18
июня в Центре русской культуры в Таллине состоялась презентация книги
митрополита Корнилия «Проповеди» и премьера фильма «Дорога к Богу».
Вечером того же дня в кафедральном соборе Св. князя Александра Невского
прошло богослужение, утром 19 июня - Божественная литургия. Так
православные Эстонии чествовали своего Предстоятеля, которому
исполнилось 90 лет. Владыка Корнилий - единственный действующий иерарх
РПЦ, продолжающий служить в столь солидном возрасте. За несколько дней
до юбилея митрополит дал эксклюзивное интервью «Культуре».
культура: Как Вы себя чувствуете в преддверии юбилея, что сегодня Вас больше всего волнует?
Владыка Корнилий: Само 90-летие меня не беспокоит. По Уставу я
нахожусь во главе нашей Церкви до конца жизни. Бессменно. Значит,
пожизненно должен что-то делать. Сколько будет сил, возможностей... А
вот некоторое неустройство нашей Церкви волнует. И серьезно. Претензии
Вселенского патриарха, споры, переписка между патриархатами (в стране
действуют Эстонская православная церковь Московского патриархата и ЭАПЦ
Константинопольского патриархата. - «Культура») продолжались почти 11 лет. Митрополит Стефан (управляющий ЭАПЦ. - «Культура»)
- первый и единственный грек в истории православия в Эстонии. И что дал
нам Константинопольский патриархат? Ни одного храма. Ни одного
православного проповедника. Ничего!
культура: При этом на Вас по-прежнему нападают в прессе?
Владыка Корнилий: Сейчас уже не знаю, что пишут. А раньше все
газеты собирал. Меня даже вором называли. Хотя у кого я что украл?.. В
конце концов, в 2002 году нас (ЭПЦ Московского патриархата. - «Культура»)
зарегистрировали. На очень плохих условиях. И все-таки... Даже те 11
лет, что мы были без регистрации... Мы были. Церковь делала свое дело. И
никто не посмел повесить замки на наши храмы. Мы жили полной жизнью.
Духовной - я имею в виду. Восстанавливали церкви, начали строить новые:
величественный двухэтажный храм в Маарду, замечательный - в Нарве. В
Тюри - просто как игрушечка!
культура:
Год назад наша газета писала и об освящении нового таллинского храма в
районе Ласнамяэ, где большинство жителей - русскоязычные. Главная
святыня собора - икона Пресвятой Богородицы «Скоропослушница», которую
Вы спасли и полвека хранили дома...
Владыка Корнилий: Да, в начале 1960-х в Таллине разрушили храм
подворья Пюхтицкого монастыря, где находилась эта икона. Я уже вернулся
из тюрьмы и случайно узнал, куда увезли церковное имущество.
«Скоропослушница» хранилась у какого-то человека, и он по дешевке продал
мне святыню... Сейчас в новом храме почти каждый день идут службы.
культура: Священников хватает? Если не ошибаюсь, была ситуация, когда один батюшка служил в двух храмах, иногда - даже в разных городах?
Владыка Корнилий: С православными священнослужителями в Эстонии
сложно. По местному закону они должны обязательно знать государственный
язык. Причем на первую категорию. Став архиереем, я сразу же устроил
курсы - священники не пошли! Сейчас вот есть капелланы - в тюрьме, в
полиции, в армии. А нам и послать некого. И если помочь в строительстве
храмов желающие находятся, то эту проблему, кроме нас, решить некому... К
слову, именно в тот период, когда мы жили незарегистрированными, у нас
появились доброжелатели. Русские люди поняли, что такое Церковь. Даже
те, кто далек от нее. Как-то ко мне пришел один человек, имеющий большое
дело. Сказал, что некрещеный, но хочет помочь. И много сделал. В том
числе для устройства нашего детского лагеря в поселке Нина на берегу
Чудского озера - там было все сильно запущено. Пока лагерь действует в
основном от нашего Александро-Невского собора, но в будущем хотелось бы,
чтобы одну группу сменяла другая. Есть организационные трудности, надо
найти хорошего директора. Но воспитатели, которые любят детей, уже
работают, и это важно - ребята не хотят уезжать. В церковном доме на
высоком чердаке устроили помещение, поставили двухъярусные кровати для
девочек. Мальчишки ночуют в палатках. Порядок такой: подъем, зарядка,
молитва в храме, завтрак. Потом помогают убираться в церкви,
благоустраивают территорию. И только после обеда - развлечения: то канат
тянут, то в волейбол играют... Если вода теплая, купаются. А вечером на
берегу озера - костер. Питание хорошее - рядом деревня, там и молочко, и
яйца. Все натуральное.
