11 августа Банком России опубликован проект документа «Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на 2024 год и период 2025 и 2026 годов». В тот же день по теме указанного документа на пресс-конференции выступил заместитель Председателя Банка России Алексей Заботкин. Документ «Основные направления…» является ежегодным. В Федеральном законе о Центральном банке Российской Федерации и других нормативных документах прописан статус данного документа и порядок его рассмотрения и утверждения. Согласно отработанным в течение многих лет процедурам прохождения документа, он должен быть согласован с Минфином и правительством, вынесен на обсуждение Государственной Думы, которая должна его утвердить. Марафон обычно заканчивается в декабре. Весь процесс растягивается примерно на четыре месяца. Федеральный закон о Банке России (статья 45) предусматривает, что Банк России «представляет в Государственную Думу проект основных направлений единой государственной денежно-кредитной политики на предстоящий год и не позднее 1 декабря — основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на предстоящий год». Далее в этой статье говорится, что «Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на предстоящий год включают следующие положения: … целевые ориентиры, характеризующие основные цели денежно-кредитной политики, заявляемые Банком России на предстоящий год, включая интервальные показатели инфляции, денежной базы, денежной массы, процентных ставок, изменения золотовалютных резервов».

Я уже неоднократно писал о документе и процессе его обсуждения и принятия. Последняя моя статья на эту тему называется: «Так кто в Российской Федерации отвечает за денежно-кредитную политику?» https://t.me/REOSH_Sharapov/1229

Ритуал подготовки, обсуждения и принятия документа я называю «спектаклем», причем плохим. Почему? Потому что каждый раз ждешь от участников действа серьезных выступлений, замечаний, возражений и конструктивных предложений. Но, к сожалению, из года в год слышишь одни и те же либерально-экономические банальности (а иногда и откровенные глупости). В связи с началом очередного «театрального сезона» хочу задать десять «детских вопросов» по поводу документа, адресовав их к «авторам пьесы», «сценаристам», «режиссерам», «актерам», а также «зрителям». Впрочем, реально рассчитываю на реакцию только со стороны «зрителей». Но если «зрители» объявят бойкот «спектаклю», может быть, он, наконец-то прекратится? Итак, мои десять вопросов.

1. Почему разработкой документа занимается Банк России? Ведь согласно Конституции Российской Федерации этим должно заниматься Правительство РФ. В статье 114 Основного закона записано черным по белому: «Правительство Российской Федерации: … обеспечивает проведение в Российской Федерации единой финансовой, кредитной и денежной политики». Кстати, Федеральный конституционный закон от 06.11.2020 N 4-ФКЗ «О Правительстве Российской Федерации» в статье 19 почти дословно воспроизводит формулировку Конституции: «Правительство Российской Федерации: 1) обеспечивает проведение единой финансовой и денежно-кредитной политики».

А какова роль правительства в разработке данного документа? — Минфин, представляющий правительство, лишь формально визирует данный документ. Денежно-кредитная политика в Российской Федерации находится исключительно в руках Центробанка. Об этом, не стесняясь, заявляет глава Центробанка. Так, на пресс-конференции 9 июня Эльвира Набиуллина громогласно произнесла: «Но все решения по денежно-кредитной политике как принимались, так и принимаются Банком России абсолютно самостоятельно». После подобных заявлений исчезают последние иллюзии насчет того, что Российская Федерация является «правовым государством», как это записано в статье 1 Конституции. Приходишь к неутешительному выводу, что конституция в России не работает.

