Как уже говорилось на страницах "НВО" (N 26, 2006), некоторое время тому назад в средствах массовой информации, близких к Пентагону, появились сообщения о том, что американские военные эксперты рассматривают весьма неожиданный способ борьбы с терроризмом, основанный на боевом использовании межконтинентальных баллистических ракет с неядерным оснащением. По мнению этих специалистов, наиболее привлекательным моментом такого перевооружения МБР является возможность нанесения внезапного удара по базам боевиков, их высокозащищенным подземным сооружениям, скоплениям живой силы экстремистов буквально через 30-40 минут после обнаружения.
В ходе встречи в конце августа на Аляске министров обороны России и Соединенных Штатов Сергея Иванова и Дональда Рамсфелда последний уже напрямую выступил с предложением о переоснащении стратегических ракет. Он откровенно заявил, что США уже практически рассматривают возможность снятия ядерных боеголовок с нескольких МБР, заменив их на обычные. При этом шеф Пентагона отметил, что Америка будет приветствовать аналогичные действия Российской Федерации, если она последует ее примеру.
На первый взгляд в инициативе Минобороны США нет ничего странного. Голубой мечтой Пентагона являются методы ведения боевых действий при минимальном количестве военнослужащих, непосредственно находящихся под огнем противника. По существу, речь идет о так называемой "дистанционной" войне по принципу: "Я тебя убиваю, а ты меня нет".
Однако парадокс заключается в том, что американские вооруженные силы уже располагают необходимыми для этого средствами: крылатыми ракетами воздушного и морского базирования; бомбардировщиками, несущими управляемые ракеты и авиабомбы, которые размещаются вне зоны досягаемости противника на территории США и их союзников; подводными лодками с КРМБ большой дальности на борту, находящимися близ горячих точек в постоянной боевой готовности. Действия ударных сил обеспечиваются непрерывным ведением многосторонней космической и воздушной разведки.
При этом известно, что многочисленные военные объекты США располагаются не только в Новом Свете, но и в Европе, в Центральной Азии, в Азиатско-Тихоокеанском регионе, на Среднем Востоке, держа под прицелом возможные места базирования террористов, а также государства, подозреваемые в оказании им военной и финансовой помощи.
Да и американские крылатые ракеты различной модификации, надо отдать им должное, - весьма эффективное средство борьбы с наземными целями.
В качестве примера приведем некоторые данные. Так, у КРВБ ALCM-B предельная дальность полета 2500 км, скорость 800 км в час, она оснащена боеголовкой массой 123 кг. Бомбардировщик В-52 может нести на себе 8 таких крылатых ракет. КРМБ большой дальности BGM-109A "Томагавк" также способна преодолеть 2500 км и имеет боеголовку массой 123 кг. Эти ракеты относятся к классу высокоточного оружия (ВТО) и в состоянии уничтожать сильно защищенные объекты. КРМБ BGM-109D оснащается кассетной боеголовкой, включающей в себя до 166 малокалиберных бомб, в связи с чем ее основное предназначение заключается в ликвидации скоплений живой силы противника или баз террористов.
Даже краткое знакомство с некоторыми образцами американского ВТО показывает, что в настоящее время техническая оснащенность вооруженных сил США обеспечивает выполнение широкого круга боевых задач, которые могут встать перед ними. В связи с этим предложение Рамсфелда, сделанное в ходе встречи с его российским коллегой, вызывает откровенное недоумение. Он прямо заявил Иванову: "США рассматривают возможность снять с нескольких межконтинентальных баллистических ракет ядерные боеголовки и заменить их на обычные и будут рады, если Россия поддержит американскую инициативу". По его словам, это оружие будет лучшим средством борьбы с террористами.
Естественно, в ответ на предложение Рамсфелда Сергей Иванов резонно заметил, что для ведения контртеррористической войны гораздо лучше подходит существующее ВТО, особенно дальнобойные крылатые ракеты воздушного и морского базирования, тем более что их модернизация и совершенствование будут продолжаться.
