Князь-староста. Часть 2

Из "Записной книги" князя А.М. Голицына

Новости Москвы 
0
284
Время на чтение 16 минут
Часть 1

В 1854 году началась война, а затем томительное, но и славное Севастопольское стояние, стояние за правое дело против бесстыдного и бессмысленного (по признанию теперь самих англичан) нападения трех народов, именующих себя христианами, в союзе и дружбой с четвертым, исконным врагом Христа, и с пятым - угрожающим и тоже христианским[1]. И сколько подвига, самоотвержения, единодушия в любви к России и царю. И Корнилов, и Нахимов, и черноморцы, и пластуны, и граф Михаил Виельгорский[2]. А молодцы Кавказа, где малоазиатская турецкая армия, высадка Мухамет-паши и Шамиль не могли ничего сделать, и Карс сдался с гарнизоном. А все дворянство, идущее в ополчение...

В начале февраля я сидел в дворянском собрании (в Москве. - О.К.) на лавке за колоннами и смотрел, как за звенигородским столом устраивали ополчение и выбирали офицеров. Отец был звенигородским предводителем дворянства с 48-го года. 22 года спустя, в 1877 году, мне в этом же звании пришлось набирать ополчение в Звенигороде.

Немного дней после того пришло известие о кончине государя (Николая I). Павел Дмитриевич Голохвастов[3] сказывал мне, что в то время они с братом учились в Пажеском корпусе в классе перед последним, камер-пажеским. Приходит один из учителей и начинает говорить: наконец умер тиран, давно душивший Россию, - и далее в этом роде. Мальчики переглянулись, вмиг поняли друг друга, двое потихоньку пошли в соседний класс к старшим, привели двоих, послушали профессора, все продолжавшего укоризненную речь о покойном царе. Вдруг все встали, обступили профессора, столкнули с места, всей гурьбой вытолкнули из двери, спустили по лестнице шибче, чем он желал, накинули на него шубу и шапку, выпихнули с крыльца и проводили через двор на Садовую.

...

В 1858 году я выпросил у отца позволение собрать в Петровском всех детей, до той поры обучавшихся кто у священника, кто у дьякона, кто у дьячка или на селе кое у кого - и вообще всех по доброй воле желающих учиться, и составить школу. Заведовать ею и обучать взялся поступивший вместо ослепшего Александра Ивановича священник Георгий Сретенский с двумя взрослыми дочерьми. Разрешение было дано, и отвели для этого одно отделение в три окна в людском флигеле, что у белых столбов при въезде в село, ныне занимаемое училищем. В начале сентября в назначенный день собрались все, и, к удивлению моему, детей оказалось не так много и большей частью из дворовых. Потребности в то время в учебе не было, и, кажется, напрасно упрекают старую Россию в недостатке школ. В Ильинском школа устроилась раньше нашего, но там собирали детей насильно, по приказу. С той поры без перерыва живет Петровская школа и оказывается одной из старейших в уезде.

...

Настоятелем Ново-Иерусалимского монастыря был архимандрит Леонид Кавелин[4] из калужских дворян, человек умный, образованный, горячий патриот и православный сверх и сверх. Он состоял при миссии в старом Иерусалиме. С удовольствием, бывало, проводил у него вечера в беседе.

...

В 1843 году в Крыму граф М.С. Воронцов показывал князю А.Н. Голицыну план Суворова завоевания Константинополя[5].

...

"Дорогая родина, как люди страдают, когда тебя любят", - писал Захар Чернышев И.И. Шувалову[6].

...

Государя Николая Павловича я увидел в первый раз в конце апреля 1848 года в Летнем саду в Петербурге. Он был верхом на вороной лошади, в сюртуке, вероятно, конно-гвардейского полка, с эполетами и в каске. Подъезжал к решетке вдоль Царицына луга смотреть на учение войск... Мы шли - три брата - с нашим гувернером А.И. Шалле. На наш поклон он отдал честь.

