культура: Ваша диссертация называется «Разрешение
проблем русского богословия XVIII века в синтезе святителя Филарета,
митрополита Московского». Как она возникла?
Хондзинский:
Я над ней работал несколько лет, а самой темой богословия святителя
Филарета занимаюсь очень давно. В 2010-м вышла моя монография,
посвященная святителю. Личное отношение к этому великому деятелю нашей
церкви тоже возникло не случайно: в жизни было множество «подсказок» -
начиная с того, что после рукоположения в 1996 году я стал священником
первого построенного в честь святителя после его прославления храма. А в
начале 2000-х мне неожиданно предложили издать подборку его духовных
произведений. Тогда я стал читать его всерьез и навсегда пленился
глубиной и красотой мысли святителя.
культура: Вы давно уже доктор богословия, не так ли?
Хондзинский: Внутрицерковную степень доктора богословия я
получил в 2015-м по теме «Русское внеакадемическое богословие XIX века».
Но она, как и другие подобные, не признается государством. Я, например,
не мог выступать научным руководителем для аспирантов, защищающихся по
любым дисциплинам в системе ВАК. Кроме того, официальные степени нужны
нашему вузу, у которого сегодня единственная в России аккредитованная
аспирантура и первый признанный ВАК научно-богословский журнал «Вестник
ПСТГУ». С профессорами и научными сотрудниками без признаваемых в
«светском пространстве» научных степеней нас могут просто закрыть
однажды как «неэффективных».
Процесс общественного признания теологии был небыстрым. Сперва наш университет, активно поддержанный в этом отношении высшей церковной властью, боролся за теологию как учебную специальность: в 1999 году стал возможен теологический бакалавриат, а вскоре и теологическая магистратура. В 2015 ВАК признал теологию научной дисциплиной, но без возможности защиты степеней. Предпоследний барьер был снят в прошлом году: разрешили наконец защищать диссертации по теологии, хотя и здесь формулировка первоначально была двойственная, «работа по теологии на степень кандидата философских наук». И только незадолго до моей защиты «философия» окончательно уступила место теологии. Прецедент создан, и путь следующим диссертантам, в том числе из моего родного ПСТГУ, открыт.
культура: Что мешало Вам защититься по религиоведению?
Хондзинский: Да, советовали поначалу переделать мою работу под
религиоведческую или философскую, и так получить ваковскую степень. Мои
коллеги вынуждены были подобным образом действовать до сей поры. Но я
отдал прочесть свою диссертацию одному уважаемому светскому ученому, и
тот резюмировал: «это богословие, и ничто иное». Дело в том, что разница
между двумя науками существенная. Условно говоря, религиоведение
описывает церковь снаружи, а богословие - изнутри. Как любой
гуманитарий, богослов имеет дело с текстами, с историей, но для него в
них содержатся не отвлеченные понятия, а свидетельства веры, которую
исповедует он сам. Это помогает ему проникнуть в смысл текстов. На
защите я привел пример, связанный с моим первым, консерваторским
образованием пианиста: может ли стать хорошим музыковедом человек без
слуха и любви к музыке, даже если он выучит назубок всю ее историю и
терминологию?
культура: Чем отличается религиозная философия от теологии?
Хондзинский: Они разделяются методологически, хотя темы могут
быть одни и те же. Скажем, в работах Владимира Соловьева в основном
представлена первая, но есть компоненты второй. Религиозный философ
высказывает свою личную точку зрения, богослов стремится установить
общецерковную. В этом смысле Григорий Сковорода, которого называют
«народным богословом» - все же, скорее, верующий философ.
культура: А чем теология разнится с богословием?
Хондзинский: Вообще это синонимы, различается словоупотребление -
богословие относится к области церковного Предания самого по себе,
теология - наука, изучающая тексты Предания с точки зрения церкви.
Пример со стороны: в немецких университетах, где богословские факультеты
никогда не закрывались, не преподается «теология вообще», но только
католическая или лютеранская, есть где-то даже факультет православной
теологии.
культура: Вы, конечно, помните старую советскую
максиму: «ученым можешь ты не быть, но кандидатом быть обязан...»
Простите, а зачем вам светская научная степень?
Хондзинский: Таких «кандидатов» полно в любой науке. Это
понимают и противники научных защит по теологии: если бы у меня была,
например, компиляция других авторов без тени собственной мысли, они не
упустили бы случая доказать это. Есть же «Диссернет», автоматические
средства проверки на плагиат. Но я уже говорил, государственная научная
степень важна не столько для меня, сколько для моего университета, для
церковной науки в целом.
