Донская Богоматерь, припис. Феофану Греку.1380 год. ГТГ
В советский период искусствоведы написали много книг, где Западный Ренессанс был поставлен на пьедестал и стал эталоном и образцом в Мировой культуре. Но куда делась наша Православная Цивилизация и ее культура? Почему Византийской культуре и Древнерусской, сохранившейся хуже, чем Западный Ренессанс, уделено незначительное место на фоне супергиганта? Причина связана с атеизмом и идеологией марксизма-ленинизма в нашем искусствоведении, в подавлении всего яркого и духовного в Православии. Только теперь открывается новая страница в изучении и понимании: что такое Православная Культура Византии и Московской Руси. Эта культура, при всем обилии исследований, до сих пор изучена мало... И только небольшой круг специалистов может отличить византийское письмо от древнерусского. К пониманию приходят спустя десятилетий изучения.
Искусства изучаемого периода Православного Возрождения 14-первой половины 15 вв. осталось очень мало. Турки уничтожили почти все этого периода в Малой Азии, где была центральная часть Византийской Империи с Константинополем и на Балканах, затем искусство Московской Руси 14-16 вв. уничтожалось набегами монголо-татар, реформами 17-18 вв., затем в большевистский период. Западный Ренессанс сохранился, поскольку там не было монголо-татар, погромов 18 века, не было большевиков. Приходится изучать культуру Православного Возрождения по редким памятникам, чудом сохранившимся в России, на Балканах, в Италии.
Карта Византийской Империи 1280 год.
В XIV веке православный мир переживал состояние духовного подъема, который нашел выражение во всех сферах церковной культуры и искусства Византии и славянских стран. «В XIV веке Афон становится центром духовного Возрождения всего православного монашества. Это был интеллектуальный центр, о чем до сих пор свидетельствуют неисчерпаемые богатства афонских библиотек», – пишет прот. Иоанн (Мейендорф).[1] С этого момента и на долгое время Афон становится духовным центром Православного Возрождения с влиянием на весь православный мир: монастыри Святой Горы становятся оплотом исихазма – древнейшего учения православной Церкви. М.Н. Тихомиров указывает на тот факт, что в XIV–XV вв. еще более усилилось значение Афона как места, где русские образованные люди встречались с греками, сербами и болгарами: «Святая Гора была в полном смысле слова международным центром православного Востока, и значение ее в развитии русской культуры чрезвычайно велико».[2] Афонские монастыри становились очагами просвещения, книжности, где переписывались и переводились на языки христианских народов святоотеческие творения и церковная литература. Обители Афона, будучи не только духовными, но и культурными центрами, выполняли объединительную роль: идейной силой, связующей эти обители, выступало их религиозно-мистическое учение. Кроме Афона значительным центром такого рода, способствовавшим духовно-культурному общению и объединению славян и греков в XIV–XV вв., был Константинополь. Такое общение ромеев и славян стало основой сотрудничества в области культуры, искусства.
В отличие от Паламы Варлаам и его сторонники стояли на позиции теологического рационализма. Центром картины мира, созданной средневековым католицизмом, выступал несоприродный человеку Бог, манифестирующий свою связь с человеком лишь в упорядоченной архитектуре мироздания. Теологические рационалисты, отождествляя богопознание с процессом познания мироздания, наносили тем самым смертельный удар в сердцевину средневековой католической культуры, теоцентричной в своей религиозной аксиоматике. Отделенный от Вечности субъект рационального познания неизбежно сдвигался в центр культуры. Дальнейшее развитие историко-культурного процесса в Западной Европе лишь подтвердило общую направленность этой тенденции: западный ренессансный гуманизм, а затем и Просвещение заместили Бога человеком, вытеснили из культуры Вечность как непознаваемый модус времени и окончательно установили императив антропоцентризма, неотъемлемо связанного с настоящим.
Восточнохристианская, православная, картина мира и соответственно культура развивались в парадигматике христоцентрического гуманизма, смысловая структура которого обусловливалась аксиологией
Фрагмент иконы «Святая Троица» 14 века. Кремль. Успенский собор.
вочеловечившегося Бога и обоженного человека. Полемика варлаамитов и паламитов захватила практически весь интеллектуальный мир Византии, она положила начало культурному размежеванию православного Востока и католического Запада. В культурном и антропологическом аспектах варлаамиты и паламиты исходили из совершенного разного образа человека, конструируя в одном случае – по существу безбожный гуманизм, в другом – идею синергии (со–трудничества) Бога и человека.
