Я долго не могла этого понять: а почему, собственно, говорят, будто мы в "гетто"? Гонений на христиан при теперешней власти нет, все пути нам открыты. Ясность внесли несколько неприятных разговоров. И они свидетельствуют, что многие из нас, увы, воспринимают свое православие не как спасительную веру, соединение с Живым Господом, а как некий изъян, горб, комплекс, который мешает быть принятым в "приличном обществе"
На страницах церковных изданий, в рамках чтений и семинаров, в интернет-форумах и блогах мы снова и снова задаемся вопросом: а выходить ли нам, православным, из "гетто"?
Давайте сначала ответим на вопрос, а существует ли вообще то пресловутое гетто, из которого мы должны или не должны выходить? Мы действительно были кем-то когда-то в него собраны? Оно обнесено забором с колючей проволокой? Вроде ничего подобного пока, по милости Божией, не наблюдается, так откуда разговоры о "гетто"?
Православные неизбежно "выходят из мира"? Да, у нас есть монастыри, в России их уже около 450. Но это отнюдь не гетто, где томятся униженные и ущемленные в правах "люди второго сорта" - это передовая духовной брани, православный спецназ, в который призываются лучшие. Есть отдельная категория паломников и трудников, обитающих в монастырских гостиницах. Одних в обители приводят мысли о пути иноческом, других - мучительные скорби и душевные раны. Следовательно, для первых это тренировочный лагерь, для вторых - лазарет, но и первые, и вторые вольны уйти, значит, и околомонастырская жизнь не гетто.
Есть люди, работающие в храмах, епархиальных учреждениях, православных издательствах. Но и они бывают совершенно разными: регент, иконописец, редактор духовной литературы может как испытывать к соблазнам мира сего глубокое отвращение и вести образ жизни крайне аскетичный, так и быть просто хорошим профессионалом, но при том человеком совершенно светским. Так что и среда "профессиональных православных" - не гетто.
А еще есть огромная масса обычных православных прихожан, по численности в разы превышающая монашествующих и храмовых тружеников. В некоторых приходах они хорошо знакомы между собой и участвуют в совместных делах, а в некоторых - нет, там не принято общаться после богослужений. Мы работаем в обычных офисах и на предприятиях своих городов и сел, женимся, рожаем и воспитываем детей, выходим на пенсию, копаем огороды, ездим отдыхать на море, покупаем машины и запасаемся продуктами в супермаркетах, и, увы, болеем и умираем, как положено потомкам Адама. Мы по силам стремимся постичь православное вероучение, задаем вопросы священникам на интернет-сайтах, покупаем книги православных издательств, слушаем "Радио Радонеж" и смотрим телеканалы "Спас" и "Союз". Очевидно, что речь идет именно о пребывании в "гетто" или за его пределами этой основной массы средних обыкновенных мирян, которые в большинстве своем и составляют Тело Церкви.
Я долго не могла этого понять: а почему, собственно, говорят, будто мы в "гетто"? Гонений на христиан при теперешней власти нет, все пути нам открыты. Ясность внесли несколько неприятных разговоров.
Эпизод первый. Сижу в кафе с одним православным знакомым, и он за чашечкой кофе восторженно мне рассказывает:
- Я на днях с девушкой познакомился, такой красивой, стильной, современной.
- Девушка-то православная?
- Нет, что ты, я на этих православных давно уже смотреть не могу: все невзрачные, серые, в платки замотанные, да при такой внешности еще и липнут, замуж хотят, напасть одна, в храме от них деться некуда.
- У вас нет противоречий?
- Да, представляешь, я ей понравился, ее нисколько не смущает, что я православный! Она даже предложила еще раз встретиться, позвонить обещала.
Эпизод второй. Администратор одного православного сайта (отнюдь не домашней странички, а профессионального портала с хорошим дизайном и довольно высоким рейтингом), узнав о том, что руководитель некоей фирмы - православный, предложил разместить на своем сайте рекламу услуг этой фирмы, совершенно бесплатно, просто ради взаимной братской поддержки. В ответ было сказано: "Ой, что вы! Мы не только с православными работаем, у нас компания светская, солидная". С помощью выражения лица и интонации православному веб-разработчику ясно дано было понять, что нечего портить репутацию "солидной компании", показывая ее причастность к обществу "маргиналов из гетто".
Подобные случаи - свидетельство о том, что многие из нас, увы, воспринимают свое православие не как спасительную веру, соединение с Живым Господом, а как некий изъян, горб, комплекс, который мешает быть принятым в "приличном обществе". Забывая евангельские слова: "Кто постыдится Меня перед людьми, того и Я постыжусь перед Лицом Отца Моего Небесного". (Матф. 10,33; Лук. 9,26).