Вдобавок известно, что эффективность боеприпасов, особенно по живой силе и защитным сооружениям, определяется двумя факторами - мощностью заряда и точностью попадания в цель. Грубо говоря, повышение точности попадания в цель в два раза эквивалентно увеличению необходимого количества боеприпасов в четыре раза или увеличению мощности боезаряда в восемь раз. В этом отношении высокоточное оружие, имея примерно такой же по мощности заряд обычного ВВ, как и боеголовка ракеты "Минитмен-3" с общим весом 150 кг обычной взрывчатки, обладает значительным преимуществом в точности стрельбы: круговое вероятное отклонение (КВО) крылатой ракеты по крайней мере на порядок меньше, чем КВО этой МБР (120-150 м).
Такие параметры переоснащенной МБР показывают, что ее боевая эффективность при стрельбе по высокозащищенным ("точечным") целям не идет ни в какое сравнение с ВТО. Для того чтобы придать переоснащенным ракетам способность успешно решать подобные боевые задачи, потребуется ее серьезная, весьма дорогостоящая модернизация, в первую очередь - системы управления с широким использованием навигационных средств.
При решении проблемы переоснащения МБР очень серьезное значение будут иметь экономические факторы, поскольку модернизация ракет потребует немалых средств. США, у которых военный бюджет составляет около 450 млрд. долларов, подобная затея вполне по плечу, тем более что в этом явно заинтересованы крупные военно-промышленные корпорации.
Для России переоснащение межконтинентальных баллистических ракет нецелесообразно еще и потому, что районы базирования угрожающих ей террористов не только сегодня, но и в ближайшей перспективе не будут располагаться на дальностях, требующих использования МБР. Кроме того, следует учитывать, что у МБР есть "мертвая зона", в пределах которой она не может поразить цель, что составляет около одной трети дальности стрельбы, отсчитываемой от места расположения ракеты. В обозримом будущем борьба России с терроризмом будет вестись с помощью обычных вооружений с возможным использованием в отдельных случаях высокоточного оружия.
Не надо также забывать о том, что многие военные специалисты и политологи как в России, так и в США придавали и придают серьезное значение предотвращению случайного возникновения ядерного конфликта в результате несанкционированных действий или технических неисправностей ракет или систем боевого управления. До сих пор стратегические вооружения, в частности МБР и БРПЛ, однозначно несут на себе ядерные заряды и их запуск (вне заранее объявленных испытаний) однозначно рассматривался бы как нанесение ядерного удара с целью принятия соответствующих ответных мер.
Как уже ранее упоминалось в статье "Для борьбы с терроризмом не годятся" ("НВО" N 26, 2006), переоснащение МБР неминуемо приведет к возрастанию неопределенности, стратегической нестабильности, поскольку с момента запуска ракета не может быть идентифицирована по критерию "ядерная - неядерная". В этих условиях воспринимающая сторона будет исходить "из худшего", считая ее ядерной. В ходе беседы министров обороны на Аляске Сергей Иванов прямо указал на то, что в случае запуска МБР невозможно определить, какая это ракета. На что Рамсфелд заметил, что все сомнения рассеются через тридцать минут, когда ракета поразит цель. А в случае запуска БРПЛ, добавил Иванов, это станет ясно через десять минут.
Короче говоря, в случае переоснащения части ракет потребуется более высокий уровень транспарентности в области СЯС двух стран. Противоположная сторона должна четко знать, какие ракеты подверглись переоснащению, их постоянное местонахождение. Плюс к тому нужно будет достичь договоренности о том, что такие ракеты не могут быть переведены обратно в разряд ядерных, ибо в противном случае манипуляция с ними негативно скажется на стратегической стабильности.
Здесь невольно напрашивается аналогия с КРМБ, для которых в США разработан комплект сменных боеголовок - ядерных и неядерных. Их различение может производиться только контролем непосредственно в местах дислокации. Данная проблема длительное время весьма затрудняла достижение договоренностей между двумя странами. Аналогично этому появление переоснащенных ракет затруднит создание и надежное функционирование системы контроля за образцами боеголовок, устанавливаемых на них.