Мать поведала мне, что, когда она с отцом еще жили в Петербурге (кажется, до 1842 года), навещавший ее тогда государь как-то раз поднял меня на руки, а я держал в руке корку черного хлеба, порядочно обгрызенную, и этой коркой стал тереть ему эполету.

...


Успенская церковь в Петровском. Фото 1900-х гг. Архив И.И. Голицына
Когда меня выбрали в церковные старосты в Петровском и задумали мы весь храм сделать теплым (а до этого отапливался только один Никольский придел), захотелось мне подать прошение о том самому митрополиту Филарету. Он жил в ту пору в скиту[7]. Поехал туда. Подал прошение через келейника, назвав себя, надеялся, что позовут. Приносят прошение обратно с надписью о разрешении. Тогда я сказал, что желал бы получить благословение владыки, будучи вновь избран в старосты. Пошел доложить. Просят. Принял меня очень ласково, в простой ряске, без панагии, в черной скуфейке с нашивным крестом. Посадил на лавочке около себя, благодарил за заботу о церкви, давал советы, указания. И отрадно было мне сидеть перед ним в этой тесной, деревянной келье, вглядываться в это умное лицо, в эти острые глаза, слушать его тихую, благодатную речь.

После того я бывал у него на Троицком подворье, раз по поручению отца по делу, за обедней при его служении, то же в Чудовом монастыре, видел его в крестном ходу в память 12-го года, видел его у нас в доме на Покровке; когда он приезжал с визитом к дяде Александру Федоровичу[8].

Во всю жизнь не встречал людей, по силе ума равных ему и Хомякову[9].

"Возвращаю В.с. (Вашему сиятельству) доверенные мне бумаги. Рассуждения о выкупе и самовыкупе крестьян, по моему мнению, в высшей степени достойны внимания; и любовь к отечеству побуждает благодарить рассуждающего и желать, чтобы вняли голосу правды и предусмотрительности. Февраль 28-го 1849 г." Из письма митрополита Филарета к князю Сергею Михайловичу Голицыну[10].

После освящения какого-то храма на обеде у церковного старосты митрополиту Филарету наливают в рюмку вина; кто-то из купцов (не раскольник ли?) наливает себе в стакан воды: "Это лучше, владыко". - "Нет, Бог дал вино только для человека, а воду для человека и скота".

Молитва митрополита Филарета, написанная для императрицы Марии Александровны по ее просьбе:

"Господи! Не знаю, что мне просить у Тебя. Ты Один ведаешь, что мне потребно. Ты любишь меня паче, чем я умею любить себя самого. Отче, даждь младенцу Твоему, что он и просить не умеет. Не дерзаю просить ни креста, ни утешения. Только предстою пред Тобою. Сердце мое Тебе отверзаю. Ты зришь нужды мои, которых я не знаю. Зри и сотвори по милости Твоей - порази или исцели меня, низложи или подыми меня. Благоговею и безмолвствую пред Твоею святою волей и непостижимыми для меня судьбами Твоими. Приношу себя в жертву Тебе, предаюсь Тебе. Нет у меня желания, кроме желания исполнять волю Твою святую. Научи меня молиться. Сам во мне молись, Боже Милосердный. Аминь".

Филарет был в высшей степени изящен в своей простоте и как бы весь одухотворен. Его очень хорошо изобразил Ф. Тютчев в одном письме, быв на праздновании 50-летнего юбилея митрополита. Кончина его была, как известно, ноября 19-го, 1867 года в день воскресный. В пятницу 24-го числа, часов в 11 вечера, когда матушка пошла ко сну, я поехал в Кремль поклониться усопшему владыке. Тело выставлено было в Чудовом монастыре, думал: на 6-й день в такой поздний час будет просторней. С главного входа я не мог войти, и меня провели под ворота со двора, и я проник в храм, наполненный народом[11].

...

