На прошедшей международной конференции в музее-заповеднике «Александровская слобода» в качестве гостя побывала Лоранс Гийон (Laurence Guillon), этническая француженка, принявшая православие, поселившаяся в соседнем Переславле-Залесском и пишущая роман о первом русском царе Иване Грозном. Мы побеседовали с ней о том, что подвигает европейцев переселяться в Россию и чем отличаются русские таксисты от французских.
- Вы родились и жили во Франции, но по каким-то причинам решили переехать в Россию. Это навсегда?
- Я хочу здесь жить постоянно. На это есть разные причины. Одна из них -
это мой интерес к России. Про эту страну я узнала, когда мне было
пятнадцать лет. До этого я увлекалась древней Грецией, немножко
греческим православием, так что все-таки есть логичная ниточка, что
я увлеклась Россией. После чтения Достоевского мне захотелось перейти
в православие, что я и сделала в возрасте девятнадцати лет.
Факультативно изучала русский язык. Был отход от этого увлечения,
и я даже уехала в Америку, но Америкой я разочаровалась и опять
вернулась к России. И в 1990 году меня пригласил в Россию историк
и кинорежиссер Вячеслав Лопатин, с которым мы дружили. Я участвовала
в экспедиции «По следам Радищева» из Петербурга до Москвы. Там были
депутаты Моссовета, журналисты, актеры, все, кто угодно, и я (смеется).
И в каждом городке я должна была выступать. Эта экспедиция меня
окончательно подвигла переселиться в Россию. Я нашла работу в школе при
французском посольстве, где проработала шестнадцать лет. Я совершенно
обрусела и не хотела обратно во Францию. Но моя мама заболела, и мне
пришлось уйти на пенсию и уехать к маме. Когда мама умерла, настоятель
православного монастыря, в который я ходила, мне сказал, что мне нужно
обратно в Россию. Я знакома с православным французским монахом Василием
(Паскье) из Франции, который теперь стал архимандритом в Свято-Троицком
монастыре города Чебоксары. Он мне говорил: вам надо уехать, потому что
Россия - это последний ковчег. И вот я решила уехать. Год назад
я сделала себе временное разрешение на пребывание и купила дом
в Переславле. С большим трудом.
- А почему вы выбрали именно Переславль, а не какой-нибудь другой город?
- Я художница, люблю заниматься акварелями. И когда я работала в школе
при посольстве, я хотела где-то отдохнуть и узнала, что есть Дом
творчества в Переславле. Я приехала в Переславль и влюбилась в город.
Но тогда монастыри были в печальном состоянии, теперь они в хорошем
состоянии, а город деградирует. К сожалению, с тех пор город сильно
испортили. Меня раздражает, как разрушают все старинное и красивое.
И строят уродливое и некрасивое, претенциозное и нерусское. Вот это для
меня - горе. Меня огорчает, что люди уже свои традиции не знают, свой
фольклор не знают, забывают своих предков. Но это происходит во всем
мире. Это какой-то сатанический процесс.
Но, тем не менее, я люблю Переславль, я люблю озеро. Потом Иван
Грозный - это моя тема. Здесь доброжелательные люди. И это не так далеко
от Москвы, где у меня есть основательные друзья и духовный отец.
- Еще одной из причин переселения в Россию вы назвали миграционную ситуацию в Европе.
- Я вижу, как разрушается Франция.
Нам говорят, что это беженцы, но доля беженцев очень маленькая. К нам
приезжают чернокожие агрессивные молодые люди. И для меня это уже просто
нашествие. Я предполагаю, что там будет второе Косово, только
в масштабе всей Европы. И я не хочу это видеть.
- И об этом вы рассказываете в блоге «Переславские
хроники», который ведете на французском языке, в первую очередь для
своих бывших соотечественников?
- Я рассказываю о своем опыте жизни в Переславле, о том, что я наблюдаю
в России. Иногда я там рассуждаю и о Франции, сравниваю и делаю
параллели. Я давно заметила, как врут по поводу России, врут
беспардонно. Можно относиться к Путину по-разному, но он не Гитлер,
и не Сталин. И когда случилась эта история в Донбассе, я тоже видела,
что врут. Я стала переводить на французский материалы, которые нашла
об этой ситуации. И вот я увидела, что состою в черном списке,
составленном французской журналисткой, в качестве финансового агента
Путина! Я никогда не умела управлять своими деньгами, я их теряю
постоянно, зато я стала финансовым агентом Путина (смеется)!