Все вышесказанное означает, что основная причина неприятия Россией предложения Рамсфелда находится в военно-стратегической области. Это касается прежде всего перспектив состояния и динамики количественных и качественных параметров стратегических ядерных вооружений. Они, в чем нет никаких сомнений, в ближайшие десятилетия сохранят свою основную функцию - стратегическое сдерживание противника от нападения. Это означает, что в любых условиях потенциального агрессора от развязывания военного конфликта должна остановить угроза нанесения ему неприемлемых потерь в ходе глубокого ответного удара. Для этого необходимо стремиться сохранять и повышать надежность, безопасность и эффективность ядерных сил с учетом ограничений по договорам СНВ-1 и СНП.
Следует обратить внимание на то, что на основе "переоснащения" делается попытка сформировать в структуре СЯС "серую зону", которая характеризуется созданием несущего на себе внутреннее противоречие "симбиоза" стратегических носителей и зарядов обычного ВВ, что до сих пор не имело места. Эта "серая зона" в будущем будет способствовать раскачиванию стратегической стабильности, повышать неопределенность в отношениях двух стран в военной сфере, потребует внесения определенных корректив в существующие договоренности. Переоснащение части МБР может в определенных обстоятельствах выполнять роль "малого оперативного резерва", подобно тому как поступают в настоящее время США с боеголовками и ступенями ракет МХ, снятых с вооружения.
Рассматривая проблему переоснащения МБР, нельзя отделаться от вопросов: во имя чего США предпринимают эту авантюру, каких ответных действий они ожидают от России?
Бесспорно одно: в данном случае действиями Вашингтона управляет отнюдь не стремление покончить с терроризмом с помощью МБР, которые заведомо непригодны для успешного ведения противопартизанской, контртеррористической борьбы. Представляется, что эта инициатива является своего рода "пробным шаром", брошенным на поле России, который должен прояснить перспективы сотрудничества двух стран, готовность Москвы в будущем следовать в фарватере американской военной политики. Не в последнюю очередь это также рассчитано на то, чтобы вывести РФ из состояния стратегической устойчивости, спровоцировать ее на принятие неких "адекватных" мер, на совершение таких действий, которые могут нанести серьезный ущерб стратегическим ядерным силам страны. По мнению ряда российских специалистов, в данном случае России не следует подражать США, а продолжать выполнять принятую программу развития вооружений и прежде всего проявлять заботу о реализации планов в отношении СЯС, памятуя о том, что они не только обеспечивают стратегическую стабильность, но и выполняют важнейшие политические функции в системе международных отношений.
В ходе переговоров Сергей Иванов затронул (видимо, с подачи своих экспертов) вопрос об использовании против объектов ПРО, создание которых планируют США в некоторых восточноевропейских странах, ракет средней и меньшей дальности. Однако он тут же подчеркнул, что в соответствии с Договором о ракетах средней и меньшей дальности (РСМД) и Россия, и США их полностью ликвидировали. В то же время с российской стороны выдвигаются предложения о пересмотре этого договора, который, по мнению ряда специалистов, невыгоден его участникам.
Напомним, что в соответствии с Договором СССР ликвидировал 1846 ракет, а США - 846. Этот дисбаланс был одним из наиболее наглядных доводов его противников в пользу отказа от него, забывая при этом о том, что американские РСДМ, развернутые в Европе, по отношению к СССР (России), по существу, являются стратегическими.
Нынешние рассуждения о необходимости пересмотра Договора были непосредственно инициированы преданными гласности планами США, касающимися достижения договоренности с рядом восточноевропейских стран о размещении на их территории объектов американской противоракетной обороны. Несмотря на уверения Вашингтона о том, что эти системы обнаружения и перехвата предназначены для борьбы с ракетами стран "оси зла", поддерживающих международные террористические организации, их предполагаемое развертывание в непосредственной близости от границ России показывает подлинные цели этого компонента ПРО.