В первую мою бытность в Киеве в 1888 году митрополит Платон[12], живший тогда в лавре, принял меня чрезвычайно любезно и распорядился, чтобы мне было показано все. Повели меня между прочим в склеп великой лаврской церкви, и тут увидал я тело Павла (Коноскевича), митрополита Тобольского, умершего в 1768 году, - совершенно нетленное, в открытом гробу, и даже лицо не накрыто. Оно лежит так с 1827 года. Сравнивал, как видел в подвале Митавского дворца набальзамированные тела Бирона и его жены, помазанные, крашенные, заметно было, еще недавно.

Накануне отъезда своего, вечером, сидел я у митрополита Платона, пили чай, докладывают архиепископа Кишиневского Сергия и г. Саблера[13]. Тогда я стал прощаться, объясняя, что уезжаю на другой день. Оставив гостей и провожая меня, говорит: "Подождите, я на вас руки возложу, чтоб вы были счастливы", - и ушел во внутренние покои. Оттуда вынес свой портрет с надписью (хранящийся в Петровском), положил мне на голову обе руки, я поклонился, он прошептал молитву благословения и со мной простился. Очень расположен был ко мне.

...

Это было зимою в 1856 на 57 год, я... сильно тосковал после Севастополя и Парижского мира[14], не мог преодолеть грусти, не находил опоры, не удовлетворяло меня ничего, жилось как-то бесцельно и бессмысленно. Захожу раз за какой-то книгой к Готье. Сам хозяин, старик, предлагает мне две тоненькие брошюры - несколько слов одного православного христианина, предисловие подписано "Игнатус": не знал о них ничего[15]. Чтение этих книг было для меня откровением. Тут же вскоре прочел я в случайно доставшейся мне книге "Русской беседы" последнюю неоконченную статью И.В. Киреевского[16] и послесловие к ней Хомякова - и ожил. Сразу как-то возвратилась уверенность, просветлело сознание, стали ясны и суть и цель. Я сразу почувствовал под собою твердую почву, с которой, по милости Божией, никогда уже не сходил, невзирая на все свои падения и грехи. Точно открыли предо мной занавес, и я увидел то, чего искал, и это было что-то такое, что неведомо для меня давно таилось в глубине души, но что я не сознавал...

Матушка как-то рассказала навестившей ее княгине Черкасской о моем восхищении брошюрами, та передала Хомякову, и вдруг получаю "от автора" третью брошюру, хранящуюся в Петровском. Поехал к нему благодарить и увидел этого замечательного человека, имевшего такое решительное на меня действие. Это великий наш учитель самопознания...

Когда Ф.М. Дмитриев[17] защищал свою диссертацию о судебных учреждениях в древней России, случилось так, что перед началом заседания стояли Хомяков, И.С. Аксаков и я. Хомяков говорил, что получил на днях письмо из Италии от лица, совершенно ему неизвестного, но читавшего его брошюры. Называет ему (Хомякову) какую-то книжку, написанную католиком, и настоятельно просит его написать разбор и опровержение. Не правда ли, говорит, любопытно?..

Раз на вечере у Свербеевых[18] Хомяков сидел рядом с графом Муравьевым-Амурским[19], расспрашивал его, внимательно слушал его не краткие рассказы и молчал. Это бывало редко и напомнило мне слово И.В. Киреевского об одном портрете Хомякова, где он изображен задумчивым: "Это Хомяков выдерживает молчание"...

Князь П.В. Долгоруков (родослов)[20] сказал про Хомякова: "Он вездесущ и всем не замечателен, кроме нелюбви к мылу". Небрежен был в туалете. А.Н. Раевский[21], скептик, говорил: "Это человек столь умный, что не знаю, есть ли в Европе второй с такой силой ума". Однако я слышал, как он однажды признавался, что ничего не смыслит в садоводстве и что когда он у себя в деревне ходит с садовником по теплице, то старается пускать ему пыль в глаза, чтобы скрыть свое незнание.

