В сентябре 1714 года в юном Петербурге отмечался очередной триумф русского оружия. Моряки, победившие шведов, прошли под триумфальной аркой, специально сооруженной по этому случаю.
Арку венчал орел, сидевший на спине у слона. На самой арке было начертано: «Русский орел мух не ловит».
Одним из ярких эпизодов русско-шведских войн стало Гангутское сражение — первая крупная победа военно-морского флота России.
В начале XVIII века весь цивилизованный мир с надеждой взирал на север Европы, где в Скандинавии разгоралась звезда новой, шведской империи.
Балтийское море превратилось в Шведское озеро, а сами шведы, хоть и запоздало, но рассматривали возможность колонизации некоторых остатков Нового Света и Африки.
Для начала, чтобы обеспечить себе неугасающую славу, шведы приступили к окончательному решению «русского вопроса».
Однако их планы не совпали с планами России, которая положила конец так и не успевшей начаться великой шведской империи. Одним из ярких эпизодов русско-шведских войн стало Гангутское сражение — первая крупная победа военно-морского флота России.
К концу июня 1714 года русские войска заняли большую часть Южной и Центральной Финляндии, но позиции сухопутных частей русской армии были уязвимы для атаки с моря, и перед новым русским флотом стояла задача обезопасить море от шведских атак. Так состоялся фактически военный дебют флота. Хотя, конечно, морские сражения русскому флоту приходилось встречать и ранее.
Близ мыса Гангут сосредоточился российский и шведский флоты. Русский флот состоял почти из 100 кораблей, большую часть которых составляли галеры. Шведский, более мощный, состоял из 15 линейных кораблей (водоизмещением до 5000 тонн), трех фрегатов, двух бомбардирских кораблей и девяти галер.
В те годы сила флота оценивалась по числу орудий, так вот, один линейный корабль мог нести 100–135 пушек, а русская галера оснащалась всего лишь 20 пушками — шведские фрегаты были вооружены вдвое сильнее русских галер, бомбардирские корабли были оснащены тяжелыми мортирами и «единорогами» (гаубицы особого типа).
Несмотря на сопоставимое число пушек, линейные корабли шведов во много раз превосходили русские галеры по защищенности и мощи и теоретически могли уничтожать галеры даже тараном.
Чтобы рассредоточить силы шведов, Петр I предпринял тактический маневр: он имитировал намерение переместить часть галер через перешеек Гангута волоком. Саперы начали строительство деревянного настила на перешейке, и шведы, видя русский маневр, перебросили часть сил навстречу предполагаемой части перемещенного русского флота.
Однако вслед за тем, как шведы ослабили свой основной отряд, русский флот предпринял прорыв по «центру». Сначала вне досягаемости шведских орудий прошло 20 кораблей, а затем еще 15. Благодаря этому прорыву русским морякам удалось заблокировать в заливе ту часть шведского флота, которая предполагала сама заблокировать русских и встретить их на перешейке.
После проведения этого маневра шведы допустили еще одну тактическую ошибку: они предположили, что русские предпримут попытку очередного прорыва там, где сделали это в первый раз, и тогда командующий шведским флотом Густав Ватранг отозвал отряд Лиллье (предполагалось, что под началом этого адмирала шведы ударят по главным силам нашего флота).
Этой ошибкой воспользовался наш Федор Апраксин, возглавлявший русскую флотилию: по освободившемуся фарватеру Апраксин провел авангард флота и в результате получил объединенные силы нашего флота против разделенных сил флота шведского.
После разъединения шведского флота русские перешли в атаку.
Тут исторические данные расходятся. Шведские историки полагают, что до поражения и отступления основных сил флота к Аландским островам они отразили три атаки, таким образом, героизируя свой проигрыш. Русские историки полагают, что все обошлось одной абордажной атакой, в результате которой 10 кораблей шведов были захвачены, а основные силы шведов отступили, бросив своих товарищей.
Результатов у этого сражения было сразу несколько.
Во-первых, император Петр Великий был произведен в вице-адмиралы, в том числе за героизм, так как лично возглавил одну из абордажных атак.
Во-вторых, русский флот получил возможность свободного движения в Финском и Ботническом заливах.
В-третьих, в ходе боя был захвачен один из шведских флагманов — прам «Элефант» (прам — плоскодонное судно, представляющее собой плавучую огневую батарею, способную вести огонь сразу в четырех направлениях).
В сентябре 1714 года в юном Петербурге отмечался очередной триумф русского оружия. Моряки, победившие шведов, прошли под триумфальной аркой, специально сооруженной по этому случаю. Арку венчал орел, сидевший на спине у слона. На самой арке было начертано: «Русский орел мух не ловит».
Еще не раз и не два шведы пытались оспорить русское превосходство, но каждый раз, под Полтавой или на море, в степях Украины или в лесах Карелии, были шведы биты. Выскочка-сосед не мог терпеть рядом с собой растущую мощь Российской империи, а империя росла, и одной Швеции было не под силу ее остановить.
Ныне шведы, все еще терзающиеся фантомными болями по своей так и не случившейся империи, пытаются безуспешно найти в своих водах присутствие российского флота. Несколько недель назад им это даже удалось: шведы наконец-то обнаружили затонувшую русскую субмарину, но затонула она еще во времена царствования Николая II, а шведы бросали все свои силы на борьбу с ней спустя 100 лет.
Признай в ту пору шведский король Петра I равным себе, уважь швед права русских, история могла бы повернуться по-другому.
Но великоевропейский шовинизм этого шведам не позволил.
Однако та Швеция, сражавшаяся за свои амбиции, интриговавшая, бравшая Мюнхен, в любом случае выглядит лучше Швеции сегодняшней, воюющей с фантомами и закатывающей международные истерики из-за мнимой российской агрессии.
Мы можем лишь уверить шведов, что если русский флот решит войти в территориальные их воды, они узнают об этом первыми, вот только в этом случае может не стать уже самой Швеции, как 300 лет назад не стало Шведской империи.
ЦАРЬГРАД МЕДИА
