В словарях по политологии мы не найдем некоторых слов, которые политики, общественные деятели и литераторы употребляют для описания и объяснения отдельных явлений и процессов. Среди таких неофициальных (или неформальных) терминов есть местоимение «они», причем часто его пишут с заглавной буквы – «Они».
Впервые я обнаружил понятие «Они» у Василия Александровича Кокорева (1817-1889), нашего соотечественника, русского купца и фабриканта, богатейшего в середине XIX века человека Российской империи. В конце жизни написал книгу «Экономические провалы», в которой откровенно описал главные угрозы, которые таили реформы Александра II, выводившие Россию на путь капиталистического развития. Такие угрозы он назвал «экономическими провалами», всего их в книге пятнадцать. Описывая шестой провал, Василий Кокорев назвал его коротко: «Фирма "Они"».
Под этой вывеской, как разъясняет Василий Александрович, скрывается столичная бюрократия, которая работает в интересах не России, а Европы. Это не вся бюрократия, а только часть ее.
Очень тонкая прослойка, зараженная идеями либерализма, активно продвигающая реформы, начавшиеся в царствование Александра II и заражающая постепенно своими либеральными идеями здоровые части российской элиты. Решения, которые лоббировала фирма «Они», наносили ущерб всем слоям общества: крестьянству, дворянству, купцам и фабрикантам. Строго говоря, шестой провал нельзя назвать чисто экономическим. Кокорев показывает, что фирма «Они» угрожает не только народному благосостоянию, но также государственному и общественному строю России.
Кокорев в полной мере осознал существование фирмы «Они» в начале 1860-х годов. Он вспоминает, как общался с А.М. Княжевичем, занимавшим пост министра финансов в 1858-1862 гг. Разговор шел о том, что и дворянство, и крестьянство при отмене крепостного права остро нуждались в кредите. Но именно в этот момент началась финансовая реформа, которая оставила и тех, и других без кредита. Все это, по мнению Кокорева, было странно и даже чудовищно. Василия Александровича волновал вопрос: Кто мог совершить такие смертельно опасные ошибки на старте российских реформ? И вот в ходе бесед с министром финансов Кокорев узнает от него о существовании в правительстве лиц, которых позднее назвал фирмой «Они»:
«Давным-давно зная A.M. Княжевича за человека, исполненного самых лучших сердечных стремлений, мне много раз приходилось беседовать с ним о невозможности оставлять сельское хозяйство без кредитных учреждений, в какое бы то ни было время, а тем более в период освобождения крестьян, когда от земли отнимается у дворянских имений даровой труд, а для найма рабочих и приобретения новейших земледельческих орудий и машин нужны деньги. Разделяя этот взгляд, A.M. Княжевич выразился так: "Ничего не поделаешь с ними; они так хотят, чтобы всякая деятельность становилась на свои ноги и никакой уступки в этом не сделают". – "Но позвольте возразить: разве возможно, чтоб новорожденный ребенок – наше сельское хозяйство с вольнонаемным трудом – мог сразу встать на ноги без всякого о нем попечения? И кто же эти они, очевидно желающие искалечить русскую сельскую жизнь?" Тут я впервые узнал, что они – люди новых воззрений, составившие из 5-6 человек кружок, стремящийся в кабинеты высокопоставленных лиц и салоны влиятельных барынь для распространения в них своих взглядов, дабы потом, мало-помалу, расширяя свой круг, забрать в свои руки направление правительственной власти».
С тех пор Кокорев стал интересоваться фирмой «Они» и узнавал о ней много для себя нового и неожиданного. Во-первых, они действовали, руководствуясь благими намерениями. По крайней мере, это можно сказать о первом поколении сотрудников фирмы «Они». Во-вторых, они были воспитаны на идеях либерализма, руководствовались западными теориями, в том числе экономическими и финансовыми. В-третьих, они обладали пробивной силой и постепенно захватывали ключевые позиции в правительстве. В-четвертых, они занимались так называемым самобичеванием, т.е. подвергали критике все истинно русское и самобытное, преклоняясь перед европейским опытом. В-пятых, они были непримиримы к своим оппонентам и при любом удобном случае изгоняли их из власти. Вот один из фрагментов «Экономических провалов», где Кокорев описывает свойства фирмы «Они»:
«Еще позднее я узнал, кто именно эти они, и убедился в том, что это все люди по большей части честные, благонамеренные и бредившие об экономической равноправности, но без всякого понимания нужд и потребностей русской жизни. Эти они проповедовали нам в тарифных комиссиях понижение цены на пошлину с кофе, потому что кофе разовьет мозговые силы крестьянина, и требовали такого же понижения на пикули и капорцы, как приправы, могущие дать вкус грубой крестьянской пище. Сколько тут добросердечия, смешанного с полным неведением деревенской жизни!