Архим. Киприан (Керн)[1] делает выводы об учении Паламы: «…мистическое восприятие Фаворского света, напряженность внутреннего делания (умной молитвы), приведенное в связь с тем же учением о сущности и энергии …дают особое направление православной аскетике; антропология Паламы, верная святоотеческой традиции в аскетике дает нам возвышенное понятие о человеке, верою в его высокое творческое назначение…».[2] Обожение – это преображение, просветление личности, которое достигается путем духовных усилий, подвижничества: такое преображение доступно монаху и мирянину, таким образом антропология из теоретической сферы превращается в сферу реального жизнестроительства. Отделение Запада от Византии привело к тому, что для католической традиции был закрыт доступ к естественному для православного Востока исихастскому ориентиру на реализацию обожения и, начиная с XIV века идеал обожения для Западной Европы становится недосягаем. Сущность учения Варлаама схожа с пониманием христианства современной западной культурой. Отвергая возможность приобщения к божественной жизни, доступного всем людям во Христе, христианский Запад видит необходимость внешнего авторитета для христианской веры. Так одни западные христиане видят его в формальном авторитете буквы Писания, другие в установлении незыблемого папского авторитета. Оба этих взгляда чужды восточному христианству. Православие учит о возможности каждого члена Церкви приобщится к ее живому опыту. Глубоко гуманистическая по своей сути мысль о способности человеческого ума возвышаться над собой, выходить за собственные пределы открывала для всех и каждого путь к прижизненной святости и давала надежду на возможность христоцентрического общественно-политического мироустройства, основанного на агиократии – власти святых. Своей проповедью Палама открывал исихазму путь из монашеской кельи в мир.[3]
Фрагмент Иконы Богоматери из Деисусного чина. Феофан Грек. Благовещенский собор Кремля.1390-е гг.
Победа исихастов – философская и политическая способствовала утрате влияния варлаамитов на культурно-исторический процесс в Византии. Большинство из них предпочло переместиться в Италию, и в дальнейшем они реализовали себя в ее предренессанской и ренессансной культуре. Исихастские споры, по утверждению Г. М. Прохорова, «были точкой встречи и расхождения двух европейских Возрождений в самом начале их пути»,[1] «…по всей православной Восточной Европе,— параллельно с внецерковным западноевропейским гуманистическим Ренессансом, и даже несколько его опережая, шло «обновление средневековья» — культурное возрождение в церковных рамках, Православное Возрождение». [2]
Как считает архимандрит Иоанн (Игорь Экономцев), «образовалось два полюса: на одном (восточное христианство) находится творческая личность, созидающая в синергии с Богом; на другом (западное христианство)— личность, дерзающая творить самостоятельно».[1] «Для варлаамитов, — указывал А.Ф. Лосев, — принципиально самостоятельна тоже неизреченная божественная сущность, фактически же самостоятельна только тварь... т. е. на возрожденческом Западе Бог есть принципиально абстрактное понятие. Фактически же нет никакого Бога, а есть безбожная Тварь».[2] Проф. С.В. Перевезенцев подчеркивает, что западный гуманизм – это «религиозно-философское учение человекобожия (вера в человека, обожествление человека), призванное разрушить традиционную веру в Бога,… впоследствии высшей формой гуманизма в области веры стал атеизм».[3] Исихазм как учение сформировался в то время, когда в Европе началась эпоха Возрождения. К этому периоду относится начало секуляризации западной культуры. В то время как на Востоке снова расцветала религиозная мысль, основанная на духовном опыте, западная мысль, отстранившись от Бога, занялась решением исключительно земных проблем.
Торжественным актом Церковь подтвердила учение свт. Григория Паламы на Соборе 1351 г. в Константинополе.
