В Дублине утром 30 августа на 75-м году жизни скончался поэт, лауреат Нобелевской премии по литературе Шеймас Хини, сообщат ИТАР-ТАСС. В 1995 году он удостоился Нобелевской премии по литературе «за лирическую красоту и этическую глубину поэзии, открывающую перед нами удивительные будни и оживающее прошлое». Хини также был лауреатом премий Т.С.Элиота и Дэвида Коэна и удостоился других наград. Помимо литературного творчества, Хини занимался преподаванием в колледже Кэрисфорт в Дублине, в Оксфорде и в Гарварде.
Вот, собственно, и все, что сообщили российские СМИ о кончине одного, как считают литераторы, из крупнейших поэтов конца XX века. Правда, как справедливо отмечает «Коммерсант», этот поэт вовсе не был известен в России: «Его сборники до сих пор составляют две трети из всех продаваемых книг современных поэтов в Великобритании, но у нас его знают практически только за одно стихотворение - написанное на смерть его друга Иосифа Бродского».
А между тем Шеймас Хини - весьма интересная личность. Его нобелевская речь, как подчеркивает переводчик на русский язык, «пронизана ирландскими мотивами: кровавой историей - вчерашней и сегодняшней, угрюмым, временами беспросветным моральным пейзажем после тысячелетней битвы за независимость; неизживаемыми религиозными предрассудками, расшатывающими даже самое самобытное, самое устойчивое поэтическое сознание». В речи пересказывается история святого Кевина и дается ей любопытный комментарий. Шеймас Хини сокрушался тем, что «мы владеем ужасными свидетельствами незаметного превращения этнической и религиозной спеси в фашизм, бдительность не должна вытеснить любовь и доверие к собственному национальному достоянию».
В лекции, прочитанной им в Ливерпульском университете 22 марта 2000 года, он высказал свое мнение о предназначении поэта: «Поэзия есть способ вернуться и пережить сызнова то, что уже однажды было. Вернуться не в обычном воспоминательно-ностальгическом плане, а в форме нового актуального переживания и переосмысления. В рамках стихотворения мы временно освобождены от императивов долга, морали, политики, даже религии. Это не значит, что они полностью забыты; мы освобождены не вчистую, а как бы условно; но на то время, пока длится стихотворение, наше отношение к своему жизненному опыту и своим обязанностям имеет право на разные своевольные капризы и уклоны». Весьма любопытный и двусмысленный подход! Как жаль, что в России почти ничего не известно об этом поэте.
На фоне скупых сообщений о кончине Шеймаса Хини новость о смерти британского журналиста Дэвида Фроста, наступившей 31 августа, буквально всколыхнула мир и оказалась едва ли не первополосной темой всех ведущих российских СМИ. ИТАР-ТАСС напоминает, что «Фрост был знаменит своей яркой полувековой карьерой на телевидении и, в частности, своим интервью в 1977 году с Ричардом Никсоном. В нем экс-президент США извинился за Уотергейтский скандал, связанный с установкой правившими республиканцами "прослушки" в офисе оппозиционных демократов и приведший к его отставке в 1974 году». Однако это несколько лукавое сообщение, поскольку, пожалуй, никто, кроме экспертов, не сможет вспомнить, а чем же еще прославился Фрост, не считая его знаменитого интервью сорокалетней давности.
Только ленивый не высказался по поводу кончины Фроста. Особый интерес, на мой взгляд, должна вызвать короткая заметка Владимира Познера, размещенная на сайте «Эха Москвы». Этот журналист, позиционирующий себя знатоком США, проявляет изрядное невежество в области американской истории. Чего стоит хотя бы этот его перл: «Я лично с Фростом не был знаком, но могу сказать, что это был чрезвычайно честный журналист, это вообще, но, в частности, конечно, он прославился тем, что, пожалуй, вернул Ричарда Никсона в политику. А в своё время Никсон баллотировался на пост президента Соединённых Штатов Америки, проиграл вдрызг, и тогда заявил, что, мол, я ухожу, и больше пинать Ричарда Никсона вам не придётся. И казалось, что он ушёл навсегда. Но после интервью с Дэвидом Фростом он вернулся, причём, вернулся с необычной силой. То есть это было интервью, которое настолько позитивно раскрыло Никсона, что дало ему второе политическое дыхание, благодаря чему он в конце концов стал президентом Соединённых Штатов Америки».
Любой школьник, в отличие от этого профессионального американолюба, знает, что Никсон дважды был избран президентом США - в 1968 и 1972 годах. Интервью Фросту он дал в 1977 году, после которого он больше не участвовал в президентских выборах. С этого времени его жизнь проходила незаметно для широкой публики. За его многочисленными перемещениями по миру в качестве советника президента США по международным вопросам следили разве что только дипломаты. Несмотря на то, что в некоторых кругах Никсону все же удалось сохранить свой авторитет, былое влияние он полностью и невозвратимо утратил. Поэтому совершенно непонятно, о каком «втором политическом дыхании» Никсона говорит Познер.