В ходе обмена мнениями российский министр обороны призвал соблюдать транспарентность при создании объектов противоракетной обороны с учетом позиции России. В противном случае это неминуемо приведет к стремлению другой стороны к разработке эффективных средств борьбы с системой ПРО, ее нейтрализации.
Более того, российские сторонники выхода из Договора по РСМД утверждают, что эти ракеты необходимы для нанесения ударов по объектам ПРО в случае военного конфликта. Действительно, таким образом можно с успехом в довольно короткое время вывести из строя все структуры противоракетной обороны у рубежей РФ, на которые намечается делать ставку в борьбе с российскими ракетами ответного удара. Однако в настоящее время и в ближайшем будущем выход Москвы из Договора по РСМД (если не произойдут какие-либо радикальные изменения в системе международной безопасности, затрагивающие ее интересы) весьма нецелесообразен в силу ряда причин, где на первом месте находится забота о сохранении стратегической стабильности в мире. Основным доводом против возврата этого оружия в боевой состав является негативное отношение к нему как политических деятелей Европы, так и мирового общественного мнения.
Достаточно вспомнить о массовых выступлениях населения европейских стран в 1980-х годах против ракет средней дальности, явно предназначенных для войны на территории Старого Света. Эти антивоенные акции миллионов европейцев оказали решающее влияние на подписание двумя сверхдержавами Договора по РСМД. Можно себе лишь представить, какая буря возмущений прокатится по континенту в случае объявления Россией выхода из Договора, будут разрушены наладившиеся контакты с рядом европейских стран и ЕС, подорваны позиции РФ в общей системе международных отношений. Это поставит под удар и другие соглашения в военной сфере: Договор о нераспространении, Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов и др.
В конечном счете неминуемо последует второй вариант холодной войны. К тому же развертывание Россией РСМД будет даже выгодно Вашингтону, развяжет ему руки для продолжения наращивания силовых действий, укрепления своих позиций во главе однополюсного мира.
Но было бы ошибкой и не прореагировать на размещение объектов системы ПРО на территории отдельных государств Европы. В адрес руководства этих стран необходимо будет сделать серьезное предупреждение об опасности принимаемых ими решений в отношении их участия в американской ПРО, о том, что, создавая на своей территории объекты военно-стратегического значения, они "вызывают огонь на себя". Это означает, что в случае резкого обострения обстановки по этим объектам могут быть нанесены удары, в том числе и превентивные, высокоточным или даже тактическим ядерным оружием малой мощности.
Нужно сказать еще вот о чем. Возрождение российских и американских группировок ракет средней дальности в Европе неминуемо приведет в конечном счете к превосходству США в этом виде вооружений, со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями. Вся европейская часть РФ будет находиться под прицелом ядерных ракет с полетным временем порядка 10-12 минут, в то время как территория Соединенных Штатов останется неприкосновенной для подобного российского оружия. Представляется, что США, ведя войну в Европе, постараются избежать дальнейшей эскалации боевых действий, не доводя конфликт до взаимного обмена ударами стратегическими ядерными силами с РФ. Такую войну в интересах Америки без применения стратегического ядерного оружия они будут готовы вести "до последнего европейца".
Создается впечатление, что сторонники развертывания ракет средней дальности, по-видимому, не учитывают, что это потребует затрат значительных финансовых ресурсов, которые тяжким бременем лягут на экономику России. Стоимость одной РСД будет составлять десятки миллионов рублей, и выделение средств на эти цели неминуемо затронет и другие военные программы, скорее всего планы перевооружения РВСН. А о том, с каким трудом идет поступление в них новых ракетных комплексов и без создания группировки РСМД, можно судить по недавнему заявлению командующего этого рода войск генерал-полковника Николая Соловцова. Всего, начиная с 1997 года (почти за 10 лет!), в боевой состав вошли 42 комплекса унифицированной МБР "Тополь-М" (грубо говоря, 4 полка). В 2006 году должны поступить на вооружение шесть таких ракет, из них три первых мобильных комплекса проходят испытания и поступят на вооружение Тейковской ракетной дивизии.
