Один из примеров классических мифов - героический штурм Зимнего дворца. Миф создал Эйзенштейн, изобразив в своем фильме штурм, при котором гибли люди. Фильм был настолько убедителен, что даже реалистическое описание событий Джоном Ридом ничего не могло изменить.
Лично меня мифы волнуют потому, что их слишком много возникает вокруг культуры, и музеев в частности.
Главный музейный миф связан с понятием Сокровища. Постепенно мы утеряли значение этого слова как чего-то очень важного для человечества, а не просто золота и бриллиантов. Есть устойчивое суждение, что в музеях лежат драгоценности, которые можно взять, продать на рынке и решить какие-то проблемы. За этим суждением следует недоумение, почему мы эти сокровища не видим, куда они деваются.
Миф о сокровищах очень вредный. Таким образом создается образ странного места, где в подвалах злые люди хранят несметные богатства.
Параллельно возникает образ музейщика - несчастного человека, который мало зарабатывает, поэтому может быть нечист на руку. Даниил Александрович Гранин часто вспоминает рекламу «Стыдно быть бедным». Это современный стереотип - бедным быть стыдно. Из него следует, если человек не богат, он будет воровать.
В советское время одним из поводов для нападок на Эрмитаж было то, что там работают слишком много людей с «неправильными» дворянскими фамилиями. Тогда существовал стереотип музейщика - осколок прошлого, человек неблагонадежный, заговорщик. Есть анекдот о том, как директора Эрмитажа Орбели вызвали в Обком партии. Ему сказали, что в музее слишком много людей дворянского происхождения, а это неправильно. Орбели ответил, что плохо в этом разбирается, поскольку его собственный род ведется с IХ века, когда на Руси дворянства еще не было.
Если верить мифам, в музеях всегда работали люди, которым доверять нельзя. В разные периоды появлялись статьи, в которых разоблачались вредители, работавшие в Эрмитаже. Поэтому, когда читаешь статьи или смотришь телепередачи, в которых говорится, что к музейщикам надо относиться с подозрением, можно не удивляться. Только тезис меняется. Раньше верить было нельзя, потому что они из богатых, теперь - потому что из бедных.
О том, что в музеях порядка нет, еще Николай I говорил. История музеев долгая и непростая. Их объединения, разделения, переделы сделали сложными и запутанными документацию и учет. Сейчас музеи пытаются приводить все это в порядок. В ходе проверок мы разгребаем авгиевы конюшни, которые возникли в результате государственного небрежения вопросами музейной сохранности, учета и контроля.
Отсюда возникает другой распространенный миф о подменах и подделках. В музеях подмен не бывает. Там шедевры у всех на глазах, они проходят множество экспертиз, их невозможно подделать и подменить. Это настолько трудно, что никто делать не станет. Другое дело на художественном рынке, который не связан с музеями. Есть легенда: когда иконы продавали американскому послу в Москве в 1920-е годы, художники и реставраторы их подделали и подменили. Красивая патриотическая легенда, думаю, не имеющая под собой реальной основы. Как и легенды о том, что хранители прятали картины от продаж. Попробуй спрячь, хотя, конечно, возникало желание задвинуть подальше, чтобы не отобрали.
Миф о том, что все продано, идет из 1920-х годов, когда государство продавало музейные вещи. По логике нынешнего времени, как не продать, если за это можно получить деньги. У советского правительства возникло искушение запустить руку в музейные хранилища и решить некоторые проблемы. Опыт показал, если вещи выкидывать на рынок, финансовая выгода получается небольшой. Зато можно получить влияние, услугу...
Как-то я читал письмо, автор которого писал, что его предки, может быть, выжили потому, что в 1920-е годы государство продавало картины из музеев. Правительство понимало, что делало. Действительно, продавая картины Эндрю Меллону, оно создавало условия для прорыва на американский рынок. Это была хитрая операция, которая помогла СССР построить тракторные и военные заводы. Но все равно государство не имеет права продавать культурные ценности. Они ему не принадлежат. Это вопрос принципиальный. Государство должно ценности получить, сохранить и передать дальше. Нельзя очередной кризис решать путем продажи культурного достояния. Ущерб с точки зрения репутации значительно больше, чем финансовая прибыль.
Очень распространенный миф: искусство принадлежит народу, а музеи показывают не все, что хранят, - идет от неправильного представления о предназначении музеев. Это культурные организации, существующие для хранения, собирания, реставрации, изучения и передачи культурного достояния следующим поколениям. В частности, и для показа этого достояния. Показывается то, что сегодня особенно интересно людям и что можно выставить, учитывая экспозиционные площади и состояние экспонатов. Музей не склад и не галерея, где выставлено все. Он живет по особым законам, где есть особый учет, особые проверки... Музей создает культурный продукт - выставки, книги, научные исследования... Слова доступность и выставленность для него понятия разные. Проблему доступности мы решаем с помощью выставок, Интернета, открытых хранений...
Часто ценность вещей определяется тем, что они находятся в музейных собраниях. Вне музея многие вещи большой цены не имеют. Перчатка Александра II без подтверждения музеем ее подлинности не имеет особой цены. С неправильным пониманием ценности связано представление об искусстве как о товаре. В текстах таможни музейные ценности обозначаются как товар, к ним применяется та же процедура оформления. Ограничения и подозрения такие же, как к товару. Применительно к культуре должны быть другие схемы и даже подозрения другие.
Во многих мифах есть что-то рабское. Ощущение собственной слабости перекидывается на оценку важных вещей. Например, если наше искусство попало за границу, значит, мы низкопоклонствуем перед Западом. Отсюда разговоры о том, что западные толстосумы любуются русским балетом, а у нас простой человек не может купить билет в Мариинский театр. На самом деле осуществляется мощная экономическая, культурная и политическая экспансия. Это значит, весь мир знает, что такое Мариинский театр. Он видит, в чем главная конкурентная способность России. Сегодня она в нефти, культуре и в знаниях. Когда мы демонстрируем миру великие достижения русской культуры, мы навязываем ему нашу интерпретацию. Классические традиции нашего балета противостоят западному модернизму. Россия сохранила классический балет. Когда музеи делают выставки за рубежом, они представляют историю коллекционирования в России, российский вариант истории искусств.
Миф о том, что якобы отдавая что-то иностранцам, мы обделяем себя, может помешать нашей культурной политике. Это важно особенно сейчас, повторюсь, когда наше конкурентное преимущество - в знаниях, науке, культуре.
Наконец, самые любимые мифы в сфере культуры - мифы о покорности или борьбе с властями. На самом деле культура выше политических событий. Эрмитаж - лучшее тому доказательство. Его руководителей в разное время объявляли либо приспешниками советской власти, либо искали доказательства, что они против нее восставали. Задача людей, работающих в сфере культуры, сделать так, чтобы при любой политической ситуации развивалось дело, которым они занимаются. Они всегда добивались этого разными способами - скандалами, противостояниями, хитростями, иногда интригами. Мифологема - борец или не борец с режимом - не может прилагаться к культуре.
Нация богата не тем, что можно продать на рынке. Ее культурное богатство не ликвидно. Но оно приносит громадную пользу, потому что с течением времени не обесценивается, а приумножается и при потреблении не уничтожается. В этом его экономическая ценность. Сейчас это становится особенно важным.
http://www.spbvedomosti.ru/article.htm?id=10255165@SV_Articles
