Художник Сергей Зарянко. «Портрет великого князя цесаревича Александра Александровича», 1867 год
Пожалуй, не было в истории династии Романовых, 400-летие которой отмечается в этом году, столь недооценённого монарха, как Александр III.. К нему прочно пристало клеймо врага реформ, этакого «держиморды на троне». Но справедливо ли такое отношение?
Наш
собеседник - доктор исторических наук, профессор, главный специалист
Российского государственного архива социально-политической истории Александр РЕПНИКОВ.
- Александр Витальевич, кто и зачем создал Александру III репутацию посредственности?
-
В дореволюционной России об Александре III выходили книги, написанные в
официозно-апологетическом духе. В СССР непосредственно про императора
книг не было, но историки писали про «контрреформы». В 1990-е годы
ситуация меняется. Очерк про императора публикует журнал «Вопросы
истории», выходит книга «Неизвестный император», которую написали О.
Барковец и А. Крылов-Толстикович, идёт полемика вокруг книг А.
Боханова... Обобщающей научной монографии (а не популярной биографии) об
Александре III и его эпохе до сих пор нет. Даже серия «ЖЗЛ», выпустив
уже вторую биографию Николая II и Александра I, почему-то обошла
Александра III стороной.
- Как относились к императору его современники?
-
Отзывы современников об императоре различны. Бывший народоволец Л.
Тихомиров, перешедший на монархические позиции, представлял его как
живое воплощение качеств, необходимых для идеального государя: «Он был
истинный подвижник, носитель идеала... В последние годы своей недолгой
жизни он уже победил всÿ и всех. Весь мир признал его величайшим
монархом своего времени. Все народы с доверием смотрели на гегемонию,
которая столь очевидно принадлежала ему по праву».
Для консерваторов и
русских националистов эта фигура своего рода символом. «Явился
император Александр III, и всё затихло, всё успокоилось. Этот царь всю
свою жизнь отдал своей родине и своему народу... При нём возглас «Россия
для русских» громогласно раздался по всей Руси», - восторгался русский
националист П. Ковалевский.
«В лице Александра III Россия впервые
после ìосковских царей получила государя с ярким национальным
направлением. Даже своим внешним обликом он напоминал их», - вторил ему
В. Строганов.
С другой стороны, для знаменитого юриста А. Кони этот
император - «бегемот в эполетах», а для художника И. Репина «осёл во всю
натуру».
Можно
прислушаться к мнению царских чиновников, но и здесь царит
разноголосица. С. Витте, чьи взгляды ближе к либеральным, восторженно
писал, что личность императора была связана «с благами России так, как
он их понимал... И его уважал весь мир и вся Россия». А Е. Феоктистов,
наоборот, оставил в воспоминаниях об Александре III немало колких слов,
утверждая, что хотя он не лишён был «здравого смысла, но умственное его
развитие стояло очень низко».
- А когда Александра III стали называть Миротворцем? И насколько точно поражает дух его царствования?
-
По мнению С. Витте, «главнейшая заслуга императора Александра III в
том, что он процарствовал тринадцать лет мирно, не имея ни одной войны...
Он же дал России эти 13 лет мира и спокойствия не уступками, а
справедливой и непоколебимой твёрдостью».
«Мирная передышка» в период
правления Александра III, конечно, весьма относительна и выглядит
таковой только при сравнении с теми войнами, которые вела Россия при
Александре II и тем более при Николае II. Примерно так и период Брежнева
кажется относительно стабильным по сравнению с Карибским кризисом, à
тем паче - со временем распада СССР.
Однако следует признать, что
з¸рна многих будущих военных конфликтов были посеяны именно при царе,
которого консервативная пресса окрестила Миротворцем. В начале его
царствования политика России была связана с укреплением «Союза трёх
императоров» - русского, германского, австрийского. Но по мере
нарастания недоверия в русско-германских отношениях каждая из сторон
стала искать нового союзника.
Пересмотрев традиционную ориентацию на
центрально-европейские государства, Россия начинает сближение с
Францией. В июле 1891 года в Кронштадт прибывает французская эскадра.
Самодержавный император, чествуя французских гостей, стоя выслушал
«Марсельезу» и провозгласил тост за здоровье президента Французской
республики. Одновременно состоялись русско-французские переговоры, и в
1891-1892 гг. между двумя государствами были подписаны первые документы о
совместных действиях на тот случай, если одной из сторон будет угрожать
военная опасность. Ратификация военной конвенции произошла в 1893 г.,
закрепив антигерманский союз России и Франции. Последствия этого решения
сказались во время Первой мировой войны.
- В какой исторической ситуации император принял шапку Мономаха? È â каком состоянии он передавал империю сыну?
- Не без основания К. Победоносцев предупреждал императора при вступлении на трон: «Вам достаётся Россия смятенная,
расшатанная, сбитая с толку, жаждущая, чтобы её повели твёрдою рукою».
Это было время, когда воздействие на власть пытались оказать сторонники
славянофильской доктрины. Но период этот оказался очень недолгим.
