Судьба коллекции шедевров живописи, незаконно вывезенной во время войны из Бремена капитаном Балдиным, вновь оказалась в центре внимания общества после того, как министр культуры Александр Соколов объявил, что "балдинскую коллекцию" Россия Германии не отдаст, а вместо нее в качестве моральной компенсации возвратит серебро, принадлежавшее до войны семье репрессированного НКВД немецкого принца Ангальтского (см. "Время новостей" от 24 февраля). Вчера на пресс-конференции в Министерстве культуры, посвященной итогам 2004 года, руководитель Федерального агентства по культуре и кинематографии Михаил Швыдкой, ранее настаивающий на том, что обязательства России по возвращению Германии основной части "балдинской коллекции" "не подлежат пересмотру", объявил публичное обсуждение этого вопроса в прессе "зоной черного пиара", а также сказал, что эта проблема не имеет отношения к сегодняшней культуре и для нее неплодотворна. Таким образом, вопрос о разногласиях внутри министерства был, по видимости, снят. Однако открытой остается судьба другого объекта - коллекции серебра Ангальтов, которая хранится в Эрмитаже. За комментариями корреспондент "Времени новостей" ЮЛИЯ КАНТОР обратилась к директору Государственного Эрмитажа Михаилу ПИОТРОВСКОМУ.
- Вы знали о готовящемся заявлении министра культуры Александра Соколова о возвращении Германии серебра принца Ангальта?
- Я знал, что межведомственный совет по перемещенным памятникам культуры вынес такую рекомендацию. Но никаких уведомлений или предписаний от Минкультуры мы пока не получали. Прежде всего, хочу сделать лингвистическое уточнение: мы никому ничего не должны возвращать. Мы можем передавать. Почти все, кстати, давно уже передали, еще в советское время. То же, что осталось, можем передать, если у России есть в этом интерес. Я считаю, что Россия, несомненно, должна сохранить нормальные дружественные отношения с Германией, и для этого мы можем поделиться частью того, что у нас осталось с послевоенных времен. В целом же, подчеркну, разговор о передаче перемещенных ценностей в год 60-летия Победы неуместен, он провокационен, и тем более когда он публично инициируется российскими чиновниками. В любом случае давайте все решать на законных основаниях, а не по чьей-то частной инициативе. Иначе эта тема чревата обострением ситуации, а отнюдь не укреплением дружбы.
- Не кажется ли вам некорректной ситуация, когда коллекцию Балдина, которая, как известно, была ввезена в СССР безо всяких документов частным лицом, хотят оставить в России, а коллекцию Ангальтов, конфискованную в соответствии с существовавшим тогда законодательством, вернуть?
- В случае с коллекцией принца Ангальтского речь идет о вещах, которые трудно отнести к перемещенным ценностям, которые у нас находятся на специальном хранении. Эти серебряные скульптуры, шедевры ювелирного искусства Германии, когда-то принадлежали семейству Ангальтов. Они поступили к нам из Гохрана. И нужно выяснить их историю, прежде чем поднимать разговор об их передаче. Необходимо также точно выяснить все законодательные аспекты такой передачи. Ничего этого не сделано, звучат только категоричные и, по-моему, неуместные призывы: "Вернуть". Нет оснований, нет законодательной базы. Я считаю, что столь важные вопросы обязательно должны решаться только после принятия парламентом соответствующих федеральных законов или по решению суда. Любые разговоры иного свойства непрофессиональны и провокационны. Политические решения могут быть, но только при наличии нормальной правовой основы. А беззакония у нас хватало в 20-е годы, например, когда именно по распоряжению Министерства культуры изымались, а потом распродавались сокровища Эрмитажа. Это была национальная трагедия.
Если вещи будут переданы вот так, по "доброму слову" чиновников, руководствующихся популизмом, а не законом, то мы получим опаснейший прецедент: сегодняшние сокровища музеев во многом результат национализации или конфискации. Есть много потомков и российских, и немецких, и французских... Тогда почему одним мы передаем родовое имущество, когда-то попавшее в музеи, а другим - нет? Многие потомки могут подать такие же прошения, основываясь на таком прецеденте, как серебро Ангальтов. И тогда мы все будем ввергнуты в нескончаемые тяжбы и возникнет явная угроза музейных потерь.
- Вы знали о готовящемся заявлении министра культуры Александра Соколова о возвращении Германии серебра принца Ангальта?
- Я знал, что межведомственный совет по перемещенным памятникам культуры вынес такую рекомендацию. Но никаких уведомлений или предписаний от Минкультуры мы пока не получали. Прежде всего, хочу сделать лингвистическое уточнение: мы никому ничего не должны возвращать. Мы можем передавать. Почти все, кстати, давно уже передали, еще в советское время. То же, что осталось, можем передать, если у России есть в этом интерес. Я считаю, что Россия, несомненно, должна сохранить нормальные дружественные отношения с Германией, и для этого мы можем поделиться частью того, что у нас осталось с послевоенных времен. В целом же, подчеркну, разговор о передаче перемещенных ценностей в год 60-летия Победы неуместен, он провокационен, и тем более когда он публично инициируется российскими чиновниками. В любом случае давайте все решать на законных основаниях, а не по чьей-то частной инициативе. Иначе эта тема чревата обострением ситуации, а отнюдь не укреплением дружбы.
- Не кажется ли вам некорректной ситуация, когда коллекцию Балдина, которая, как известно, была ввезена в СССР безо всяких документов частным лицом, хотят оставить в России, а коллекцию Ангальтов, конфискованную в соответствии с существовавшим тогда законодательством, вернуть?
- В случае с коллекцией принца Ангальтского речь идет о вещах, которые трудно отнести к перемещенным ценностям, которые у нас находятся на специальном хранении. Эти серебряные скульптуры, шедевры ювелирного искусства Германии, когда-то принадлежали семейству Ангальтов. Они поступили к нам из Гохрана. И нужно выяснить их историю, прежде чем поднимать разговор об их передаче. Необходимо также точно выяснить все законодательные аспекты такой передачи. Ничего этого не сделано, звучат только категоричные и, по-моему, неуместные призывы: "Вернуть". Нет оснований, нет законодательной базы. Я считаю, что столь важные вопросы обязательно должны решаться только после принятия парламентом соответствующих федеральных законов или по решению суда. Любые разговоры иного свойства непрофессиональны и провокационны. Политические решения могут быть, но только при наличии нормальной правовой основы. А беззакония у нас хватало в 20-е годы, например, когда именно по распоряжению Министерства культуры изымались, а потом распродавались сокровища Эрмитажа. Это была национальная трагедия.
Если вещи будут переданы вот так, по "доброму слову" чиновников, руководствующихся популизмом, а не законом, то мы получим опаснейший прецедент: сегодняшние сокровища музеев во многом результат национализации или конфискации. Есть много потомков и российских, и немецких, и французских... Тогда почему одним мы передаем родовое имущество, когда-то попавшее в музеи, а другим - нет? Многие потомки могут подать такие же прошения, основываясь на таком прецеденте, как серебро Ангальтов. И тогда мы все будем ввергнуты в нескончаемые тяжбы и возникнет явная угроза музейных потерь.