- Вы пишете книгу о первом русском царе. Почему выбор пал
на этого российского правителя? Почему, например, не на Алексея
Тишайшего, Петра I или Николая II, а именно - Ивана Грозного?
- Я была очень молодой, когда открыла Ивана Грозного. Я видела передачу на французском телевидении, в которой были отрывки из фильма Эйзенштейна.
Я была абсолютно заворожена. Я стала читать биографию Ивана Грозного,
но это был каталог ужасов, которые вершились якобы при Иване Грозном.
Для меня это было как страшная сказка. И я стала придумывать какие-то
свои сказки на эту тему. Я даже написала первый роман, который,
к сожалению, издала, но, к счастью, он не был замечен. Я это издание
теперь абсолютно отрицаю. Я написала второй роман, но когда приехала
в Россию, я его фактически весь заново переписала. И продолжаю делать
правки. Хотя это роман, но я не хочу осквернить память персонажей,
которых я люблю. Я не хочу сказать, что Иван Грозный был святой. Если
его не благословил митрополит Филипп - значит, были на то причины.
- Приезд в Александров на научную конференцию, посвященную эпохе Ивана Грозного, - это для книги?
- Это и для книги, и потому что я интересуюсь этой эпохой. У меня
ощущение, что персонажи моего романа живут рядом со мной. В Переславле
мне все напоминает Ивана Грозного. Я хожу в Федоровский монастырь
на службу и про себя говорю: здравствуй, царь Иван, вот я здесь, у тебя
в монастыре. Я знаю, что Иван строил эту церковь, что он был часто там
и в Никитском монастыре. У меня такое ощущение, что они меня все
удочерили, что я член семьи, как бы это странно ни звучало. Я не знаю,
почему меня это так увлекает, может быть, действительно, потому что это
сказочный мир и сказочный персонаж. Очень русский персонаж, одновременно
из книг Достоевского и из сказок. Это одновременно страшно и очень
красиво. Я уверена, что раньше была такая красота, которую нам трудно
представить. Деревянная архитектура, церкви, постоянный звон колоколов,
везде поющие люди. Я уверена, что и сам царь пел. Я заметила, что мне
иногда скучно с интеллигентными людьми, которые читают доклады. А когда
я со своими знакомыми казаками или этномузыкантами - мне легко, потому
что они мало говорят и много поют. И когда мы поем вместе - это какое-то
чудо. И этим людям никогда не скучно. Они находят себе пару в этой
среде и воспитывают детей в этом духе. И уже как будто они спаслись.
Это - дух и душа России. Это то, что мы потеряли на Западе. И это одна
из главных причин, почему я вернулась в Россию, потому что мне этого
не хватает. Для меня это - как живой источник.
- С русскими вам легче жить, чем с соотечественниками?
- Да, русские более естественные, они более искренние, у них есть размах
и у них сохранился лиризм. По дороге в Александров я ехала на такси,
и у нас с водителем были длинные разговоры о будущем человечества,
об истории, о политике. С таксистами во Франции у меня нет таких
отношений. С сантехником у меня были разговоры о Феофане Затворнике.
С сантехниками во Франции я никогда бы об этом не смогла поговорить.
Когда я приехала в Переславль купить свой дом, в такси мне сказали:
вы правильно сделали, потому что у нас намоленный город. В такси
во Франции об этом не скажут, потому что они не обращают на это
внимание, потому что Франция - безбожная страна.
- В Переславле вы не единственный представитель Европы?
- Есть еще один француз - хозяин французского кафе. Он женат на русской.
У него повар, который приехал работать. И очень забавно на него
смотреть, потому что он человек хороший и очень профессиональный, но ему
трудно понять Россию. Как в повести Лескова о немце, который хотел
перевоспитывать русских. В кафе у него работает старая цыганка, она
спрашивает про повара: он никогда не отдыхает? Нет, он профессионал, для
него работа на первом месте. Он говорит: работа - это моя религия.
Цыганака говорит: но мы же здесь, в России! Повар не может понять, что
для россиян на первом месте здоровье, семья, а только потом - работа.
Я это понимаю, потому что я - очень архаичный человек. Я понимаю, что
на первом плане у русских - это община. И русским людям нужна сильная
мотивация, но не материальная. Материальная мотивация для них - это
скучно. И я тоже такая. Я не могу работать для денег. Я должна
вкладывать в работу свою душу. Как русские люди.
Эдуард Егоров, фото автора