Необходимо добиваться ввода в боевой состав хотя бы одного ракетного полка ежегодно. Разумеется, все этапы перевооружения должны находиться в рамках договоров СНВ-1 и СНП, что вполне возможно.
http://nvo.ng.ru/armament/2006-09-15/1_ramsfeld.html
В ходе встречи в конце августа на Аляске министров обороны России и Соединенных Штатов Сергея Иванова и Дональда Рамсфелда последний уже напрямую выступил с предложением о переоснащении стратегических ракет. Он откровенно заявил, что США уже практически рассматривают возможность снятия ядерных боеголовок с нескольких МБР, заменив их на обычные. При этом шеф Пентагона отметил, что Америка будет приветствовать аналогичные действия Российской Федерации, если она последует ее примеру.
Обоснованное недоумение
На первый взгляд в инициативе Минобороны США нет ничего странного. Голубой мечтой Пентагона являются методы ведения боевых действий при минимальном количестве военнослужащих, непосредственно находящихся под огнем противника. По существу, речь идет о так называемой "дистанционной" войне по принципу: "Я тебя убиваю, а ты меня нет".
Однако парадокс заключается в том, что американские вооруженные силы уже располагают необходимыми для этого средствами: крылатыми ракетами воздушного и морского базирования; бомбардировщиками, несущими управляемые ракеты и авиабомбы, которые размещаются вне зоны досягаемости противника на территории США и их союзников; подводными лодками с КРМБ большой дальности на борту, находящимися близ горячих точек в постоянной боевой готовности. Действия ударных сил обеспечиваются непрерывным ведением многосторонней космической и воздушной разведки.
При этом известно, что многочисленные военные объекты США располагаются не только в Новом Свете, но и в Европе, в Центральной Азии, в Азиатско-Тихоокеанском регионе, на Среднем Востоке, держа под прицелом возможные места базирования террористов, а также государства, подозреваемые в оказании им военной и финансовой помощи.
Да и американские крылатые ракеты различной модификации, надо отдать им должное, - весьма эффективное средство борьбы с наземными целями.
В качестве примера приведем некоторые данные. Так, у КРВБ ALCM-B предельная дальность полета 2500 км, скорость 800 км в час, она оснащена боеголовкой массой 123 кг. Бомбардировщик В-52 может нести на себе 8 таких крылатых ракет. КРМБ большой дальности BGM-109A "Томагавк" также способна преодолеть 2500 км и имеет боеголовку массой 123 кг. Эти ракеты относятся к классу высокоточного оружия (ВТО) и в состоянии уничтожать сильно защищенные объекты. КРМБ BGM-109D оснащается кассетной боеголовкой, включающей в себя до 166 малокалиберных бомб, в связи с чем ее основное предназначение заключается в ликвидации скоплений живой силы противника или баз террористов.
Даже краткое знакомство с некоторыми образцами американского ВТО показывает, что в настоящее время техническая оснащенность вооруженных сил США обеспечивает выполнение широкого круга боевых задач, которые могут встать перед ними. В связи с этим предложение Рамсфелда, сделанное в ходе встречи с его российским коллегой, вызывает откровенное недоумение. Он прямо заявил Иванову: "США рассматривают возможность снять с нескольких межконтинентальных баллистических ракет ядерные боеголовки и заменить их на обычные и будут рады, если Россия поддержит американскую инициативу". По его словам, это оружие будет лучшим средством борьбы с террористами.
Естественно, в ответ на предложение Рамсфелда Сергей Иванов резонно заметил, что для ведения контртеррористической войны гораздо лучше подходит существующее ВТО, особенно дальнобойные крылатые ракеты воздушного и морского базирования, тем более что их модернизация и совершенствование будут продолжаться.