культура:
Благодать! Но как же далеко Вы увели разговор от своего юбилея.
Современные дети с нетерпением ждут дня рождения. А как было у Вас? Что
дарили родители? Собирали ли за столом Ваших друзей?
Владыка Корнилий: Ну, как же?! Все было. Ночью мама подкладывала
рядом с моей кроватью сверточек, чтобы, проснувшись утром, я мог его
сразу обнаружить... Вообще-то она любила подарить что-нибудь
практическое. Например, одежду. Сама много работала, шила, переделывала.
Жили-то небогато. В то время такого не было: немножко поносят вещь - и
выбрасывают. Теперь нужно все время покупать модное, чтобы магазины
работали еще лучше. А отец однажды подарил... разные гвозди и
инструменты. Чтобы я мог что-нибудь смастерить. Я был очень доволен.
Отец вообще много занимался со мной. Рассказывал, читал. Сам-то я в
детстве ничего не читал. Просто ничего! И вдруг наступил момент -
увидеть меня без книги было уже невозможно. Но это уже в школе, конечно.
Я тогда перечитал всю нашу классику, немного эстонской - в переводе,
правда. Читать по-эстонски трудновато. Но разговариваю без проблем.
культура: И даже служите на эстонском.
Владыка Корнилий: И с представителями власти общаюсь
по-эстонски. Если буду говорить на русском, эффект будет не тот. Я же
здесь родился. В пятом поколении таллинец. Прапрадед, его сын, внук (мой
дед) - все похоронены на Невском кладбище. Наш участок сохранился лучше
других. У многих здесь не осталось родственников. А я все привел в
порядок.
культура: Вы же с отцом не жили вместе - родители были разведены. Переживали?
Владыка Корнилий: Конечно. Очень... Это была проблема с детства.
культура: Поэтому подсознательно стремились к крепкой семье, надежному тылу? Очень рано ведь женились - в 21 год.
Владыка Корнилий: Ну и что? В 22 я уже дьяконом стал. А
с женитьбой получилось так: пришел сюда, в Епархиальное управление, а
тут машинистка сидит... Ну и все! Матушка Татьяна была немного старше
меня и захватила еще Русское христианское движение, которое было
распространено и в Эстонии тоже. Так что и я в какой-то мере к нему
приобщился. Вот посмотрите снимок - мы здесь с супругой Татьяной и
старшей дочерью Еленой... К сожалению, матушка рано умерла. Мой арест,
тюрьма. А на руках - две дочки... Конечно, это подорвало ее и без того
слабое здоровье.
культура: Если рано женились, стало быть, не думали о монашестве?
Владыка Корнилий: Никогда не думал. Монахом я стал по
положению. Как сказала мама: «Ну, стал монахом - пошел по ресторанам».
Приемы, встречи... Мама застала этот момент. До самой своей смерти - в
92 года - она жила у меня.
культура: А отец, его ведь расстреляли?
Владыка Корнилий: Он был военный - полковник царской
армии. Служил в полку... «Бессмертные гусары», что ли, назывался... В
последние годы пришел к выводу, что советская власть не такая уж
страшная. И не уехал в Германию. Хотя с фамилией Якобс мог бы легко это
сделать. И наверняка выжил бы... По отцовской линии у меня в роду немцы.
Дед, генерал-майор инженерной службы, работал в Нарве, там же родился
мой отец. Я уже имел паспорт Эстонской республики. Так что родина моя
здесь. Но по образованию, по культуре я русский.
культура: Вы учились в Ленинградской духовной академии, служили в вологодском храме...
Владыка Корнилий: В Ленинграде учился недолго. А вот
Вологда стала очень важной основой для моего дальнейшего служения...
Когда-то эта область имела 800 церквей, при мне, в 50-е годы, - только
18... Однажды приезжаю в отдаленную деревню, а там все население младше
18 лет - некрещеные. Так я всю деревню окрестил. Хрущевское время. С
религией боролись. Но сердце подсказывало русскому народу, что делать. А
что получилось в Эстонии? Когда стала советской республикой, началось
безбожие. Теперь оно идет с Запада. Посмотрите, что происходит в
Германии! Храмы закрывают, продают, переделывают в гостиницы,
рестораны...
