Рынки растут. Dow Jones достиг исторического максимума. S&P стремится к таковому. Сырье дорожает при отсутствии как-либо обоснованных ожиданий роста спроса на него. И по всем признакам это не просто конъюнктурное спекулятивное колебание. Это все больше похоже на серьезное, большое и решительное надувание. Или надувательство. Мы утверждали и утверждаем, что, конечно, никакой кризис не закончился. Собственно, он в реальной форме так еще и не начался. Потому что никакие причины этого кризиса не преодолены и никаких признаков восстановления макроэкономического равновесия нет даже близко. Опять же повторим, что вся так называемая антикризисная политика на сегодняшний день только усугубляет макроэкономическую диспропорцию. То есть это продление агонии. Но тем не менее мы полагали, что ресурса этой денежной анестезии хватит как минимум на текущий год. Объективно, с макроэкономической точки зрения, вероятность срыва кризиса в открытую фазу в 2013 году предполагалась минимальной. Не тут-то было.
Лишний раз приходится убедиться, что экономика никогда не функционирует в чистом виде независимо от политических социальных, психологических и психиатрических факторов. Эволюция действующей американской администрации резко снизила вероятность сублимации экономического кризиса в военно-политические эксцессы. Во всяком случае в краткосрочной перспективе, опять же если речь идет о текущем годе. Эти во всяком случае в здравом уме и твердой памяти, воевать не собираются, что бы там г-н Обама ни вещал про Иран в интервью израильскому СМИ.
Однако господствующая ныне мейнстримная экономическая идеология и действующая на ее основе модель формирования рынков оказались в нынешних условиях суицидальными. За неимением объективных экономических обоснований оптимизма она формирует основания психиатрические. Вообще торговля оптимизмом - это принцип функционирования действующей модели не только экономической, но и политической. Абсолютная лояльность населения «вашингтонскому консенсусу», то есть фактически деполитизация всего общественного дискурса, а таким образом абсолютная лояльность электората действующим политическим элитам, достигается через такую же абсолютную веру в непрерывность роста благосостояния. То есть мелкие конъюнктурные колебания возможны, но быстро и неизбежно преодолимы. Из этого же и проистекает концепция непрерывного и бесконечного потребительского роста, на которой была построена вся предкризисная модель кредитно-денежной накачки.
Конечно, для торговли оптимизмом очень хотелось бы предъявлять некие материальные его основания. Поэтому, когда экономика потребления в так называемом «развитом» мире лишилась экономики производства, это потребление продолжало субсидироваться. Сначала из реальных прибылей глобальных корпораций, перекачиваемых в место пребывания конечного бенефициара, а потом из виртуальных. Начало кризиса 2008 года обозначилось, как отмечали наши авторы, сломом механизма субсидирования спроса. Который так и не восстановился. Во всем «золотом миллиарде» без исключения мы наблюдаем реальное сокращение спроса и реальное снижение благосостояния. Процесс демонтажа неподъемного социального обременения западной экономики идет стихийно снизу, поскольку провести его организованно сверху не позволяют политические ограничения. (Это, конечно, не касается реципиентов «помощи» вроде Испании и Италии, а тем более Греции, изнасилование которых проводится организованно и, естественно, сверху. Поскольку изнасилование снизу затруднено. Это, кстати, и определяет принципиальную разницу между экономической политикой в Греции и в США.)
Нынешняя фабрика оптимизма вынуждена работать без всякого материального обеспечения, исключительно виртуально, сенсорно эксплуатируя все возможности манипулирования: политические, статистические, идеологические. Радости кончились, как и смех от радости и шуток. Нынешние рыночные индикаторы аналогичны смеху от щекотки. Натужной щекотки, когда клиент не способен вырваться из цепких рук щекочущего. В этом случае искать объективные основания для динамики этих индексов бессмысленно - они ничего не индексируют, а просто пляшут, как черти на сковороде. Смерть от щекотки - это, в общем, вполне реально достижимый результат. Однако, поскольку ресурс выживания у системы объективно есть, а мы пока еще к ее смерти совсем не готовы, хотелось бы еще помучиться.