Весною, после Пасхи, в 1860 году в Москве приносят мне записку от Хомякова, ждут ответа. Пишет, что к нему являлся некто Шервиц, открывший ему свое желание вступить в Православную Церковь вследствие чтения его брошюр, и ссылается на меня. Я сказал, что сейчас приеду сам, так как писать было долго. Вспомнил, что года два жил у нас при брате Владимире для немецкого языка юноша Шервиц. Он однажды увидел у меня на столе брошюры Хомякова и взял их читать. После того мы с ним много спорили, он, как лютеранин, нападал, я как умел защищал.

Тут же и я получил письмо от этого Шервица, зовущего меня присутствовать в такой-то церкви, где-то за Яузой, при переходе его в Православие, потому что будто я тому содействовал. Однако не мог я быть там, должен был ехать в Петровское, так как уже начал входить в дела. Я не мог ему отвечать, потому что он не давал своего адреса.

Поехал я к Хомякову. "Зовет он меня в церковь быть свидетелем или вроде отца крестного, - повторяет Хомяков, что было в записке. - Но в наше время так много плутни, что я хотел знать правду от вас". Я ему рассказал все подробно. Он выслушал внимательно и сказал: "Что ж, я поеду". Был он или нет, не знаю, потому что я его больше не видел. И не чуялось мне тогда, что я в последний раз вижу этого удивительного человека.

Помню, как в 20-х числах сентября того же года в Петровском перед обедом кто-то привез из города (газету), и я увидел объявление о его кончине. Как я был этим ошеломлен, как был весь день сам не свой и в первый раз почувствовал, какой глубокий след он во мне оставил.

Помню в начале октября погребение в Даниловом монастыре. День будний, пасмурный, холодный, временами падал мокрый снег. Большой черный гроб среди церкви и немногие, очень немногие вокруг. Я насчитал тогда, кажется, одиннадцать или двенадцать человек кроме семейных. Были, помню, Юрий Самарин с сестрой - графиней Соллогуб, князь Черкасский, Погодин, Веневитинов с женой, Кошелев с женой, Бартенев, еще человека два-три[22].

Как сейчас вижу в конце панихиды Юрия Самарина на коленях, руки опущены, плачет как ребенок, и чудно было видеть этого сильного человека в таком беспомощном виде... А вечером, уезжая в Петербург, встречаю его в вагоне... Он был как убитый. "Точно полсущества моего отпало", - говорил он.

В последние годы жизни Самарин казался мне грустным и как бы разочарованным точно не того он ожидал. Не сожалел ли он о сделанных в крестьянском деле уступках? "Подростков нет", - говорил он, и грядущее представлялось ему нерадостным.

...

От Черкасского слышал я не раз выражение "как-нибудь кончить земное существование" или в том же роде. Бывал я у него в 1859-1860-е годы, во время Редакционной комиссии, когда он жил с княгинею во флигеле Михайловского дворца. Однажды обедал у них с Самариным и больше никого. Они говорили откровенно, не стесняясь, и тогда, как и всегда, не по душе мне было насмешливое отношение к делу, самоуверенность Черкасского и сарказм Самарина насчет дворянства. Сарказма я никогда не любил...

Любя и уважая этих двух людей, коих приязнью я пользовался, не решался я спросить их поздней: довольны ли они проведенными реформами, и они не касались этого со мной. Мне чуялось, что это у них нежная струнка, особенно у Самарина...

Петр Васильчиков[23] сказал мне, что в прошлом году Черкасский ему признался: можно было помедлить (с реформами), и что Черкасский был несколько смущен и озадачен тем демократическим движением, которое ими было вызвано в 61-м году.

...

Князь Александр Илларионович Васильчиков[24] рассказывал мне однажды следующее. Летом 1847 г. отец его, князь Илларион Васильевич, председатель Государственного совета, лежал больной в своем доме на Литейной. Болезнь была предсмертная и продолжительная. Государь Николай Павлович нередко его навещал и все говорил об освобождении крестьян: "Я должен это сделать, ты знаешь, какой у меня сын". И, зная его решительный характер, Васильчиков его удерживал: "Не спешите, государь, это дело такое трудное и опасное, что надо очень и очень подумать, прежде чем начать". Государь настаивал на необходимости дать землю крестьянам при освобождении.

