Наломал в лесу поганок,
не найдя других грибов.
Накупил прозрачных банок
созерцать «грибной улов».
Про завзятых лиходеев
и обманчивых друзей –
ядовитых словно змеи –
я решил создать музей.
Чтоб родители и дети,
любопытный индивид,
разглядев поганых этих,
не купились на прикид.
Чтобы запомнили: обманки
превращают всё в труху.
Налепил на банки бланки
заполняю, кто есть ху.
Супернаглую поганку
обозначил «Герман Греф».
Он командует «Сбербанком»,
сберегает смертный грех.
У него Милохин Даня
представляет молодёжь,
перешёл морали грани.
Что с «грефовников» возьмёшь!
В рыжей баночке с лист-прайсом
самый лживый маринад.
Прайс рифмуется с «Чубайсом»,
то-то Толя будет рад.
Ну а тут посланец мира,
то бишь мировых элит, –
яд с названием «Эльвира»,
нас с тобой не пощадит.
Голубым блестит отливом,
на мозгах поставит крест.
Яд-дурман, такой красивый,
назову я «Телек Эрнст».
Зелень в банках словно ряска,
с ними ясно всё без слов:
«Абрамович», «Дерипаска»,
«Фридман», «Лисин», «Мордашов».
А в большой сгустились банке,
если глянуть на просвет,
бледно-серые поганки,
ядовитей коих нет.
Как назвать мне эту банку,
чтоб народ не обмануть?
Закрепить поганкам планку,
проявив их злую суть.
Не ожог пучка крапивы
и не сливы-дички вкус,
здесь «Кагал эстрадной дивы»,
для души народной дуст.
Здесь сплошные псевдонимы,
ложь с начала до конца.
Их пути необъяснимы,
словно совесть подлеца.
Если всё отдать поганкам,
на враньё давать патент,
то гигантскою обманкой
вырастает «Ельцин-центр».
Ставлю рядом евросклянки,
в маринаде сущий яд –
здесь «Поганые британки»,
англосаксов «Подлый ряд».
Есть мечта у заграницы
запоганить русский лес.
Ба! знакомые всё лица:
«Порох», «Юля», «Зеля-бес»…
Год за годом безнадзорно
погань мает русский бор.
Среди жадной силы морной
наводить пришлось разор.
Пусть томятся в маринаде,
пусть глотают свой же яд.
Дурь в цене в продажном стаде,
за ценой не постоят.
Если вдруг не хватит банок,
покрупнее припасу.
Изводить не перестану
ядовитую «красу».
Больше банок для обманок!
Больше крышек, дальних мест!
Развелось вокруг поганок, –
время чистить жизнь, как лес.
