Когда мы сравниваем правителей, династии и государства, то часто можем прийти к интересным выводам и ощутить, что история – это большая тайна, в которой скрыто очень много «повторений». Так и сравнение двух периодов сербской государственности – средневекового и нового времени – открывает ряд соответствий.
Две эпохи, две династии
Когда мы сравниваем правителей, династии и государства, то часто можем прийти к интересным выводам и ощутить, что история – это большая тайна, в которой скрыто очень много «повторений». Так и сравнение двух периодов сербской государственности – средневекового и нового времени – открывает ряд соответствий. Конечно, есть и много различий, но сразу надо оговориться, что нет «системы», которая могла бы нам помочь по аналогиям предвидеть и будущее.
Когда мы сравниваем развитие средневековой истории и истории нового времени сербской государственности, то видим серьезные исторические уроки. В начале первого и второго исторического периода стоят сербские национальные герои – основатели династий и основоположники государственности – Неманя и Карагеоргий. Оба с большими усилиями освобождают страну от оккупации и создают свободное сербское государство. Оба вождя поднимают восстания, заканчивающиеся поражением, но положившие начала новым государствам. Оба делают все возможное для укрепления центральной власти, охлаждая пыл местных князьков. Распри, изгнания, столкновения, восстания, героизм и грустное странствование присутствуют в их биографиях. Их можно охарактеризовать словами, написанными о Немане: «другие города разорил и порушил, и свергнул славу их в пустоту...»
Они воюют за чужие интересы и пользуются конфликтами восточных и западных сил в целях создания сербской народной державы. Строго сводят счеты с врагами государства, народа и веры. Некоторые их из-за этого считают слишком строгими и даже суровыми, не понимая, что это единственно возможный способ создания государства «из ничего». С начала Неманичского цикла и вплоть до сербской свободы нового времени под Карагеоргием прошло чуть больше шести ста лет. Первый – святой основатель династии Неманичей, а второй – основатель сербской династии Карагеоргиевичей.
За великими основателями династий приходят к власти сербские правители, которые с переменным успехом восстанавливают и укрепляют сербское государство. Они выстраивают сербскую государственность – в Средневековье одна династия, в новом времени – две (Карагеоргиевичи и Обреновичи). Сербское государство формируется как народное государство с народной церковью и культурой. Мы наблюдаем постепенное и тернистое восхождение этого государства, его усиление и расширение с целью охвата всего сербского народа или хотя бы его большей части. Здесь были как войны с внешними неприятелями, так и внутренние распри, восстания, свержения царей и волнения. Но все же эти периоды – периоды развития и роста молодого сербского государства. Так XIII и XIX века проходят под знаком консолидации и укрепления сербского государства на фундаменте народной идеи, идеи святителя Саввы Сербского.
Югославия – соблазн для Сербии
Со временем сербской элитой овладевают большие амбиции, чужая мода и идеологии. В средневековой Сербии начала XIV века – это византийская роскошь, универсализм и империализм, тогда как XIX век – европейская мода и европейские универсальные идеи и идеологии. Наблюдается постепенное отступление от сербской народной идеи. Фундамент сербской государственности больше не стоит на консолидации одного народа в одном народном государстве с народным правителем, а на создании наднациональной державы и союза народов. По стечению исторических обстоятельств, после слома империй, препятствовавших освобождению народов, благодаря новым идеологическим течениям, создается новая «великая страна» – Югославия. После победы в Первой Мировой войне расширяется власть Белграда на новых территориях, из королевства создается «царство». Государство, все менее национальное, а все более имперское.
Создатели таких обширных и наднациональных государств были Царь Душан и Король Александр. Первое – царство сербов и греков, а второе – Королевство сербов, хорватов и словенцев. Короля Душана Неманича коронуют на царский престол, а короля Александра Карагеоргиевича провозглашают вначале королем сербов, хорватов и словенцев, а затем – королем Югославии с титулом – «доблестный Король – Объединитель». Два великих и амбициозных доблестных правителя принимают законы (Конституцию и Законник) и реформируют государство, желая остаться в памяти потомков праведными властителями, известными по величине государства и концентрации личной власти.
Хотя сейчас и кажется, что сербское государство на вершине, внутри оно очень гетерогенно и ослаблено. Насколько оно слабо – время покажет только по прошествии нескольких лет после смерти великого и сильного правителя. Слабо, потому что оно не было основано на старой и жизненно важной народной идеи – идеи народного государства и национальной церкви. Отступив от этой старой сербской парадигмы, государство пошло в направлении количественного расширения и собирания разрозненных элементов – в связи с чем терялись единство и сила. Сербия и сербская идея исчезают в одном наднациональном государственном образовании и идеологии.
Влияние этой наднациональной программы, отрубившей корни народной идее, дошло и до декадентства элиты, отстранившейся от народа и традиции. Правящая элита под влиянием иностранной моды и идей пытается представить себя властителем своего народа, которому дала все. Внутри элиты, в свою очередь, все больше распрей и все меньше чувства «совместного дела». Преобладают личные и клановые интересы, создаются региональные центры влияния и государство изнутри растаскивается на куски именно тогда, когда снаружи оно кажется большим и процветающим. Смерть сильного правителя показывает, что внешний размер – лишь маска внутренней слабости и разделений на всех уровнях. Смерть Царя Душана (прозванного в народе Сильным) и Короля Александра стала началом конца государства, которое в короткие сроки распадается. Начинаются столкновения отдельных вождей того, что осталось от страны.
