Чёрная память Афгана

Сердце матери

Была ль судьба к ней благосклонна? –

Как тут ответить на вопрос…

Звезда упала с небосклона,

И сердце в пропасть сорвалось…

И в ритме каждого удара

Оно, как знало: в высоту

Взмыл самолёт под Кандагаром

С печальным грузом на борту…

…Ташкент и дальше – вглубь России,

Туда, где все в цвету сады,

Где ждёт сердечко, обессилев

В глухом предчувствии беды…

И боль пронзила сердце заново,

Как птицу раненую – влёт,

Когда в местечке под Ивановом

Земли коснулся самолёт.

Село взорвётся диким воем,

Когда отплачет, не спеша,

Придёт письмо его «живое»,

И в дом попросится душа…

Но это будет после, после,

Покуда спи, глаза смежив.

Пусть сын тебе приснится взрослый:

Пока что цел, пока что жив…

Что в жизни видела убогой,

В цинизме, косности и лжи?..

Не просыпайся, ради Бога,

На всю оставшуюся жизнь…

* * *

Ударив крылом похоронным,

Беда ворвалась в этот дом,

Печальную весть из района

Под вечер привез военком...

И в вихре безумного вальса

Прошла эта ночь, как озноб.

Отец всё пилить порывался

Запаянный цинковый гроб.

Как зверь, напружинивший тело,

Метался он в сумерках дня,

И с плеч его шумно летела

Всё женская больше родня...

Хмельные размазывал слезы

В щетине невыбритых щёк,

То тихо скулил, то с угрозой

Рычал ­-­ так не плакал ещё.

И стихнув на самую малость,

Упруго гонял желваки,

И в такт разжимались-сжимались

Тугие его кулаки...

* * *

Над Старо-Никольским погостом

Печально плывут облака…

Хоронят сельчане не гостя –

Для здешних краев – земляка…

Хоронят… Но хватит ли силы

Всё вынести, сердцем понять?

Бессмысленно смотрит в могилу

Окаменевшая мать.

Безумное, страшное что-то

В расширенных тёмных зрачках,

А он улыбается с фото –

Весёлый десантник в значках.

Он тихо уходит в могилу

Под звуки оркестра и гимн,

Как прежде – любимый и милый,

И добрая память - другим…

На Старо-Никольском погосте

Берёзы листвой шелестят…

Нет! Не на побывку, не в гости –

Навечно вернулся солдат…

Память

К ним в дом постучалось несчастье,

Вошло, словно под сердце нож,

Отец, ко всему безучастен,

Был сам на себя не похож.

И было мучительно больно

Смотреть на безумную мать,

И как убивалась, бедняжка, ­-

От гроба нельзя оторвать...

Сыночка земле предавали,

Земля из-под ног поплыла,

Вот с гроба фуражку сорвали,

Чтоб матери память была...

В избе деревенской ­- по-русски:

В передней, где быть образам,

Глядят с фотографии грустно

Его голубые глаза.

А рядом, средь рамок и линий,

Немного местечка нашлось

Фуражке с околышем синим

И с запахом милых волос...

1982