Основные минусы
Вдобавок известно, что эффективность боеприпасов, особенно по живой силе и защитным сооружениям, определяется двумя факторами - мощностью заряда и точностью попадания в цель. Грубо говоря, повышение точности попадания в цель в два раза эквивалентно увеличению необходимого количества боеприпасов в четыре раза или увеличению мощности боезаряда в восемь раз. В этом отношении высокоточное оружие, имея примерно такой же по мощности заряд обычного ВВ, как и боеголовка ракеты "Минитмен-3" с общим весом 150 кг обычной взрывчатки, обладает значительным преимуществом в точности стрельбы: круговое вероятное отклонение (КВО) крылатой ракеты по крайней мере на порядок меньше, чем КВО этой МБР (120-150 м).
Такие параметры переоснащенной МБР показывают, что ее боевая эффективность при стрельбе по высокозащищенным ("точечным") целям не идет ни в какое сравнение с ВТО. Для того чтобы придать переоснащенным ракетам способность успешно решать подобные боевые задачи, потребуется ее серьезная, весьма дорогостоящая модернизация, в первую очередь - системы управления с широким использованием навигационных средств.
При решении проблемы переоснащения МБР очень серьезное значение будут иметь экономические факторы, поскольку модернизация ракет потребует немалых средств. США, у которых военный бюджет составляет около 450 млрд. долларов, подобная затея вполне по плечу, тем более что в этом явно заинтересованы крупные военно-промышленные корпорации.
Для России переоснащение межконтинентальных баллистических ракет нецелесообразно еще и потому, что районы базирования угрожающих ей террористов не только сегодня, но и в ближайшей перспективе не будут располагаться на дальностях, требующих использования МБР. Кроме того, следует учитывать, что у МБР есть "мертвая зона", в пределах которой она не может поразить цель, что составляет около одной трети дальности стрельбы, отсчитываемой от места расположения ракеты. В обозримом будущем борьба России с терроризмом будет вестись с помощью обычных вооружений с возможным использованием в отдельных случаях высокоточного оружия.
Не надо также забывать о том, что многие военные специалисты и политологи как в России, так и в США придавали и придают серьезное значение предотвращению случайного возникновения ядерного конфликта в результате несанкционированных действий или технических неисправностей ракет или систем боевого управления. До сих пор стратегические вооружения, в частности МБР и БРПЛ, однозначно несут на себе ядерные заряды и их запуск (вне заранее объявленных испытаний) однозначно рассматривался бы как нанесение ядерного удара с целью принятия соответствующих ответных мер.
Как уже ранее упоминалось в статье "Для борьбы с терроризмом не годятся" ("НВО" N 26, 2006), переоснащение МБР неминуемо приведет к возрастанию неопределенности, стратегической нестабильности, поскольку с момента запуска ракета не может быть идентифицирована по критерию "ядерная - неядерная". В этих условиях воспринимающая сторона будет исходить "из худшего", считая ее ядерной. В ходе беседы министров обороны на Аляске Сергей Иванов прямо указал на то, что в случае запуска МБР невозможно определить, какая это ракета. На что Рамсфелд заметил, что все сомнения рассеются через тридцать минут, когда ракета поразит цель. А в случае запуска БРПЛ, добавил Иванов, это станет ясно через десять минут.
Короче говоря, в случае переоснащения части ракет потребуется более высокий уровень транспарентности в области СЯС двух стран. Противоположная сторона должна четко знать, какие ракеты подверглись переоснащению, их постоянное местонахождение. Плюс к тому нужно будет достичь договоренности о том, что такие ракеты не могут быть переведены обратно в разряд ядерных, ибо в противном случае манипуляция с ними негативно скажется на стратегической стабильности.
Здесь невольно напрашивается аналогия с КРМБ, для которых в США разработан комплект сменных боеголовок - ядерных и неядерных. Их различение может производиться только контролем непосредственно в местах дислокации. Данная проблема длительное время весьма затрудняла достижение договоренностей между двумя странами. Аналогично этому появление переоснащенных ракет затруднит создание и надежное функционирование системы контроля за образцами боеголовок, устанавливаемых на них.