А вот что я слышал от родственников, близких к царскому двору. Граф Алексей Федорович Орлов[25] входит к государю и застает у него наследника Александра Николаевича, тогда еще молодого, с краской на лице: у них, по-видимому, шел с отцом горячий разговор. Он обращается к Орлову: "Вы кстати пришли, граф, докажите моему отцу, что, если он отнимет землю у помещиков, чтоб отдать крестьянам, он будет первый вор в своем государстве". А государь говорил, что он знает свой народ: пустить крестьян без земли - они разбредутся, и помещикам хуже будет: некому работать.

Н. А. Милютин[26] был убежден, что Александр Николаевич так твердо принялся за освобождение крестьян по завещанию отца, сказанному на смертном одре.

И.С. Аксаков говорил, что крепостное состояние была историческая необходимость, а его супруга, Анна Федоровна, рожденная Тютчева[27], сказала мне: "С того дня, как начали говорить об освобождении, поэзия кончилась".

П.И. Бартенев передавал, будто, когда по приказанию государя чиновник от графа Панина[28], Топильский, привез митрополиту Филарету проект Манифеста об освобождении крестьян для исправления, митрополит просил его остаться у него на подворье и ни с кем не видеться. Через сутки или двое он приглашает его к себе, вручает исправленный проект и отдельное письмо на имя государя и отпускает обратно в Петербург. Граф Панин отвез и то и другое во дворец. Государь вскрыл прежде (письмо) и, прочитав с досадой, смял в руке и бросил в корзину.

(Окончание следует.)

Публикация и комментарии Ольги Ковалик



[1] Голицын имеет в виду англичан, французов, итальянцев, турок и австрийцев.

[2] Виельгорский-Матюшкин Михаил Михайлович (1822-1855) - граф, статский советник, действительный член общества Красного Креста. Во время Крымской войны - председатель комиссии по наблюдению за провиантской и госпитальной частью в Севастополе, куда прибыл в мае 1855 г. Умер от тифа в Севастополе 22 ноября 1855 г. Л.Н. Толстой отозвался о его смерти как о смерти "великого человека".

[3] Голохвастов Павел Дмитриевич (1839-1892) - историк, публицист, философ, жил в родовом имении Покровском, близ Воскресенска. Был инициатором идеи созыва Земского собора, отвергнутой Александром III. "Благоприятель" Голицына, о котором он писал: "Павел... добрый и с необыкновенно тонким чутьем касательно всего русского, народного, он многое в истории России угадывал и объяснял просто чутьем".

[4] Леонид (в миру - Лев Александрович Кавелин, 1822-1891) - архимандрит, видный библиограф, археограф-славист, историк, автор духовных стихов. Учился в Московском кадетском корпусе, затем 12 лет прослужил в лейб-гвардейском полку. С 1852 г. - послушник Оптиной пустыни, духовное чадо преподобного Макария Оптинского. В 1857 г. принял монашеский постриг. Служил в Русской духовной миссии в Иерусалиме (в 1863-1865 гг. - ее начальник). С 1869 г. - наместник Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря. С 1877 г. - наместник Троице-Сергиевой лавры.

[5] Воронцов Михаил Семенович (1782-1856) - светлейший князь, генерал-фельдмаршал. В 1823-1844 гг. - новороссийский и бессарабский генерал-губернатор; в 1844-1854 гг. - наместник Кавказа с неограниченными полномочиями. Человек храбрый и распорядительный, много способствовавший процветанию вверенного ему края. Огромная фамильная библиотека Воронцовых, подаренная впоследствии Одесскому университету, ныне предмет зависти лучших библиотек мира, также как самый большой частный архив по европейской и отечественной истории XVIII-XIХ вв. Летняя резиденция Воронцова в Крыму - знаменитый дворец в Алупке.

