Скоро исполнится 60 лет знаменитому побегу десяти приговоренных к смерти узников концлагеря Пенемюнде, которые вырвались из фашистских лап по... воздуху.
К сожалению, время не пощадило никого из героев десятки, угнавших немецкий бомбардировщик "Хейнкель-111". Незадолго до смерти пилота того внепланового рейса мне удалось встретиться с Героем Советского Союза Михаилом Девятаевым, а также с близкими родственниками еще одного участника воздушного подвига Михаила Емца.
Боевое крещение на своем истребителе И-16 Девятаев получил в небе Белоруссии в первый день войны. Под Могилевом он загнал "в могилу" первый немецкий "юнкерс" и уже в июле был награжден орденом Красной Звезды. На подступах к Москве Девятаев прикрывал электростанции, железнодорожные вокзалы от фашистских стервятников. Побывал во многих переделках, чудом остался жив.
"Под Тулой мой самолет подбили, - вспоминал Михаил Петрович, - чтобы сберечь машину, пришлось идти на вынужденную посадку". В одном из боев на Украине, свалив "мессершмит", Девятаев был тяжело ранен в ногу, потерял много крови, но сумел все же посадить самолет.
После госпиталя Михаил Петрович получил назначение в полк ночных бомбардировщиков У-2, которые еще называли "небесными тихоходами". Овладев тактикой боя, бывший летчик-истребитель летал на бомбардировки вражеских позиций, доставлял донорскую кровь в полевые госпитали, вывозил из немецкого тыла раненых партизан.
Однажды он получил задание доставить из-под Кривого Рога в Москву для срочной операции тяжелораненого генерала. Девятаев отыскал село, где должен был находиться генерал, но крестьяне объяснили, что раненого только-только отправили по железной дороге. Летчик решил догнать состав, виртуозно посадил самолет у насыпи и даже выскочил на пути, чтобы остановить поезд. Все же генерала перенесли в самолет и благополучно доставили в Москву.
Летая на У-2, Девятаев все время мечтал о возвращении в истребительную авиацию. Помог "уговорить медицину" и взял его в свою авиадивизию к тому времени уже дважды Герой Советского Союза Александр Покрышкин.
"Соколов" Покрышкина немцы боялись как огня. Рос и боевой счет сбитых Девятаевым самолетов. К 13 июля 1944 года (этот день Михаил Петрович запомнил на всю жизнь) он лично сбил девять самолетов и еще восемь - в групповых боях.
"Я считал, что для меня 13 июля закончилось благополучно, - рассказывал пилот, - солнце уже опустилось за лес, но вдруг поступила команда "на вылет".
Тогда его самолет подбили. Покидая горящую машину, он сильно ударился о стабилизатор. Когда очнулся, увидел перед собой гитлеровского офицера.
Летчика держали в лагерях с самым жестоким режимом, но мысль о побеге он не оставлял никогда. В прокручиваемых в голове планах побега, несмотря на смехотворные шансы, все чаще фигурировал... самолет.
Первую попытку сделать сны реальностью узник Девятаев и его единомышленники предприняли в лагере Новый Кенигсберг, неподалеку от которого находился аэродром. Тоннель из барака уже выходил за пределы лагеря, когда охрана обнаружила подкоп. Зачинщики побега были жестоко избиты и подвергнуты пыткам, а затем направлены в лагеря смерти. Наш герой попал в лагерь Пенемюнде на острове Узедом, который называли "островом смерти".
Михаил Петрович, вспоминая Узедом, сравнивал остров с библейским адом. Именно отсюда под патронатом самого Гитлера Вернер фон Браун запускал свои ракеты ФАУ-1 и ФАУ-2 на Британские острова.
Узник, который попал на Узедом и узнал его секреты, был обречен. Единственная возможность сохранить жизнь - побег.
Близ лагеря располагался аэродром. После налетов союзной авиации на остров немцы заставляли заключенных разбирать завалы, засыпать воронки на взлетке и разминировать неразорвавшиеся бомбы. В одну из таких команд попал и Михаил. К побегу он начал готовиться очень тщательно. Узники решили угнать тяжелый бомбардировщик. Чтобы изучить его устройство, оборудование, сначала знакомились с разбитыми машинами, которых на аэродроме было немало. Все операции, которые было необходимо проделать перед взлетом, распределили между участниками побега. Но самая большая ответственность ложилась, конечно, на летчика. Девятаев жадно вглядывался во взлетающие "юнкерсы", "хейнкели", "мессершмиты" и мысленно проделывал взлет сам. Узники облюбовали один из двухмоторных "хейнкелей", называли его "своим" и даже узнавали по звуку моторов.
