Стрельба отменяется
Официально, по штатному расписанию, их должность называется «помощник командира по работе с верующими военнослужащими». Ранг высокий: один военный священник окормляет крупное соединение - дивизию, бригаду, военный вуз, это несколько тысяч человек. Несмотря на то, что сами они военнослужащими не являются, погоны не носят, а в силу духовного сана им вообще запрещено брать в руки оружие, военные священники каждые три года проходят курс повышения воинской квалификации.
Начальник управления по работе с верующими военнослужащими Александр Суровцев считает, что армейский священник - лицо, хоть и духовное, но должен обладать и определенными военными знаниями. Например, иметь представление о видах и родах войск, разбираться, чем отличается ВДВ от ВМФ и РВСН от ВВКО.
- Обучение по повышению воинской квалификации, - рассказывает «Культуре» Суровцев, - длится месяц и проводится на базе пяти военно-учебных заведений по всей стране. Нынешняя группа батюшек в Военном университете - четвертая с весны 2013 года. В ней 18 православных священников из различных регионов России, большинство из них назначены на должности в текущем году. А всего обучение здесь успешно прошли уже 60 представителей военного духовенства, в том числе 57 православных, два мусульманина и один буддист.
Сам Суровцев из кадровых военных. Но ради нынешней должности ему пришлось снять погоны - управлять священниками должен гражданский человек. «Это капелланы имеют воинские звания, а у нас батюшки без погон», - улыбается Александр Иванович. Еще в начале 90-х он был прикомандирован в Синодальный отдел Московского патриархата по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами и фактически стоял у истоков зарождения института военного духовенства в армии.
Как рассказал Суровцев, в течение месяца курсантам-священникам предстоит осваивать основы тактики и другие науки. От дальнейшего списка тем - духовно-просветительские, морально-психологические, философско-политологические, социально-экономические - голова пошла кругом. Думаю, не у меня одного, так что с особым нетерпением военные священники ждут выезда «в поле» - на полигоны и стрельбища. В этом году оружие им в руки не дадут - слишком много возникало кривотолков по поводу участия в стрельбах их предшественников. СМИ пестрели фотографиями батюшек с «калашниковыми», подписи стояли не слишком благостные. Поэтому на сей раз в Минобороны решили и самим не подставляться, и батюшек не подставлять. Правда, некоторые ропщут.
- Что тут такого? - изрек протоиерей Олег Хацко, он приехал из Калининграда. - В Писании записано «не убий». А про то, что священнослужителю нельзя брать в руки оружие, там ни слова.
Если
стрелять нельзя, то что же будут делать батюшки на стрельбище?
Наблюдать, как дырявят мишени военнослужащие, и благословлять их на
меткий выстрел. Из практических занятий для священников предусмотрено
ознакомление с полевым пунктом по работе с верующими военнослужащими,
который будет развернут на одном из полигонов в Подмосковье. Такой,
палаточного типа, имеется и в Военном университете - на случай выезда
постоянно обучающихся здесь курсантов и слушателей на полевые занятия.
Помощник начальника университета протоиерей Дмитрий Солонин все
расскажет и покажет прибывшим для повышения квалификации
коллегам-священникам - многие привезли с собой походные наборы церковной
утвари. К слову, есть в Российской армии и постоянно действующий
походный храм - пока один, в Абхазии, на территории 7-й российской
военной базы в городе Гудаута. Тамошний протоиерей Василий Алесенко
верит, что вскоре им построят храм стационарный. «На все воля Божья, -
говорил он мне. - Ну и толика помощи от Министерства обороны».
А буквально на днях замминистра обороны РФ генерал армии Дмитрий Булгаков сообщил, что на двух островах Арктики, где дислоцируются российские войска, завершено строительство часовен. Всего их будет в этом регионе четыре - на островах Котельный, Врангеля, Земле Франца-Иосифа и на мысе Шмидта.
Помимо занятий (это 144 учебных часа), у военных священников предусмотрена и культурная программа. Они посетят Центральный музей Вооруженных сил, Студию военных художников имени М.Б. Грекова, выедут на Бородинское поле, где отслужат молебен. А 3 ноября им доверено участвовать в вечерней службе в Храме Христа Спасителя, где на следующий день состоится торжественное богослужение в честь Казанской иконы Божией Матери.
Пастырь овец православных
Всегда интересовало - как же обращаются в армии к военным священникам? Есть ли у них военная форма или камуфлированная ряса? Положено ли солдатам отдавать батюшкам честь, ведь все-таки помощник (считай заместитель) командира?
- Я тут подслушал, как батюшки наши расшифровывают слово «поп» - пастырь овец православных, - улыбается Александр Суровцев. - В общем-то верно... Каких-то особых рекомендаций по обращению к священникам в армии не предусмотрено. Честь точно отдавать не требуется - чин-то у них не воинский, а духовный. Чаще всего к священнику обращаются: «батюшка».
