Источник: Русский вестник
В этом году исполнилось 100 лет со дня рождения автора «Тли» писателя Ивана Михайловича Шевцова (9.09.1920 – 17.01.2013). Он также известен своими романами «Во имя отца и сына», «Набат», «Бородинское поле», другими литературными произведениями и искусствоведческими работами.
И.М. Шевцов родился в Белоруссии в бедной крестьянской семье, еще подростком начал успешно сотрудничать в районной газете, учился в Саратовском военном училище погранвойск. Во время Великой Отечественной войны Иван Шевцов возглавлял разведотряд особого назначения, выполнявший боевые операции в тылу врага. После войны он продолжил успешные занятия журналистикой, в том числе международной, работал корреспондентом в Польше, Болгарии. Одна за другой выходили его книги: «Юность Болгарии» (М.: Молодая гвардия, 1954), «Сильные люди» (М.: Воениздат, 1958), «На краю света. Записки офицера» (М.: Молодая гвардия, 1960), «Евгений Викторович Вучетич» (Л.: Художник РСФСР, 1960), роман «Свет не без добрых людей» (М.: Московский рабочий, 1962)...
Роман «Тля» довольно долго оставался «в столе» автора. Путь к публикации неожиданно открылся после того, как 1 декабря 1962 г. Н.С. Хрущев посетил выставку художников-авангардистов в Манеже и подверг ее острой критике. В те времена издание книги готовилось долго и тщательно, поэтому «Тля» вышла в свет в 1964 г., а полемика вокруг романа растянулась на целые годы, уже после отставки Хрущева. Нападки противников велись организованно и довольно беспощадно, подобно тому, как это происходило с Всеволодом Кочетовым (1912–1973), покончившим с собой.
Ивана Шевцова также подвергли многолетней травле, долго не принимали в Союз писателей СССР – уникальный случай для автора нескольких изданных книг. При этом главные аргументы против романа не столько замечания литературного характера, сколько идеологические обвинения, прежде всего в черносотенстве и антисемитизме. С этим ярлыком книга продолжает жить более полувека – благо заинтересованным читателям не так просто разыскать «крамолу» и проверить истинность обвинений. Сразу оговорюсь, что когда, наконец, я добралась до «Тли», поиски «антисемитских выпадов» остались безуспешными: в идейное противостояние художников, которому посвящен роман, вовлечены с обеих сторон люди разных национальностей.
1960-е – начало 1970-х гг. – время острых идеологических баталий, происходивших не только в общественных, научных и творческих кругах, но и на самом верху, в руководстве партии и правительства. Разумеется, о последнем знали немногие, хотя теперь давно не секрет, что в позднем СССР единой Коммунистической партии, по сути, не было. Открытая идейная полемика велась среди интеллигенции, где в годы оттепели возникли неформальные культурно-общественные движения. Условно их правильней разделить не на привычных «западников» и «славянофилов», а на «шестидесятников» и «русскую партию».
Те и другие, по крайней мере, формально оставались в рамках советской идеологии, при этом предпринимая своеобразные попытки ревизии марксизма-ленинизма. Основная идея «шестидесятников» сводилась к лозунгу троцкистско-зиновьевской оппозиции 1920-х гг.: «Назад – к Ленину». Отсюда следовали другие принципы «шестидесятничества»: тезис о возвращении к «ленинским нормам» как к образцу социалистической законности, романтизация В.И. Ленина и его «гвардии», объяснения ошибок и преступлений советского периода искажениями ленинизма. Насколько искренни были «шестидесятники» – показали последующие события, когда практически весь их «основной состав» приветствовал крушение СССР. Сторонники «русской партии», напротив, считали необходимым отказ от наиболее одиозных идей В.И. Ленина, таких как русский национальный нигилизм или разжигание общественной ненависти к религии... В отличие от давно почившего «шестидесятничества» идеи «русской партии» оказались жизнеспособны и в постсоветский период были приняты большинством коммунистов.
Но вернемся к Шевцову и его роману. Тля – это насекомое-паразит, которое питается соками молодых растений и побегов, а через слюну еще и способно заражать их вредными вирусами. Тля живет большими колониями и считается одним из злостных вредителей, поскольку способно поразить, ослабить и даже погубить растение. Впрочем, в живой природе тля тоже может стать жертвой паразита – наездника (у Шевцова последняя аналогия отсутствует).
