Страсбургский суд по правам человека принял к рассмотрению беспрецедентный иск. Жители Кизляра Галина и Виктор Мейтаровы обвиняют клириков Орловской епархии в похищении своих дочерей Анжелы и Олеси и требуют раскрыть их местонахождение.
Священнослужители, считают истцы, незаконно укрывают девушек и тем самым препятствуют воссоединению семьи, а государство отказывается искать похищенных - фактически покрывает похитителей.
- В ночь на 5 июля 2000 года, - рассказывает Галина Мейтарова, -девочки, подсыпав нам снотворного, бежали в орловский Свято-Введенский монастырь и бесследно исчезли. Где они теперь - неизвестно. За два с половиной года мы прошли все милицейские и прокурорские инстанции, все суды (от районного до Верховного), но так и не смогли установить, где наши дети, живы ли они, какова их судьба. Из Орловского УВД нам сообщили, что оснований для розыска они не усматривают: "Согласно заявлению ваших дочерей...они не желают поддерживать с вами отношений и просят органы внутренних дел оградить их от ваших преследований в связи с расхождением образа жизни, который вы им предлагаете, с их религиозными убеждениями". То есть, пытаясь отыскать детей, которые якобы сделали осознанный выбор в пользу религии, мы нарушаем их права и закон о свободе вероисповедания. Но в том-то и дело, что выбор за них сделали другие. 17-летняя Анжела и 18-летняя Олеся Мейтаровы приехали в Орел осенью 1998 года, успешно сдав экзамены в Орловский сельхозуниверситет. Родители вздохнули с облегчением: в Кизляре тогда было небезопасно.
- За детей я не волновалась, - говорит Галина Викторовна. - Девочки выросли разумными и послушными. И когда в письмах появилась религиозная тема, я не придала этому большого значения. Между тем религиозная активность сестер стремительно нарастала. Забросив учебу, они ездили по святым местам. Сначала с экскурсионными группами, потом - самостоятельно. В октябре 1999 года сестры с группой паломников отправились в Оптину пустынь и оттуда уже не вернулись. - Мы приезжаем в Орел праздновать 18-летие Олеси и застаем пустую квартиру. Поехали по монастырям. Достаем фотографии детей и спрашиваем всех подряд: не встречались ли? Уже в январе, прочесав калужские, орловские, брянские и воронежские обители, Мейтаровы нашли беглянок в Барятинском монастыре и, по словам Галины Викторовны, не узнали своих детей: "Жизнерадостные и доверчивые девушки превратились в угрюмых, фанатичных старух". Родители отвезли Анжелу и Олесю в Пятигорский центр социально-психологической реабилитации, но через месяц они оттуда бежали и обнаружились уже в церкви села Становой Колодезь под Орлом под опекой местного священника Владимира Гусева. Однако не успели их привезти домой, как они тут же снова бежали. Больше родители их не видели.
Галина Викторовна убеждена: дети "зомбированы". Они подверглись психологической обработке настоятеля Свято-Покровской церкви из села Становой Колодезь Владимира Гусева и его сообщников, которые создали под прикрытием РПЦ тоталитарную секту и похищают людей с неокрепшими душами с помощью гипноза и психологического насилия. Бывший артист Росконцерта Владимир Гусев прославился на церковном поприще, пожалуй, больше, чем на эстраде. Благодаря нетрадиционным формам работы с прихожанами (например, он изгоняет бесов) Гусев стал героем многочисленных публикаций и телерепортажей.
