В 1922-1923 гг. по распоряжению советских властей в рамках кампании по борьбе с инакомыслием за границу были высланы более двух сотен выдающихся интеллектуалов, чьи политические взгляды противоречили взглядам пришедших к власти большевиков. Из Москвы, Петрограда, Казани, Одессы, Севастополя.
Среди вынужденных эмигрантов-изгнанников были литераторы и языковеды, юристы и философы, историки и богословы, политики и педагоги. Продолжать творческую и научную деятельность им пришлось на чужбине, а новообразованный СССР, появившийся вместо Российской империи, добровольно отрёкся от громадного пласта передовых знаний и идей, вычеркнув их носителей из числа соотечественников.
Прошли годы и десятилетия. Появилась суверенная Украина. Украинские национал-патриоты, одолеваемые «самостийным зудом», клеймили прежнюю власть за подавление свободы слова и притеснения инакомыслящих, требовали вернуть народу тех, о ком в советские времена и слышать не хотели. И вернули. Только моральный облик многих «возвратившихся» попахивал «коричневыми» настроениями. Это были предатели времён Великой Отечественной войны, лизоблюдствовавшие перед Западом украинские диссиденты, да и их предтечи в лице Мазепы или Орлика.
Возвращать народу всех замалчиваемых в советские годы интеллектуалов самостийный Киев и не думал. Была произведена фильтрация на предмет выявления в запрещённых ранее произведениях мыслей, неугодных новой украиноцентричной власти.
И в новой «исторической ссылке» оказались многие «неправильные» интеллектуалы, чьи мнения посчитали вредными для подрастающего поколения «українських громадян». Среди них были и те, кто покидал родину в далёком 1922 г. на «философском пароходе», и чья жизнь была связана с Малороссией. Новообразованное украинское государство уготовило им очередной «философский пароход», перекрыв их произведениям доступ в школьные и вузовские программы, негласно приказав всем навсегда забыть об этих людях и их произведениях.
Когда забывают о гении, сам гений от этого не становится менее ярким, но неблагодарные потомки становятся умственно тусклее и примитивнее, лишаясь доступа к родникам живой мысли. Кого же в независимой Украине «сослали» на информационную обочину? Кому организовали очередной «философский пароход» с фирменным знаком «Зроблено в Україні»?
Из тех, кто покидал родину на палубе «философского парохода» в 1922 г., назовём уроженца Елисаветграда (ныне Кировоград) историка-слависта Антония Флоровского. Будучи братом Георгия Флоровского, тоже эмигранта, да ещё и примкнувшего поначалу к евразийскому движению с его принципом о триединстве русского народа (великороссы, малороссы, белорусы), Антоний стоял на общерусских патриотических позициях.
В украинском патриотическом поле не находится места и Николаю Бердяеву, киевлянину, с его произведениями «О современном национализме» и «Судьба России». Ведь этот философ с мировым именем под «Россией» понимал совокупность трёх восточнославянских народов, что считалось нормой до установления власти Советов, а узколобый национализм не переносил на дух.
Целых пять лет прожил в Киеве Сергей Трубецкой, философ и литератор. Но о нём вам не поведают украинские историки. Ведь заговорив о Сергее Трубецком, придётся говорить и о его племяннике - Николае Трубецком, геополитике евразийского течения. Н. Трубецкой входил в коллектив авторов сборника «Россия и латинство», изданного евразийцами за рубежом (а политическое латинство ныне на Украине в цене). Также его перу принадлежит статья «К украинской проблеме». Так что на Украине о нём - ни слова!
С Крымом была связана жизнь знаменитого русского богослова отца Сергия Булгакова, где он находился в годы Гражданской войны. С 1954 г. Крым - в составе Украины, но Киев больше думает об украинизации полуострова, чем об увековечивании памяти о. Сергия.
Николай Лосский, один из ведущих тогда мыслителей, на Украине не жил, но держал украинский вопрос в фокусе внимания: «Для многих русских Малороссия - самая поэтичная и привлекательная часть России...Поэтому встреча с украинскими сепаратистами, ненавидящими Россию, изумляет русского человека и глубоко ранит сердце его... Самая замена многозначительного имени Малороссия именем Украина (то есть окраина) производит впечатление утраты какой-то великой ценности: слово Малороссия означает первоначально основная Россия в отличие от приросших к ней впоследствии провинций, составивших большую Россию...»
После таких слов путь Н. Лосскому в учебники по украинской истории заказан. Особенно если вспомнить его статью «Украинский и белорусский сепаратизм», опубликованную в 1958 г.
Кроме тех, кого увозил в чужую даль «философский пароход» 1922 г., на Украине не любят вспоминать ещё о целой плеяде интеллектуалов, которые жили до и после 1922 г. По той причине, что их творчество оказывается не того «идеологического узора».
