Российский житель, сошедший на рижский перрон с московского поезда, настороженно оглядывается. Глаза пугливо бегают по сторонам. Глаза ищут эсэсовца или гестаповца, которые должны были уже наметанным фашистским взглядом распознать в нем русского и... ну хотя бы подойти проверить документы. Русский человек приучен московскими ментами, что он всегда под подозрением.
Он делает несколько пробных, неуверенных шагов по перрону. Менты, гуляющие парочками, не обращают на него никакого внимания. Толпа приезжих и встречающих медленно рассасывается. Русский человек решается на рискованный шаг: обращается к парочке ментов (по-русски!) с просьбой объяснить, как пройти туда-то. Ему флегматично, по-русски же, объясняют.
Все две недели, что он живет в Риге, гость из России подсознательно ищет фашистского, антирусского к себе отношения. Ищет в магазинах, в кафе, в поликлинике, на улице. И ничего особенного не находит. Какие-то мелочи, шероховатости, в основном на языковой почве. Зато, сравнивает он, нет и родного московского жлобства, от которого иногда на целый день выпадаешь в моральный осадок. Люди вежливые - если и не помогут, то и не облают.
Гость уезжает из Риги с уверенностью, что те, кто внушили ему образ "фашистское государство Латвия", грубо его обманули. Так же советский человек возвращался из первой загранкомандировки на Запад с перевернутым на 180 градусов мировоззрением.
И так же советский человек, этот российский турист, будет 100-процентно неправ.
Тактика латышских националистов по выдавливанию "русскости" из республики ими самими же называется "step by step", то есть шаг за шагом. Такой по-крестьянски кропотливый подход вообще в стиле латышей, и, главное, на нем настаивали западные консультанты, поскольку понимали, что только такая тактика может иметь успех.
Вот конкретный пример тактики "step by step" - как менялся закон, регулирующий язык общения жителя республики с государством. Даты и всевозможные мелкие промежуточные ходы опускаю как несущественные.
Исходная ситуация: житель Латвии может письменно обращаться в госучреждение на удобном ему языке (на русском или латышском), и чиновник обязан ответить на том же языке.
Step N1: по-прежнему обращаться можно на русском или латышском, но отвечать на латышском обязательно, а добавлять русский перевод - по ситуации, то есть как решит сам чиновник. На практике это выразилось в том, что значительная часть ответов на русские обращения стала приходить только на латышском языке. Человек должен был приводить какие-то особые мотивации, чтобы ему ответили по-русски.
Step N2: закрепление достигнутого. Обращаться можно на русском и латышском, но ответ только на государственном, на латышском языке.
Step N3: свежее нововведение (сентябрь/октябрь 2000 г.): обращаться в госучреждения Латвии можно только на латышском языке. Десятки тысяч людей получили назад свои обращения на русском языке с резолюцией, что они нарушили такой-то пункт закона Латвийской Республики. Сформировался огромный штат посредников-переводчиков: хочешь пообщаться с государством - плати.
Это только основные, крупные "step", а они-то состояли из более мелких, почти неуловимых. Против такой тактики трудно организовать массовое сопротивление. Трудно закрепиться на каком-то конкретном рубеже. Внимание массы можно привлечь только чем-то большим и ужасным, что ей, массе, угрожает, а тут какая-то инструкция, которая чуть-чуть, на копейку, ухудшает положение. Жизнь такая в целом хреновая, рассуждает масса, а изменение в худшую сторону такое микроскопическое, что ну его к черту, вывернусь как-нибудь.
Язык, образование, гражданство, переименование улиц, запрет на профессии - всюду эта тактика "мелких шагов" приносит реальные успехи нашим врагам. На каком-то направлении сбой темпа привлек слишком много негативного общественного внимания? Не беда, нажмем на другом участке, пока туда никто не смотрит.
Бюрократического геноцида турист не видит. Он ждет увидеть геноцид простой, уличный, ну как в фильмах, где немцы мучают евреев прямо на улицах, не видит его и делает свои плоские выводы. Ладно бы официальные российские лица, типа приезжавшей Слиски, или раболепные российские СМИ - от них ни ума ни совести никто уже не ожидает, но и обыкновенный турист, и смышленый какой-нибудь "челнок" тоже часто увозят ошибочные представления о Латвии.
Уличного геноцида нет, потому что, во-первых, "запад", во-вторых, на улице-то как раз русские, которых почти половина населения, а в-третьих, на хрена эти уличные разборки нужны, когда бюрократический механизм работает как часы? Свои антирусские эмоции улица передоверила своей национальной бюрократии, и все довольны.
Вот живет русская старушка в хорошей квартире в центре города. Нет, не придут ее выкидывать на улицу злобные латыши-соседи. Это же не Карабах, не Сумгаит, ты чо, забыл - здесь Европа у нас. Старушку хозяин, в соответствии с буквой и духом закона, выселит. Когда-то этот дом принадлежал его отцу, который драпанул от Советской армии за океан. А теперь сын по закону может выселить русскую советскую старушку, назначив ей непомерную оплату жилья. А чтобы протестовать, старушке надо или нанимать адвоката, что - утопия, или писать бумажки, много бумажек на латышском языке, и ходить по инстанциям общаться на латышском языке, в общем, тоже утопия.
Словом, того кинематографического фашизма, встречи с которым ждет насупившийся российский обыватель, в Латвии нет. Русские ходят по улицам без опознавательных звезд. Зато у них есть опознавательные фиолетовые (в отличие от синих гражданских) паспорта. Ничего, step by step, доберемся и до звезд.
Рига