В романе тля – это не отдельный персонаж (хотя пару раз слово это направлено в конкретный адрес), а коллективный образ художников и критиков, которых автор называет формалистами. Они не просто выступают за художественное новаторство, но довольно агрессивно нападают на искусство традиционное, пытаются вытеснить его на обочину современной культуры, сделать маргинальным в глазах современников, а в будущем и вовсе заменить его собой и своими последователями. (Как это похоже на современных постмодернистов!) Формалисты действуют «колонией» – дружно и спаянно; при этом, если продолжить аналогию с тлей-насекомым, здесь тоже присутствуют особи «крылатые» и «бескрылые».
Основное действие романа Шевцова происходит в Москве в середине 1950-х годов в кругах художников и искусствоведов – среде, которую автор прекрасно знал изнутри. Датировку можно определить по упоминаниям о «новом» фильме «Михайло Ломоносов» (вышел на экраны в 1955 г.) и о юбилее Московского университета (его 200-летие отмечалось в том же году). Главный герой – художник-реалист Владимир Машков. В начале повествования ему 30 лет с небольшим. Он бывший фронтовик, живет в коммуналке с матерью – простой работницей и не один год встречается с девушкой-искусствоведом Люсей Лебедевой. Судя по тому, что познакомились они во время войны и Люся уже тогда была взрослой, она ровесница Машкова или немного моложе. В отличие от Владимира Люся – дочь обеспеченных родителей, живет с ними в отдельной квартире, избалована, капризна и безжалостно манипулирует молодым человеком, доставляя ему немало переживаний. А тот, по крайней мере, на первых порах увлечен не столько Люсей, сколько придуманным им образом идеальной девушки.
В книге переплетаются две сюжетные линии: любовь Владимира к Люсе и противостояние художников двух направлений – реалистов и формалистов.
Формалисты группируются в «салоне Осипа», который собирает у себя дома искусствовед Осип Давыдович Иванов-Петренко. Они не прочь поспорить друг с другом по мелочам, но в главном сохраняют единство. Реализм чужд им не просто как художественное направление, но и как понимание мира. «Простые» люди им не интересны и не дороги – ни как герои произведений, ни как зрители. Они с презрением упоминают в качестве образа русского народа «молочницу Дусю и домработницу Машу».
Формалистов вполне устраивает положение малопонятных «эстетов», кумиров в узком кругу «избранных». Правда, не желают они отказываться и от преимуществ, которые дает статус преуспевающих советских художников: выгодные заказы, мастерские, участие в выставках, похвалы в прессе и, наконец, статья в Советской Энциклопедии. Они не стремятся создать некое отдельное движение в искусстве, а намерены овладеть тем, что уже существует, что было создано художниками реалистического направления и их почитателями.
На страницах романа проходит настоящий «мастер-класс» по манипулированию общественным сознанием – что позже стали называть «пиаром». Руководители «салона» действуют умело и спаянно, распределяя обязанности между своими сторонниками: один пишет хвалебную статью, другие привечают «нужных» людей, пока «бескрылая» безымянная массовка устраивает ажиотаж вокруг «гениальных» картин или обструкцию противникам... Формалисты пытаются (и не без успеха) руководить процессами в творческой среде, выдвигая одних и преграждая путь другим, проводя, таким образом, не вполне естественный отбор.
Среди персонажей-формалистов – сын директора мебельного магазина Борис Юлин, конкурент Машкова в живописи и любви. Он привык измерять жизненный и творческий успех в материальном эквиваленте, его тянет к таким же обеспеченным и удачливым людям. Под стать себе он выбирает и невесту – Люсю, которую поначалу считает своего поля ягодой. Борис циничен на пути к цели: презирая социалистический реализм, он готов подстроиться под «злобу дня» – изобразить на картине фальшивых девушек-колхозниц, никогда в жизни не виденных. Однако Борис не лишен и привлекательных черт. По крайней мере, поначалу он выглядит дружелюбным и отзывчивым, в первой же сцене дает Владимиру в долг большую сумму. Да и Машков симпатизирует Юлину, предлагает вместе поехать летом в колхоз на этюды. Но со временем их отношения портятся, и причина этому – не только соперничество в любви.
Иначе выглядит «учитель» Бориса – художник Лев Барселонский. Этот авантюрист с мутной судьбой давно занял положение живого классика. Он не лишен способностей и исторического чутья: насколько можно судить, нарисованные им в годы войны плакаты пришлись по душе и партийным идеологам, и «простым» людям. Среди художников он непререкаемый авторитет, находящийся вне критики, а для формалистов – своеобразный вождь.
Другой мэтр, Николай Николаевич Пчелкин, тоже знаменитый живописец, член-корреспондент Академии художеств, не относится к лагерю формалистов. Он просто готов ладить со всеми – и с реалистами, и с формалистами, но прежде всего со своей молодой супругой Линочкой. Короткая история их брака довольно остроумно описана в прологе романа, а дальнейшие события показывают, что со временем Пчелкин оказался «под каблучком» у Линочки.