Это трудно отнести к наследию долгих лет коммунистических гонений - ведь многие из нас воцерковились в те годы, когда не то, что коммунистов, уже и Ельцина не было в помине. Возможно, это можно назвать каким-то еретическим двоеверием - человек пытается совместить веру в Царствие Небесное и некую рекламно-языческую Вальхаллу, в которую, в отличие от скандинавского царства славных мертвых воинов, еще при жизни попадают "настоящие большие люди", у которых есть деньги, власть, известность, высокое положение в обществе. Царство, иконами которого служат страницы глянцевых журналов и сияющие неоном витрины. Где, согласно легендам, в больших количествах обитают гламурные валькирии, они же гурии, они же растиражированные две Ксюши - Собчак и Робски.
Все мы слышали это неоднократно: "Мы, православные, не хуже". Но задумайтесь над постановкой вопроса: само по себе сравнение хуже-лучше уже свидетельствует о том, что мы принимаем мирскую, секулярную систему ценностей и соглашаемся со своим низким в ней положением. Отсюда и растет горб.
Психологи утверждают, что застенчивость - оборотная сторона гордости и самолюбия. Точно так же, дезертирство в психологическое гетто, показные "смирение" и "нестяжательность" являются на самом деле признаками боязни посостязаться с обычными светскими людьми на их поприще, да не преуспеть, а опозориться.
Что же делать? А именно то, что делали на протяжении веков чада истинного Бога, оказавшиеся в языческом окружении: сокрушать идолов. Поступать так, как святой Пророк Божий Илия - со жрецами Вааловыми, преп. Авраамий Ростовский - с идолом Велеса, множество римских мучеников первых веков - со своими народными капищами.
Ну и как можно сокрушить мерзкого идола в наши дни, в нашей ситуации? Опрокинуть лоток с глянцевыми журналами, обидеть торгующую ими бабушку-пенсионерку и угодить в "обезьянник"? А если серьезно?
Если серьезно - то "идол в мире ничто" (1-е Кор., 8, 4). А для того, чтобы выработать для себя правильную жизненную стратегию, очень важно отделить подлинную силу и успех от "понтовых" подделок. Подумайте, в чем соревнуются между собой глянцевые герои? Да в том, кто больше съест. То есть, кто потребит больше в общем-то ненужных вещей, и сделает это скорее и с изрядным аппетитом. Знаете, в "Книге рекордов Гиннеса" зафиксированы такие совершенно абсурдные рекорды, как-то: кто больше съест за десять минут живых тараканов?
Кстати, замечали, что в наши дни служит "мерилом успешности" человека? То, где и как он отдыхает. Какой может позволить себе клуб, ресторан, курорт. Заметьте, оценивается вовсе не то, чего он реально достиг: не воплощенные им проекты и даже не сумма на его счету в банке, а суммы денег, которые он может выкинуть просто так, ради настроения. В таких условиях и сам принцип карьеры теряет всякий смысл. Как говорил один мой знакомый: "Раньше я получал тысячу долларов, и жизнь моя была достаточно нормальной, она меня вполне устраивала. Я мог поужинать в ресторане, съездить отдохнуть в Турцию или Египет, купить хорошую бытовую технику. Теперь я начальник, и получаю три тысячи долларов. Но в моей жизни ничего качественно не изменилось. Я тоже могу поужинать в ресторане, но уже не могу пойти в тот, который любил раньше - с моим теперешним доходом это не принято, я вынужден идти в более дорогой. Я могу поехать на море, но тоже уже по статусу обязан выбирать более дорогой отель. Также мне приходится выбирать более дорогой сотовый телефон, ноутбук, автомобиль. Раньше я думал, что, получая большую зарплату, я смогу расширить свои возможности, позволить себе то, чего раньше не мог. А, выходит, я пользуюсь всем тем же самым, но больше за это плачу".
Сокрушение идола - это всегда разрушение иллюзий и возвращение смысла. А смысл в современном обществе в дефиците. На офисных мониторах пора самое время появиться сообщению: "А король-то голый!" или, иными словами, "The Matrix has you". И именно православные люди, добиваясь успеха, возвращают ему смысл. Напоминают, что успех - не ругательное слово из мира глянца, а слово, вполне способное нести и положительный нравственный смысл: "Не неради о пребывающем в тебе даровании, которое дано тебе по пророчеству с возложением рук священства. О сем заботься, в сем пребывай, дабы успех твой для всех был очевиден" (1-е Тим., 4:14-15). Один из примеров - Татьяна Боровикова и другие участники Всероссийского сообщества многодетных семей "Много деток - хорошо!" Успешные и состоятельные православные люди заявляют: "Да, у нас есть деньги, есть возможности, но мы не хотим тратить все это на игрушки, которые подсовывает нам общество потребления. Мы хотим рожать и воспитывать много детей, строить дома, помогать бедным". Призрачным "пищевым" успехам можно и необходимо противопоставить реальные дела и достижения.