Вторит Суровцеву и отец Олег из Костромы: «Обращение к себе нужно заслужить. Вот приходишь к командиру, представляешься и по фамилии, имени, отчеству, и по церковному званию, а уже дальше зависит от отношений, от того, какой результат приносишь. Но чаще всего называют, конечно же, батюшкой».
- Всякое доводилось слышать - и святой отец, и даже «Ваше высокопреосвященство» из уст начальства звучало, многие вообще мялись, не зная, как назвать, - смеется протоиерей Олег Хацко. - Но лучше дать возможность командиру самому выбрать обращение.
Священник Дионисий Гришин из учебного центра ВДВ (сам бывший десантник) тоже не без улыбки вспоминает, как экспериментировал с приветствиями.
- Подхожу к строю солдат, да как рыкну басом: «Здравия желаю, товарищи бойцы!», - натурально показывает отец Дионисий. - Ну, они в ответ, как положено, отвечают: «Здравия желаем...» - и дальше замешательство. Кто-то замолчал, кто-то вразнобой - «товарищ священник», «товарищ батюшка». А как-то попался озорник, который тоже басом, пока его товарищи призадумались, как выдаст: «Здравия желаем, товарищ поп!» Я только рассмеялся, но в дальнейшем уже просто здоровался, не по-военному.
С формой тоже все просто - служат батюшки в церковной одежде, как и положено. Но полевой камуфляж им выдают - по желанию. В нем и на учениях удобнее по лесам-полям перемещаться, да и не так грязнится, как ряса.
- Во время проведения службы, конечно, ни о какой военной форме не может быть и речи, - поясняет священник Евгений Циклаури с российской военной базы Кант в Киргизии. - Но когда порой форму надеваешь, чувствуешь большее расположение со стороны солдат. Тут уже и военнослужащие-мусульмане становятся более открытыми, видят в тебе товарища, однополчанина. Кстати, по мусульманам нам удалось согласовать, чтобы им проповеди читал местный имам, на внештатной основе.
Не особо зацикливаются военные священники и по поводу постов.
- Пост в армии - по желанию, мы лишь посоветуем, от чего можно воздержаться, - рассказывают батюшки. - Зависит это и от напряженности службы. Вот в дореволюционной России в армии постились поротно - по неделе на каждое подразделение. А еще Петр I в свое время вытребовал у патриарха разрешение не поститься во время войн и походов.
Но главное для военного-священника - не форма, а содержание: его задача - повышать боевой дух подразделения.
- В Чечне, во время войны, солдаты тянулись к батюшке, надеясь найти у него моральную поддержку, возможность укрепить свой дух, услышав мудрое и спокойное слово, - вспоминает в беседе с «Культурой» полковник запаса Николай Никульников. - Я как командир не препятствовал и сам всегда относился к священникам с уважением - они ведь ходили с бойцами под одними пулями. А в мирной жизни, во время службы в Ульяновской десантной бригаде, убедился, что слово священника дисциплинирует. Вот побывали бойцы на исповеди у хорошего батюшки или просто на службе в храме - уж точно не жди от них выпивки или других нарушений. Можно сказать: каков поп - таков и полк. Умеют они без всяких команд людей настроить на выполнение задачи.
Господа юнкера
В Российской армии по статистике 78% верующих, но мало у кого знания простираются дальше молитвы «Отче наш». «Верующих много - просвещенных мало, - сетует отец Василий. - Но на то и наше предназначение - укреплять дух и разум своей паствы».
- Ребята сейчас приходят в армию с верой в сердце, мы им только помогаем, - говорит протоиерей Олег Новиков из Костромской академии РХБЗ (радиационной, химической и биологической защиты). - Вот в этом году, сразу после поступления в академию, в храм пришли сорок юношей. И никто их к этому не принуждал.
Отец Олег вспоминает эпизод 17-летней давности, когда в Костроме проходили съемки фильма «Сибирский цирюльник» - было задействовано 300 курсантов училища. Выдали им юнкерскую форму, с которой они не расставались ни на занятиях, ни даже во время увольнений в город. Чтобы вжились в образ. Бабушки на улицах плакали, узнавая на курсантах юнкерскую форму - такую же, как на сохранившихся фотографиях своих отцов.
- Я тогда уже был настоятелем храма, который располагался на территории училища, и все эти три месяца мы жили вместе с курсантами, - продолжает протоиерей. - И я заметил, как буквально на глазах парни меняются...