Вот как описывает этот ритуал Юрий Воробьевский в 11-м номере журнала "Русский дом" за 2000 год: "Отец Владимир Гусев читает...вдохновенно, "с напором". Неожиданно раздается дикий вопль. Нечеловеческий. Двух женщин... начинает буквально корежить. Все члены тела приходят в хаотическое вращение. Одна оказывается стоящей на локтях и коленях. В таком положении она часто-часто подпрыгивает". За раз, свидетельствуют авторы одного из телерепортажей, батюшка изгоняет до 50 бесов. И берет недорого. А после трудов праведных берет в руки гитару и исполняет любимые песни. Версия о психологическом насилии со стороны Гусева и его сообщников подтверждается справкой Пятигорской клиники, в которой наблюдались Олеся и Анжела. По заключению главврача Александра Помогайлова, девушки труднодоступны для контакта, избегают людей, полностью зависимы от руководства религиозной группы... И вывод: "Патопсихологические процессы, приведшие к расстройству психического здоровья, можно рассматривать как результат внешнего воздействия... религиозной группы радикального толка". Схожее заключение делает доктор психологических наук из Орла Галина Николаева, проводившая психологический анализ писем сестер Мейтаровых к родителям: "Решение сестер... уйти в монастырь явилось реакцией на выраженные психотравмирующие факторы, имело характер ухода от реальности, базировалось на реальных страхах и в силу этого не может считаться... самостоятельным". 24 апреля прошлого года Мейтарову вызвали в Кизлярское отделение ФСБ и показали анонимное письмо: якобы Анжелы уже нет в живых (по утверждению автора, ее изнасиловали и зверски убили), а над Олесей нависла смертельная опасность: "Мы направили это письмо в Орловскую прокуратуру, но там до сих пор не возбуждено даже уголовное дело. Нам отвечают, что прокуратура якобы провела проверку. Дети живы и здоровы. От них получены заявления, что они якобы не хотят встречаться с родителями. Оснований для возбуждения уголовного дела нет". То есть вроде бы работники прокуратуры встречались с детьми, брали у них объяснения и даже проводили психиатрическое обследование. На самом же деле, признался "Известиям" следователь прокуратуры Орловского района Анатолий Новиков, которому поручено расследование, сестер Мейтаровых он ни разу не видел и их местонахождение ему неизвестно: "Пытаюсь с ними встретиться, но они отказываются от встреч, боятся якобы, что мы передадим их родителям. Все, кто встречался с ними, от меня зашифрованы, не называют свои фамилии. Заявления передают посредники". В качестве посредника, признался Новиков, выступает все тот же Владимир Гусев: "Я поставил ему задачу: либо они со мной встречаются, либо пусть сами записывают заявление на кассету. На кассете они говорят: "Мы не хотим с вами встречаться, боимся, что вы отдадите нас родителям". Иначе говоря, проверка сводится к тому, что органы прокуратуры просто озвучивают версию людей, которых, собственно, Мейтаровы и обвиняют в похищении. Кстати, как сообщил "Известиям" Новиков, после того как Страсбургский суд принял к рассмотрению иск Мейтаровых, Орловская прокуратура все же возбудила уголовное дело по их заявлению. "Дело получило большой общественный резонанс, - объясняет Новиков. - Так как у нас боятся жалоб, возбудили уголовное дело. Хотя отчасти это оправданно. Действительно непонятно: почему они скрываются, почему боятся нас, сотрудников прокуратуры?" Тот же вопрос задают государству и Мейтаровы: "Если дети избрали путь монашества, мы готовы с этим смириться. И просим только одного: предоставьте нам возможность увидеть их, убедиться, что они живы и здоровы". Теперь ответ на него будут искать в Страсбурге.
Орловская область
Священнослужители, считают истцы, незаконно укрывают девушек и тем самым препятствуют воссоединению семьи, а государство отказывается искать похищенных - фактически покрывает похитителей.
- В ночь на 5 июля 2000 года, - рассказывает Галина Мейтарова, -девочки, подсыпав нам снотворного, бежали в орловский Свято-Введенский монастырь и бесследно исчезли. Где они теперь - неизвестно. За два с половиной года мы прошли все милицейские и прокурорские инстанции, все суды (от районного до Верховного), но так и не смогли установить, где наши дети, живы ли они, какова их судьба. Из Орловского УВД нам сообщили, что оснований для розыска они не усматривают: "Согласно заявлению ваших дочерей...они не желают поддерживать с вами отношений и просят органы внутренних дел оградить их от ваших преследований в связи с расхождением образа жизни, который вы им предлагаете, с их религиозными убеждениями". То есть, пытаясь отыскать детей, которые якобы сделали осознанный выбор в пользу религии, мы нарушаем их права и закон о свободе вероисповедания. Но в том-то и дело, что выбор за них сделали другие. 17-летняя Анжела и 18-летняя Олеся Мейтаровы приехали в Орел осенью 1998 года, успешно сдав экзамены в Орловский сельхозуниверситет. Родители вздохнули с облегчением: в Кизляре тогда было небезопасно.
- За детей я не волновалась, - говорит Галина Викторовна. - Девочки выросли разумными и послушными. И когда в письмах появилась религиозная тема, я не придала этому большого значения. Между тем религиозная активность сестер стремительно нарастала. Забросив учебу, они ездили по святым местам. Сначала с экскурсионными группами, потом - самостоятельно. В октябре 1999 года сестры с группой паломников отправились в Оптину пустынь и оттуда уже не вернулись. - Мы приезжаем в Орел праздновать 18-летие Олеси и застаем пустую квартиру. Поехали по монастырям. Достаем фотографии детей и спрашиваем всех подряд: не встречались ли? Уже в январе, прочесав калужские, орловские, брянские и воронежские обители, Мейтаровы нашли беглянок в Барятинском монастыре и, по словам Галины Викторовны, не узнали своих детей: "Жизнерадостные и доверчивые девушки превратились в угрюмых, фанатичных старух". Родители отвезли Анжелу и Олесю в Пятигорский центр социально-психологической реабилитации, но через месяц они оттуда бежали и обнаружились уже в церкви села Становой Колодезь под Орлом под опекой местного священника Владимира Гусева. Однако не успели их привезти домой, как они тут же снова бежали. Больше родители их не видели.