«Салону Осипа» противостоят художники-реалисты – пожилой академик и депутат Михаил Герасимович Камышев, а также Владимир Машков со своими друзьями: Петром Еременко, Павлом Окуневым и Кареном Вартаняном. Правда, если образы Машкова и Камышева выписаны ярко и реалистично, то их товарищи выделяются скорее картинами, чем характерами или поступками (один пишет натюрморты, другой – батальные работы, третий – пейзажи). Особенно это касается образа Карена. Вместе с тем друзья Владимира не выглядят ходячими изрекателями прописных истин. Они – «обычные», живые люди, которых делает сильными не отсутствие недостатков, а любовь к Родине и русскому искусству.
Из друзей Машкова, пожалуй, самый запоминающийся, в каком-то смысле ключевой персонаж – молодой скульптор Яша Канцель (хотя он появляется в романе всего несколько раз). Трудолюбивый и талантливый, он еще не вошел в полную силу (и сам понимает это), не вполне определился с темой творчества и художественным стилем. В общении с людьми он готов скромно прислушиваться ко всем и учиться у всех. О славе Яков и не помышляет; главное для него – творчество. Как скульптору, ему близок реализм, близки и товарищи-реалисты. В то же время он вхож и в «салон» формалистов, которые до определенного момента привечают его, хотя и не признают его творчество. Самого Якова привлекает в «салоне Осипа», главным образом, Диана – дочь хозяина. Девушка не отталкивает своего робкого ухажера, но и не отвечает взаимностью, к тому же словно стесняется за него перед родственниками и приятелями. К сожалению, этот интересный персонаж вскоре выпадает из действия. Рассорившись с обитателями «салона», Яков уходит от них и в тот же вечер погибает, попав под машину, которая скрылась с места аварии.
В дальнейшем герои лишь несколько раз упоминают погибшего друга, а затем словно забывают о нем. Даже между собой они не обсуждают, продвигается ли, например, милицейское расследование. Занятые устройством на выставку собственных картин, друзья не попытались предложить туда хотя бы одну работу Якова Канцеля. Реакция Дианы, просто исчезнувшей из действия, остается вовсе неизвестной. Лишь через несколько лет в Академии художеств организуется выставка скульптур Якова Канцеля, но из романа неясно, кто был ее инициатором.
С каждой страницей противостояние формалистов и реалистов обостряется, а методы борьбы формалистов становятся все более изощренными. Вместе с тем картины идейных баталий не выглядят схематично. Среди художников и критиков есть убежденные сторонники или противники реализма и формализма, есть колеблющиеся, есть и «молчаливое большинство», которое лишь пассивно реагирует на события.
Конечно, нельзя не учитывать, что роман «Тля» появился в советское время, когда, согласно официальной идеологии, коммунистическая партия всегда была права, а ошибаться могли лишь отдельные ее представители (образ почти религиозный). Такую точку зрения, нимало не сомневаясь, высказывают и главные герои: даже в частных беседах они благоговеют перед авторитетом партии и Ленина. В советском романе иначе и быть не могло, однако в 2020 г. некоторые рассуждения звучат наивно.
В конце романа Петр Еременко, доведенный до отчаяния всесилием своих противников, пишет письмо в ЦК КПСС – и партия приходит на помощь. Однако некоторые намеки позволяют предположить, что сам Шевцов не идеализировал КПСС, не считал ее безгрешной и монолитной (чего в советское время он открыто написать не мог). Да и судьба романа показывает, что формалисты имели в верхах более могущественных покровителей, чем единственный чиновник Варягов, отстраненный от должности на последних страницах романа.
Книга читается увлекательно, динамика действия и сюжетные интриги держат в напряжении.
Роман «Тля» уникален и по своей тематике. За прошедшие десятилетия появилось не так много книг, посвященных идейному противостоянию внутри позднего советского общества. Даже противники Шевцова, исписавшие обвинениями километры бумаги, остались бесплодны, так и не создав какую-нибудь ответную «Антитлю». Роман не устарел по прошествии времени, а актуальность поднятых писателем проблем даже усилилась, о чем свидетельствует современное состояние российского искусства: засилье лишь одного течения – постмодернизма, пожирающего творческое разнообразие не хуже огородной тли, низведение реалистов до положения маргиналов, отсутствие даже видимости здоровой творческой конкуренции...
Татьяна НИКОЛЬСКАЯ,
канд. ист. наук
Санкт-Петербург
Источник: Русский вестник
