— Батюшка, я тут погулял немного по Зеленогорску: какое у вас тут благолепие! Сосны, залив, воздух целебный, город уютный… Храм ваш удивительно красивый… И вот вопрос: а не расслабляет такая красота? Ну скажите, откуда здесь взяться покаянному настроению? Как уйти в молитву, когда глаза разбегаются?..
— Красота расслабляет? Красота сосредоточивает! Всякое дыхание да славит Господа! Тут-то и рождается благодарственная молитва: «Господи, дивны дела Твоя, вся премудростию сотворил еси!» А благодарственная молитва неизбежно рождает покаянную: «Господи, за что мне, грешному, такое утешение? Я и в том, и в этом виноват, а тут — словно в рай попал!» Начинаешь сравнивать красоту природы и невзрачность собственной души… Или даже просто: сел в парке на скамеечку — тишина… Твори Иисусову молитву — ничто тебя не побезпокоит, ничто не отвлечёт, а сосны и море, они вообще на возвышенный лад настраивают… А не хотите сидеть на воздухе — заходите в наш храм: здесь всегда, если нет службы, можно спокойно помолиться, почитать акафист, канон…
— Это совет для зеленогорцев, — а как быть приезжим? Не всякий любит молиться в чужом храме…
— Не всякий, да… Но разве это правильно? Нет, нужно, наверное, приучать себя к определённому разнообразию: тогда взгляд на Православие яснее, шире — не односторонний, не сектантский. Полная картина будет складываться. Мы же ездим в паломничество по разным храмам, монастырям — и везде духовная жизнь идёт чуть-чуть по-своему: сохраняя в неприкосновенности главное, каждый приход заводит свои собственные традиции. А если замкнуться только в своём приходе, то поневоле впадёшь в некое сектантство: мол, хорошо и правильно только у нас служат, а во всех прочих храмах засели еретики! Впрочем, нам-то такого никогда не говорили: не было случая, чтобы кто-то уходил из Казанского храма недовольным — всех радует его благолепие и молитвенная тишина.
— А вас, батюшка, какой подход к богослужению больше привлекает? Какая вам нравится служба — торжественная, громкая или камерная, спокойная? К чему у вас сердце лежит?
— Меня привлекает богослужение благоговейное и спокойное: не в спешке, не в суете, без лишней помпезности. Это же не спектакль, не опера это, сердца людские ведут живую беседу с Богом. Надо, чтобы священник это понимал, чтобы он настроил своё сердце на такую беседу, и тогда его настрой передастся молящимся, и будет гармония, будет молитвенное единство! Посмотришь: полный храм народу, а муха пролетит — и слышно её! Бывало на моей памяти такое, и не раз. Тишина не мёртвая, а тёплая, благоговейная. Не тёплая даже, а горячая: огонь тебе в душу льётся от молящихся, и служба на одном дыхании проходит, за один миг, — и отслужишь, а усталости нет, наоборот, приподнятость, вдохновение! Душа уже не голодная, душа насытилась. Особенно дети это состояние хорошо чувствуют… У нас много детей, — и интересных детей! Есть такие, что из неверующих семей к нам пришли…
— Как же ребёнок из неверующей семьи может прийти в храм? Что-то я не представляю. Может быть, только случайно?
— Никаких случайностей! В городских-то школах и верующие, и неверующие, все вместе учатся; и наши маленькие прихожане по собственному почину ведут миссионерскую работу среди одноклассников. Попросту говоря, рассказывают друзьям, как в храме хорошо, какое красивое бывает богослужение, как интересно на занятиях Закона Божьего. О Боге говорят: ведь детей тоже не одни конфеты да игрушки интересуют — они народ любознательный. И детская проповедь бывает доходчива! Смотришь: родителям до храма никакого дела нет, а ребёнок всей душой к нам тянется. Конечно, не все дети Зеленогорска в нашем храме окормляются, но ведь у каждой души — особый путь. Иной и хочет в храм зайти, но что-то его удерживает: ложная гордость, например. Девочке легко постоять у иконы, помолиться, поплакать, — а парню? Показать свои слёзы? Свою слабость? Показать, что ты без чьей-то помощи — пусть даже и Божией — не можешь свои задачи решить? Нет, никогда! А всё-таки отсвет небесный во всех детских душах есть. Недавно отпевал старую учительницу — и в храме было полно школьников… Смотрю: все до одного крестятся, все прислушиваются к словам молитвы… Мысль в глазах, сочувствие богослужению — так это меня обрадовало! Пусть не сейчас, пусть позже, но эти люди храм не минуют.
— Словом, отношение к Церкви меняется в лучшую сторону, как у детей, так, наверное, и у взрослых?
— Не всё так просто. Есть такая особенность нашего времени… Прежде-то как: Церковь, она хоть и гонимая, хоть она и «опиум для народа», а какое-то почтение к ней, какой-то страх в душах у людей жил. И у властей в том числе… В первые годы потепления это почтение сильно сказывалось: приходит старый, убелённый сединами священник к светскому начальнику, а его там уже заранее уважают… А сейчас храмов много, батюшек много, и батюшки все разные, на героев Достоевского или фильма «Остров» мало кто похож… И стали относиться к Церкви как к явлению бытовому, рядовому, обыденному… Соответственно и помощь Церкви — дело не первостепенное: подождут, не велики птицы. Как тут быть? Значит, надо возвращать свой авторитет, бороться за него. Церковь будет весома в обществе, если души у нас будут весомыми, — вот что надо помнить. Напускной важностью тут ничего не добьёшься. Всем скажу — и священникам, и мирянам: служите Богу, и слава Божия озарит вас в глазах людей!
Вопросы задавал Алексей БАКУЛИН
http://www.pravpiter.ru/