Но они, блистая книжным чужеземным знанием, приобрели такое значение, что их стали собирать на дворцовые вечера и признавать за свежую силу, способную обновить общий строй высшего управления. Они не замедлили поступать на места в тех кабинетах и комитетах, откуда проистекает действие власти. В это время они усидчиво работали по сочинению новых законопроектов, приводя механизм самобичевания в непрерывное действие, но всегда под веянием человеколюбивого попечения о благе народном. Если б эти они имели русскую жилку, то, конечно, при их трудолюбии и настойчивости, из них образовались бы полезнейшие для отечества деятели. Прибавим то, что первоначальные они никого не думали надувать; они даже очистили свой кружок от таких лиц, которые хотели из служебной деятельности извлекать свои выгоды; но в то же время они, стремясь все переиначить и переделать по-новому, изгоняли из службы всех тех лиц, которые не принадлежали к их воззрениям, какую бы ни имели эти лица опытность в делах. Этим самым они лишили себя возможности прислушиваться к требованиям жизни и указаниям опыта, и отсюда произошло то, что своя своих не познаша, и земледельческая жизнь, в скором времени после 1863 г., стала задыхаться от беспросыпного пьянства и бескредитного удушья».
Момент образования фирмы «Они» почти никто в России не заметил. А на первых порах, когда фирма заявила о себе и провозгласила благие цели, народ сочувственно отнесся к ее планам преобразования общественной жизни. Поначалу все инициативы и законопроекты фирмы обосновывались необходимостью «покончить с крепостничеством». Однако очень скоро народ почувствовал «плоды» либеральной деятельности фирмы:
«При образовании этой фирмы никто не подозревал об ее существовании, но потом, когда стали распространяться ее законопроекты, ловко задрапированные в мантию либерализма, их принимали во всех сословиях сочувственно; когда же началось действие законопроектов, тогда пошел по России стон и вопль».
Фирма «Они» нанесла тяжелейший удар не только по народу, почти всем сословиям, но также по российской государственности: «Одним словом, государство оказалось в том же бедственном состоянии, до какого властительные "они" довели помещичье хозяйство закрытием опекунских советов и разрушением мелких винокурен, при безграничном распространении пьянства. Мы употребили выражение "властительные они", полагая, что люди, достигшие на всем обширном пространстве русской земли разрушения сельскохозяйственного быта, без сомнения, выразили в своих действиях полную властительную силу, но, к сожалению, силу самого печального (скажу сильнее, преступного) свойства, породившую общее обеднение и разорение».
Подробнее о работе Кокорева «Экономические провалы» и его описании таинственной фирмы «Они» читатели могут узнать из моей книги: «Пора возвратиться домой! Становление капитализма в России как история «экономических провалов». По воспоминаниям русского промышленника и купца Василия Александровича Кокорева» (М.: Родная страна, 2017).
А вот книга из другого времени, где также фигурирует фирма «Они». Ее название «Красная симфония», она была опубликована в Испании на испанском языке в 1949 году. Позднее книга была переведена на английский и многие другие языки. В русском переводе книга впервые была издана в 1968 году в Буэнос-Айресе нашими эмигрантами. В годы перестройки книга на русском языке появилась также на нашем книжном рынке. Она представляет собой изложение протоколов допросов известного «пламенного революционера» Христиана (Хаима) Раковского в 1930-е годы в СССР. Раковский, уроженец Болгарии, учился в Европе. Приехал в Россию из-за границы для того, чтобы «делать революцию». Он – один из главных создателей советского большевизма, с 1919 года по 1923 год – Председатель Совета Народных Комисаров Украины и фактически полновластный диктатор Украины. Один из главных деятелей Коминтерна. По убеждениям – троцкист. В допросах Раковского участвовал доктор Ландовский, который выступал в качестве переводчика (Раковский лучше говорил по-французски, чем по-русски). Оказавшись за границей, Ландовский и подготовил издание книги «Красная симфония». Перевод книги на русский язык осуществил профессор А.П. Столешников (потомок русских эмигрантов, проживающий в США). В предисловии к русскому изданию книги, написанном этим профессором, говорится: «Раковский открывает следователю существование «Их» – международной финансовой мафии, как вершителей судеб человечества».
