Мысовы - фамилия священнического рода из Коми. Известно, как она возникла. Онисим Попов, сын священника мыёлдинской церкви Ферапонта Саввича Попова, чтобы как-то отличаться от множества других Поповых, с 1832 года в клировых ведомостях стал подписываться Мысовым. Вскоре Усть-Сысольское духовное правление учинило ему строгий выговор за то, что он «разно подписывается», и впредь обязало, «чтоб писал всегда одною только фамилиею Мысовым». Так все его потомки стали носить фамилию Мысов.
|
Сегодняшний рассказ об одном из Мысовых - внуке Онисима Ферапонтовича Иоанне. Родился он в 1877 году в большой семье (десять детей) священника вильгортской Сретенской церкви Григория Онисимовича. Вместе с братьями Алексеем, Михаилом и Феодосием он продолжил священническую династию и, как и все они, был репрессирован в годы гонений.
О роде священнослужителей Мысовых много сведений собрал его потомок Сергей Леонидович Князев, внук о. Алексея, уроженец Сыктывкара, ныне житель Латвии. Он издал семейный альбом из уникальных снимков начала XX века. А совсем недавно секретарь Сыктывкарской епархии о. Филипп (Филиппов) передал мне для ознакомления дело Иоанна Григорьевича Мысова. Его прислал в Сыктывкарскую епархию правнук расстрелянного в 1937 году протоиерея Иоанна Мысова, Юрий Степанович Мысов, живущий сейчас в Москве, - в надежде, что его прадед со временем будет прославлен в лике святых как новомученик земли Коми.
Юрий Степанович несколько лет обращался в разные архивы, собирал справки для установления родства, чтобы ознакомиться с делом прадеда в архивах ФСБ. И его упорство увенчалось успехом.
Вот что он пишет: «Ознакомившись с материалами дела, могу сказать, что прадед на допросах держался достойно. Бог судья тем, кто свидетельствовал против него. Закрыты фамилии и тех палачей, которые приводили приговор в исполнение. В ФСБ сказали, что их фамилии раскрывать не положено...»
И всё же некоторые фамилии удалось установить. Производил обыск Михаил Николаевич Леканов, при этом присутствовал сотрудник Прилузского РОМ НКВД Алексей Степанович Игнатов. А свидетельские показания давали Александр Дмитриевич Сердитов (председатель Чернышского с/с), Д. Елин (с февраля 1935 г. партийный организатор в Чернышском с/с), Феодора Осиповна Смолева и Анфиса Николаевна Чукилева (колхозницы-стахановки колхоза «Сеятель»). Показания свидетелей почти не отличаются, написаны словно под копирку:
«После свержения царской власти систематически проводил среди массы контрреволюционную работу. За что неоднократно арестовывался и отбывал наказание в лагерях. Кроме того, Мысов ходит по домам колхозников под видом выполнения религиозных обрядов и агитирует против лесозаготовки и других хозяйственно-политических задач».
В предъявленных обвинениях о. Иоанн себя виновным не признал.
На одном из допросов следователь выпытывал у него: «Как вы разъясняли массам о теперешнем и будущем голоде?» - на что отец Иоанн ответил: «Я действительно разъяснял гражданам это по Писанию. В Библии говорится, что настанут голод и войны. Я разъяснял: в Библии говорится, что настоящее время идёт "рыжий конь", а до этого было время, когда шёл "белый конь". После "рыжего коня" настанет время "чёрного коня", а после "чёрного коня" - время "бледного коня". "Рыжий конь" - это отражение нынешнего времени советской власти. "Белый конь" - это прошедшее время, когда была власть царя. "Чёрный конь" отражает будущее время урожая и другую, лучшую власть, где будет хороший урожай хлебов, вина и елея. А "Бледный конь" грозит болезнью людей, скота, это сильный голод, землетрясение и другая власть, какая - неизвестно».
Жизненный путь отца Иоанна был ничем особым не примечателен. После окончания Вологодской духовной семинарии в 1900 году он поступил вторым священником в щугорскую Стефановскую церковь на реке Печоре. В том же году вступил в брак с дочерью дьякона вотчинской Богородицкой церкви Елизаветой Фёдоровной, от которой у него в течение 1901-1907 годов появилось четверо детей: Виктор, Стефан, Иоанн и Антонина. При последних родах супруга умерла, и священник остался с четырьмя малыми детьми на руках. До революции в подобных случаях, чтобы дети не остались сиротами, священники могли получить благословение на второй брак. Такое благословение получил и о. Иоанн. От второй супруги Марии Николаевны у него родились ещё три дочери.
|
С 1903 года о. Иоанн Мысов служил настоятелем Спасской церкви села Черныш Прилузского района. После революции начались мытарства. Первый арест произошёл уже в 1918 году. Впрочем, дело закончилось одними допросами - без предъявления обвинения его отпустили на свободу. Второй раз батюшку арестовали в 1928 году. По решению ОГПУ он был приговорён к пяти годам заключения. Отсидел 10 месяцев и снова был выпущен на свободу. Третий арест настиг его в 1932 году. Спасская церковь была закрыта и опечатана, а самого батюшку приговорили к пяти годам лишения свободы в ИТК № 1 посёлка Верхний Чов под Сыктывкаром. Но из-за карантина в лагере через два месяца он был освобождён и отпущен домой. После чего добился открытия чернышской церкви и стал в ней служить. Но в начале 1936 года храм опять закрыли. Тогда отец Иоанн начал ходить по домам - крестить младенцев и отпевать умерших.