Когда под Новый год Никита Михалков с актерами уехал в Москву, у «юнкеров» получился отпуск от работы в кино. Могли, казалось бы, и расслабиться. Ан нет! Настолько свыклись со своей новой сутью, что, когда заходили в храм, то пели «Отче наш» и другие молитвы даже лучше и добросовестнее, чем в присутствии своих кинонаставников.
- Они делали это абсолютно искренне, вот что главное, - говорит отец Олег. - Не по принуждению, а исключительно по собственной воле.
Сам Олег Новиков тоже заканчивал Костромское военное училище.
В свое время был курсантом Калининградского высшего военно-морского училища и тезка Новикова - протоиерей Олег Хацко. Учился хорошо, дисциплину не нарушал - за три года учебы и в самоволке-то был всего два раза, одна из которых оказалась коллективной - в знак протеста против несправедливости преподавателя. Но вот почувствовал однажды, что не его это - военное поприще, написал рапорт и ушел.
Друзья, особенно те, кто и сейчас служит в Калининграде, шутят: мол, стоило ли уходить из училища, чтобы опять сюда вернуться, пусть даже военным священником.
...Когда мы уже прощались с героями этого очерка, в стенах Военного университета раздалось песнопение. Батюшки дружно выводили: «Достойно есть яко воистину блажити Тя Богородицу, Присноблаженную и Пренепорочную и Матерь Бога нашего-о-о...»
- Это молитва по завершению любого благого дела, - пояснил Александр Суровцев. - А наши курсанты-батюшки прошли еще через один курс лекций и обогатились знаниями, которые им помогут в общении со своей военной паствой. Не грех и спеть.
Зарплата для священника
Решение о создании в Российской армии и на флоте института военного духовенства было принято 21 июля 2009 года. Первым в 2011 году стал отец Анатолий Щербатюк, рукоположенный в сан иерея при храме Сергия Радонежского в городе Сертолово Ленинградской области (Западный военный округ). Сейчас военных священников в армии более 140. Их состав пропорционален соотношению верующих военнослужащих. Православные составляют 88%, мусульмане - 9%. Воинский священник-буддист пока лишь один - в отдельной мотострелковой бригаде в бурятском городе Кяхта. Это лама Мурочинского монастыря-дацана, сержант запаса Баир Батомункуев, он не претендует на отдельный храм в воинской части - ритуалы совершает в юрте.
В 1914 году в русской армии служило около 5000 полковых и корабельных священников и несколько сотен капелланов. В национальных соединениях, например в «Дикой дивизии», укомплектованной выходцами с Кавказа, служили и муллы.
В дореволюционной России, как рассказал «Культуре» первый начальник управления по работе с верующими военнослужащими в Вооруженных силах РФ Борис Лукичев, деятельность священников закреплялась особым правовым статусом. Формально священнослужители не имели воинских званий, но фактически в военной среде дьякон приравнивался к поручику, священник - к капитану, настоятель военного собора и дивизионный благочинный - к подполковнику, полевой обер-священник армий и флотов и обер-священник Главного штаба, гвардейского и гренадерского корпусов - к генерал-майору, а протопресвитер военного и морского духовенства (высшая церковная должность для армии и флота, учрежденная в 1890 году) - к генерал-лейтенанту.
Церковная «табель о рангах» влияла на денежное довольствие, выплачиваемое из казны военного ведомства, и на прочие привилегии. Например, каждому корабельному священнику полагалась отдельная каюта и шлюпка, он имел право приставать к кораблю с правого борта, что кроме него разрешалось лишь флагманам, командирам кораблей и офицерам, имевшим георгиевские награды. Матросы были обязаны отдавать ему честь.
В Российской армии православные священники возобновили свою деятельность практически сразу после распада Советского Союза. Впрочем, происходило это на добровольной основе и деятельность их сильно зависела от воли конкретного командира части - где-то священников и на порог не пускали, а где-то широко распахивали двери, и даже старшие офицеры вытягивались в струнку перед духовными лицами.
Первое официальное соглашение о сотрудничестве между церковью и армией было подписано в 1994 году. Тогда же появился и Координационный комитет по взаимодействию между Вооруженными силами и РПЦ. В феврале 2006 года патриарх Алексий II дал благословение на подготовку военных священников «для духовного окормления Российской армии». Вскоре эту идею одобрил и президент России Владимир Путин.
Зарплату священникам платит Министерство обороны. Недавно им «пробили» 10-процентную надбавку за сложный характер службы и ненормированный рабочий день. В месяц стало выходить 30-40 тысяч рублей. Как стало известно «Культуре», сейчас в оборонном ведомстве рассматривают возможность приравнять их оклады к тем, что получают военные на аналогичной должности помощника командира соединения - получится примерно 60 000. С Божьей помощью жить можно.
http://portal-kultura.ru/articles/armiya/67887-kakov-pop-takov-i-polk/