Например, карпато-русских писателей XIX-XX вв., упорно отвергавших навязываемый австрийцами и поляками этноним «украинцы» вместо «русские». Тех, кто по распоряжению австрийцев отказывался из русского превращаться в украинца, ожидали концлагеря Терезин и Талергоф. Позже, уже в советские годы, когда властями был взят курс на разделение общерусского народа на три части, карпато-русские активисты тоже подвергались преследованиям, вплоть до тюремного заключения.
Иногда украинская историография пускается на нечистоплотные ухищрения и заочно присваивает украинскость историческим личностям, которые никогда не ассоциировали себя с украинскостью. Украинцами вдруг стали и молдаванин Пётр Могила (о нём говорили, что этот молдаванин ещё более русский, чем сами русские), и немец Иннокентий Гизель (принял православие, автор «Синопсиса, или Краткого описания о начале русского народа», где проводилась мысль о единстве православно-российского народа Великой и Малой Руси).
Исключительно по месту рождения в украинцы задним числом записан Григорий Сковорода, а его изречение «Русь не русская видится мне диковинкою, как если бы родился человек с рыбьим хвостом или с собачьей головою» странным образом не попадает в украинские учебники.
Памфила Юркевича называют украинским философом, а его главное произведение «Сердце и его значение в духовной жизни человека» - украшением украинской философии. Сам П. Юркевич в своих произведениях писал: «Мы, русские люди...», но этот факт затушёвывается, чтобы не портить картину.
По такой же схеме освещается научная деятельность Георгия Вернадского, сына первого президента Украинской академии наук академика Владимира Вернадского. Выходец из семьи потомственных запорожских казаков, Владимир Вернадский в 1918 г. отказался принять из рук гетмана Скоропадского украинское гражданство, а украинизаторскую политику сталинских времён считал крайне вредной.
Георгий Вернадский также видел в украинстве геополитический инструментарий западных держав и придерживался евразийских взглядов. На Украине имя В. Вернадского носят множество улиц, библиотек и институтов, но полные сведения о его общественно-политической деятельности считаются идеологически вредными.
Ещё одна жертва украиноцентричной историографии - лингвист с мировым именем Александр Афанасьевич Потебня. Его имя носит Институт языкознания НАН Украины, на филфаках украинских вузов оно знакомо каждому студенту, но не каждый знает, что А. А. Потебня придерживался панрусистских убеждений и малороссийское наречие считал частью общерусского языка. Куда чаще в украиноцентричной литературе рассуждают о политических убеждениях Андрея Потебни, родного брата Александра Афанасьевича. Андрей, будучи русским офицером, в 1863 г. переметнулся на сторону польских мятежников, грезивших Речью Посполитой «от моря до моря». Участвовал в нападении на русских солдат, был убит под Краковом, где и похоронен. Разница во взглядах между Александром и Андреем - колоссальная. Но именно предательство последнего умиляет современных украинских национал-публицистов.
Список можно продолжать...
Но кому же сегодня на Украине не грозит забвение? Тем, кто соответствует линии «политического латинства» и участвует в массовом производстве псевдоисторических мифологем на потребу дня. Ремесленников от истории, выдающих на-гора идеологический ширпотреб низкого качества, хоть отбавляй. Сначала они воспевали социализм и индустриализацию, а сегодня, не краснея, занимаются художественным свистом в честь ОУН-УПА и т.п.
Благодаря таким, как они, украинское студенчество потребляет тщательно отфильтрованный информационный продукт, где из череды биографий выдающихся учёных и политиков прошлых времён цепкой рукой цензора вычеркнуты те, кто по идеологическим мотивам причислены к «ненужным».
Но кому от этого хуже? Практика показывает, что государственный механизм, построенный на базе насильственной интеллектуальной унификации и лишённый подпитки здравой мыслью, разрушается от внутренних противоречий. Советская власть, не сумев одолеть отечественных мыслителей интеллектом, одолела их силой, под угрозой расстрела посадив на «философский пароход». Через несколько десятков лет с помощью «интеллектуалов» изжили СССР.
На Украине атмосфера фальшивых лозунгов и лживых идеологем не даёт простора многим идеям. Такой мир, замкнутый на самого себя и в самом себе, отгораживается от остального мира непроходимыми информационными «заборами», а непреодолимая преграда, по словам британского культуролога Арнольда Тойнби, есть отрицание природы, которое всегда «грозит человеку злыми последствиями». Не от происков внешних врагов может пострадать украинское государство, а от собственной внутренней политики, когда всё здравое и трезвое, но сомневающееся в правильности украиноцентричного пути погребается под идеологическим мусором, а страна живёт в информационном зазеркалье и в царстве теней.