"Свой" самолет Девятаев поднял в воздух 8 февраля 1945 года. Беглецы убили охранника и проникли в самолет. Девятаеву удалось сразу завести его, и стальная птица покатилась по взлетной полосе.
Правда, с первой попытки взлететь не удалось. Самолет остановился у самого обрыва. Впереди было море, позади со всех сторон бежали немцы. Можете себе представить, что творилось в душе Михаила Петровича, когда он вновь пошел на взлет.
Наконец колеса оторвались от земли. Под крыльями проплыли стволы зениток, изрыгающие огонь. Опомнившиеся фашисты послали вдогонку истребители, но Девятаев удачным маневром перехитрил вражеских асов.
В лагере после побега проходили повальные обыски, кого-то из охраны расстреляли. Заключенным объявили, что самолет-беглец сбили под Кюстрином. Спустя пять дней сюда приехал рейхсмаршал Геринг. Оказывается, угнанный самолет предназначался для управления полетами ФАУ. Геринг сорвал погоны с коменданта лагеря.
Наши зенитчики встретили "хейнкель"-беглец ураганным огнем. С несколькими пробоинами все же удалось посадить "трофей". Выбравшись из машины, покинувшие "чистилище" невольники бросились обнимать друг друга. Тут подоспела и наша пехота. Солдаты поверили необычайно замызганным и исхудавшим "пассажирам", что это свои, лишь после того, как те обменялись с ними крепкими непечатными выражениями.
Тот полет стал последним в летной биографии Михаила Петровича. После возвращения из плена он больше года находился под следствием. Следователи не верили, что истощенный до крайнего состояния летчик мог без специальной подготовки поднять в небо тяжелый немецкий бомбардировщик.
Журналисты "открыли" Девятаева лишь через 12 лет после полета. В Казань, где прожил всю жизнь летчик, стали приходить сотни писем со всей страны. В том же году Михаилу Петровичу было присвоено звание Героя Советского Союза. Тогда же он смог встретиться с Михаилом Емцем, Федором Адамовым и Иваном Кривоноговым, с которыми и совершил свой уникальный полет.
Став знаменитым, летчик еще не раз побывал на немецком Узедоме. В 1999 году немцы сняли о том побеге фильм. Консультировал режиссера сам Девятаев.
На острове до сих пор хранят память о русских узниках-храбрецах. На обелиске высечены имена всех героев того полета.
Будем помнить их и мы.
27 Ноября 2004г.
К сожалению, время не пощадило никого из героев десятки, угнавших немецкий бомбардировщик "Хейнкель-111". Незадолго до смерти пилота того внепланового рейса мне удалось встретиться с Героем Советского Союза Михаилом Девятаевым, а также с близкими родственниками еще одного участника воздушного подвига Михаила Емца.
Боевое крещение на своем истребителе И-16 Девятаев получил в небе Белоруссии в первый день войны. Под Могилевом он загнал "в могилу" первый немецкий "юнкерс" и уже в июле был награжден орденом Красной Звезды. На подступах к Москве Девятаев прикрывал электростанции, железнодорожные вокзалы от фашистских стервятников. Побывал во многих переделках, чудом остался жив.
"Под Тулой мой самолет подбили, - вспоминал Михаил Петрович, - чтобы сберечь машину, пришлось идти на вынужденную посадку". В одном из боев на Украине, свалив "мессершмит", Девятаев был тяжело ранен в ногу, потерял много крови, но сумел все же посадить самолет.
После госпиталя Михаил Петрович получил назначение в полк ночных бомбардировщиков У-2, которые еще называли "небесными тихоходами". Овладев тактикой боя, бывший летчик-истребитель летал на бомбардировки вражеских позиций, доставлял донорскую кровь в полевые госпитали, вывозил из немецкого тыла раненых партизан.
Однажды он получил задание доставить из-под Кривого Рога в Москву для срочной операции тяжелораненого генерала. Девятаев отыскал село, где должен был находиться генерал, но крестьяне объяснили, что раненого только-только отправили по железной дороге. Летчик решил догнать состав, виртуозно посадил самолет у насыпи и даже выскочил на пути, чтобы остановить поезд. Все же генерала перенесли в самолет и благополучно доставили в Москву.
Летая на У-2, Девятаев все время мечтал о возвращении в истребительную авиацию. Помог "уговорить медицину" и взял его в свою авиадивизию к тому времени уже дважды Герой Советского Союза Александр Покрышкин.
"Соколов" Покрышкина немцы боялись как огня. Рос и боевой счет сбитых Девятаевым самолетов. К 13 июля 1944 года (этот день Михаил Петрович запомнил на всю жизнь) он лично сбил девять самолетов и еще восемь - в групповых боях.
