От редакции. Ниже мы переиздаем фрагмент из очерка М.К.Первухина (1870-1928) «Черный папа» (См.: Михаил Первухин «Черный папа» Очерк об иезуитах).
Публикацию, специально для Русской Народной Линии (по изданию: Первухин М.К. «Черный папа» // Исторический вестник.- 1916.- N2.- С.538-543)), подготовил профессор А.Д.Каплин. Подзаголовок - составителя.
+ + +
Избранный конклавом 1769 года папа Климент XIV из исторического рода Ганганелли, еще будучи кардиналом, зарекомендовал себя убежденным противником ордена иезуитов и сторонником идеи необходимости для пап эмансипироваться от влияния ордена. Как всемогущий тогда орден допустил избрание Климента в папы, это и сейчас остается загадкою. В Риме и до наших дней сохранилась легенда, что во время конклава иезуиты пытались отравить кардинала Ганганелли, но по ошибке яд попал какому-то другому кардиналу, который и пал будто бы искупительною жертвою за Климента.
Сделавшись папою, Климент не замедлил занять позицию, враждебную ордену. Орден отплатил, разумеется, сугубо тем же, предприняв поход против нового папы. В темных народных массах агенты ордена всеми способами порочили имя папы, обвиняя его во всех семи смертных грехах. Какие-то неведомые «поэты» высмеивали папу в стихах и в прозе. На стенах Рима по ночам невидимые руки изображали папу в карикатурном виде или расклеивали пасквили, направленные против него. Здесь и там в стране появлялись странствующие монахи-проповедники, предрекавшие страшные беды всему человечеству, если «папа-еретик» еще останется на престоле. Появились и раз- ные «пророчицы», запугивавшие невежественную народную массу угрозами близости конца мира - за грехи папы Климента.
История сохранила рассказ о деятельности двух наиболее отличившихся в этот период итальянских «пророчиц», игравших печальную роль в руках иезуитов.
Первую звали Бернардиною Баруцци, по иным источникам - Бернардиною Ренци. Обитала она поблизости от Рима, в местечке Валентано, Витербского округа, и зачастую наезжала в Рим, где и сейчас в затибрской части города, неподалеку от Сан-Пьетро, показывают старый, дряхлый дом, служивший верным убежищем «пророчицы». В подвальном помещении этого дома но ночам сходились доверенные лица, перед которыми Бернардина разыгрывала комедию: впадала в молитвенный экстаз, видела сходящих с неба ангелов и самое Мадонну, беседовала с ними. И передавала присутствующим содержание беседы:
- Мадонна гневается на безбожника папу, папу вольтерьянца, папу Антихриста.
В том же Валентано обитала другая пророчица и «святая», чудеса творящая, некая Анна-Тереза Палли, римлянка родом.
Эта неустанно предрекала близкую смерть папы Климента.
Иезуитский орден, в лице, главным образом, патера Кольтраро, распространял вести о неисчислимых чудесах, будто бы совершенных благочестивою Терезою. Она прикосновением рук исцеляла больных падучей болезнью и даже болезнью «французскою». Оца предсказывала будущее, могла предотвращать дождь и градобитие, избавляла женщин от безплодия, а мужчин от безсилия. И у нея на теле в минуты экстаза появлялись даже «стигматы», -кровоточивые раны, соответствующие ранам, полученным при распятии Иисусом Христом.
Епископ округа Орвиэтто обратил, наконец, внимание на деятельность этих двух мнимых пророчиц и патера Кольтраро, по его приказу обе ведьмы были арестованы и преданы суду. Одновременно подверглись секвестру документы патера Кольтраро, вдохновителя «святой Терезы». У него было отобрано сто пятнадцать фунтов одних писем, просмотр которых доказал, что в заговоре против папы Климента принимает участие огромное количество лиц, сплошь стоящих в связи с орденом иезуитов или попросту числящихся в списках членов этого ордена.
