Петр Кузнецов
***
Распяли, казнили царя инородцы.
Не знала планета, и Ленин «не знал»,
Не ведали новые первопроходцы -
Стаханов, Орлова, Гагарин не знал.
Победною поступью шли миллионы,
Не зная, как умер их мученик-царь,
Рождались в спортивных боях чемпионы
И золото славы несли на алтарь.
Но время пришло, прихожанин и зритель
Со свечкой, потея, во Храме стоят;
Народный артист, депутат и правитель,
И бывший военный, и рок-музыкант.
В наш век инноваций, проектов и бумов,
Надежд и рекламный полет конфетти
Его мы прочли сокровенные думы
И веру, и крест свой готовы нести.
Но грустно, тревожно порою бывает,
И сердце болит, не понять от чего…
Быть может, то Царь нас любовью прощает,
А мы все не слышим молитвы его...
***
К 105-летию со дня кончины создателя и командующего Балтийским флотом адмирала Н. О. Эссена
Он был сиятельным без форсу
И в море не был, он в нем жил
От Ревеля до Гельсингфорса
Годами с палуб не сходил.
Неистовый, неуловимый
Он был рожден, чтоб созидать
И лозунг был его любимый
«Отсрочить – значит потерять».
Был Порт-Артурцем, адмиралом
Командующим и храбрецом;
Знакомым с трюмом и авралом
С простым веснушчатым лицом.
«Медяшка» - золотое сердце
Так было в прозвище о нем
Был рыжим, кажется, из немцев
И храбрым русским моряком.
Он офицеров гнал за скуку
Матроса чтил и поощрял
И через флотскую науку
Растил наш флот и побеждал.
Адмиралтейским коридором
От мачт спускаясь до земли
Он мог взорваться «крепким словом»
Отстаивая корабли.
И нынче когда мир стал тесен
Давай до фьордов «добежим»,
Кузнецов Петр
***
Сергей Фурманов
Вслед за Царем
Могилевская Голгофа
В Могилеве на месте массовых расстрелов установлен Крест памяти. Памятный знак сделан в форме креста Евфросинии Полоцкой. Он возвышается над карьером, который находится напротив могилевского мясокомбината на проспекте Димитрова. Это место признается властью как место массовых репрессий большевицкого режима. В конце 1980-х здесь обнаружили человеческие останки. Специальная комиссия констатировала: здесь расстреляли людей. Вместе с крестом установлена и мраморная плита с надписью: «Крест памяти о безвинно убиенных в 20-30 годы 20 века». У него проводят поминальные службы священники из православной Свято-Преображенской церкви.
***
Вслед за иконой Русского Царя, прославленной народом,
Из стен обители Свято-Никольской крестным ходом
Вслед за Царем проторенной тропинкой к Богу,
Следами грея талыми замерзшую дорогу,
На Могилевскую Голгофу по растаявшим шагая лужам,
Невинно убиенным нынче праздничную литургию служим,
Их имена колокола монастырей и храмов поминают звоном,
В руках хоругви, впереди – кресты, а на груди иконы.
Из Могилева через Дно до Царского Села и Петербурга,
Вслед за Царём через Тобольск до Екатеринбурга
Идёт в цепях кандальных обезглавлен крестный ход,
Зияет шахта обречённо, ров расстрельный ждёт,
Под лай конвойных псов, под лязг штыков в овраге
Отчаянные слёзы на ресницах замерзают на бумаге,
Меня не жди, выстрелом в грудь окончено свиданье,
Через минуту мрак сожрёт все светлые воспоминанья
Безбожной жизни райской на куски разрублены мечты
Кровавые костры Святые Книги жрут, обуглены листы,
Слепо оружие вражды, чтоб князю тьмы на душах отыграться,
За что, не спрашивай, поверь, ему к нам есть за что придраться,
Нас расстреляли за иконы, за хоругви, за несение креста.
Распяли нас за Веру во распятого воскресшего Христа,
Лишь сосны, с ужасом скрипя, над шахтою склоняли кроны,
Молитва на губах жила ещё три дня на дне дышали стоны.
А нынче оттепель у нас, гонений нет безбожных,
Хитон церковный раздирает тьма учений ложных,
Младенцев вифлеемских бьём живых ещё в утробе,
Мир страхом и уныньем заразил коронавирус злобы.
Царь обернулся, слов его так долго новомученики ждали:
– «Пусть даже те, присягу верности что дали, - за меня не встали,
Любовь претерпит всё, лишь кротко Бога за врагов молите».
Встречайте, Русский Царь вернулся со щитом в Никольскую обитель!
Сергей Фурманов
