Несколько дней назад, 23 марта, президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган дал развёрнутое интервью в эфире телеканалов CNN Türk и Kanal D. Одной из центральных тем разговора стал назначенный на 16 апреля конституционный референдум, имеющий для турецкого лидера принципиальное значение. «Народ выбрал президента 52 процентами голосов... Увенчаем «да» более 60 %. Я хочу представить турецкую президентскую систему в качестве примера миру», - заявил Эрдоган, обозначив желаемую для него планку общественной поддержки.
То, что эти голоса удастся собрать, пока далеко не очевидно. Однако неформальный лидер Партии справедливости и развития последовательно работает над достижением нужного ему результата, консолидируя, в частности, голоса националистического электората. В связи с этим, встречная антитурецкая риторика европейских лидеров, включая меры по недопущению ведения агитации турецкими чиновниками на территории Германии, Нидерландов и других стран, - именно то, что ему нужно.
В Германии проживает до 4 миллионов выходцев из Турции, во Франции примерно 1 миллион, более 600 тысяч - в Нидерландах, примерно по 500 тысяч в Великобритании и в Австрии, 250 тысяч - в Бельгии. Конечно, далеко не все из них имеют право голоса и являются этническими турками, но влияние турецких общин в Европе велико, оно проявляется в самых разных формах - от массовых уличных акций до экономической экспансии. Достаточно характерна история с досрочными парламентскими выборами в Болгарии, которые проходят сегодня, 26 марта, и на исход которых Анкара стремится повлиять, разыгрывая карту проживающих в стране «болгарских турок». Одновременно Анкара настояла на запрете на предвыборную агитацию болгарских политиков на территории Турции. Как заявил официальный представитель МИД ФРГ Мартин Шефера, в Германии «с некоторым удивлением» смотрят на то, что Анкара запретила у себя право на агитацию, настойчиво добиваясь для себя права агитировать на территории стран ЕС.
Голосование зарубежных турок на президентских выборах в Турции в 2014 году (явка всего 12 %) и парламентских выборах 2015 года (32 %) свидетельствует о том, что решающего вклада в победу Р. Эрдогана и ПСР они не внесли. Ведь число зарубежных турецких избирателей составляет примерно 3 миллиона, в то время как внутри Турции правом голоса обладает около 57 миллионов человек.
22 марта, выступая с речью в Анкаре и обращаясь к европейцам, Эрдоган заявил: «Турция это не то государство, на которое можно надавить и которое можно отодвинуть. Вы не можете задевать ее честь, не допускать к себе ее министров или выбрасывать ее граждан на улицу. Если вы продолжите идти по этому пути, европейские граждане не смогут чувствовать себя в безопасности на улицах ни в одном месте в мире». А премьер-министр Бинали Йылдырым дал понять, что поток нелегальных мигрантов вновь может быть использован Анкарой в качестве средства давления на Европу.
Очевидно, стремление к единоличной власти заставляет Эрдогана делать заявления на грани фола. При этом внутри страны его «антиевропейские» эскапады поддерживаются в том числе его политическими оппонентами, выступающими против конституционных поправок (например, лидер оппозиционный Народно-республиканской партии Кемаль Кылычдароглу). Функционеры ПСР рассчитывают также на привлечение некоторой части курдских избирателей.
21 марта заместитель председателя ХДС Фолькер Буфье объявил о нежелательности пребывания турецкого президента в Германии (незадолго до этого появилась неподтверждённая информация о намерении Эрдогана лично возглавить демонстрации в ФРГ в поддержку турецкого референдума). Конечно, отказ президенту Турции на въезд в Германию стал бы лучшим для него подарком. И чем больше европейские политики будут подавать Эрдогану информационные «пасы» для пропагандистских утверждений о «нацистских методах» Европы, тем больший успех ждёт турецкого лидера на предстоящем референдуме. Его европейские партнёры тоже не в проигрыше: в острых дискуссиях об иммиграции они перехватывают инициативу у «популистов», осаживая «зарвавшегося диктатора»...
Что же касается реальных связей Евросоюза с Турцией, то они, конечно, не сводятся к гипотетической перспективе вступления Турции в ЕС. Есть ещё банковское, инвестиционное сотрудничество, работа на турецком рынке более 6000 одних только германских компаний. Наконец, членство Турции в НАТО со всеми вытекающими последствиями.
30 марта госсекретарь США Рекс Тиллерсон собирается с визитом в Анкару для переговоров с Эрдоганом. По информации представителя госдепа Марка Тонера, Тиллерсон «подтвердит важную роль Турции в обеспечении региональной стабильности и обсудит дальнейшие шаги в рамках кампании по борьбе с ИГ в Сирии и Ираке». Так что отсутствие в демонстративно-антизападной риторике Эрдогана каких-либо инвектив по адресу его главного партнёра по НАТО лишний раз заставляет вспомнить поговорку: «Милые бранятся - только тешатся».