Среди секвестрованных в доме Кольтраро предметов было обнаружено множество так называемых «реликвий святой Терезы Палли»: тряпки, смоченныя кровью будто бы из стигмат, локоны волос и пр. Историк Тейнер заявляет категорически, что в числе этих мнимых реликвий находились такие предметы, происхождение которых оскорбляет нравственность. Реликвии раздавались и продавались верующим.
По-видимому, именно ознакомление с документами падре Кольтраро послужило окончательным толчком, вынудившим папу Климента покончить с колебаниями н приняться за тщательное разследование всей вообще деятельности ордена иезуитов.
Разследование было поручено трем пользовавшимся хорошею репутациею сановникам римской церкви: в самом Риме - кардиналу Марефоски, в Романъе - папским легатам Болоньи и Феррары, кардиналам Мальвецци и Боргезе.
Покуда шла работа этих лиц, Ватикан занимался собиранием исторических документов о деятельности иезуитов и дипломатическими переговорами с разными монархами Европы.
В обвинениях иезуитов недостатка не было: Пьер Шатэль, пытавшийся убить короля Генриха IV во Франции и поплатившийся за это четвертованием, был орудием в руках иезуитов, всеми силами души ненавидевших «Наварца». Равальяк, заколовший того же Генриха IV и тоже четвертованный, подозревался в соучастии с иезуитами. Иезуитов правительства республик Венеции и Генуи обвиняли в опасных политических интригах и создании безпорядков на территории этих государств. В Португалии они участвовали в заговоре на жизнь короля. В Мадриде - в бунте. На острове Мартинике они занялись банкирским делом, собрали, пользуясь доверием населения, колоссальные суммы в свои кассы, а потом устроили злостное банкротство и разорили тысячи и тысячи людей. И так далее, и так далее.
Бурбоны и Браганцкий дом уже изгнали орден из своих владений. Изгнаны они были и с Мальты орденом иоаннитов. Вся Европа волновалась и требовала от папы Климента полного закрытия ордена.
Папа Климент XIV, человек, который искренним образом- увлекался мечтою о возрождении католицизма на началах античного, чистого христианства, деятельно принялся за изучение большого и сложного иезуитского вопроса в сотрудничестве с учеными кардиналами Марефоски, Дзелада, Казали, Корсини, Караффа, Фантуцци и Негрони.
Против ордена иезуитов был собран огромный и безпощадно уличающий их обвинительный материал. Кроме преступлений общего порядка, орден был, несомненно, повинен в том, что он был тайною сектою, что с христианством, как таковым, и с католичеством в частности, он не имел по духу ничего общего, что он был чужеядным и опасным наростом на теле католической церкви и, наконец, что он фактически подменял собою самое папство, образуя государство в государстве.
Ничто не говорило за орден. Кроме разве страха перед его могуществом, перед его темными интригами...
Но страх этот был настолько велик, что только после долгих колебаний папа Климент XIV решился наконец подписать знаменитый указ 21-го июля 1773 года, начинающийся словами: «Господь и Искупитель наш»...
Указом этим просуществовавший с 1534 года орден иезуитов, основанный помешанным фанатиком Игнатием Лойолою, закрывался навсегда.
16-го августа в Риме прелаты Альфани и Мачедоннио с отрядами папских солдат заняли здания, принадлежавшая ордену, и удалили иезуитов из коллегий, находившихся в их заведывании, а именно из коллегии германской, греческой, маронитской, шотландской, английской, португальской и из пенитенциария, которым тоже заведывал орден.
19-го августа папа разослал всем монархам Европы текст этого указа.
Закрытие ордена иезуитов вызвало взрыв энтузиазма во всей Европе, но, конечно, только в ее культурных слоях, где отлично понимали все зло, причиняемое этою всюду проникающею и все захватывающею в свои руки организациею. Но в темных и фанатичных народных массах влияние иезуитов было слишком велико и в низших слоях населения Франции, самой Италии, Польши, Австрии, Венгрии и так далее - проповедь иезуитов здесь и там вызвала недовольство и даже протесты.