2. Почему документ называется: «Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики»? В данной формулировке меня очень смущает слово «государственной». Дело в том, что Банк России, который разрабатывает документ (а затем еще и отвечает за его реализацию), себя позиционирует как институт, не имеющий отношения к государству. В статье 2 федерального закона о Банке России мы читаем: «Государство не отвечает по обязательствам Банка России, а Банк России — по обязательствам государства». А на сайте Банка России в разделе «Правовой статус и функции» читаем следующее: «Банк России выступает как особый публично—правовой институт, обладающий исключительным правом денежной эмиссии и организации денежного обращения. Он не является органом государственной власти». Итак, Банк России, не будучи органом государственной власти и не отвечая по обязательствам государства, тем не менее, отвечает за разработку и реализацию документа, в названии которого стоит слово «государственная» («государственная денежно-кредитная политика»).
3. Почему Банк России продолжает свою деятельность по «разработке» документа «Основные направления…» несмотря на все признаки его банкротства? Если до этого момента у Банка России не было правовых оснований для этого, то после начала специальной военной операции (СВО) и санкций Запада Банк России лишился даже минимальных экономических возможностей для проведения денежно-кредитной политики. Я имею в виду, прежде всего, «заморозку» валютных активов Банка России на сумму около 300 млрд долл. В балансе Банка России образовалась «дыра», составляющая примерно 40% активов. Я об этом уже писал неоднократно, заключая, что Банк России – банкрот. Например, в статье «Эпидемия убытков поразила многие центробанки. Российской экономике готовят жёсткую посадку» в феврале нынешнего года я писал: По продолжительности пребывания в полосе убыточности Банку России, наверное, нет равных среди центробанков мира. «Вот данные годовых отчетов Банка России об убытках по годам (млрд. руб.): 2017 г. – 435,3; 2018 г. – 434,7; 2019 г. – 182,7; 2020 г. – 61,5; 2021 г. – 26,3. Никаких технических дефолтов в работе центробанка не объявлялось. Никаких серьёзных расследований по вопросу причин и последствий подобной хронической убыточности Банка России не было. Тихой сапой убытки были покрыты за счет собственного капитала Банка России, который на 1 процент состоит из уставного капитала и на 99 процентов из резервов. Однако все убытки предыдущего пятилетия – цветочки на фоне тех убытков, о которых мы можем узнать 20 апреля 2023 года (на этот день запланирован годовой отчет Банка России в Государственной Думе). Почти год назад была заморожена примерно половина всех золотовалютных активов Банка России – сумма, составляющая примерно 300 млрд долл. А ведь эти активы, состоящие из токсичных валют, и были основным источником доходов Центробанка России. Так что крупные убытки неизбежны». https://t.me/REOSH_Sharapov/695 Продолжать поручать разработку «Основных направлений…» Банку России – все равно, что, например, размещать государственный оборонный заказ на предприятии-банкроте.
4. Почему не обращается внимание на то, что целевые показатели инфляции, которые фигурировали в документах «Основные направления…» и утверждались Государственной Думой, почти всегда не исполнялись Банком России? С момента прихода на Неглинку (адрес Банка России) Эльвиры Набиуллиной, Центробанк определил целевой норматив по инфляции – до 4 процентов в год (индекс потребительских цен). Что, кстати, всегда фиксировалось в документе «Основные направления…». Удалось ли Банку России если не победить инфляцию, то, по крайней мере, загнать ее в прокрустово ложе этих самых четырех процентов? Приведу картинку по годам за последнее десятилетие (значения ИПЦ, %): 2013 г. – 6,45; 2014 г. – 11,36; 2015 г. – 12,91; 2016 г. – 5,38; 2017 г. – 2,52; 2018 г. – 4,27; 2019 г. – 3,05; 2020 г. – 4,91; 2021 г. – 8,39; 2022 г. – 11,92. Итак, только два года Банку России удалось отчитаться о выполнении плана по инфляции. Что касается 2023 года, то за первое полугодие прирост потребительских цен составил 2,76%. При сохранении тенденций первого полугодия по итогам всего года должно получиться 5,52%. Что-то явно неладно в «королевстве» на Неглинке. Но никаких серьезных «разборов полетов» не было. Не только на самой Неглинке, но со стороны Правительства, Федерального собрания, Прокуратуры и иных государственных структур. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Неглинка из года в год «штампует» документ «Основные направления» по одним и тем же матрицам. Ритуал, к которому все, кажется, привыкли.
