На фото: атомный ледокол "Ямал" ведёт караван судов по Северному морскому пути
На недавнем совещании по вопросам развития нашей Арктической зоны Владимир Путин поставил следующие задачи: во-первых, чётко обозначить долгосрочный перспективный грузопоток по Северному морскому пути (СМП), указав конкретные инвестиционные проекты и обязательства грузоотправителей по объёмам грузопотока, а также размер и номенклатуру необходимого ледокольного флота и тех судов, которые будут за ледоколами ходить, а с учётом этого предусмотреть меры по модернизации и расширению производственных мощностей наших судостроительных предприятий. Во-вторых, в сводном плане развития СМП предусмотреть строительство и содержание аварийно-спасательного флота и комплексных аварийно-спасательных центров МЧС.
Около 70% грузов, идущих в последние годы по СМП — это СПГ, который производит Ямал-СПГ. Ямал-СПГ, напомню, — это консорциум компаний, в составе которого одна французская компания, две китайских, а контрольный пакет и функции оператора принадлежат компании НОВАТЭК, главой которого является Леонид Михельсон.
Второе место в табели о рангах по объёмам перевозимых по СМП грузов — у Газпромнефти с её Новопортовским месторождением и с морским терминалом "Ворота Арктики". Руководит Газпромнефтью Александр Дюков.
Третий в табели о рангах и абсолютный лидер по стоимости этих грузов, да ещё и владелец собственного ледового флота — Норильскникель во главе с Владимиром Потаниным.
В мае прошлого года к реализации самого амбициозного на планете нефтяного проекта "Восток Ойл" приступила компания Роснефть, руководимая Игорем Сечиным. Идёт строительство нефтеналивного порта рядом с Диксоном, началась прокладка нефтепровода, который свяжет Ванкорскую и Пайяхскую группы месторождений, идёт обустройство промысловой инфраструктуры и так далее. Тогда же, в мае прошлого года, на лёд возле Диксона были выгружены первые партии оборудования и материалов для угольного проекта Сырадасай. Угольное месторождение с таким же названием, которое подарила местная речушка, расположено между Диксоном и Дудинкой. Сейчас здесь строится речной порт «Енисей», идёт подготовка строительства электростанции, горнообогатительной фабрики и так далее. Проект ведёт компания «Северная звезда», бенефициар — корпорация АЭОН, владелец основного пакета акций которой — Роман Троценко.
Для того чтобы был организован вывоз обогащённой медной руды с Баимской группы месторождений на Чукотке, предстоит строить новый порт на мысе Наглёйнгын, проект ведёт компания "Каз Минералс".
По каким причинам я стараюсь внимательно отслеживать всё, что связано с Арктикой, с СМП? Арктический регион — это треть нашей территории, это больше половины наших природных ресурсов, то есть основа, фундамент нашего долгосрочного развития. СМП — это новый караванный путь, хоть и не из варяг в греки, но зато из Азии к европейцам и обратно.
Главная особенность караванных путей — то, что они живут, функционируют столетиями, даже в тех случаях, когда границы государств, по которым они проходят, многократно меняются. Сумеем обустроить СМП — будет, что оставить детям, внукам и правнукам. Не сумеем — вряд ли потомки нас уважать будут, на наших грешных душах и так камнем висит крах Советского Союза. Можем мы этого добиться? На мой взгляд, все возможности для этого есть, требуется только приложить решительную государственную волю.
С 1931 по 1953 год в СССР существовало Главное управление СМП при Совнаркоме СССР, то есть отдельный правительственный орган. В 1953-м это управление передали в подчинение Министерству морского транспорта, тем самым понизив в ранге. После 1991 года этот штаб тихо придушили в тёмном углу, а в наше время, несмотря на кратный рост грузооборота, развитие Арктики и СМП упорно продолжает идти в режиме «у семи нянек дитя без глаза».
Оператором развития СМП с 2019 года стал "Росатом", но преодолеть давление Министерства транспорта, которое не желает отдавать свои полномочия, не получается. Результат мы видели прошлой осенью: сорванные сроки зимнего завоза, 24 грузовых судна, вмёрзшие в лёд, которые пришлось из этого плена вытаскивать атомными ледоколами, сорванными с заранее запланированных заданий и маршрутов. Это называется по-модному, по-современному — «принцип двух ключей». У министерства транспорта есть структура с названием Администрация СМП, у "Росатома" — Дирекция СМП. Администрация СМП дала разрешение на проход судов по трассе, Дирекция эти суда на этой трассе выковырнула. Нормальное распределение обязанностей, за которое никто никакой ответственности не понёс.