В 2008 году вышел голливудский фильм «Фрост против Никсона», посвященный как раз этому нашумевшему интервью покойного журналиста. Насколько известно, сам Фрост не высказывал недовольства фильмом. В связи с этим стоит полагать, что в целом повествование в кинокартине ведется достаточно объективно и точно. Фрост предстает в фильме успешным шоуменом, но совершенно бездарным интервьюером. То, как он брал интервью, является примером того, как этого не следует делать. Во-первых, он продемонстрировал полное незнание предмета разговора. Во-вторых, неумело задавал вопросы, в результате чего Никсон, по выражению коллег Фроста, играл с ним, как кошка с мышкой. В-третьих, он позволял гостю неограниченно «лить воду», не отвечая по сути вопросов. В итоге Фросту так и не удалось добиться от Никсона признания вины в Уотергейтском скандале. Никсон действительно извинился, но сделал это так, как обычно делают профессиональные грешники: не признаваясь в конкретном согрешении, проступке, преступлении, говорил о том, что он тоже совершал ошибки, не оправдал доверия народа, заблуждался и т.д. и т.п. Жалкий результат интервью! Особенно учитывая тот факт, что на его организацию Фрост потратил более двух миллионов долларов, что по тем временам было огромной суммой.
На следующий день после смерти Фроста произошла совсем неприличная история. Офис бывшего президента США Джорджа Буша-старшего сообщил о смерти президента ЮАР Нельсона Манделы, сообщает РИА Новости. Буш-старший выразил соболезнования семье Манделы и жителям ЮАР от своего лица и от лица своей супруги. «Барбара и я сожалеем об уходе одного из величайших защитников свободы, - говорится в сообщении. - Он был мужественным человеком, который повлиял на ход истории в своей стране. Барбара и я выражаем соболезнования семье глубоко уважаемого президента Манделы», - подчеркнул Буш.
Примечательно, что этот некролог появился одновременно с сообщениями о выздоровлении Манделы и его выписке из больницы. Позже представитель Буша Джим Макграт, осознав, что поставил своего шефа в весьма неловкое положение, признался в своем микроблоге Twitter, что это была «глупая ошибка». Он принес свои извинения и объяснил, что неправильно прочитал заголовок к новости в газете Washington Post.
Все три события показали, что человечество постепенно перемещается в виртуальный мир. В результате смерть третьеразрядного журналиста оказалась более значимым событием, чем кончина одного из ведущих поэтов конца XX века, а Буш-старший с нетерпением поспешил «похоронить» еще живого друга. Вот такие времена! Не хотел повторяться за Познером, но не смог найти более подходящей для этой ситуации фразы.
Александр Тимофеев, заместитель главного редактора «Русской народной линии»
Вот, собственно, и все, что сообщили российские СМИ о кончине одного, как считают литераторы, из крупнейших поэтов конца XX века. Правда, как справедливо отмечает «Коммерсант», этот поэт вовсе не был известен в России: «Его сборники до сих пор составляют две трети из всех продаваемых книг современных поэтов в Великобритании, но у нас его знают практически только за одно стихотворение - написанное на смерть его друга Иосифа Бродского».
А между тем Шеймас Хини - весьма интересная личность. Его нобелевская речь, как подчеркивает переводчик на русский язык, «пронизана ирландскими мотивами: кровавой историей - вчерашней и сегодняшней, угрюмым, временами беспросветным моральным пейзажем после тысячелетней битвы за независимость; неизживаемыми религиозными предрассудками, расшатывающими даже самое самобытное, самое устойчивое поэтическое сознание». В речи пересказывается история святого Кевина и дается ей любопытный комментарий. Шеймас Хини сокрушался тем, что «мы владеем ужасными свидетельствами незаметного превращения этнической и религиозной спеси в фашизм, бдительность не должна вытеснить любовь и доверие к собственному национальному достоянию».
В лекции, прочитанной им в Ливерпульском университете 22 марта 2000 года, он высказал свое мнение о предназначении поэта: «Поэзия есть способ вернуться и пережить сызнова то, что уже однажды было. Вернуться не в обычном воспоминательно-ностальгическом плане, а в форме нового актуального переживания и переосмысления. В рамках стихотворения мы временно освобождены от императивов долга, морали, политики, даже религии. Это не значит, что они полностью забыты; мы освобождены не вчистую, а как бы условно; но на то время, пока длится стихотворение, наше отношение к своему жизненному опыту и своим обязанностям имеет право на разные своевольные капризы и уклоны». Весьма любопытный и двусмысленный подход! Как жаль, что в России почти ничего не известно об этом поэте.
