья, сыграл в «Кавалере Золотой Звезды»
Райзмана, спустя два года удостоился Сталинской премии и звания
народного артиста СССР за главную роль в «Тарасе Шевченко» Савченко,
снимался у Эрмлера, Ромма, Юткевича... Без жажды творческих открытий,
постоянной работы над собой этот роман с кино не мог бы состояться.
Бондарчук отбросил ходули положительных героев, встал вровень с
мастерами высокой изобразительной культуры - Урусевским, Назаровым,
Шеленковым и Монаховым...
культура: Опыт сотрудничества с лучшими операторами 50-х подарил ему стереоскопическое видение и вдохновил на режиссерский дебют?
Каптерев: Да. Одновременно с «Судьбой человека» на
экраны вышла «Баллада о солдате» - поэтическое, камерное, в лучшем
смысле слова традиционное кино. А шолоховская экранизация Бондарчука -
история переправляющегося через реку времени очарованного странника ХХ
века - революционное экспрессионистское произведение. Он разглядел
метафизику в рассказе, но, очевидно, ключевую роль сыграло знакомство с
Шолоховым, предложившим режиссеру снять «Тихий Дон».
культура: Однако нашему герою выпал иной жребий. Эпопея Толстого была заказана партией и правительством?
Каптерев: Я не верю в версию личного распоряжения
Хрущева. «Войну и мир» планировали экранизировать еще до войны - в итоге
на подмостках страны появилась музыкальная комедия Александра Гладкова
«Давным-давно». В 1944-м продюсер Александр Корда предложил копродукт с
участием мечтавшего сыграть Безухова Орсона Уэллса, но резкое охлаждение
отношений между союзниками поставило на проекте крест. А в 1959-м,
после успешной премьеры в СССР экранизации Кинга Видора, «Искусство
кино» опубликовало стенограмму обсуждения голливудской версии «Войны и
мира». Виктор Шкловский сдержанно хвалил картину, Михаил Ромм негодовал -
чем мы хуже? Поняв, куда ветер дует, Иван Пырьев подал заявку на
постановку. Затем в прессе появилось открытое письмо в Политбюро,
подписанное группой кинематографистов и армейскими генералами.
культура: Иными словами,
Министерство обороны гарантировало обеспечение проекта всем необходимым.
А что сыграло в пользу выбора кандидатуры Бондарчука?
Каптерев: Ромм и Пырьев раздражали начальство
общественной активностью, Герасимову после «Тихого Дона» не давали
карт-бланш, «чтобы не зазнавался»... Директор «Войны и мира» Николай
Иванов вспоминал: «В предзапуске проекта к нам приезжал продюсер Майкл
Тодд, предлагал совместное производство и, чтобы выглядеть более
убедительно, привез в СССР первую 70-миллиметровую камеру. Переговоры не
сложились, но на основе оставленного оборудования была создана
фактически вся советская кинопромышленность - точнее, произошел переход
камер и пленки с 35 мм на 70». Бондарчук оказался первопроходцем
голливудского ноу-хау. Коллеги были уверены: не потянет.
культура: Просчитались. На «Судьбе
человека» Сергей Федорович проявил себя как великий организатор,
уложившись в 74 съемочных дня, и не отправил ни одного кадра в корзину.
Каптерев: Но с Толстым все обстояло сложнее.
Шестичасовая версия Видора была сокращена для проката вдвое. Остался
вопрос - как создать экранизацию, сомасштабную многофигурному роману о
дворянах XIX века?
культура: Но Толстой писал не о
красивой жизни аристократов, а о пробуждении национального самосознания.
Удаляясь от светской жизни и французской болтовни, обретая
индивидуальную речь, герои романа начинали мыслить как народ.
Каптерев: Чиновники, однако, представляли картину в
весьма далеких от классика координатах - им виделся фильм, украшающий
официальные торжества к 150-летию Бородинской битвы и двадцатилетию
Победы в Великой Отечественной... Бондарчук убрал мемориальность,
показал историю взросления и мужания героев, преодолевающих духовный
кризис и одерживающих победу над хаосом.
культура: В этом контексте
становится понятным, почему он не доверил роль Безухова ни штангисту
Власову, ни актеру Смоктуновскому. Блуждая по разоренной Москве, его
Пьер воспринимал разруху как проекцию своей погубленной жизни и обретал
внутренний мир, открывшийся на Бородинском поле.
Каптерев: Это так. Молебен накануне сражения - столб от земли до неба. Настоящий Толстой, мурашки по коже.
культура: Главная загадка Бондарчука: как сумел удержать в руках эпос?