Владельцы судов в ноябре 2021 года на трассу СМП отправились на основании метеопрогноза, который прогнозировал «лёгкую ледовую обстановку». Ну а Росгидромет у нас подчинён Министерству природных ресурсов и экологии. Грубо: одно министерство дало метеопрогноз, второе министерство дало добро на проход по СМП, а выгребать полученный результат вынужден был "Атомфлот".
Нельзя, конечно, исключать, что на закрытой части совещания генеральный директор "Росатома" Алексей Лихачёв поднимал вопрос, который планировалось предметно рассмотреть на совещании менее высокого уровня, которое должен был провести Андрей Белоусов, но которое как-то взяло, да и не состоялось — без объяснения причин. Но вполне может быть, что и не поднимал, — сие в открытом доступе отсутствует. Белоусов по поводу СМП в этом году выступил в январе, но почему-то на совещании о ходе реализации инициатив социально-экономического развития до 2030 года. Слова о том, что нужен единый орган управления судоходством в акватории СМП, Белоусов сказал, это хорошо. Результата от этих слов мы пока не видим.
После вступительного слова Путина, в котором он постарался подчеркнуть значение СМП для России в той обстановке, которая складывается вокруг нас в частности и в мире вообще, началось нечто фееричное — началось выступление Юрия Трутнева. Прежде чем цитировать, давайте вместе хотя бы вкратце припомним, что происходит-то: пять пакетов санкций со стороны Евросоюза. В числе прочего — полный отказ от импорта российского угля через 120 дней. Запрет на поставки критически важного оборудования для производства СПГ. Ещё раньше был введён запрет на поставки в Россию автомобильной техники стоимостью свыше 50 тысяч евро. И это не про "Майбахи" с "Роллс-Ройсами", это про карьерные самосвалы, про тягачи, про запчасти к ним. У нас в телевизорах время от времени картинки с угольных карьеров мелькают — попробуйте припомнить, чья там техника трудится. Американские "Катерпиллары", японские "Коматцу" и так далее. Везде, по всей России. Да после такого эмбарго министр Мантуров с экранов не должен сходить — совещания с угольными компаниями, визиты на КАМАЗ, КРАЗ, БЕЛАЗ, снова переговоры с угольщиками, с Минфином.
Но вернёмся к выступлению Трутнева. «Основной объём перевозок по СМП до 2024 года должны обеспечить 4 компании: НОВАТЭК, Газпромнефть, "Роснефть" и "Северная звезда". При выполнении этими компаниями планов объём перевозок по СМП до 2030 года превысит 200 млн тонн». А если не выполнят компании свои проекты к этому сроку — тогда что?
2030-й год — это как минимум выход на полную мощность проекта "Восток Ойл", который должен дать 100 млн тонн годового грузооборота, то есть половину от названной Трутневым цифры. Вот только напомню, что в 2019 году в России появился закон, по которому всё, что добывается в Арктике, транспортировать можно только на судах, построенных в России. И расчётов того, сколько потребуется танкеров усиленного ледового класса не ниже Arc 5 я вот пока нигде не видел.
А строит такие танкеры у нас только одна верфь — "Звезда" называется, судостроительный комплекс в городе Большой Камень, недалеко от Владивостока. Но этот ССК в настоящее время сам ещё строится. Успеем, справимся? Да, за развитие дальневосточной "Звезды" отвечает Сечин. Но нефтеналивной порт на Диксоне — это портовые ледоколы и ледовые буксиры, и это уже точно не "Роснефть" и не "Звезда".
Для того чтобы перевозить с Ямала СПГ в Европу и в Азию, НОВАТЭК строит две перевалочные базы — рядом с Мурманском и на Камчатке. Ледовые танкеры-газовозы — от Сабетты до перевалочных баз и обратно, а от мест перевалки — уже другими судами, которые без классности Arc 7, и они по этой причине в два раза дешевле. За пределами акватории СМП уже можно использовать иностранные суда, то есть, если своих не хватает, можно на фрахте чужие перехватывать. Годовая мощность Ямал СПГ — 18 млн тонн, годовая мощность "Арктик СПГ 2" — 20 млн тонн, и для них такая перевалка уже экономически востребована, а для перевалки не 38 млн тонн грузов, а 100 млн тонн никто ни о каких перевалочных базах ни разу не сказал.
