Внутренний суперкомпьютер, квантовые состояния и здоровье

Источник: блог автора

— Доктор, у меня всё болит! И вот тут, и тут, и тут…

— Так, дайте-ка посмотреть… да у вас указательный палец сломан!

Всем привет, болящие! И здоровым тоже привет.

Как говорится, в нашем возрасте здоровье — это когда каждый день болит в новом месте.

Подписчик в комментариях к посту про нижний машинный зал нашего организма спросил, а что же делает этот могучий компьютер при болезни.

Сообщу пару личных теорий. Но сначала духоподъёмная байка.

Приседания против смерти

В конце семидесятых или начале восьмидесятых в дождливые дни я на даче, в старом доме, читал от нечего делать старые журналы «Наука и Жизнь». Вычитал там такую историю.

Один мужчина, слегка за семьдесят, пережил второй инфаркт. Увезли на скорой, спасли. Напомню, что 70 лет в СССР — это была глубокая старость. Между прочим, с тех пор, за почти полвека, возраст старости отодвинулся на 15-20 лет, а период активной жизни «до пенсии» увеличился, соответственно минимум на 12-15 лет. Сейчас мужчина в 50 — молодой, а был пожилой.

Так вот, врачи, которые учили нашего героя заново ходить (потому что инфаркт касается сердца, а это орган смелости; больной всего боится, боится шевелиться, боится сесть, встать, боится ходить), сказали ему: третий инфаркт — гарантированная смерть; вам нужно двигаться, заняться какой-то физкультурой, чтоб не сдохнуть.

Герой рассказа пишет: я думал про спортивные секции, но кто ж возьмёт туда старика. Бегать (а тогда уже был моден «джоггинг») — неприлично как-то, да и костюма нет, кроссовок тоже. Попробовал ходить по лестнице в подъезде — неловко, соседи недоумевают. Решил для начала приседать в комнате.

Присел несколько раз — сердечный приступ, одышка. Отлежался, продолжил. Делать-то всё равно нечего на пенсии. Постепенно стал повышать количество приседаний за подход.

Сейчас, пишет он, я делаю 800 приседаний за полчаса. И так несколько раз в день. Полностью восстановились все нормальные показатели — давление, пульс, аппетит, наладилось дыхание, пищеварение, сбросил лишний вес, пропали все хронические неполадки, вообще ощущение, что вернулась молодость. К врачам больше не хожу. Таблетки не нужны. Появилась только одна проблема: снова стала нужна женщина, а я уже забыл, как это делается, как знакомиться, с кем, и всё такое.

Здесь в этой истории мы видим работу человеческой экспоненты.

Регулярность и экспонента

Мы живём в мире экспоненциальных процессов. Очень много чего вокруг развивается по графику экспоненты или в крайнем случае по степенному закону. Мы к этим экспонентам приспособились, например, наш глаз логарифмирует увеличение или падение освещённости, именно поэтому мы видим и на ярком солнце на снежнике в горах, и отдельные фотоны почти в полной темноте — и не теряем зрение от таких перепадов на многие порядки. Поэтому и звук измеряют по экспоненциальной шкале децибелов.

Человек также производит в себе экспоненциальные эффекты. Практически каждая регулярная деятельность вызывает экспоненциальный эффект в человеческом организме и уме — хороший или плохой. Сначала от регулярных действий эффект нарастает медленно и незаметно, потом выпрыгивает экспонента. Клюшка на графике, то есть процесс развивается дальше лавинообразно.

Сюда относятся и тренировки, и изучение наук, и карьера, и накопление усталости или болезни, депрессия, накопление эффекта от зависимостей (алкоголь, наркотики, смартфон, игры, порнография), ожирение, детренированность, лень, злость, стресс и так далее.

Очень многие состояния и процессы в человеке тяготеют к экспоненциальному развитию. Поэтому последствия часто кажутся неожиданными — потому что у экспоненты очень большая амплитуда, проявляющаяся крайне быстро.

Вот пара пугающих баек про это.

Пиво до и от метро

В одной из наших компаний в 90-е один программист повадился брать бутылку пива от метро у себя в Бибирево. До дома идти метров семьсот — вот как раз на одну бутылку пива. Так он начал делать каждый раз, приятно же, расслабляет, и может себе позволить. Потом он приобрёл привычку брать также бутылку в ларьке у офиса и выпивать её по дороге на метро, то есть всего две бутылки на вечер. И всё было хорошо несколько месяцев.