Есть еще один мощный резерв, который мы, православные, к сожалению очень редко и слабо используем - это братское единство. Здесь хорошим примером нас может послужить российское дореволюционное старообрядческое купечество. Имея все преимущества закрытых общин, таких как, например, еврейская или армянская национальные диаспоры, старообрядцы в то же время не испытывали по отношению к себе неприязни, как к чужакам, ведь они были русскими. Такими же русскими как все, но еще объединенными своей сплоченной общностью, что и способствовало их успеху.
Увы, мы пока не научились объединяться. Именно поэтому у православных в России до сих пор нет, например, еженедельной аналитической газеты формата "АиФ" - о том, что такое издание необходимо, постоянно говорят уже последние лет 15. Нет иллюстрированных журналов, которые выполняли бы роль "Домостроя наших дней", пропагандируя наш стиль жизни. Зато есть десятки и сотни православных бизнесменов, инвестирующих средства в маргинальные малотиражные издания, чей формат и уровень не позволяют охватить большую аудиторию. Что бы стоило объединиться и выпустить вместе один качественный медиа-продукт? Видно, что-то мешает - возможно, приятнее ощущать себя "удельным князьком", имеющим свою карманную "православную лимонку", чем стать одним из двадцати учредителей чего-то настоящего и весомого. Или нам пора убедиться в реальности "теории заговора": маргинальным православным изданиям антицерковные силы платят, лишь бы первые так и оставались маргинальными и проповедовали "гетто" как духовно-аскетический идеал?
"Царствие Небесное внутрь вас есть", - говорит нам Господь в святом Евангелии (Лк.17:21). Пресловутое "гетто" - тоже внутри, это модель жизни, сочиненная нами ради оправдания нашей лени и страхов. Выйти из гетто - это не переодеться из субкультурного "рубища" в цивильный костюм, это значит покаяться в собственной боязни и дезертирстве и перестать трепетать перед идолами мира сего
http://www.pravaya.ru/look/11010
На страницах церковных изданий, в рамках чтений и семинаров, в интернет-форумах и блогах мы снова и снова задаемся вопросом: а выходить ли нам, православным, из "гетто"?
Давайте сначала ответим на вопрос, а существует ли вообще то пресловутое гетто, из которого мы должны или не должны выходить? Мы действительно были кем-то когда-то в него собраны? Оно обнесено забором с колючей проволокой? Вроде ничего подобного пока, по милости Божией, не наблюдается, так откуда разговоры о "гетто"?
Православные неизбежно "выходят из мира"? Да, у нас есть монастыри, в России их уже около 450. Но это отнюдь не гетто, где томятся униженные и ущемленные в правах "люди второго сорта" - это передовая духовной брани, православный спецназ, в который призываются лучшие. Есть отдельная категория паломников и трудников, обитающих в монастырских гостиницах. Одних в обители приводят мысли о пути иноческом, других - мучительные скорби и душевные раны. Следовательно, для первых это тренировочный лагерь, для вторых - лазарет, но и первые, и вторые вольны уйти, значит, и околомонастырская жизнь не гетто.
Есть люди, работающие в храмах, епархиальных учреждениях, православных издательствах. Но и они бывают совершенно разными: регент, иконописец, редактор духовной литературы может как испытывать к соблазнам мира сего глубокое отвращение и вести образ жизни крайне аскетичный, так и быть просто хорошим профессионалом, но при том человеком совершенно светским. Так что и среда "профессиональных православных" - не гетто.
А еще есть огромная масса обычных православных прихожан, по численности в разы превышающая монашествующих и храмовых тружеников. В некоторых приходах они хорошо знакомы между собой и участвуют в совместных делах, а в некоторых - нет, там не принято общаться после богослужений. Мы работаем в обычных офисах и на предприятиях своих городов и сел, женимся, рожаем и воспитываем детей, выходим на пенсию, копаем огороды, ездим отдыхать на море, покупаем машины и запасаемся продуктами в супермаркетах, и, увы, болеем и умираем, как положено потомкам Адама. Мы по силам стремимся постичь православное вероучение, задаем вопросы священникам на интернет-сайтах, покупаем книги православных издательств, слушаем "Радио Радонеж" и смотрим телеканалы "Спас" и "Союз". Очевидно, что речь идет именно о пребывании в "гетто" или за его пределами этой основной массы средних обыкновенных мирян, которые в большинстве своем и составляют Тело Церкви.