То есть, успевает ли справиться дальневосточная "Звезда" с нужным количеством ледовых танкеров — неизвестно, про ледоколы в порту — неизвестно, про перевалку — тем более, но Трутнев — про 200 млн тонн.
Почему сказал я про ССК "Звезда" вот уже несколько раз? Да потому что и для Газпромнефти танкеры строить тоже больше негде, у нас в России только одна верфь, на такие трудовые подвиги способная, так и ту строят с 2009 года, да и та не понятно как будет работать, если южнокорейские партнёры тоже решат в санкции с нами поиграть. Так, может, стоило не только круглые цифры называть, но и хоть пару предложений про имеющиеся проблемы, господин Трутнев?
Что там дальше в списке Трутнева? "Северная звезда". Годовая мощность по готовой продукции к 2025 году — 7 млн тонн. Не сильно большая прибавка-то, так и с ней ничего непонятно. Про технику для разрезов я уже говорил — не исключаю, что и Мантуров что-то сказал, на президентском сайте его выступления нет. Но осенью прошлого года Роман Троценко сообщил результаты расчётов по балкерам для вывоза этих миллионов тонн — 40 штук потребуется, и снова — усиленного ледового класса. Корпорация АЭОН, конечно, многопрофильная — не только добыча угля, но и недвижимость в Москве, и крупнейшая в России сеть частных аэропортов по многим областным и не только городам. Но вот в судостроении у неё активов нет, в чём Троценко чистосердечно и признался: он согласен на долгосрочный фрахт у "Совкомфлота", но не более того. Балкеры ледового класса в России есть — пять штук у Норникеля. Проект наш, Адмиралтейские верфи, головное судно было построено в Финляндии, 4 серийных — в Германии.
Теперь про СПГ-проекты НОВАТЭКа, которые тоже должны обеспечить грузооборот в те самые 70 млн тонн, о которых пару лет тому назад уверенно заявлял Леонид Михельсон. На день сегодняшний на заводе под Мурманском, где строятся гравитационные платформы проекта "Арктик СПГ 2", на 98% завершён монтаж первой из трёх технологических линий. Одна линия — это 6,6 млн тонн продукции в год. Технология — от немецкой компании "Линде". Пятый пакет санкций — от ЕС. И что будет со второй и третьей производственными линиями? Получится в срок построить или как?
Я уверен, что у "Линде" нет ни малейшего желания уходить из России, — по её патентам на завершающей стадии строительство АГПЗ в Свободном Амурской области, помимо «Арктик СПГ 2» у немцев ещё и контракт на Балтийский СПГ, где ещё две технологических линии запланировано. Но справится компания "Линде" со своим Шольцем или нет — бабушка надвое сказала.
В звонких отчётах правительственных чинов к 2030 году производство СПГ в России должно выйти на 140 млн тонн. Но уже сейчас 26 млн тонн откровенно подвисли, и что с этим дальше делать, пока никто не говорит. Ямал СПГ и Сахалинский завод — это тоже не наши технологии, там и вовсе американский патент.
Но не всё так плохо. В 2019 году "Росатом" на базе своего НИИЭФА (НИИ электрофизической аппаратуры — название досталось от Минсредмаша, поэтому, как водится, ни о чём и не говорит) создал испытательный криогенный стенд — №2 в Европе и №3 в мире. Критически важная составляющая для локализации производства СПГ-оборудования. Не было у нас никогда собственного производства таких железяк для средне- и крупнотоннажного сжижения, с нуля отрасль создавать надо. Спроектировали — разработали — произвели — а вдруг работать не будет? Теперь не вопрос — перемещаем железяки в Питер, и вот на этом самом криогенном стенде гоняем во всех режимах, пока не убедимся, что всё в полном порядке.