Галина Викторовна убеждена: дети "зомбированы". Они подверглись психологической обработке настоятеля Свято-Покровской церкви из села Становой Колодезь Владимира Гусева и его сообщников, которые создали под прикрытием РПЦ тоталитарную секту и похищают людей с неокрепшими душами с помощью гипноза и психологического насилия. Бывший артист Росконцерта Владимир Гусев прославился на церковном поприще, пожалуй, больше, чем на эстраде. Благодаря нетрадиционным формам работы с прихожанами (например, он изгоняет бесов) Гусев стал героем многочисленных публикаций и телерепортажей.
Вот как описывает этот ритуал Юрий Воробьевский в 11-м номере журнала "Русский дом" за 2000 год: "Отец Владимир Гусев читает...вдохновенно, "с напором". Неожиданно раздается дикий вопль. Нечеловеческий. Двух женщин... начинает буквально корежить. Все члены тела приходят в хаотическое вращение. Одна оказывается стоящей на локтях и коленях. В таком положении она часто-часто подпрыгивает". За раз, свидетельствуют авторы одного из телерепортажей, батюшка изгоняет до 50 бесов. И берет недорого. А после трудов праведных берет в руки гитару и исполняет любимые песни. Версия о психологическом насилии со стороны Гусева и его сообщников подтверждается справкой Пятигорской клиники, в которой наблюдались Олеся и Анжела. По заключению главврача Александра Помогайлова, девушки труднодоступны для контакта, избегают людей, полностью зависимы от руководства религиозной группы... И вывод: "Патопсихологические процессы, приведшие к расстройству психического здоровья, можно рассматривать как результат внешнего воздействия... религиозной группы радикального толка". Схожее заключение делает доктор психологических наук из Орла Галина Николаева, проводившая психологический анализ писем сестер Мейтаровых к родителям: "Решение сестер... уйти в монастырь явилось реакцией на выраженные психотравмирующие факторы, имело характер ухода от реальности, базировалось на реальных страхах и в силу этого не может считаться... самостоятельным". 24 апреля прошлого года Мейтарову вызвали в Кизлярское отделение ФСБ и показали анонимное письмо: якобы Анжелы уже нет в живых (по утверждению автора, ее изнасиловали и зверски убили), а над Олесей нависла смертельная опасность: "Мы направили это письмо в Орловскую прокуратуру, но там до сих пор не возбуждено даже уголовное дело. Нам отвечают, что прокуратура якобы провела проверку. Дети живы и здоровы. От них получены заявления, что они якобы не хотят встречаться с родителями. Оснований для возбуждения уголовного дела нет". То есть вроде бы работники прокуратуры встречались с детьми, брали у них объяснения и даже проводили психиатрическое обследование. На самом же деле, признался "Известиям" следователь прокуратуры Орловского района Анатолий Новиков, которому поручено расследование, сестер Мейтаровых он ни разу не видел и их местонахождение ему неизвестно: "Пытаюсь с ними встретиться, но они отказываются от встреч, боятся якобы, что мы передадим их родителям. Все, кто встречался с ними, от меня зашифрованы, не называют свои фамилии. Заявления передают посредники". В качестве посредника, признался Новиков, выступает все тот же Владимир Гусев: "Я поставил ему задачу: либо они со мной встречаются, либо пусть сами записывают заявление на кассету. На кассете они говорят: "Мы не хотим с вами встречаться, боимся, что вы отдадите нас родителям". Иначе говоря, проверка сводится к тому, что органы прокуратуры просто озвучивают версию людей, которых, собственно, Мейтаровы и обвиняют в похищении. Кстати, как сообщил "Известиям" Новиков, после того как Страсбургский суд принял к рассмотрению иск Мейтаровых, Орловская прокуратура все же возбудила уголовное дело по их заявлению. "Дело получило большой общественный резонанс, - объясняет Новиков. - Так как у нас боятся жалоб, возбудили уголовное дело. Хотя отчасти это оправданно. Действительно непонятно: почему они скрываются, почему боятся нас, сотрудников прокуратуры?" Тот же вопрос задают государству и Мейтаровы: "Если дети избрали путь монашества, мы готовы с этим смириться. И просим только одного: предоставьте нам возможность увидеть их, убедиться, что они живы и здоровы". Теперь ответ на него будут искать в Страсбурге.
Орловская область
 СПЖ кв.jpg)