Все вышесказанное означает, что основная причина неприятия Россией предложения Рамсфелда находится в военно-стратегической области. Это касается прежде всего перспектив состояния и динамики количественных и качественных параметров стратегических ядерных вооружений. Они, в чем нет никаких сомнений, в ближайшие десятилетия сохранят свою основную функцию - стратегическое сдерживание противника от нападения. Это означает, что в любых условиях потенциального агрессора от развязывания военного конфликта должна остановить угроза нанесения ему неприемлемых потерь в ходе глубокого ответного удара. Для этого необходимо стремиться сохранять и повышать надежность, безопасность и эффективность ядерных сил с учетом ограничений по договорам СНВ-1 и СНП.
Следует обратить внимание на то, что на основе "переоснащения" делается попытка сформировать в структуре СЯС "серую зону", которая характеризуется созданием несущего на себе внутреннее противоречие "симбиоза" стратегических носителей и зарядов обычного ВВ, что до сих пор не имело места. Эта "серая зона" в будущем будет способствовать раскачиванию стратегической стабильности, повышать неопределенность в отношениях двух стран в военной сфере, потребует внесения определенных корректив в существующие договоренности. Переоснащение части МБР может в определенных обстоятельствах выполнять роль "малого оперативного резерва", подобно тому как поступают в настоящее время США с боеголовками и ступенями ракет МХ, снятых с вооружения.
Неадекватные предложения
Рассматривая проблему переоснащения МБР, нельзя отделаться от вопросов: во имя чего США предпринимают эту авантюру, каких ответных действий они ожидают от России?
Бесспорно одно: в данном случае действиями Вашингтона управляет отнюдь не стремление покончить с терроризмом с помощью МБР, которые заведомо непригодны для успешного ведения противопартизанской, контртеррористической борьбы. Представляется, что эта инициатива является своего рода "пробным шаром", брошенным на поле России, который должен прояснить перспективы сотрудничества двух стран, готовность Москвы в будущем следовать в фарватере американской военной политики. Не в последнюю очередь это также рассчитано на то, чтобы вывести РФ из состояния стратегической устойчивости, спровоцировать ее на принятие неких "адекватных" мер, на совершение таких действий, которые могут нанести серьезный ущерб стратегическим ядерным силам страны. По мнению ряда российских специалистов, в данном случае России не следует подражать США, а продолжать выполнять принятую программу развития вооружений и прежде всего проявлять заботу о реализации планов в отношении СЯС, памятуя о том, что они не только обеспечивают стратегическую стабильность, но и выполняют важнейшие политические функции в системе международных отношений.
В ходе переговоров Сергей Иванов затронул (видимо, с подачи своих экспертов) вопрос об использовании против объектов ПРО, создание которых планируют США в некоторых восточноевропейских странах, ракет средней и меньшей дальности. Однако он тут же подчеркнул, что в соответствии с Договором о ракетах средней и меньшей дальности (РСМД) и Россия, и США их полностью ликвидировали. В то же время с российской стороны выдвигаются предложения о пересмотре этого договора, который, по мнению ряда специалистов, невыгоден его участникам.
Напомним, что в соответствии с Договором СССР ликвидировал 1846 ракет, а США - 846. Этот дисбаланс был одним из наиболее наглядных доводов его противников в пользу отказа от него, забывая при этом о том, что американские РСДМ, развернутые в Европе, по отношению к СССР (России), по существу, являются стратегическими.
Нынешние рассуждения о необходимости пересмотра Договора были непосредственно инициированы преданными гласности планами США, касающимися достижения договоренности с рядом восточноевропейских стран о размещении на их территории объектов американской противоракетной обороны. Несмотря на уверения Вашингтона о том, что эти системы обнаружения и перехвата предназначены для борьбы с ракетами стран "оси зла", поддерживающих международные террористические организации, их предполагаемое развертывание в непосредственной близости от границ России показывает подлинные цели этого компонента ПРО.
В ходе обмена мнениями российский министр обороны призвал соблюдать транспарентность при создании объектов противоракетной обороны с учетом позиции России. В противном случае это неминуемо приведет к стремлению другой стороны к разработке эффективных средств борьбы с системой ПРО, ее нейтрализации.