культура: С обывательской точки зрения, усвоенной
еще с советской школы, теология - это какая-то средневековая схоластика:
«сколько ангелов уместится на кончике иглы?» Некоторые нынешние
антиклерикалы, в том числе с учеными степенями, жестко связывают
нынешний упадок нашей академической науки и уровня образования с
«мракобесным наступлением попов по всем фронтам» и пытаются яростно с
этим бороться...
Хондзинский: Эти люди подменяют понятия. Некоторые просто не
знают, о чем идет речь, и не прилагают усилий, чтобы узнать. Другие,
напротив, слишком хорошо понимают и целенаправленно борются со всем
церковным по глубинному неприятию христианства, что ж, для верующих это
не новость. У нас сейчас антицерковное движение, слава Богу, идет, не от
государства, как в советское время, но по «общественной», так сказать,
линии, от людей, стремящихся сконструировать ложную дихотомию: «общество
знаний - поповское мракобесие». Но я настаиваю: богословская точка
зрения на церковное Предание и Священное Писание, историю церкви и ее
святых нужна и светской науке, без нее спектр представлений об
интеллектуальных и духовных процессах, проходящих в обществе, будет
неполон, наше знание о самих себе ущербным.
культура: Пять отрицательных отзывов против Вашей
диссертации, направленных в ВАК, начались с довольно шумно выложенной в
Сеть рецензии доктора биологических наук из академического Института
проблем передачи информации имени А.А. Харкевича Юрия Панчина. Он, в
частности, настаивает, что Вы требуете «от исследователя личного
религиозного опыта», что «противоречит нормам научного исследования», а
также «дискриминирует... специалистов, проводящих научную экспертизу в
государственных институтах». В итоге, согласно Панчину, защита подобной
работы через ВАК нарушает Конституцию РФ...
Хондзинский:
Я ничего не «требую» и лишь констатирую собственную веру, а с текстами
работаю с помощью традиционного для гуманитарных наук инструментария. Не
я один заметил, что в отрицательном отзыве Панчина и четырех других
биологов, солидаризовавшихся с ним, есть неприятие метода гуманитарных
наук как такового. Характерно, что в мою защиту выступили светские
ученые, которые восприняли критику как атаку позитивизма на гуманитарные
науки вообще... Небезынтересно, что, кроме общих тезисов о «ненаучной
методологии», замечания ученых биологов сводились к тому, например, что я
не опроверг мнение одного советского историка, считавшего, будто бы
святителя Филарета звали в народе «Филька» и отсюда пошло выражение
«филькина грамота». Как прикажете опровергать такие аргументы?..
Вообще-то, честно говоря, я не ожидал, что столкнусь с такой откровенной
злобой и целенаправленно организованной против моей диссертации
кампанией.
культура: Организованной?
Хондзинский: Да, это был своеобразный флэшмоб: один совестливый
биолог прислал мне скриншот произведенной среди специалистов его профиля
сетевой рассылки в добрую сотню адресов. В непарламентских выражениях
ученых призывали, отбросив брезгливость, «поставить попов на место».
Отправивший мне это человек написал, что ему стыдно за своих коллег.
Предполагалось набросать с полсотни отрицательных отзывов и тем самым
сорвать защиту, так как все мнения должны на ней представляться. Однако
правильно оформили необходимые для этого бумаги только пятеро. Их отзывы
зачитывали на защите около полутора часов, и по каждому я вынужден был
отвечать. И хотя все кончилось хорошо - за присуждение мне ученой
степени проголосовал 21 из 22 присутствовавших членов Объединенного
диссертационного совета по теологии, - для меня все это стало непростым
испытанием.
культура: В чем научная новизна Вашей работы?
Хондзинский: В XVIII веке Россия восприняла европейскую
секулярную культуру, что изменило очевидным образом и положение церкви.
При этом, однако, традиционная точка зрения на вопрос, унаследованная
еще от славянофилов, состоит в том, что проблемы западной цивилизации не
должны затрагивать православное богословие. Я же доказываю, что
достижение православного богословия в том, что оно стало искать и сумело
в конечном счете найти ответы на вопросы, поставленные перед ним Новым
временем. И святитель Филарет сделал в этом смысле качественный шаг
вперед, сумев вписать традиционное богословие в новый культурный
контекст. В моей диссертации я не только впервые ставлю этот вопрос, но и
показываю, как святитель это сделал и к чему пришел. Это мой скромный
дар величайшему и до сих пор, мне кажется, недооцененному богослову XIX
столетия в год, когда мы отмечаем 150 лет со дня его кончины.
Фото на анонсе: pstgu.ru
http://portal-kultura.ru/articles/symbol-of-faith/162281-bogoslovom-byt-obyazan/
 кв_1.jpg)