Стенд, как и положено, обеспечивает более высокие требования, чем предъявляет эксплуатационный режим. Природный газ сжижается при -162, а бассейн криогенного стенда использует жидкий азот, который сжижается при -196, то есть с запасом в 30 градусов. И стенд уже используется — разумеется, не Газпромом и не НОВАТЭКом, а всё тем же "Росатомом". Заказчиком стенда было ещё одно подразделение "Росатома" — ОКБМ им. Африкантова, то есть ТЗ разработано именно в Нижнем Новгороде. Отдадим должное и Минпромторгу — финансирование строительства стенда частично шло и от этого ведомства.
Но почему вдруг ОКБМ? Если кто не в курсе, то на этом славном предприятии были построены реакторы всех наших подводных лодок, реакторы атомных ледоколов советского периода, реакторы на быстрых нейтронах, реакторы научно-исследовательские. Рекорд, который вряд ли кто-то в ближайшие пару сотен лет повторит — 500 реакторов разных типов — это ОКБМ.
И тамошние специалисты инициативно разработали криогенные насосы, которые перекачивают СПГ из заводских ёмкостей в танкерные. То есть насосы полностью погружены в жидкость с температурой -162 градуса и спокойно её прокачивают — задумайтесь на секундочку, хайтэк — это точно айфон или же вот такой механизм? Сами придумали, сами произвели, теперь вот сами и проверяют, но уже не у себя на заводе, а в Питере, на НИИЭФА. И арматуру запорную для СПГ-заводов тоже уже проверяют и готовы производить.
А в Подольске умеют делать витые теплообменники — таких заводов по миру на пальцах одной руки сосчитать можно. Да, пока не для крупнотоннажного производства, а только для среднетоннажного, для 4-й технологической линии Ямал СПГ, которая уже по российскому патенту, под названием "Арктический каскад". Руководитель машиностроительного дивизиона "Росатома" Андрей Никипелов, на вопрос журналиста "Коммерсанта": «А для крупнотоннажного производства теплообменник потянете?», — ответил до предела лаконично: «ТЗ дай и отойди в сторонку, через два года выйдем на серийное производство».
Тот не унимался: «А сами ТЗ можете?» «Можем, но тогда тебе придётся уже дважды отходить, на серийное производство выйдем через 4 года». «А чего не выходите?», — так заказов нету, мил человек, у НОВАТЭКа и у Газпрома — "Линде". Так, может, господин Трутнев, вам не миллионы тонн в голове крутить, а вот в эти нюансы попробовать вникнуть?
Россия в состоянии экономической войны, перемирие не просматривается, наша экономика должна переходить в мобилизационное состояние. «Росатом» не всю номенклатуру для СПГ в одно лицо вытащить может, да и не будет он это делать исключительно из любви к искусству, если заказы не просматриваются.
"Арктик СПГ 2" и Балтийский СПГ — уже в зоне риска, а пару недель назад американский "Эксон Мобил" чётко заявил, что выходит из проекта "Дальневосточный СПГ". И не предъявишь ничего этой компании — нет ни ТЭО, ни окончательного инвестиционного решения, то есть и никакого урона нашему госбюджету нет, и потерь рабочих мест не будет — их и так не было. "Дальневосточный СПГ" — это проект "Роснефти", то есть на разработку собственной СПГ-технологии можно сосредоточить сразу несколько наших крайне серьёзных компаний: Газпром, НОВАТЭК и "Роснефть".
Выстраивал до последнего времени свой СПГ-проект и Альберт Авдолян на базе месторождений Якутии — газовая магистраль на берег Охотского моря, там — завод и новый порт. Пока только в перспективе, пока продолжается доразведка всех месторождений, но предварительное соглашение с "Росатомом" относительно плавучих АЭС для будущего завода уже подписано. Значит, потенциально имеется ещё один интересант в нашей собственной крупнотоннажной СПГ-технологии — Якутская топливно-энергетическая компания.
Остаётся только организационное усилие — доходчиво объяснить газовым компаниям, что России нужен новый производственный холдинг и, само собой, короткий поводок для ФАС. Все эти истории с тендерами и прочими красотами — не при создании совершенно нового сектора в экономике, не в тех условиях, в которых мы сейчас живём. Разработка технологии, освоение серийного производства — это без конкуренции нужно организовывать, конкуренцию потом можно развивать, если смысл в ней будет. НИОКР, опытное производство, проверка на стенде — это не то место, куда полезут частные эффективные менеджеры, это на сегодня дело государственной важности.