Вот как он писал об этом в объяснительной записке о неуплате подоходного налога: «Мне 60 лет, я инвалид 2-й группы... Сельсовет запечатанием церкви лишил меня служения в ней и всех главных доходов. Хождение с молебствиями по домам верующих в праздники сельсовет не разрешает... Чернышская религиозная община мала, а значит, и треб мало, и доход мал... По сообщению председателя с/с от 12.09.36 г. занимаемая мною земля признана колхозной, согласно общего собрания колхоза "Горысь"».
В 1937 году о. Иоанна арестовали в четвёртый раз. Дело было закрыто за 17 дней. Сотрудник УНКВД Коми АССР Даньщиков, рассмотрев его, постановил: «Дело подлежит рассмотрению Тройкой при УНКВД Коми АССР». В этот же день, 23 августа 1937 года, на заседании Тройки постановили Мысова Ивана Григорьевича расстрелять. Приговор был приведён в исполнение 25 августа.
Внучка о. Иоанна Мысова в письме к своему племяннику Юрию Степановичу пишет:
«Мама рассказывала, что когда арестовали деда, то он сказал бабушке Марии, что ни в чём не виноват. Разберутся и отпустят к празднику. Велел топить баню. Бабушка с детьми всё ждала, но так и не дождалась. А в конце месяца поздно вечером пришёл человек, который сидел вместе с ним в тюрьме, представился его крестником и сообщил им, что как-то ночью всех приговорённых собрали в грузовик, вывезли на берег реки и расстреляли, а тела столкнули в воду. Крестника потом отпустили, и он смог всё это рассказать родным.
Мама говорила об о. Иоанне, что он был спокойный, никогда не повышал голоса. Отведёт службу в храме, придёт домой. Дома сделает всё необходимое, всех трёх дочерей на колени посадит и разговаривает с ними.
А как бабушке с детьми пришлось выживать, это отдельная история. Из дома их не выгоняли, но и жить было трудно. На работу не принимали. Детей надо было чем-то кормить, как-то дрова заготовлять на зиму. Бабушка сама их носила из леса на себе. Так даже эти дрова забирали. Придут из сельсовета и заберут в счёт налога. Вот и живи как хочешь. Хорошо, что бабушка была рукодельница - сама вязала, вышивала и шила. Кто что попросит, то и делала. Кому дрова колола, кому печи белила. Лишь бы покормили. Когда я пошла в школу, то носила крест. Так его приходилось прятать. Учителя если увидят, что носишь, то перед линейкой выводили и позорили. А бабушка с детьми, терпя голод и насмешки, остались добрыми. Достойно прожили жизнь».
Жизнь раскидала детей и внуков о. Иоанна Мысова по всему свету. Дети потеряли связь друг с другом, поскольку приходилось опасаться репрессий, но постоянно чувствовали небесную помощь своего отца.
Юрий Степанович родился на Соловках. Меня заинтересовал этот вопрос, и я обратилась к нему с письмом. На это в ответном письме он написал: «...Во время войны мой отец, Мысов Степан Степанович, воевал в составе Северного флота. Сначала на лидере эсминце "Баку" офицером, а затем был переведён преподавателем в школу оружия, расположенную на Соловках. Там готовили кадры для флота: матросов, артиллеристов. После женитьбы моего отца я там родился в 1946 году. А в 1948 году после перевода военно-морской части в Выборг мы всей семьёй переехали туда....»
Сыновья и внуки о. Иоанна Мысова, участвовавшие в Великой Отечественной войне, отмечают, что спаслись только чудом, по молитвам мученика за веру - их отца и деда, не получив даже ранений. Теперь хорошо, что хоть правнуки с трудом, но находят друг друга. И по крупицам собирают сведения о прошлом.
Анна МАЛЫХИНА,
краевед, руководитель Родовой общины
потомков репрессированного духовенства Коми края
Как восстановить память рода?
Всё больше людей сегодня обращаются к истории своего рода. Надо сказать, что доступ в архивы КГБ (сейчас ФСБ) по настоящее время остаётся закрытым. Лишь близкие родственники расстрелянных в годы репрессий могут получить разрешение ознакомиться с документами. И Юрию Степановичу пришлось собирать все эти справки, выписки из метрических книг.
Для заинтересовавшихся этой работой советую свои поиски начинать с ознакомления с сайтом «Православные приходы и монастыри Севера России» (parishes.mrezha.ru), который ведёт и постоянно пополняет Лариса Торопова. Там вы найдёте сведения о храмах и монастырях, о священнослужителях и их династиях, о репрессированном духовенстве Севера.
Продолжить поиски можно в архивах. Но услуги эти при письменном запросе платные. По возможности лучше самим приехать и поработать с документами. Необходимую помощь вам окажут работники архива. Основным документом по истории родов священников являются клировые ведомости, содержащие сведения об их службе. В Национальном архиве РК, например, клировые ведомости сохранились с конца XVIII века. Это фонды 231-го Яренского духовного правления, 230-го Усть-Сысольского духовного правления и 229-го Печорского уезда.
В эти же фонды входят исповедальные ведомости, в которые заполнялись посемейные списки всех жителей, бывших на исповеди, а также метрические книги, по которым можно проследить даты рождения, брака и смерти любого человека.
Дополнительные сведения о священнослужителях можно почерпнуть из «Вологодских епархиальных ведомостей» и «Архангельских епархиальных ведомостей», которые издавались с 1864 по 1917 годы, в том числе в аналогичных изданиях других епархий.