На фоне скупых сообщений о кончине Шеймаса Хини новость о смерти британского журналиста Дэвида Фроста, наступившей 31 августа, буквально всколыхнула мир и оказалась едва ли не первополосной темой всех ведущих российских СМИ. ИТАР-ТАСС напоминает, что «Фрост был знаменит своей яркой полувековой карьерой на телевидении и, в частности, своим интервью в 1977 году с Ричардом Никсоном. В нем экс-президент США извинился за Уотергейтский скандал, связанный с установкой правившими республиканцами "прослушки" в офисе оппозиционных демократов и приведший к его отставке в 1974 году». Однако это несколько лукавое сообщение, поскольку, пожалуй, никто, кроме экспертов, не сможет вспомнить, а чем же еще прославился Фрост, не считая его знаменитого интервью сорокалетней давности.
Только ленивый не высказался по поводу кончины Фроста. Особый интерес, на мой взгляд, должна вызвать короткая заметка Владимира Познера, размещенная на сайте «Эха Москвы». Этот журналист, позиционирующий себя знатоком США, проявляет изрядное невежество в области американской истории. Чего стоит хотя бы этот его перл: «Я лично с Фростом не был знаком, но могу сказать, что это был чрезвычайно честный журналист, это вообще, но, в частности, конечно, он прославился тем, что, пожалуй, вернул Ричарда Никсона в политику. А в своё время Никсон баллотировался на пост президента Соединённых Штатов Америки, проиграл вдрызг, и тогда заявил, что, мол, я ухожу, и больше пинать Ричарда Никсона вам не придётся. И казалось, что он ушёл навсегда. Но после интервью с Дэвидом Фростом он вернулся, причём, вернулся с необычной силой. То есть это было интервью, которое настолько позитивно раскрыло Никсона, что дало ему второе политическое дыхание, благодаря чему он в конце концов стал президентом Соединённых Штатов Америки».
Любой школьник, в отличие от этого профессионального американолюба, знает, что Никсон дважды был избран президентом США - в 1968 и 1972 годах. Интервью Фросту он дал в 1977 году, после которого он больше не участвовал в президентских выборах. С этого времени его жизнь проходила незаметно для широкой публики. За его многочисленными перемещениями по миру в качестве советника президента США по международным вопросам следили разве что только дипломаты. Несмотря на то, что в некоторых кругах Никсону все же удалось сохранить свой авторитет, былое влияние он полностью и невозвратимо утратил. Поэтому совершенно непонятно, о каком «втором политическом дыхании» Никсона говорит Познер.
В 2008 году вышел голливудский фильм «Фрост против Никсона», посвященный как раз этому нашумевшему интервью покойного журналиста. Насколько известно, сам Фрост не высказывал недовольства фильмом. В связи с этим стоит полагать, что в целом повествование в кинокартине ведется достаточно объективно и точно. Фрост предстает в фильме успешным шоуменом, но совершенно бездарным интервьюером. То, как он брал интервью, является примером того, как этого не следует делать. Во-первых, он продемонстрировал полное незнание предмета разговора. Во-вторых, неумело задавал вопросы, в результате чего Никсон, по выражению коллег Фроста, играл с ним, как кошка с мышкой. В-третьих, он позволял гостю неограниченно «лить воду», не отвечая по сути вопросов. В итоге Фросту так и не удалось добиться от Никсона признания вины в Уотергейтском скандале. Никсон действительно извинился, но сделал это так, как обычно делают профессиональные грешники: не признаваясь в конкретном согрешении, проступке, преступлении, говорил о том, что он тоже совершал ошибки, не оправдал доверия народа, заблуждался и т.д. и т.п. Жалкий результат интервью! Особенно учитывая тот факт, что на его организацию Фрост потратил более двух миллионов долларов, что по тем временам было огромной суммой.
На следующий день после смерти Фроста произошла совсем неприличная история. Офис бывшего президента США Джорджа Буша-старшего сообщил о смерти президента ЮАР Нельсона Манделы, сообщает РИА Новости. Буш-старший выразил соболезнования семье Манделы и жителям ЮАР от своего лица и от лица своей супруги. «Барбара и я сожалеем об уходе одного из величайших защитников свободы, - говорится в сообщении. - Он был мужественным человеком, который повлиял на ход истории в своей стране. Барбара и я выражаем соболезнования семье глубоко уважаемого президента Манделы», - подчеркнул Буш.
Примечательно, что этот некролог появился одновременно с сообщениями о выздоровлении Манделы и его выписке из больницы. Позже представитель Буша Джим Макграт, осознав, что поставил своего шефа в весьма неловкое положение, признался в своем микроблоге Twitter, что это была «глупая ошибка». Он принес свои извинения и объяснил, что неправильно прочитал заголовок к новости в газете Washington Post.
Все три события показали, что человечество постепенно перемещается в виртуальный мир. В результате смерть третьеразрядного журналиста оказалась более значимым событием, чем кончина одного из ведущих поэтов конца XX века, а Буш-старший с нетерпением поспешил «похоронить» еще живого друга. Вот такие времена! Не хотел повторяться за Познером, но не смог найти более подходящей для этой ситуации фразы.
Александр Тимофеев, заместитель главного редактора «Русской народной линии»
1. Re: Три разные смерти