Глупость или заразная душевная болезнь?

В Санкт-Петербурге прекратил работу последний на Северо-Западе диссертационный совет ВАК по истории. Как сообщает «Фонтанка», ВАК приостановил работу диссовета в Санкт-Петербургском институте истории РАН. До этого были закрыты ВАКовские диссертационные советы по истории в РГПУ им. А.И. Герцена и в СПбГУ. Таким образом, на данный момент не только в Петербурге, но и во всем Северо-Западном регионе не осталось ни одного Диссертационного совета ВАК, в котором аспиранты и докторанты могли бы защитить свои диссертации по истории. Теперь соискателям, желающим получить ученую степень кандидата или доктора исторических наук, придется «штурмовать» оставшиеся немногочисленные советы в провинции или ехать покорять Москву.

Изучая корни этого решения, «Фонтанка» выяснила, что еще в 2015 году ВАК решила «оптимизировать сеть диссертационных советов в России». Для них разработали новые «критериальные требования»: организация, при которой действует совет, к примеру, должна включать не меньше 50 сотрудников, готовить определенное количество кандидатов и докторов наук. От каждого из членов диссовета, в свою очередь, требуется определённое количество ВАКовских и международных публикаций, напечатанных монографий.

Санкт-Петербургский институт истории РАН - это одно из авторитетных в России научных заведений. «В Петербурге сходным потенциалом обладал разве что совет по истории в Санкт-Петербургском государственном университете. Но недавно он был закрыт, потому что в университете открыт новый совет, он присуждает собственные учёные степени СПбГУ, - сообщил "Фонтанке" доктор исторических наук Владлен Измозик. - Защищаться там чрезвычайно трудоемко, это огромные финансовые затраты для будущих кандидатов и докторов наук. Диссертацию нужно перевести на английский язык. Если в ряде случаев это обоснованно, то зачем делать это, если ты защищаешься по отечественной истории?»

И действительно, новые требования к диссертациям, которые выдвигает СПбГУ в отношении работ по русской истории кажутся более, чем странными. Как видно из документов, размещенных на сайте СПбГУ, чтобы защититься по новым требованиям этого вуза соискателю придется издать свой труд типографским способом, перевести весь текст диссертации на английский язык (что для объемных диссертаций по истории дело крайне трудоемкое и весьма дорогое) и обеспечить перевод самой защиты также на английский. А среди членов диссовета обязательно должны быть иностранцы...

Такой «колониальный» подход к отечественной исторической науке явно диссонирует с заявлениями высокопоставленных чиновников об «импортозамещении», разглагольствованиями о патриотизме и критикой Запада. Если бы такие требования выдвигались к диссертациям по истории Англии и США, это еще можно было бы как-то понять, но кому нужна диссертация по русской истории на английском языке? Ведь немногочисленные западные историки-русисты, как минимум, читают по-русски и в переводе русскоязычных текстов не нуждаются. А если западный ученый не знает русского языка и при этом его представляют как «эксперта» по русской истории, то это уже похоже больше на англосаксономанию, а не на стремление быть на уровне мировых стандартов науки. К тому, учитывая то, что за качество перевода будет отвечать исключительно соискатель, нельзя исключить, что перевод этот будет весьма далек от высоких литературных образцов и лишь вызовет усмешку у западных коллег.

Одним из поводов к закрытию диссертационного совета в Санкт-Петербургском институте истории РАН стало невыполнение требования, что членами совета должны быть только те ученые, которые раз в пять лет выпускают монографию. Но ведь это требование ведет просто к профанации науки! Есть ученые, которые способны раз в несколько лет выдавать по серьезному труду, а есть те, кто напишет такую книгу раз в жизни, но при этом войдет в историю науки. Заставлять всех членов диссертационного совета выпускать по книге в пятилетку, значит провоцировать производство никому ненужной макулатуры, выпущенной «для галочки».

Хотя, что говорить о монографиях. В вузах и исследовательских институтах сегодня высшим научным достижением считаются даже не монографии, а статьи, опубликованные на английском языке в иностранных изданиях, входящих в престижные международные базы данных. Однако если для естественных наук (химии, физики, биологии, медицины и т.д.) такое требование хотя бы понятно, то в отношении специалистов, занимающихся историей России оно не просто неразумно, но является откровенным вредительством. Надо ли пояснять, публикации с каким уклоном по русской истории интересуют англо-американские журналы?! А между тем, именно за них в вузах и академических структурах полагаются самые ощутимые бонусы. «Если заграницей опубликовали, значит точно достойная работа», - именно так мыслит современный российский чиновник от науки, не способный сам разобраться в реальных достижениях российских историков. Получается, что если историк опубликовал в англоязычном издании русофобскую статью, он получит больше бонусов, у него будет выше зарплата, чем у ученого, для которого слова «любовь к Родине», «честь отечественной исторической науки» не пустой звук.

Более того, российским научным и образовательным структурам, в том числе и гуманитарным велено бороться за место в международных рейтингах, которые только эти англоязычные публикации и учитывают. Понятно, что даже приблизиться к рейтингам американских ученых, соревнуясь с ними по их правилам российским гуманитариям не грозит, - написать лучше и больше на английском языке, чем англоязычные авторы они все равно не смогут, да и цитировать их тоже на Западе мало кто будет, ибо история и филология - науки, в первую очередь, национальные. Откуда такое низкопоклонство перед Западом у наших чиновников?! Ведь не приходит же в голову американцам судить об успешности своих историков по количеству их публикаций и цитирований в России или Китае?!

И этот абсурд по сию пору продолжает оставаться реальностью научной и образовательной деятельности наших ученых-гуманитариев. За это с них спрашивают. По этим критериям оценивают успешность их деятельности.

Наша официальная политика и государственная пропаганда акцентирует внимание на нашей самодостаточности, твердит о «духовных скрепах» и «русском мире», а в это время чиновники, руководящие российской наукой, продолжает навязывать ученым-гуманитариям «низкопоклонство перед Западом» и «колониальное мышление».

Что это - глупость или душевная болезнь?! Как всё запущено в Министерстве образования и науки за те годы, пока там экспериментировали и резвились либералы!

В мае Министерство ликвидировали, создав на его основе два ведомства: Министерство просвещения и Министерство науки и высшего образования, в ведении которого и находится высшая школа и научно-исследовательские заведения. Возглавил Министерство Михаил Костюков, бывший до того в течение пяти лет руководителем Федерального агентства научных организаций. Впрочем, надежда на то, что новый министр сумеет решить эту проблему, невелика. Г-н Костюков финансист по образованию и роду своей деятельности. И, вероятнее всего, стоит ожидать, что его политика будет направлена на пресловутые «эффективность» и «снижение себестоимости сферы услуг», каковой для либералов остается образование и научная деятельность.

Что же должно произойти в нашем Отечестве, чтобы властьпредержащие наконец избавились от этих заразных душевных болезней - западопоклонства и англосаксономании?!

Редакция Русской народной линии