Более того, российские сторонники выхода из Договора по РСМД утверждают, что эти ракеты необходимы для нанесения ударов по объектам ПРО в случае военного конфликта. Действительно, таким образом можно с успехом в довольно короткое время вывести из строя все структуры противоракетной обороны у рубежей РФ, на которые намечается делать ставку в борьбе с российскими ракетами ответного удара. Однако в настоящее время и в ближайшем будущем выход Москвы из Договора по РСМД (если не произойдут какие-либо радикальные изменения в системе международной безопасности, затрагивающие ее интересы) весьма нецелесообразен в силу ряда причин, где на первом месте находится забота о сохранении стратегической стабильности в мире. Основным доводом против возврата этого оружия в боевой состав является негативное отношение к нему как политических деятелей Европы, так и мирового общественного мнения.
Достаточно вспомнить о массовых выступлениях населения европейских стран в 1980-х годах против ракет средней дальности, явно предназначенных для войны на территории Старого Света. Эти антивоенные акции миллионов европейцев оказали решающее влияние на подписание двумя сверхдержавами Договора по РСМД. Можно себе лишь представить, какая буря возмущений прокатится по континенту в случае объявления Россией выхода из Договора, будут разрушены наладившиеся контакты с рядом европейских стран и ЕС, подорваны позиции РФ в общей системе международных отношений. Это поставит под удар и другие соглашения в военной сфере: Договор о нераспространении, Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов и др.
В конечном счете неминуемо последует второй вариант холодной войны. К тому же развертывание Россией РСМД будет даже выгодно Вашингтону, развяжет ему руки для продолжения наращивания силовых действий, укрепления своих позиций во главе однополюсного мира.
Но было бы ошибкой и не прореагировать на размещение объектов системы ПРО на территории отдельных государств Европы. В адрес руководства этих стран необходимо будет сделать серьезное предупреждение об опасности принимаемых ими решений в отношении их участия в американской ПРО, о том, что, создавая на своей территории объекты военно-стратегического значения, они "вызывают огонь на себя". Это означает, что в случае резкого обострения обстановки по этим объектам могут быть нанесены удары, в том числе и превентивные, высокоточным или даже тактическим ядерным оружием малой мощности.
Нужно сказать еще вот о чем. Возрождение российских и американских группировок ракет средней дальности в Европе неминуемо приведет в конечном счете к превосходству США в этом виде вооружений, со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями. Вся европейская часть РФ будет находиться под прицелом ядерных ракет с полетным временем порядка 10-12 минут, в то время как территория Соединенных Штатов останется неприкосновенной для подобного российского оружия. Представляется, что США, ведя войну в Европе, постараются избежать дальнейшей эскалации боевых действий, не доводя конфликт до взаимного обмена ударами стратегическими ядерными силами с РФ. Такую войну в интересах Америки без применения стратегического ядерного оружия они будут готовы вести "до последнего европейца".
Создается впечатление, что сторонники развертывания ракет средней дальности, по-видимому, не учитывают, что это потребует затрат значительных финансовых ресурсов, которые тяжким бременем лягут на экономику России. Стоимость одной РСД будет составлять десятки миллионов рублей, и выделение средств на эти цели неминуемо затронет и другие военные программы, скорее всего планы перевооружения РВСН. А о том, с каким трудом идет поступление в них новых ракетных комплексов и без создания группировки РСМД, можно судить по недавнему заявлению командующего этого рода войск генерал-полковника Николая Соловцова. Всего, начиная с 1997 года (почти за 10 лет!), в боевой состав вошли 42 комплекса унифицированной МБР "Тополь-М" (грубо говоря, 4 полка). В 2006 году должны поступить на вооружение шесть таких ракет, из них три первых мобильных комплекса проходят испытания и поступят на вооружение Тейковской ракетной дивизии.
Необходимо добиваться ввода в боевой состав хотя бы одного ракетного полка ежегодно. Разумеется, все этапы перевооружения должны находиться в рамках договоров СНВ-1 и СНП, что вполне возможно.
http://nvo.ng.ru/armament/2006-09-15/1_ramsfeld.html