Расслабление, снятие усталости, ну и что такого. Тогда каждый второй шёл по улице с бутылкой или банкой пива. И реклама пива каждые три минуты на ТВ.

Потом — скорая, месяцы в больнице, развалилось всё — сердце, почки, давление, преддиабетное состояние. Регулярность дала себя знать. Возможно, эта катастрофа именно у него связана с индивидуальной реакцией или генетикой, но для нашего обсуждения экспоненты регулярности это неважно.

Домашняя пивоварня

В другой нашей компании в начале 2000-х программист завёл себе домашнюю пивоварню. 50 литров в месяц очень вкусного, необычайно вкусного, свежего пива, если делать всё правильно. Первое время все друзья с удовольствием приезжают дегустировать, а потом хозяин пивоварни в основном выпивает эти десятки литров сам. Они же вкусные и уже сварены! Не выливать же.

Итог — такой же, через год-полтора — резкое ухудшение здоровья, многие месяцы в больнице, опять почки, сердце, гипертония, диабет второго типа.

Домашняя хлебопечка

Та же история: необычайно вкусный хлеб своими руками, а если с маслом, а если с борщом! Горячий, мягкий, свежий, абсолютно «экологичный» — только мука, немного соли, сахара, подсолнечного масла. Никаких добавок, замораживания, осветлителей и т. п. Трудно удержаться, трудно остановиться.

Потом внезапно на животе образовался бемоль, изжога, сахар подскочил. Если всё время обильно есть горячий хлеб — через какое-то неопределённое заранее время умрёшь с большой вероятностью. Поэтому хлебопечки в домах через некоторое время покрываются пылью (а может, от лени, но к счастью).

Точно так же развивается близорукость — сначала слегка падает зрение, потом лавинообразно; ожирение — от первого валика над трусами, медленно и незаметно растущего на прежде плоском животе в течение нескольких лет до внезапно большого живота с зеркальной болезнью за пару лет. Нарушения дыхания, пищеварения и внезапный рак от курения. Алкоголизм с лавинообразным развитием зависимости и деградации здоровья. И так далее.

Функциональные и органические нарушения

Тут видна ещё одна особенность нашего организма: болезнь (если это не травма и не тяжёлая инфекция) начинается с малых функциональных нарушений, то есть сбоев процедур и механизмов здоровья, а потом, при развитии, небрежении, переходит в органические нарушения (поражения органов, отмирание клеток, истирание тканей, нарастание новообразований).

Функциональные нарушения вылечить относительно легко — да вот хоть сменой режима, сменой питания, таблетками, массажем, мануальной терапией, акупунктурой, физкультурой, приседаниями, в конце концов. Лечится и лёгкая близорукость, и лёгкая гипертония, и лёгкий гастрит.

А вот когда застарелые функциональные нарушения дали ту самую экспоненту нездоровья, перешли в органические нарушения, органы частично разрушены, появились опухоли, разрывы, деградация сфинктеров, желёз, клапанов, сосудов — вылечить уже непросто, нужны серьёзные медицинские интервенции, операции и всё такое.

Впрочем, хорошие дела также дают экспоненту и органические улучшения. От регулярных тренировок, например, как в примере выше с приседаниями, или в спорте, возникают совершенно иные состояния здоровья.

Есть и хорошие экспоненты

Я видел, например, как самбисты-разрядники в клубе Самбо-70 после двухчасовой тяжёлой тренировки, которая совершенно выматывала нас с сыном, начинали разминаться и заниматься «для души», например, подтягиваться по 50-70 раз, отжиматься сотни раз и т. п. У них было какое-то принципиально другое состояние здоровья, выносливости и силы, другая потребность в движении.

Я, впрочем, сам почувствовал эту экспоненту: после двух-трёх месяцев совершенно аццких мучений на самбо, одышки, пота, бессилия, боли во всех мышцах, когда я каждые пять минут смотрел на часы на стене зала, чтобы узнать, кода же этот ужас кончится (так со мной было только ещё один раз, при изучении китайского) — внезапно тренировки стали лёгкими, астма полностью прошла, рефлюкс прошёл, я стал взбегать на седьмой этаж без одышки, выбросил все лекарства. И получил десятилетие здоровья; потом по разным причинам тренировки кончились, а болячки навалились снова, но это другая история.

Мы наблюдали альпинистов-разрядников, которым было буквально ни за что «сбегать на перевал» с превышением в километр-полтора по вертикали и с рюкзаком на пуд-полтора.