На допросах «пламенный революционер» Раковский очень подробно описал тайные пружины новейшей мировой истории и истории России в конце XIX-начале XX вв. Раковский знал, о чем говорил, потому что с ранних лет он оказался в сети масонских организаций, был тесно связан с международным сионизмом. Примечательно то, что Х. Раковский старается уходить от того, чтобы называть имена руководителей мировой закулисы. Даже на допросе он их называет «Они».
«Красная симфонию» является хорошим дополнением к «Экономическим провалам». Рискну предположить, что Кокорев также догадывался о многом из того, о чем рассказывал на допросе Раковский. Василий Александрович догадывался, но не рискнул озвучивать. Кокорев, вероятно, рассчитывал, что в будущем, при более благоприятных обстоятельствах можно будет, наконец, назвать имена сотрудников фирмы «Они». Недаром Кокорев обронил фразу: «…они, о которых, вероятно, со временем будут написаны целые тома с выразительными портретами».
А вот еще один всемирно известный человек, который использовал выражение «Они» для описания закулисной власти. Это Джордж Оруэлл, автор знаменитого романа «1984». В своем очерке «Англичане» (1947) этот писатель обращает внимание на следующую особенность англичан: «Политическое мышление англичан во многом руководствуется словом «они». "Они" – это вышестоящие классы, таинственные силы, определяющие вашу жизнь помимо вашей воли. Но широко распространено ощущение, что хоть «они» и тираны, но не всемогущи. Если потребуется на «них» нажать, «они» поддадутся. "Их" можно даже сместить. И при всем своем политическом невежестве англичане часто проявляют удивительную чувствительность, стоит какой-то незначительной детали показать им, что "они" перешли черту».
Итак, если резюмировать мысли трех вышеприведенных авторов, то местоимение «Они» применительно к описанию политической системы и политических процессов и явлений используется по двум причинам: либо люди не знают персонально тех личностей, которые скрываются за вывеской «Они», либо они их знают, но боятся назвать.
Понятие «Они» появляется в эпоху, когда миром начинают править деньги. Политическую систему «денежной цивилизации» принято называть «демократией». Но на самом деле этой жесточайшая диктатура. Классики марксизма называли ее «диктатурой буржуазии», русский экономист Сергей Федорович Шарапов – «диктатурой капитала». Карл Маркс также назвал эту политическую систему «новой деспотией». Она в корне отличается от классической деспотии, где есть персонифицированный деспот. Новая деспотия характеризуется анонимностью узкой группы капиталистических деспотов. Что, конечно же, затрудняет реальную смену власти новой деспотии. Если и происходит смена, то чаще не самой власти, а лишь ее декораций.
Эту особенность новой деспотии, существующей под вывеской «демократии», очень хорошо выразил Морис Палеолог, французский дипломат и посол в России в 1914 - 1917 гг. В своих «Дневниках» он отмечал, что демократия «не нарушая своих принципов... может сочетать в себе все виды гнета политического, религиозного, социального. Но при демократическом строе деспотизм становится неуловимым, так как он распыляется по различным учреждениям, он не воплощается ни в каком одном лице, он вездесущ и в то же время его нет нигде; оттого он, как воздух, невидим, но удушлив, он как бы сливается с национальным климатом. Он нас раздражает, от него страдают, на него жалуются, но не на кого обрушиться. Люди обыкновенно привыкают к этому злу и подчиняются. Нельзя же сильно ненавидеть то, чего не видишь. При самодержавии же наоборот, деспотизм проявляется в самом, так сказать, сгущенном, массивном, самом конкретном виде. Деспотизм тут воплощается в одном человеке и вызывает величайшую ненависть».
Кажется, в этих словах содержится объяснение удивительной живучести «новой деспотии», где новые деспоты надежно прикрываются вывеской «Они».
Катасонов Валентин Юрьевич – профессор, д.э.н., председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова
.jpg)