Рим - эта генеральная квартира ордена - наружно подчинился распоряжению папы, но под золою тлел ядовитый огонь, и отрава давала себя знать безчисленными пасквилями, направленными против папы. Сторонники иезуитов, не стесняясь, предрекали близкую гибель папы.
Из опасений за жизнь папы были удвоены и утроены обычные меры охранения его личности.
Кардинал Бернис писал в эти дни в частном письме королю Франции, что никогда еще папа не чувствовал себя так хорошо и не был таким бодрым.
Сам папа говорил о себе, что с закрытием ордена иезуитов у него словно камень с души свалился.
Но дни Климента XIV были сочтены. Это предсказала еще до закрытия ордена иезуитов иезуитская пророчица Бернардина Баруцци...
На Святой неделе следующего 1774 года произошла загадочная катастрофа: отлично чувствовавший себя до того времени папа Климент XIV внезапно тяжко заболел.
Заболевание сопровождалось всеми симптомами отравления. Народная молва указывает даже и яд, которым, будто бы, был отравлен злополучный папа-реформатор. Яд этот носит название «водички из Перуджии» и, по-видимому, представляет сложное химическое соединение, в состав которого входит и мышьяк.
Заболевание обнаружилось за трапезою. Папа внезапно почувствовал тошноту и головокружение, начались жестокие рвоты, как говорится, выворачивавшие все внутренности. Начались бредовые явления. Разум помутился. Папу охватил невыносимый страх смерти. В минуты просветления сознания он с подозрением смотрел на окружающих и всех обвинял в том, что его отравили.
Яд действовал не сразу, а медленно, понемногу разъедая весь организм. Больной папа замкнулся в своих палатах, куда доступ был только для самых близких людей. Так Климент XIV прожил всю весну и лето 1774 года. В середине августа ему сделалось немного лучше, и впервые после долгого перерыва к нему были допущены посланники иностранных держав. И вот вместо прежнего бодрого, подвижного, полного сил, энергичного старика они увидели полутруп: папа был неимоверно худ, желт, на лице кожа сморщилась и потрескалась, взор блуждающий, голос хриплый, еле слышный.
22-го сентября 1774 года смерть избавила папу от нечеловеческих страданий.
Смерть папы никого не удивила: весь Рим знал, что дни его сочтены. Население открыто обвиняло в отравлении папы иезуитов. А последние предавались буйной и кощунственной радости. Над покойным папою-мечтателем издевались самым гнусным образом. Его осмеивали, как не осмеивают самого презренного из смертных. Особенно усердствовали в этом отношении безчисленные биготки. История отметила участие в этой постыдной оргии ликования по поводу смерти несчастного папы и дам из высших слоев римской аристократии.
При бальзамировании тела почившего врачи установили ряд странных явлений: губы были черны, размер сердца невероятно уменьшен, мускулы спинного хребта расползались, как гнилая тряпка, все тело покрыто фиолетовыми пятнами. Кожа падала клочьями. Ногти выпали. Волосы с головы остались целиком на подушке, на которой покоилась голова страдальца.
Прошло три года со дня смерти папы Климента. На папском престоле сидел Пий VI. В разговоре с кардиналом Бернисом он откровенно заявил:
- Боюсь навлечь на себя гнев иезуитов. Иначе и меня постигнет такой же ужасный конец, который постиг моего предместника...
Всеми силами орден иезуитов добивался восстановления и права основаться снова в Риме. Но времена мало благоприятствовали этому: чувствовались уже раскаты приближающейся великой бури - французской революции.
Однако, когда гроза революции прошла и Наполеон пал, новый папа, уже Пий VII, не замедлил сдаться, и в 1814 году орден иезуитов открыто возродился. Нужно ли добавлять, что и все то время, когда он считался закрытым, он негласно продолжал существовать, как тайная организация, и оказывал свое влияние на мировую политику?