5. Почему в документе «Основные направления…» из года в год в качестве главного (и, по сути, единственного) целевого показателя определяется величина допустимой инфляции? Все другие показатели по отношению к индексу потребительских цен выступают как дополняющие. С моей точки зрения, это является грубейшим нарушением Конституции Российской Федерации. В статье 75 Основного закона говорится: «Защита и обеспечение устойчивости рубля — основная функция Центрального банка Российской Федерации». Обеспечение устойчивости рубля предполагает поддержание стабильной покупательной способности денег на внутреннем рынке и поддержание стабильного валютного курса рубля. Глава Банка России, проигнорировав Конституцию, отказалась от поддержания валютного курса национальной денежной единицы. А что такое «таргетирование инфляции»? – Поддержание инфляции на некоем целевом уровне. Банк России сам для себя определил его в 4 процента. Но ведь в Конституции говорится о том, что рубль должен быть «устойчивым». Т.е. не должно быть и инфляции, ни дефляции. Таким образом, мы имеем дело с двойным нарушением Конституции Российской Федерации. И это двойное нарушение Основного закона находит свое отражение в документе «Основные направления…» (который, между прочим, принимается Государственной Думой).
6. Как Центробанк может вообще справиться с инфляцией, если Конституцией Российской Федерации предписано, что он должен этой делать без сотрудничества с другими органами государственной власти? Напомню формулировку из статьи 75 Основного закона: «Защита и обеспечение устойчивости рубля — основная функция Центрального банка Российской Федерации, которую он осуществляет независимо от других органов государственной власти». Инфляция – нарушение баланса между денежной и товарной массами. Чтобы ликвидировать инфляцию, необходимо управлять не только денежной, но и товарной массой. А управление товарной массой находится в ведении правительства.
7. Как Центробанк может справиться с инфляцией, если он даже не может управлять всей денежной массой? Почему не всей денежной массой? – Ведь статья 75 Основного закона гласит: «Денежной единицей в Российской Федерации является рубль. Денежная эмиссия осуществляется исключительно Центральным банком Российской Федерации». Особо обращаю внимание на слово «исключительно». Никто больше не имеет права заниматься эмиссией рубля. А вот в законе о Банке России формулировка Конституции претерпевает серьезную метаморфозу. В статье 4 закона перечисляются основные функции Банка России и под вторым номером значится следующая: «монопольно осуществляет эмиссию наличных денег и организует наличное денежное обращение». Закон редуцировал положение статьи 75 Конституции лишь до эмиссии Банком России наличных денег. А про эмиссию безналичных денег в законе – молчок. Наличные деньги составляют примерно 20 процентов общей денежной массы в России. Остальные почти 80% — безналичные деньги, которые создаются коммерческими банками. Хотя Банк России отвечает за банковский надзор, однако эффективно управлять денежной эмиссией коммерческих банков он не может. В статье 35 Федерального закона о Банке России, определяющей набор инструментов и методов денежно-кредитной политики ЦБ, одним из инструментов называется «установление ориентиров роста денежной массы». Банк России не управляет денежной массой, он лишь устанавливает ее «ориентиры».
8. Как Центральный банк может бороться с инфляцией, если важнейший источник инфляции – дефицит государственного бюджета? За десятилетний период времени 2013 – 2022 гг. федеральный бюджет был профицитным лишь в 2018, 2019 и 2021 гг. Остальные семь лет он был дефицитным. Рекордным дефицит стал в 2020 году – 4,1 трлн руб. В прошлом, 2022 году дефицит равнялся 3,3 трлн руб. (второе по величине значение за всю историю РФ). В бюджет 2023 года заложен дефицит в 2,9 трлн руб. В относительном выражении (по отношению к ВВП) эти дефициты составляют (%): 2020 г. – 3,8; 2022 г. – 2,3; 2023 г. – 2,0. Небольшой профицит был в 2021 году — примерно 0,5 трлн руб. А суммарное сальдо федерального бюджета за период 2020-2023 гг. составляет минус 7,6 триллионов рублей. Такая гигантская бюджетная «дыра», которая затыкается дополнительной эмиссией Банка России и коммерческих банков. Банк России может только рисовать целевые ориентиры по индексу потребительских цен и денежной массе, а Минфин своими бюджетными дефицитами будет обессмысливать эти ориентиры.
9. Как Центральный банк может бороться с инфляцией, если с 2013 года он перестал поддерживать валютный курс рубля? Падение валютного курса рубля неизбежно ведет к росту рублевых цен на внутреннем рынке. По той причине, что на внутреннем рынке обращаются товары импортные или формально произведенные в России, но состоящие из импортных компонентов.
10. Как Центральный банк может бороться с инфляцией, если он эту инфляцию сам и создает? Основным инструментом борьбы с инфляцией Банк России определяет ключевую ставку. А он ее держит на неприемлемо высоком уровне. Кредиты, предоставляемые коммерческими банками предприятиям реального сектора экономики, имеют процентные ставки, привязанные к ключевой, и они еще выше. Обслуживание таких дорогих кредитов требует больших процентных расходов, которые повышают издержки производства и цены продукции.

P.S. Я озвучил лишь десяток «детских» вопросов по поводу так называемой «единой государственной денежно-кредитной политики». В моих публикациях и выступлениях на эту тему их насчитывается, в общем и целом, более сотни. То, что их стороной старается обходить сам Банк России, не удивительно. Но почему молчат Правительство, Дума, правоохранительные органы, мне как экономисту и законопослушному гражданину, не понятно. Подробнее об этом можно почитать в моей книге «Центробанк и Минфин против России?» (М.: Книжный мир, 2023).

Телеграм-канал «Шарапов» https://t.me/REOSH_Sharapov