Я долго не могла этого понять: а почему, собственно, говорят, будто мы в "гетто"? Гонений на христиан при теперешней власти нет, все пути нам открыты. Ясность внесли несколько неприятных разговоров.
Эпизод первый. Сижу в кафе с одним православным знакомым, и он за чашечкой кофе восторженно мне рассказывает:
- Я на днях с девушкой познакомился, такой красивой, стильной, современной.
- Девушка-то православная?
- Нет, что ты, я на этих православных давно уже смотреть не могу: все невзрачные, серые, в платки замотанные, да при такой внешности еще и липнут, замуж хотят, напасть одна, в храме от них деться некуда.
- У вас нет противоречий?
- Да, представляешь, я ей понравился, ее нисколько не смущает, что я православный! Она даже предложила еще раз встретиться, позвонить обещала.
Эпизод второй. Администратор одного православного сайта (отнюдь не домашней странички, а профессионального портала с хорошим дизайном и довольно высоким рейтингом), узнав о том, что руководитель некоей фирмы - православный, предложил разместить на своем сайте рекламу услуг этой фирмы, совершенно бесплатно, просто ради взаимной братской поддержки. В ответ было сказано: "Ой, что вы! Мы не только с православными работаем, у нас компания светская, солидная". С помощью выражения лица и интонации православному веб-разработчику ясно дано было понять, что нечего портить репутацию "солидной компании", показывая ее причастность к обществу "маргиналов из гетто".
Подобные случаи - свидетельство о том, что многие из нас, увы, воспринимают свое православие не как спасительную веру, соединение с Живым Господом, а как некий изъян, горб, комплекс, который мешает быть принятым в "приличном обществе". Забывая евангельские слова: "Кто постыдится Меня перед людьми, того и Я постыжусь перед Лицом Отца Моего Небесного". (Матф. 10,33; Лук. 9,26).
Это трудно отнести к наследию долгих лет коммунистических гонений - ведь многие из нас воцерковились в те годы, когда не то, что коммунистов, уже и Ельцина не было в помине. Возможно, это можно назвать каким-то еретическим двоеверием - человек пытается совместить веру в Царствие Небесное и некую рекламно-языческую Вальхаллу, в которую, в отличие от скандинавского царства славных мертвых воинов, еще при жизни попадают "настоящие большие люди", у которых есть деньги, власть, известность, высокое положение в обществе. Царство, иконами которого служат страницы глянцевых журналов и сияющие неоном витрины. Где, согласно легендам, в больших количествах обитают гламурные валькирии, они же гурии, они же растиражированные две Ксюши - Собчак и Робски.
Все мы слышали это неоднократно: "Мы, православные, не хуже". Но задумайтесь над постановкой вопроса: само по себе сравнение хуже-лучше уже свидетельствует о том, что мы принимаем мирскую, секулярную систему ценностей и соглашаемся со своим низким в ней положением. Отсюда и растет горб.
Психологи утверждают, что застенчивость - оборотная сторона гордости и самолюбия. Точно так же, дезертирство в психологическое гетто, показные "смирение" и "нестяжательность" являются на самом деле признаками боязни посостязаться с обычными светскими людьми на их поприще, да не преуспеть, а опозориться.
Что же делать? А именно то, что делали на протяжении веков чада истинного Бога, оказавшиеся в языческом окружении: сокрушать идолов. Поступать так, как святой Пророк Божий Илия - со жрецами Вааловыми, преп. Авраамий Ростовский - с идолом Велеса, множество римских мучеников первых веков - со своими народными капищами.
Ну и как можно сокрушить мерзкого идола в наши дни, в нашей ситуации? Опрокинуть лоток с глянцевыми журналами, обидеть торгующую ими бабушку-пенсионерку и угодить в "обезьянник"? А если серьезно?
Если серьезно - то "идол в мире ничто" (1-е Кор., 8, 4). А для того, чтобы выработать для себя правильную жизненную стратегию, очень важно отделить подлинную силу и успех от "понтовых" подделок. Подумайте, в чем соревнуются между собой глянцевые герои? Да в том, кто больше съест. То есть, кто потребит больше в общем-то ненужных вещей, и сделает это скорее и с изрядным аппетитом. Знаете, в "Книге рекордов Гиннеса" зафиксированы такие совершенно абсурдные рекорды, как-то: кто больше съест за десять минут живых тараканов?
