Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган выступил с интервью в турецкой газете Hürriyet . Он заявил, что «не исключает возможности направления своих войск в Сирию». По его словам, «логика, в соответствии с которой Турция не занимает боевую позицию, неправильна и турецкая армия могла бы оказать содействие в установлении зоны безопасности в рамках международного соглашения по беженцам, которые спасаются от боевиков группировки "Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ), в которую бы не могли входить силы безопасности Сирии». Планируется, что зона будет охватывать территорию северной Сирии. То есть создаст то, что раньше не удавалось добиться Анкаре при попытках структурирования оппозиционного Дамаску правительства на части его же территории. Одновременно Эрдоган предложил объявить бесполётную зону на приграничной с Сирией территории, как это было в Ливии. Ожидается, что эти вопросы будут рассматриваться 2 октября на заседании турецкого парламента.
Напомним, что ранее зарубежные информагентства со ссылкой на высокопоставленный источник, близкий к турецкому правительству, сообщили, что правительство не позволит международной коалиции совершать авиаудары по боевикам ИГИЛ с ее баз. Источник уточнял: Турция также не станет участвовать в военной операции против ИГИЛ, а сосредоточится на оказании гуманитарной помощи жителям подвергшихся нападению ИГИЛ регионов соседних государств. Теперь, как видим, Эрдоган настаивает на том, чтобы правительство Ахмета Давутоглу пересмотрело свою позицию.
Тут действительно многое выглядит загадочным. Почему Турция свое участие в коалиции определяет только сирийским направлением, тогда как ИГИЛ активно и на севере Ирака? Почему ИГИЛ, всего насчитывающее 31 тысячу бойцов, около 20 тысяч человек перебросило сейчас именно на сирийское направление? США дают понять, что это связано якобы с возможностью переворота в Дамаске. По мнению председателя комитета по делам вооруженных сил сената Конгресса США Карла Левина, «обстановка в Сирии намного более сложна, чем в Ираке, не предсказуемо, что будет делать Асад, поскольку, как выясняется, на него оказывается настоящее давление определенными близкими ему людьми, которые добиваются от Асада того, чтобы тот нашел способ отойти в сторону или завершить гражданскую войну в Сирии».
Но и Эрдоган не в лучшей ситуации. По мнению директора турецкого Центра стратегических исследований Kafkassam Хасана Октая, Турция действует в «вынужденном режиме». Ранее она использовала предлог удержания боевиками ИГИЛ заложников для «ограниченного участия на стороне коалиции». Но заложников «неожиданно» освободили. "Если Турция будет сопротивляться участию в этой операции, - считает Октай,- тогда место Асада в глобальной политике займёт Эрдоган, вместо Сирии «тираном-изгоем» станет Турция, а сегодняшнюю исполнительную роль Турции в отношении Сирии возьмет на себя Иран уже в отношении Турции». При этом Актай уверен в том, что «Турция с самого начала во всей истории с ИГИЛ демонстрировала неясный и опасный подход». То есть Эрдоган решил вступить в войну, с одной стороны, против Сирии, с другой - против ИГИЛ, а на самом деле все же пытается решать определенные внутренние проблемы. Какие?
Прежде всего, он пытается ликвидировать или взять под свой контроль курдский фактор в Сирии, не допустить создания общего сирийско-турецкого курдского фронта, который фактически формируется сейчас. С этой целью он стремится обозначить сирийский фронт в качестве главного в битве с ИГИЛ. В этой связи некоторые эксперты утверждают, что действия Турции будто бы определяются наличием какой-то закулисной сделки между ней, США, Катаром и Саудовской Аравией, согласно которой Турция не должна принимать участия в боях с ИГИЛ на севере Ирака. На наш взгляд, все обстоит иначе: Эрдоган рассчитывает, с одной стороны, на достигнутые договоренности с иракскими курдами, с другой - сковывает их действия через давление ИГИЛ, чтобы не допустить к сирийско-турецкому курдскому фронту Эрбиль. К тому же существуют любопытные заявления министра обороны США Чака Хейгела и председателя Комитета начальников штабов (КНШ) американских вооруженных сил генерала Мартина Демпси, согласно которым США «на данном этапе не рассматривают возможность ни закрытия части воздушного пространства Сирии, ни создания «буферной зоны» на ее границе с Турцией». По словам Демпси, «в настоящее время она (Турция) не является частью нашей кампании против ИГИЛ в Ираке и Сирии». При этом он уточнил: для обеспечения контроля со стороны так называемой «умеренной» сирийской оппозиции над восточными районами страны, где сейчас господствует ИГИЛ, потребуется 12-15 тысяч бойцов, подготовленных США. Причем, подготовку этих сил планируется начать на территории Саудовской Аравии, что означает, что наземную часть операции против ИГИЛ США намереваются осуществлять силами иракских курдов, центрального правительства в Ираке и боевиками сирийской оппозиции, но никак не Турции.
В чем же дело? Союзники Турции по НАТО понимают, что в регионе может развернуться полномасштабная война, в которую они вынуждены будут втягиваться через турецкий фактор. Они также отдают себе отчет и в том, что Анкара пытается с их помощью решать, прежде всего, собственные внутриполитические и геополитические проблемы, главная направленность которых не соответствует их интересам. Очевидно и то, что президент Эрдоган своими заявлениями о возможности направления своих войск в Сирию фактически тестирует Запад на его отношение к Дамаску, который объективно вместе с Западом на своей территории воюет против ИГИЛ. Поэтому ситуация приобретает многослойный характер по типу русской куклы-матрешки. Первый слой турецких мотивов определяется желанием не выпадать из рядов коалиции, чтобы не создавать в будущем условия для решения региональных геополитических проблем за ее спиной. Второй слой определяется стремлением Эрдогана во что бы стало ни стало сохранить контроль над внешней политикой страны, удержать власть.
Нетурецкая победа в Сирии может инициировать серьезный внутриполитический кризис в Турции, подорвать позиции правящей партии «Справедливость и развитие» на предстоящих в 2015 году парламентских выборах. Эрдоган связывает с этой компанией большие надежды на перевод страны от парламентской к президентской форме правления, чтобы сосредоточить в своих руках всю полноту власти в стране. Но Турция в результате допущенных серьезных ошибок в «арабской весне», в политике в отношении Сирии стала проигрывать в геополитике, не только терять свое влияние в регионе, но и входить в состояние политической конфронтации с Западом. В такой ситуации Эрдогану необходима хотя бы маленькая внешнеполитическая победа. Поэтому похоже на то, что он начинает выстраивать будущую избирательную компанию с определения «врагов» Турции на Ближнем Востоке, и, пусть и тактических, но все же «союзников», а также и «друзей». Так что остается дожидаться, что получится в дальнейшем из очередной острой турецкой многоходовой комбинации.