Мы вообще наблюдали у наших инструкторов какую-то прямо кардинальную, чуть не сказал «патологическую», гиподинамию — то есть непрерывную потребность в движении, разминке, нагрузке, с утра до вечера. Но они и начинали с юности бегать по 50 километров на лыжах каждый день, так что аж до шестого десятка это какие-то сверхлюди по сравнению с нами, городскими тюфяками.

Есть мнение, что серьёзные, постоянные тренировки, особенно в юности, дают именно позитивные и постоянные органические изменения в мышцах, сухожилиях, лёгких, кровообращении.

Например, есть теория, что сила мышц в первую очередь определяется не их объёмом, а количеством мышечных волокон на срезе мышцы. И это миф, что боль в мышцах после серьёзной тренировки вызвана молочной кислотой. Боль вызывается микроразрывами мышечных волокон от напряжения, после чего они прорастают, раздваиваются и т. п., увеличивая количество волокон. Поэтому сухие, жилистые люди, много занимавшиеся спортом или тяжёлой работой с юности, могут быть гораздо сильнее и выносливее качков с надутыми мышцами, как при резком выбросе силы, так и при циклических нагрузках. Потому что у них этих волокон раза в три больше, с юности, и это уже не перебить никаким дёрганием железок в зале три раза в неделю.

Скорее всего, примерно такие же закономерности есть с объёмом лёгких, количеством альвеол, с кроветворением в печении и т. п. — функциональная нагрузка, перешедшая в органические изменения, позитивные, постоянные.

Такие же изменения могут происходить в мозгу, подвергаемом ментальному принуждению — органическое развитие мощности, скорости, плотности нейронов и т. п.

Сказанное означает, что нужно избегать разрушающей регулярности, потому что там может выпрыгнуть разрушительная экспонента, и принуждать себя к позитивной регулярности, чтобы через некоторое время сесть на гребень позитивной экспоненты.

Плохое делать как минимум нерегулярным, хорошее изо всех сил превращать в рутину.

— Доктор, когда я делаю так, у меня всё болит!

— Не делайте так.

Но есть ещё одна теория о том, что вообще человек может находиться на разных энергетических уровнях, с абсолютно разными потребностями и возможностями.

Квакины. Квантовые уровни. НАРО

Я ещё в юности заметил, что, как ни странно, один и тот же человек может при одном и том же весе удовлетворяться разным количеством еды за день, то есть входить в состояние, например, когда еды в день (ну, пусть калорий, хотя это странная метрика) нужно существенно меньше. И жить в таких состояниях неделями и месяцами, в том числе не теряя и не набирая вес.

В потреблении еды есть какие-то квантовые уровни, по которым можно как-то перемещаться.

Когда-то давно, в 80-х, я размышлял над этим и случайно прочитал теорию «квантовых уровней здоровья» (это моё упрощённое название), которую вроде бы создали врачи, братья Квакины. Теория мне понравилась своей ясностью и объяснительной силой, я начал иногда применять её в жизни.

Но спустя сорок лет я не нашёл следов «братьев Квакиных», только упоминание этой теории в форме «Неспецифических адаптационных реакций организма (НАРО)» и активационной теории за авторством врачей Елены Борисовны Квакиной и Любови Хаимовны Гаркави.

Вот здесь её изложение, от учеников Квакиной и Гаркави, познавательное и простое для чтения.

Общий смысл теории:

• Медицина должна изучать в первую очередь не болезни, а состояние (состояния) здоровья

• У всех нас имеются «квантовые уровни» здоровья.

• Они отличаются уровнем внутренней энергии, иммунитета, сопротивляемости болезням, способностью заживлять раны и лечить заболевания.

Цитата:

Каждый человек в любое время находится в какой-то адаптационной реакции. Неспецифические адаптационные реакции организма бывают пяти типов:

— реакция тренировки

— реакция спокойной активации

— реакция повышенной активации

— реакция переактивации

— реакция стресса

Смена типа адаптационной реакции обычно происходит не чаще, чем один раз в сутки, так как эти реакции хронобиологичны и имеют суточный (циркадианный) ритм. Тип адаптационной реакции может и не меняться неделями, месяцами, годами.

• Эти пятёрки состояний повторяются, как октавы, одна за другой, на разных уровнях здоровья и энергии. За стрессом идёт тренировка более высокого уровня и т. п.

• Это такая периодическая таблица здоровья.