Кстати, замечали, что в наши дни служит "мерилом успешности" человека? То, где и как он отдыхает. Какой может позволить себе клуб, ресторан, курорт. Заметьте, оценивается вовсе не то, чего он реально достиг: не воплощенные им проекты и даже не сумма на его счету в банке, а суммы денег, которые он может выкинуть просто так, ради настроения. В таких условиях и сам принцип карьеры теряет всякий смысл. Как говорил один мой знакомый: "Раньше я получал тысячу долларов, и жизнь моя была достаточно нормальной, она меня вполне устраивала. Я мог поужинать в ресторане, съездить отдохнуть в Турцию или Египет, купить хорошую бытовую технику. Теперь я начальник, и получаю три тысячи долларов. Но в моей жизни ничего качественно не изменилось. Я тоже могу поужинать в ресторане, но уже не могу пойти в тот, который любил раньше - с моим теперешним доходом это не принято, я вынужден идти в более дорогой. Я могу поехать на море, но тоже уже по статусу обязан выбирать более дорогой отель. Также мне приходится выбирать более дорогой сотовый телефон, ноутбук, автомобиль. Раньше я думал, что, получая большую зарплату, я смогу расширить свои возможности, позволить себе то, чего раньше не мог. А, выходит, я пользуюсь всем тем же самым, но больше за это плачу".
Сокрушение идола - это всегда разрушение иллюзий и возвращение смысла. А смысл в современном обществе в дефиците. На офисных мониторах пора самое время появиться сообщению: "А король-то голый!" или, иными словами, "The Matrix has you". И именно православные люди, добиваясь успеха, возвращают ему смысл. Напоминают, что успех - не ругательное слово из мира глянца, а слово, вполне способное нести и положительный нравственный смысл: "Не неради о пребывающем в тебе даровании, которое дано тебе по пророчеству с возложением рук священства. О сем заботься, в сем пребывай, дабы успех твой для всех был очевиден" (1-е Тим., 4:14-15). Один из примеров - Татьяна Боровикова и другие участники Всероссийского сообщества многодетных семей "Много деток - хорошо!" Успешные и состоятельные православные люди заявляют: "Да, у нас есть деньги, есть возможности, но мы не хотим тратить все это на игрушки, которые подсовывает нам общество потребления. Мы хотим рожать и воспитывать много детей, строить дома, помогать бедным". Призрачным "пищевым" успехам можно и необходимо противопоставить реальные дела и достижения.
Есть еще один мощный резерв, который мы, православные, к сожалению очень редко и слабо используем - это братское единство. Здесь хорошим примером нас может послужить российское дореволюционное старообрядческое купечество. Имея все преимущества закрытых общин, таких как, например, еврейская или армянская национальные диаспоры, старообрядцы в то же время не испытывали по отношению к себе неприязни, как к чужакам, ведь они были русскими. Такими же русскими как все, но еще объединенными своей сплоченной общностью, что и способствовало их успеху.
Увы, мы пока не научились объединяться. Именно поэтому у православных в России до сих пор нет, например, еженедельной аналитической газеты формата "АиФ" - о том, что такое издание необходимо, постоянно говорят уже последние лет 15. Нет иллюстрированных журналов, которые выполняли бы роль "Домостроя наших дней", пропагандируя наш стиль жизни. Зато есть десятки и сотни православных бизнесменов, инвестирующих средства в маргинальные малотиражные издания, чей формат и уровень не позволяют охватить большую аудиторию. Что бы стоило объединиться и выпустить вместе один качественный медиа-продукт? Видно, что-то мешает - возможно, приятнее ощущать себя "удельным князьком", имеющим свою карманную "православную лимонку", чем стать одним из двадцати учредителей чего-то настоящего и весомого. Или нам пора убедиться в реальности "теории заговора": маргинальным православным изданиям антицерковные силы платят, лишь бы первые так и оставались маргинальными и проповедовали "гетто" как духовно-аскетический идеал?
"Царствие Небесное внутрь вас есть", - говорит нам Господь в святом Евангелии (Лк.17:21). Пресловутое "гетто" - тоже внутри, это модель жизни, сочиненная нами ради оправдания нашей лени и страхов. Выйти из гетто - это не переодеться из субкультурного "рубища" в цивильный костюм, это значит покаяться в собственной боязни и дезертирстве и перестать трепетать перед идолами мира сего
http://www.pravaya.ru/look/11010