культура: Сейчас в Эстонии
ситуация как будто не так плоха. По статистике, православных здесь
больше, чем представителей других религий.
Владыка Корнилий: Да, но это если считать всех
православных, Константинопольского патриархата в том числе. Если только
Московского - мы на втором месте после лютеран.
культура: В смешанных семьях здесь уже нередки случаи, когда папы-эстонцы приходят крестить детей и сами принимают православие.
Владыка Корнилий: Есть такое. Однажды в старинный
деревянный Казанский храм пришла семья с ребенком. Отец пытался говорить
по-русски, плохо получалось. Наконец спросил: «Это церковь Московского
патриархата или Константинопольского?» Ему говорят: «Московского». - «А,
ну тогда я свечки поставлю»... Полагаю, эстонцы, которые ищут
духовности, находят ее в нашей Церкви. Лютеранство не дает этого в
полной мере.
культура: В 50-е годы было сложно, и теперь не проще. Новое время породило новые проблемы.
Владыка Корнилий: Да, сейчас эстонский парламент
собирается принять закон об однополых браках. А в школах преподают
«Человековедение», где рассказывают все, по существу - развращают. От
Совета церквей подаем протест, чтобы программа была пересмотрена.
культура: Рассказывая в своей
книге о моменте ареста, Вы признаетесь, что были наивным, доверяли людям
- давали читать Бердяева... После лагеря изменились?
Владыка Корнилий: Нет. Каким ты был, таким ты и
остался. У меня в радиоточке был установлен подслушивающий аппарат, но с
его помощью собрать информацию не удалось. А вот книга Бердяева,
которую я дал студенту, а он показал еще кому-то, сыграла свою роль...
культура: Вы попали в Дубравлаг в
Мордовии. По долгу службы мне довелось однажды быть в Явасе. До сих пор
помню - даже воздух там тревожный... А Вы провели в заключении три с
половиной года. И говорите, что не унывали, не отчаивались. Молитва
спасала?
Владыка Корнилий: Конечно. Но молиться-то надо было
тайно. Хотя иногда мы собирались группой. И Пасху отмечали в столовой.
Правда, на нас донесли. Я раздал просфоры, прочел молитвы. И вдруг
явились начальники. Взяли для экспертизы компот, который мы пили - нет
ли спиртного.
Среди нас были иеговисты, немного католиков, униаты. При мне привезли униатского митрополита Иосифа Слипого. Делить было нечего - все в одном положении. И отношения были хорошие.
У меня вообще не осталось в памяти какого-то ужаса и кошмара того времени. Все-таки это были уже не сталинские лагеря. Бараки на ночь не закрывались. Следователь, который вел мое дело, был совершенно спокоен. Собирал и записывал сведения, чтобы меня осудить, вот и все. Не кричал, не издевался. Потом уже, в тюрьме, мне именно через него передавали письма, если их было больше нормы. Первое время разрешалось даже неограниченное количество посылок, и - представляете - чужие люди, узнав, что в лагере содержится несколько священников, присылали передачи. В иной день мне до десяти коробок приходило. Не говоря уже про посылки близких. Мне этого и не надо было - все раздавал. Работал, зарабатывал зачетные дни - благодаря этому и вышел раньше. Еще матушка моя помогла - нашла хорошего адвоката. Да студент Степа написал толковую жалобу на приговор... Одна печаль была в лагере: приехали на свидание мама с моей старшей дочерью Еленой и жена - с младшей Марией. Я взял малышку на руки - она отворачивается. Отвыкла. Когда меня арестовали, Маше было всего два года...
культура: Вы как-то сказали: надо
обучаться православию. Вашим детям и внукам такая проблема незнакома. А
как быть тем, кто родился в советское время в семьях, не знавших дорогу к
храму?
Владыка Корнилий: У меня две дочери, восемь внуков,
семь правнуков. Конечно, они все православные, потому что воспитывались в
верующей семье. Но сегодня можно черпать информацию откуда угодно. Вот
про телевизор говорят: его надо уничтожить, это враг человечества.
Неправда! Не смотрите плохое, ищите хорошее. Есть, например,
круглосуточный канал «Союз». То же самое - с интернетом. Все зависит от
того, что смотреть.