Попытки воплощения в жизнь идеи Земского собора в надежде, что собор мог
стать реальной альтернативой всем конституциям в мире, вместе с тем
удерживая Россию на её исторической, политической и национальной основе,
не оправдались. Параллельно с идеей созыва Земского собора
высказывалась свойственная славянофилам идея о возможности перенесения
столицы из Петербурга в Москву.
Александр III вначале позитивно
отреагировал на «земские» планы, но надежды славянофилов не оправдались.
Вообще же полицейские методы и политические репрессии в итоге
восторжествовали над робкими попытками диалога с обществом. Например,
«Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного
спокойствия», утверждённое в августе 1881 года, было введено в действие
на три года, но потом продлевалось вплоть до февраля 1917 года.
Использовались провокации и провокаторы, была создана небезызвестная
«Добровольная охрана»...
- Что побуждало современников императора поднимать «русский вопрос»?
-
С царствованием Александра III связано обращение к выработке некой
«идеологии самодержавия», которую в виде единой концепции так и не
смогли (а скорее - не захотели) оформить. Во многом это была именно
реакция на политические и экономические перемены. Славянофильская модель
не могла быть воспринята властью по той же причине, что и либеральный
проект М. Лорис-Меликова. Власть считала, что стране нужны не
консервативные, а тем более не либеральные или революционные проекты
переустройства, а стабилизация. Но требовались и новые опоры, и их
нашли, но не в славянофильских концепциях, а в таком мощном явлении, как
русский национализм.
- Как объяснить феномен революционных
настроений в России после реформ 1860-х? Ведь во всём мире Россия в те
годы стала ассоциироваться с политическим терроризмом...
- Обращу
внимание на то, что убийство Александра II определялось в советской
пропаганде, как «казнь». Общество ожидало ответных действий от нового
императора. В. Соловьёв, выступая перед многочисленной аудиторией,
публично призвал нового императора Александра III простить убийц,
патетически воскликнув: «Он не может не простить их! Он должен простить
их!» О помиловании настойчиво просил и Л. Толстой. Император
«распорядился передать графу, что, если б покушение было совершено на
него самого, он мог бы помиловать, «но убийц отца не имеет права
простить».
Здесь я хотел бы вопреки модным сегодня веяниям сказать
слово в защиту казнённых. Там были яркие и сильные личности - от
Перовской и Желябова до Степняка-Кравчинского и Морозова. И нужно
понимать, что у них была своя правда. С их позицией можно спорить, но
вспомните фразу из «Дуэли» А. Чехова: «Никто не знает настоящей правды».
Народовольцы
не могли поступить иначе, но и власть не могла их помиловать. Да и
сомнительно, приняли бы Перовская или Желябов милость от власти, с
которой боролись. В этом есть и трагедия революционного движения, когда в
борьбе с властью гибли молодые и талантливые люди. Всё тогда зашло
слишком далеко. Трагически далеко.
До революции политические силы,
оппозиционные власти, в определённых случаях рассматривали радикалов как
тех, кто способен выступать в качестве союзников, оказывая давление на
власть. «Уступи мне, а не то «он» бросит в тебя бомбу», - такова подпись
под рисунком, изображавшим кадета, стремящегося завладеть престолом, и
стоявшего на втором плане эсера, державшего бомбу в руках.
Кстати,
после убийства С. Кирова возобладала сталинская точка зрения, что «если
мы на народовольцах будем воспитывать наших людей, то воспитаем
террористов». Это было воспринято как сигнал к запрету не только
народовольческой, но и вообще народнической проблематики. Разработка
истории народничества оказалась под запретом, а некоторые историки,
занимавшиеся разработкой этой проблематики, были репрессированы. К
слову, сейчас практически не осталось специалистов по народничеству.
Изучать революционеров «не модно», но подобный перекос в апологетику
контрреволюции только отдаляет нас от осмысления прошлого.
Толстой и
Соловьёв не могли в силу своих убеждений поступать иначе. Если бы
Толстой не требовал того, что он требовал, то он бы не был Толстым. Но
Александр III (а впоследствии - П. Столыпин) не могли идти на компромисс
с революционерами. Да и был ли такой компромисс возможен? Перовская,
Желябов, Каляев и их сторонники выбрали свой путь.
- То было время
бурного развития капитализма в России. А возможно ли самодержавие при
капитализме? Ведь усилившиеся буржуа всегда требуют власти...
-
Консерваторы, являясь противниками революции, должны были определить
отношение к социалистическим моделям. Значительная часть из них, подобно
публицисту К. Пасхалову, делала ставку на помещиков, а в буржуазии
видела только разрушительную силу. Даже признавая, что «капитализм
идёт», консерваторы не всегда были готовы принять его в той форме, в
которой он реализовывался в России на рубеже веков. Но капитализм
насаждался «сверху», и делала эта монархическая власть!