• Существуют способы переводить организм с одного уровня на другой, достигая из болезни и стресса через тренировку сначала спокойной активации, а потом повышенной активации, в состоянии которой организм залечивает практически любые раны и болезни и может совершать разные удивительные подвиги (длительные переходы, голодовки, ведение боевых действий и т. п.).

Ещё длинная цитата:

«Общее функциональное состояние организма в немалой степени определяется, развитием и длительным поддержанием той или иной из Неспецифических Адаптационных Реакций Организма (НАРО).

При чрезмерно сильных или неблагоприятных воздействиях развиваются НАРО стресса или переактивации, являющиеся неспецифической основой различных патологических состояний. При этих реакциях снижается неспецифическая резистентность организма и его адаптивность к любым повреждающим факторам: климатическим, физическим и психическим нагрузкам, либо развиваются НАРО тренировки, спокойной активации или повышенной активации, являющиеся защитно-физиологичными для организма и способствующие как выздоровлению, так и предупреждению новых обострений».

Наиболее высокая неспецифическая резистентность и адаптивность, при высокой функциональной активности регулирующих и защитных подсистем организма отмечается при развитии НАРО спокойной и повышенной активации (Гаркави Л. Х. — 1968 г., 1990 г., 2006 г.). Вызов и поддержание в организме этих реакций принято назвать АКТИВАЦИОННОЙ ТЕРАПИЕЙ.

Активационная терапия, включённая в комплекс лечебных процедур у пациентов с патологией опорно-двигательного аппарата, ускоряет процесс выздоровления и способствует адаптации пациента к обычным для него условиям домашней и профессиональной жизнедеятельности в период ремиссии.

Решение такой задачи методами Активационной терапии реально, так как организм — как сложная иерархическая самоорганизующаяся система — имеет приоритет малых воздействий. Слабые, но правильно организованные воздействия, основанные на знании законов развития Неспецифических Адаптационных Реакций Организма (НАРО), позволяют успешно осуществить вызов и развитие в организме пациентов антистрессорных физиологичных реакций: реакций спокойной активации и, особенно — повышенной активации, при которых повышается неспецифическая резистентность и адаптивность организма. Одновременно это улучшает и переносимость заболевания, и эффект проведенного лечения.

Если коротко, можно перевести ослабленный или умирающий организм из болезни в тренировку, потом в активацию — и вылечить даже органические нарушения. Вплоть до очень тяжёлых ран и заболеваний.

Другое дело, что тяжелобольного трудно заставить тренироваться, даже просто гулянием и физкультурой, так как уже мало сил, высок риск ухудшения состояния, а также болезнь обычно подавляет волю. Но это возможно, как в случае с приседаниями пожилого инфарктника, описанном в начале.

Есть и ещё одна история про наш внутренний суперкомпьютер, к которому можно получать доступ в основном косвенными способами.

Прозвон систем во сне

Есть теория, что сон нужен нам не просто как отдых. Иначе было бы достаточно просто полежать и отдохнуть.

Напротив, выключение сознания очень важно для запуска биохимического и физио-управленческого суперкомпьютера в режим полного управления организмом. Во сне организм производит прозвон всех систем жизнеобеспечения и исправление ошибок в них: в пищеварении, кровообращении, нервах, эндокринной системе и т. п.

Если устраивать длительную депривацию сна, человек умрёт — даже при возможности отдыха и нормального питания.

Сон нужен не только для только починки тела, но и для починки ума и эмоциональной сферы: во сне мучающие нас проблемы переформулируются и решаются в разных других формах, чтобы снять стресс и состояние отказа от поиска, депрессию, как пишут Ротенберг и Аршавский в книге «Поисковая активность и адаптация». Но про это уже как-нибудь в другой раз.

То есть мы обращаемся к нашему суперкомпьютеру за помощью всякий раз, когда засыпаем.

Короче

В общем, общаться со встроенной системой управления нашим организмом, которую я ошибочно называю суперкомпьютером — можно, если а) понимать хоть какие-то принципы её работы, б) знать язык косвенных сигналов этой системе или какое-то его подмножество.

Например, можно самостоятельно переходить от тренировки к активации (скажем, через резкие перепады температуры в бане).

Там в этом языке есть самые простые сигналы, которые работают — например, сигналы «парадоксальной обратной связи»: при астме руки холодеют — нагревая руки под струёй горячей воды, можно снять астматический приступ; оттягивая уголки глаз и уголки рта назад, в «улыбке Будды», можно улучшать настроение и снимать стресс и злость.

Но об этом как-нибудь в другой раз.