Фрагмент иконы «Святая Марина». Музей в Афинах.Греция.14 век
Исихазм, как главный стержень Православного Возрождения, во всех названных аспектах начал проникать в древнерусскую культуру синхронно его распространению на Балканах – в те годы, когда Русскую церковь возглавлял митрополит Феогност (1328–1353). И.М. Концевич считает, что «XIV век на Руси не был переходным периодом, как считалось раньше, но по политическим и культурным движениям являлся блестящей эпохой «Русского Возрождения». Этот культурный подъем вызван докатившеюся до нас волною Византийского Возрождения при Палеологах, охватившего весь православный мир. Исихазм, который в это время проникал и одухотворял все культурные проявления жизни, не мог не достигнуть и до нашего отечества вместе с общей волной культурных воздействий. Московская Русь не была изолирована в эту эпоху».[1]
Русское монашество наследовало монашескую традицию из Константинопольской Церкви, от учеников свт. Григория Паламы и прп. Григория Синаита. После того, как свт. Григорий был причислен к лику святых (1368 год), в тот же год в России было введено почитание свт. Григория Паламы. Вероятнее всего, почитание свт. Григория Паламы происходило через Троицкую обитель преп. Сергия и через его учеников в разных русских монастырях, так как Троицкий монастырь того времени тесно был связан с Константинопольской Церковью. Очевидно, что в богослужебном уставе обители было включено особое празднование памяти свт. Григория Паламы.
Проф. И.И. Соколов в оценке деяний Константинопольского соборов 1341 г. и 1351 г. признает его решения важными для всего Православия: «…в победе, которую Палама одержал против Варлаама на соборе в Константинополе 11 июня 1341 г., выразилась и победа Православия над латинством, а византийская Православная Церковь, осудив на этом соборе учение Варлаама о существе и действиях Божиих, одобряемое и поддерживаемое Римской церковью и всеми латинствующими защитниками и сторонниками Варлаама, в его лице вынесла приговор и в отношении к Латинской церкви как защищающей учение противоположное учению Вселенской Церкви и анафематствованное ею наряду с прочими ересями...»,[1] считая также, что эти споры носили «принципиальный характер», и победа исихастов – это была победа «вселенской ортодоксии»,[2] то есть духовное направление, богословие и мистика свт. Григория свидетельствовали об их вселенском характере. Проф. С.В. Перевезенцев показывает, что западный гуманизм в конечном итоге «стал разрушителем традиционного христианского общества Западной Европы»,[3] указывая на тот факт, что религиозно-философские установки гуманизма стали методологической базой всех основных религиозных, философских, этических, политических, экономических, эстетических учений западноевропейской цивилизации: протестантизма (во всех его разновидностях), рационализма, эмпиризма, «теории естественного права», просветительства, английской политэкономии, немецкой классической философии, марксизма, позитивизма и т.д … «каждый крупный мыслитель, воспитанный в гуманистическом духе, стремился творить новое законченное мировоззрение, которое должно было полностью заменить собой христианство».[4]
Применяя метод В.В. Лепахина[1] к вопросу о победе исихазма на Константинопольских соборах XIV века и распространении этого учения, мы делаем вывод о том, что в Византии был создан новый иконотопос, который можно представить в виде солнечного диска, от которого исходят яркие лучи. Сущностью этого иконотопоса было распространенение учения исихазма по всей Вселенной с целью преображения мира и всего человечества Фаворским светом. При таком взгляде Византийская Империя и Вселенская Церковь эпохи победившего исихазма представляется как одна большая наземная икона, как земное Царство, устроенное по образу Царства Небесного, стержнем которого было Возрождение Православия. Святой град Константинополь и Святая Гора Афон представляли икону Святой Земли. Таким образом, Византия в последний период своего существования стремилась распространить исихастско-ориентированную модель в виде новых исихастских монастырей-общежитий, от которых исходили лучи учения о реальности обожения в этой жизни для каждого верующего. Цель нового учения заключалась в восхождении по вертикали в Вечность, в Царство Божье, в Небесный Иерусалим преображенного этим учением человечества.
[1] Лепахин В.В. Икона и иконичность. – СПб.: Успенское подворье Оптиной Пустыни, 2002. – С.162-171.
[1] Прохоров Г.М. Повесть о Митяе / Г.М. Прохоров. — Ленинград : Наука, 1978. –С.13.
[2] Там же, с.13.
[1] Соколов И.И. Свт. Григорий Палама, архиепископ Фессалоникийский, его труды и учение об исихии. Никифор Влеммид, византийский ученый и церковный деятель XIII века. Церковная политика византийского императора Исаака II Ангела. – СПб.: Издательство Олега Абышко, 2004. (Библиотека христианской мысли. Исследования). – С. 46-47.
[2] Соколов И.И. Свт. Григорий Палама, архиепископ Фессалоникийский, его труды и учение об исихии. византийского императора Исаака II Ангела. – СПб.: Издательство Олега Абышко, 2004.–С.92.
[3] Переверзенцев С.В. Смысл русской истории. —М.: Вече. –С. 318.
[4] Там же, с. 318.