"Я считал, что для меня 13 июля закончилось благополучно, - рассказывал пилот, - солнце уже опустилось за лес, но вдруг поступила команда "на вылет".
Тогда его самолет подбили. Покидая горящую машину, он сильно ударился о стабилизатор. Когда очнулся, увидел перед собой гитлеровского офицера.
Летчика держали в лагерях с самым жестоким режимом, но мысль о побеге он не оставлял никогда. В прокручиваемых в голове планах побега, несмотря на смехотворные шансы, все чаще фигурировал... самолет.
Первую попытку сделать сны реальностью узник Девятаев и его единомышленники предприняли в лагере Новый Кенигсберг, неподалеку от которого находился аэродром. Тоннель из барака уже выходил за пределы лагеря, когда охрана обнаружила подкоп. Зачинщики побега были жестоко избиты и подвергнуты пыткам, а затем направлены в лагеря смерти. Наш герой попал в лагерь Пенемюнде на острове Узедом, который называли "островом смерти".
Михаил Петрович, вспоминая Узедом, сравнивал остров с библейским адом. Именно отсюда под патронатом самого Гитлера Вернер фон Браун запускал свои ракеты ФАУ-1 и ФАУ-2 на Британские острова.
Узник, который попал на Узедом и узнал его секреты, был обречен. Единственная возможность сохранить жизнь - побег.
Близ лагеря располагался аэродром. После налетов союзной авиации на остров немцы заставляли заключенных разбирать завалы, засыпать воронки на взлетке и разминировать неразорвавшиеся бомбы. В одну из таких команд попал и Михаил. К побегу он начал готовиться очень тщательно. Узники решили угнать тяжелый бомбардировщик. Чтобы изучить его устройство, оборудование, сначала знакомились с разбитыми машинами, которых на аэродроме было немало. Все операции, которые было необходимо проделать перед взлетом, распределили между участниками побега. Но самая большая ответственность ложилась, конечно, на летчика. Девятаев жадно вглядывался во взлетающие "юнкерсы", "хейнкели", "мессершмиты" и мысленно проделывал взлет сам. Узники облюбовали один из двухмоторных "хейнкелей", называли его "своим" и даже узнавали по звуку моторов.
"Свой" самолет Девятаев поднял в воздух 8 февраля 1945 года. Беглецы убили охранника и проникли в самолет. Девятаеву удалось сразу завести его, и стальная птица покатилась по взлетной полосе.
Правда, с первой попытки взлететь не удалось. Самолет остановился у самого обрыва. Впереди было море, позади со всех сторон бежали немцы. Можете себе представить, что творилось в душе Михаила Петровича, когда он вновь пошел на взлет.
Наконец колеса оторвались от земли. Под крыльями проплыли стволы зениток, изрыгающие огонь. Опомнившиеся фашисты послали вдогонку истребители, но Девятаев удачным маневром перехитрил вражеских асов.
В лагере после побега проходили повальные обыски, кого-то из охраны расстреляли. Заключенным объявили, что самолет-беглец сбили под Кюстрином. Спустя пять дней сюда приехал рейхсмаршал Геринг. Оказывается, угнанный самолет предназначался для управления полетами ФАУ. Геринг сорвал погоны с коменданта лагеря.
Наши зенитчики встретили "хейнкель"-беглец ураганным огнем. С несколькими пробоинами все же удалось посадить "трофей". Выбравшись из машины, покинувшие "чистилище" невольники бросились обнимать друг друга. Тут подоспела и наша пехота. Солдаты поверили необычайно замызганным и исхудавшим "пассажирам", что это свои, лишь после того, как те обменялись с ними крепкими непечатными выражениями.
Тот полет стал последним в летной биографии Михаила Петровича. После возвращения из плена он больше года находился под следствием. Следователи не верили, что истощенный до крайнего состояния летчик мог без специальной подготовки поднять в небо тяжелый немецкий бомбардировщик.
Журналисты "открыли" Девятаева лишь через 12 лет после полета. В Казань, где прожил всю жизнь летчик, стали приходить сотни писем со всей страны. В том же году Михаилу Петровичу было присвоено звание Героя Советского Союза. Тогда же он смог встретиться с Михаилом Емцем, Федором Адамовым и Иваном Кривоноговым, с которыми и совершил свой уникальный полет.
Став знаменитым, летчик еще не раз побывал на немецком Узедоме. В 1999 году немцы сняли о том побеге фильм. Консультировал режиссера сам Девятаев.
На острове до сих пор хранят память о русских узниках-храбрецах. На обелиске высечены имена всех героев того полета.
Будем помнить их и мы.
27 Ноября 2004г.