У нас сегодня экспорт газа в виде СПГ в пересчёте — в пределах 35 млрд кубометров, а трубопроводный экспорт в ЕС — в пять раз больше. Обезумевший ЕС может отказаться от нашего газа, суицидников среди тамошних политиков — пруд пруди. При максимальном напряжении, при закрытии части своих заводов и фабрик Евросоюз от нашего газа способен отказаться лет через 5–7, это и есть тот срок, в течение которого и мы должны стать способны избавиться от зависимости от европейских денег без вреда для собственной экономики. Но для этого нужны не красивые слова в красивый микрофон под красивые софиты, а мобилизационный режим, который должен стать нормой для правительства.
Вот ещё одна цитата Юрия Трутнева: «С 2025 года "Росатом" запустит регулярную транзитную линию, что позволит увеличить объём международного транзита к 2030 году до 30 млн тонн». Опять 2030-й, опять никакой конкретики. Транзитная линия к 2025 году, то есть через три года, — она на каких судах-то? На арктических контейнеровозах? На арктических балкерах? Или за счёт международных судовладельческих компаний? Так ведь и этим иностранцам точно такие же суда потребуются, а их на этой планете на сегодня просто никто не строит.
Хочешь сделать хорошо — сделай сам, иначе не получится. Итоги грузооборота по СМП за 2021 год — 35 млн тонн, из которых транзитных — 2,5 млн тонн. И это — следствие не только международной обстановки, которая в прошлом году была ещё относительно спокойной, а вот то самое: прогноз погоды и ледовой обстановки от одного министерства, разрешение на проход по СМП от второго министерства, ледокольное сопровождение — от "Атомфлота", за конечный результат вот таких попыток никто толком ответить не способен. Ну не пойдут по СМП транзитные грузы, если мы сами первыми не начнём, господин Трутнев.
И с какой стати вы называете 25-й год, если у нас и намёка нет на строительство арктических балкеров и контейнеровозов?
А теперь о выступлении министра природных ресурсов Александра Козлова. Цитирую: «Строится горно-обогатительный комбинат по добыче и переработке свинцово-цинковых руд и производству концентрата на базе месторождения Павловское, это Архангельская область». Ну насчёт Архангельской области — так только с натяжкой, поскольку то, что архипелаг Новая Земля закреплён за Архангельском, пока не совсем серьёзно. Несложный такой ассоциативный ряд-то: Новая Земля — ядерный полигон — "Росатом". Проект Павловского месторождения — это у нас "Первая горнорудная компания", которая, разумеется, на 100% принадлежит "Росатому".
Но самое занимательное — не строится там сейчас никакой комбинат. Геологоразведочные работы — да, идут, потому как запасы уточнить надо, месторождение оконтурить. Но из более серьёзного всё, что имеется, — положительное заключение Госэкспертизы по плану порта для этого проекта. Положительное заключение — это такой документ, на качественной бумаге напечатанный, а не строительство завода. У Трутнева — расплывчатые формулировки, но хоть названия компаний, которые тот или иной проект ведут, названы точно. А у Козлова что? И заговорил он про Павловское месторождение тоже в связи с наращиванием грузооборота по СМП, что тоже не может не веселить. По планам "Росатома", годовой объём готовой продукции на этом проекте — 350 тысяч тонн. Так и те в акваторию СМП попадут только в том случае, если обогащённая руда пойдёт на восток, потому как если на запад, то в географические границы СМП вообще не попадёт. Технико-экономическое обоснование проекта "Росатом" разрабатывал 4 года тому назад, по нему руда должна была не идти на дальнейшую, более глубокую переработку в Россию, а сразу экспортироваться в Швецию. Получится сохранить этот план в настоящее время или не получится — вряд ли кто точно скажет.
Приведу цитату из заключительного выступления президента: «В сводном плане развития СМП необходимо предусмотреть строительство и содержание аварийно-спасательного флота и комплексных аварийно-спасательных центров МЧС. Мы сегодня об этом не говорили практически, но это очень важная задача». Девять министров, два вице-премьера говорили о развитии СМП и сумели почти ничего не сказать про аварийно-спасательные службы. А ведь при такой интенсивности без аварийного флота во всём его многообразии: аварийно-спасательные суда, аварийно-медицинские суда, аварийно-пожарные, — в Арктике с её морозами, вьюгами, полярной ночью, штормами, ледовыми полями и дрейфующими где ни попадя айсбергами — не обойтись.