Каптерев: Прежде всего, он обладал даром исторического
сознания, говорил: «У нас был кинематограф ложной социологии: если
дворянин, то он кретин, если белый офицер, то злодей, если купец, то
болван. В «Войне и мире» этого нет. Там, наоборот, все злодеи красивые -
Элен, князь Василий, Анатоль. А положительные персонажи: Пьер толстый, у
него зубы редкие, гнилые, он не держит слова, любит выпить. Наташа
губастая, не то женщина, не то ребенок. Все положительные с каким-то
таким изъяном». Толстой смотрит в лица героев без сантиментов, видит мир
их глазами и гораздо дальше - то, что они разглядеть не могут. В этом
двойном зрении проявляется гений классика и вызов режиссеру - Сергею
Федоровичу пришлось реконструировать ландшафт Льва Николаевича. В архиве
«Мосфильма» хранится сто папок документов о съемках «Войны и мира»,
представление об объеме технических работ не укладывается в голове.
Минторг и Госплан заказывали сукно для пошива шинелей ХIХ века, заводы
отливали пушки и ружья, старинную мебель одолжило Управление дипкорпуса.
Был сформирован кавалерийский полк, 120-тысячная массовка управлялась
посредством стоваттных репродукторов, использовавшихся во время войны
для психологической обработки противника.
культура: Но одно дело понимать,
другое - представлять. Складывается впечатление, что Сергей Федорович
мыслил глубиной кадров, панорамами, бесшовным, виртуозно умножающим
пространство монтажом.
Каптерев: Он был синтетическим мастером, остро
чувствовавшим правду мгновения и пространства. Прекрасно понимая природу
актерской игры, умел создавать запоминающиеся образы, но часто ставил
исполнителей в некомфортные ситуации. Попав в «свою» усадьбу, старик
Болконский - маститый мхатовец Анатолий Кторов - терялся: как здесь
играть? Проход в ставке Кутузова стоил Вячеславу Тихонову тридцати
дублей. В сцене бала Наташи Ростовой снимались 500 статистов, камера
Петрицкого кружилась среди них, как бабочка, смакуя «прекрасные
мгновенья» мимолетной жизни в искусстве.
культура: «Оскар» стал неожиданным бонусом?
Каптерев: Да, американцы признали: Бондарчук сделал лучший фильм, чем Видор.
культура: К тому же образы
кровавой европейской истории выгодно подчеркивали прогрессивный имидж
«миротворцев». Высоко чтимая критиками эпопея «Ватерлоо» стала эффектным
послесловием к экранизации Толстого, но провалилась в мировом прокате.
Почему?
Каптерев: Все наши попытки совместного производства с
капстранами кончались крахом. Считается, что картину запорол
перемонтировавший ее продюсер Дино де Лаурентис.
культура: Тем не менее Бондарчук заявил себя как
политический мыслитель, видящий взаимодействие вождей и масс на поле
брани с толстовской дистанции, зафиксированной между мегаломаном
Наполеоном и спасителем Отечества Кутузовым. Затем Сергей Федорович снял
свой заветный фильм - трогательную, лирическую чеховскую «Степь», -
вернулся в Россию позапрошлого века, как в собственное детство.
Каптерев: Мне ближе великая картина о войне «Они сражались за Родину», которую в штыки приняли генералы.
культура: А затем Бондарчука перестали понимать и принимать буквально все. В чем причина?
Каптерев: Режиссер, по его признанию, мысливший, как
Толстой, цитировавший классика абзацами, был обременен поисками
материала для глобального проекта. Но что может быть эпичнее «Войны и
мира»? Он хотел снимать революционное кино, однако спорить с
каноническими версиями Великой Октябрьской не мог и отправился в Мексику
за революционным опытом. Правда, ничего особенного в «10 днях, которые
потрясли мир» так и не обнаружил. Следуя выбранному вектору, Бондарчук
погрузился в русскую смуту и экранизировал «Бориса Годунова». Оказалось,
пушкинский царь мучился и мыслил вполне по-толстовски. Возможно, крылья
Сергею Федоровичу подрубила смерть Шукшина, готовившегося снимать в его
творческом объединении «Я пришел дать вам волю» и затравленного
бесконечными измывательствами над «Калиной красной».
культура: Есть ощущение, что
интернациональная элита не заказывала пробуждения народного
самосознания, ставила рогатки панфиловской «Жанне Д'Арк», данелиевскому
«Хаджи Мурату», «Грибоедову» Михалкова. И сегодня мы не видим картины
Бондарчука в оригинальном панорамном формате. Проблема с
70-миллиметровыми проекторами разрешима?
Каптерев: Да, в СССР каждый центральный кинотеатр в
крупных городах был оснащен широкопленочной аппаратурой, сегодня
подобные премьеры собирают полные залы в Нью-Йорке и Праге... «Титаник»
на 70-миллиметровой копии обнаруживает все цифровые ляпы. А такие
пленочные шедевры, как «Апокалипсис сегодня», «2001 год: Космическая
одиссея», «Лоуренс Аравийский» и «Война и мир», завораживают куда
больше, чем эффекты IMAX.