Десятилетия проходят, а сербов все еще ведут за собой региональные правители. Сербы разделены по маленьким странам – о единстве говорить не приходится. Опыт распадающегося царства и междоусобных столкновений в средневековье похож на гражданскую войну во время Второй мировой войны и десятилетия сербской слабости, разделения под властью Тито в современной сербской истории.
Князь Лазарь и Слободан Милошевич
Историческая ситуация нашего времени совпадает со временем Косовской битвы. В обоих случаях мы ведем борьбу за существование народа и государства, в обоих случаях великая сила прорывается на Балканы (тогда с востока, сегодня – с запада) и, конечно, главное препятствие ее гегемонии – это сербы. Но, как и тогда, сербы разделены и даже под угрозой гибели не могут объединиться. В обоих случаях великая сила наступает на Косово, чтобы поразить сербов и воцариться в Сербии и на Балканах.
Но опасный враг, угрожающий существованию народа, создает ситуацию, в которой необходимо обновить единство – народное и государственное. В похожей роли и исторической позиции оказались князь Лазарь и Слободан Милошевич с разницей в шестьсот лет. Мы не подразумеваем, что Милошевич – это новый князь Лазарь, а только указать на то, что их исторические роли очень похожи ввиду сложившейся «параллельной» ситуации. Эту таинственную связь современности и времени до и после косовской битвы ощутили многие. Сравнение столкновения с НАТО в 1999 г. и косовского боя в 1389 году – общее место патриотической литературы и репортажей в СМИ. Следовательно, перед любым, кто бы находился во главе государства и народа, встал похожий вызов и дилемма, как и перед князем Лазарем шесть столетий назад.
Совсем другой вопрос – как Милошевич и мы, как народ, ответили на тот «косовский вызов», на тот Новый Видовдан. Кто-то бы сказал, что Милошевич не пошел до конца, как князь Лазарь и его войско, другие бы сказали, что как народ мы не были готовы претерпеть до конца, а с элиты было достаточно и бомбардировок. Большая часть оппозиции пошла по пути «принятия реальности» – пути Вука Бранковича (и исторического, и мифического), а при этом это было состояние духа большей части сербской элиты. Но ясно и то, что в случае сдачи Косова без боя – нашего поголовного превращения в Бранковичей – мы бы ускорили свою гибель.
После «косовского боя» Сербия, как побежденная страна, борется за существование и становится вассалом великой силы. Тогда турки требовали, чтобы сербы послали своих солдат для поддержки в войнах Султана, а сегодня Америка пытается подвигнуть сербов, чтобы те слали своих парней в Афганистан. И тогда, и сейчас над Сербией доминируют Бранковичи, старающиеся объяснить, что предательство таковым не является. Это лишь «столкновение с реальным состоянием в крае». Интересно что те, кто выступают за «коллаборационизм» с сильными мира сего, отбирающими у нас Косово, попытались реабилитировать Вука Бранковича. Среди них выделяется его несчастный тезка, защищавший его с очевидным пристрастием, чтобы всякому было ясно, чье «мясо собака съела». Здесь речь идет совсем не об историческом образе Вука Бранковича, а о явлении, когда нечистая совесть пытается реабилитировать себя за счет возвышения той личности, которая в народной памяти будит различие между героизмом и предательством. Новая постмилошевичская власть ощущает на себе бремя народного осуждения из-за «прагматичной политики» в стиле Бранковича. По сравнению с этой услужливой политикой поведение Милошевича в Гааге, и его трагическая смерть в народном сознании наделяют его некоторыми чертами Царя Лазаря.
После 1389 г. Сербия была ослаблена и не могла открыто сопротивляться агрессивной империи, как не может и сейчас. Новое время требует и новых ответов. Но тогда история из своих глубин выпустила на свет Деспота Стефана Лазаревича. Но он пользовался всякой возможностью для укрепления Сербии. Будучи вассалом он централизовал страну и не терпел «регионализации». Борясь за других, он боролся всегда и за Сербию. Он воспользовался кризисом имперской системы, чтобы освободить Сербию и поставить ее на ноги. Свободная страна заживляла «косовские раны».
Новый Деспот Стефан – вот что нужно Сербии сегодня. Человек, который, если возникнет такая необходимость, будет лоялен по отношению к сильным мира сего, но прежде всего будет верен своей Родине. Она уступает на всех фронтах (Еулекс, Воеводина, «Сребреница», Республика Сербская), при этом делая все для сохранения патриотической риторики «национального интереса» и «борьбы за Косово». Эта власть получила выборы на искусственно созданном образе в СМИ, показавшим ее в «стефановском» виде. Но сегодня большая часть общественности уже поняла, что Тадич и Еремич – только «патриотический маркетинг». Такая власть показалась заманчивой, потому что именно «стефановская политика» сегодня так нужна Сербии. Политика, содержащая что-то большее, чем сыгранный спектакль в СМИ для наивной массы.
