Неумолимое течение времени гораздо больше, чем огромность Вселенной, даёт человеку почувствовать свою ничтожность и слабость, ощутить себя песчинкой в огромном океане. И ставит вопрос - острый, как грань, отделяющая будущее от прошлого, - зачем мы живём? Зачем познаём мир, зачем учимся любить и прощать, зачем открываем законы мироздания, зачем учимся писать и читать? Зачем мы делимся наболевшим с друзьями за чашкой чая? Зачем пишем тёплые слова в поздравительные открытки? Зачем учимся ездить на велосипеде и завязывать шнурки? Зачем?
Зачем всё это, если очень скоро нас не станет? И не станет тех, с кем мы успели поделиться своими радостями и печалями. Не станет и тех, для кого мы писали открытки и кого катали на велосипеде. А затем не станет и тех, кто ещё помнил, что мы жили некогда на белом свете. И наступит момент, когда даже туманное видение в памяти не воскресит всего того, что мы познали в течение своей мимолётной жизни - ни знаний, ни радостей, ни горестей, ни событий. Ничего. С такого ракурса жизнь - бессмысленна и прав оказывается Экклезиаст: «Всё суета сует». А суровые слова апостола Петра - Небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят (2 Петр. 3, 10) - словно выносят окончательный приговор всем человеческим надеждам найти смысл жизни в земных свершениях.
Эта безрадостная картина бессмысленности настоящего и полной аннигиляции прошлого с особенной силой встала однажды передо мной в очередной период духовного упадка, когда огонёк живой веры и доверия Богу начал угасать (хотел бы надеяться, что этот период был последний, но, скорее всего, они ещё будут навещать меня, заставляя искать Cамого Бога, а не удобства теплохладной веры). Я попытался представить, какое множество - миллиарды - людей жили раньше, так же радовались тому, что они живы, так же влюблялись, женились, рожали детей, писали стихи и строили дома, с оружием в руках защищали свою родину, оплакивали ушедших близких. А теперь их нет и нет даже памяти о них. И невозможно прикоснуться к их опыту.
И я вдруг понял, за что мы ценим старых друзей, одноклассников, проведших с нами годы за одной партой, сослуживцев, с которыми мёрзли в одном окопе, - за то (в числе прочего), что нам не нужно объяснять им, как всё было. Они были рядом. Одни и те же воспоминания встают перед глазами.
У меня есть друг, с которым нас связывают уже три десятка лет - с раннего детства. И хотя мы ссорились бесчисленное количество раз, мне очень дорого, что он помнит, как, сидя на дереве, мы - второклассники - проектировали дельтапланы и подводные лодки собственного изготовления. А в шестом классе строили из подручных материалов космические корабли и подводили научные теории под недавно выдуманную машину времени из старого будильника, батареек и разноцветных проводов. И только он из всех ныне окружающих меня людей помнит, как мы срубили небольшую сосну, чтобы сделать мачту для так и не построенной яхты, и тащили её несколько километров по асфальтовой дороге, привязав верёвками к велосипедам!
Эти воспоминания живы в нашей общей с ним памяти. А значит, они существуют, пока живы мы. Но мы - смертны. А как хотелось бы иметь вечного друга, который и через миллиарды лет сказал бы тебе, хлопнув по плечу: «А классная всё-таки была машина времени! И если бы батарейки были помощнее, она бы заработала!»
И тут меня озарило - ведь есть такой Друг! Более того, это такой Друг, который любит тебя больше, чем ты сам себя. И который знает о тебе всё - а это несравнимо больше, чем сможет узнать и вместить обычный друг. И это Друг, который, будучи Источником жизни, и с тобой обещал поделиться бессмертием. Получилось, что если есть Господь, то и жизнь обретает смысл! Наши дела, подвиги и открытия тоже обретают смысл, если совершаются для Него - как добрый виноградарь, Господь сохранит принесённые Ему плоды наших трудов и чудесным образом превратит их в вино нетленной радости работников, вошедших в радость Господина cвоего.
Эти мысли подвели меня к очередному доказательству бытия Бога. И не просто доказательству, а ко внутренней необходимости в Нём - ведь моя жизнь оправдана и осмысленна, только если есть Он.
И я вдруг захотел, чтобы от моего окна на небеса была протянута верёвочка с колокольчиком - это изобретение было в книге Астрид Линдгрен о Малыше и Карлсоне, только верёвка вела в забавный домик на крыше. Один звонок означал: «Немедленно прилетай!» Два звонка: «Ни в коем случае не прилетай!» А три звонка: «Какое счастье, что на свете есть такой красивый, умный, в меру упитанный и храбрый человечек, как ты, лучший в мире Карлсон!»
Мне вдруг тоже захотелось позвонить на небеса три раза, чтобы сказать, как я рад, что есть Господь. И вновь я обнаружил, что Он настолько хорошо меня знает, что уже опередил и предусмотрительно вдохновил древних песнопевцев создать для этих целей звонкую молитву: «Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя, слава Тебе, Боже!»
http://otrok-ua.ru/sections/art/show/tri_zvonka_na_nebo.html