Отмечая
наличие определённой правоты в критике, звучавшей со стороны радикалов,
монархисты позиционировали себя как убеждённые антилибералы и
антисоциалистû. Все попытки создания русской национал-либеральной
доктрины потерпели фиаско как в теории, так и на практике. Хотя нельзя
отрицать стремление некоторых консерваторов к такому идеологическому
синтезу. Соединить капитализм и русский национализм будут пытаться
позже, уже при Столыпине...
- От эпохи императора Александро III нам
осталась архитектура неорусского стиля. Интерес к прошлому Руси
вдохновлял тогда многих художников. Какова роль императора в развитии
этой тенденции?
- Александр III поощрял русское национальное
искусство во всех его проявлениях. Показательно в этом отношении
исполнение им просьбы П. Чайковского. Композитор просил о выдаче ему
заимообразно 3000 рублей с постепенной выплатой. 2 июня 1881 года
Александр III написал Победоносцеву: «Посылаю Вам для передачи
Чайковскому - 3000 р. Передайте ему, что деньги эти он может мне не
возвращать». Чайковского и похоронили на личный счёт императора.
Отметим, что Александр III открыл движение русской опере, которую прежде
заедала итальянская. Он «подарил Большой театр» Петербургской
консерватории, а Московской «выделил значительные средства на постройку
нового здания».
Император не был равнодушен к живописи, предпочитая
жанровой батальную и портретную, выделяя В. Васнецова, И. Репина, В.
Поленова, А. Боголюбова, В. и К. Маковских... Кстати, сам Александр III
брал уроки живописи у Боголюбова, выписывал для своей библиотеки книги и
журналы по искусству, коллекционировал предметы искусства. Император
покупал картины художников. Причём он начал заниматься
коллекционированием, будучи наследником, а к моменту вступления на
престол его коллекция насчитывала 495 полотен и рисунков, 373 из которых
являлись произведениями русской школы. К 1894 году коллекция
насчитывала уже около 800 полотен, и после смерти императора по указу
Николая II значительная часть картин русской школы была передана в
открывшийся в Петербурге Русский музей императора Александра III.
Особым
вниманием Александра III пользовалèсь Православная церковь и
духовенство. 20 мая 1885 года он написал на годичном докладе
обер-прокурора Святейшего синода, что с интересом прочёл «о тружениках
сибирских, перед которыми преклоняется, поскольку они служат Христу в то
время, когда никто их не знает, не слышит о них, да и в голову никому
не приходит, через что они проходят». Именно на этих скромных
подвижников советовал Александр обратить внимание московских и
петербургских жертвователей. При Александре III было учреждено 13 новых
архиерейских кафедр, восстановлены закрытые в предшествующее
царствование приходы, восстановлены в Западной Руси церковные братства,
построено много новых монастырей и храмов.
По мнению современного
историка Ю. Кудриной, «Тринадцать лет пребывания Александра III на
престоле оказались чрезвычайно значительными и благотворными для
развития культуры».
Но было бы ошибочно представлять царствование
Александра III как некую бесконечную череду успехов. Недовольство
общественности вызвало ограничение сферы действия суда присяжных и
другие изменения судебных уставов. Пожалуй, неоправданно жёсткой была
политика Александра III в отношении печати. Ещё в конце августа 1882
года вступили в силу «Временные правила о печати», установившие строгий
надзор за изданиями. Впоследствии было издано много специальных
циркуляров, очертивших тот круг тем, который нельзя было освещать в
печати. По сути, это означало установление жёсткой цензуры. При этом
преследовались не только радикальные и либеральные издания
(«Отечественные записки», «Московский телеграф», «Голос», «Русский
курьер», «Дело», «Земство»), но и издания патриотической направленности.
- Вспомним союзников и противников императора - мыслителей, политиков, литераторов...
-
Бурлили эмоции! Апология или хула зависели от общественно-политической
позиции писавшего или говорившего. Так, по мнению Л. Толстого,
государственная деятельность Александра III «разрушила всё то доброе,
что стало входить в жизнь при Александре II, и пыталась вернуть Россию к
варварству времён нынешнего столетия». Перечислять славословия или
ругательства в адрес императора можно до бесконечности, но смысла в этом
не будет. Нечто подобное мы видим, например, вокруг фигуры И. Сталина,
когда одно его упоминание вызывает проклятая или восторги, но мало кто
пытается заняться анализом и отстраниться от эмоций.
Мне кажется
интересным мнение представителя неославянофильского направления С.
Шарапова, который признавал, что Александр III всей душою веровал в
самодержавие, но критиковал его отстранение «от соприкосновения с
живыми, уже созревшими в земской школе силами страны», которое в итоге
привело к торжеству бюрократического начала. В результате «под предлогом
борьбы с «крамолою» и охраны священных принципов церкви и самодержавия,
и то и другое было почти изувечено. Церковь потеряла всякую духовную
силу и обратилась в бюрократическое духовное ведомство с диктатором в
лице обер-прокурора Св. синода. Самодержавие было явно расхищено
министрами, составившими цепь вокруг благородного и прямодушного
государя, иногда и не подозревавшего, что творится его именем».
Очень важно понять, что после периода стабилизации должен быть период развития!
http://www.lgz.ru/article/21229/