Голицын Александр Николаевич (1773-1844) - князь, государственный деятель. С 1803 г. - обер-прокурор Святейшего Синода, с 1813 г. - председатель Российского библейского общества, в 1817-1824 гг. - министр народного просвещения и духовных дел. Член Государственного совета. Друг Александра I. Был президентом Библейского общества, впервые издавшего Библию на русском языке, а также многих других учреждений общественного характера. Библиофил и коллекционер, собрал богатейшую коллекцию книг на иностранных языках, посвященных истории России. С 1843 г. жил в Крыму, похоронен в Балаклавском Георгиевском монастыре близ Севастополя.

[6] Чернышев Захар Григорьевич (1722-1784) - граф, генерал-фельдмаршал, известный полководец. В Семилетнюю войну в 1760 г. его армия взяла Берлин. С 1772 г. - генерал-губернатор Белоруссии, с 1782 г. - главнокомандующий (губернатор) Москвы.

Шувалов Иван Иванович (1727-1797) - русский государственный деятель, генерал-адъютант. Меценат, основатель Московского университета и Петербургской академии художеств. После воцарения Екатерины II оказался в опале. С 1763 по 1777 гг. жил за границей (официально числился в отпуске "по болезни").

[7] Филарет (в миру - Василий Михайлович Дроздов, 1782-1867) - святитель (прославлен в 1994 г.), митрополит Московский (с 1821 г.). Пользовался общепризнанным авторитетом в русском обществе.

Скит - имеется в виду Гефсиманский скит Троице-Сергиевой лавры, основанный Московским митрополитом Филаретом в 1844 г. Разрушен большевиками. Ныне восстановлен.

[8] Голицын Александр Федорович (1796-1866) - действительный тайный советник, член Государственного совета, камергер, статс-секретарь, управляющий Комиссией прошений.

[9] Хомяков Алексей Степанович (1804-1860) - писатель, философ, публицист, славянофил. Всегда был, по замечанию А.И. Кошелева, "строгим и глубоко верующим православным христианином". А.И. Герцен вспоминал о своем родственнике Хомякове: "Ум сильный, подвижной, богатый средствами и неразборчивый на них, богатый памятью и быстрым соображением, он горячо и неутомимо проспорил всю свою жизнь".

[10] Голицын Сергей Михайлович (1774-1859) - действительный тайный советник, член Государственного совета.

[11] После смерти митрополита Филарета известный философ Н.П. Гиляров-Платонов писал, что покойный был "историческое явление необыкновенное". Ему вторил И.С. Аксаков: "Убыло силы и славы, убыло последнее народное имя. Назвать более некого; нет другого равнозначительного и даже менее значительного, но всенародного имени". Протоиерей А. Ключарев на сороковой день смерти владыки, вспоминая всенародное прощание с ним, говорил: "Если бы все, чему мы были очевидными свидетелями, случилось в давние времена, и мы прочитали рассказ об этом в летописях Церкви, мы назвали бы счастливыми современников мужа, последние дни жизни и кончина которого озарились такою необычайною духовною славой".

[12] Платон (в миру - Николай Иванович Городецкий, 1803-1891) - митрополит Киевский и Галицкий (с февраля 1882 г.), член Святейшего Синода и священноархимандрит Киево-Печерской Успенской лавры. Много потрудился для укрепления Православия в епархиях, им возглавляемых (в 1850-1867 гг. - Рижской; в 1867-1877 гг. - Донской и Новочеркасской; в 1877-1882 гг. - Херсонской и Одесской).

[13] Сергий (в миру - Николай Яковлевич Ляпидевский, 1820-1898) - ректор Московской духовной академии (с 1851 г.), архиепископ в Казани, Кишиневе и Херсоне, митрополит Московский и Коломенский (1893-1898), духовный писатель. Им переведены на русский язык значительные отделы из творений преподобного Ефрема Сирина, Иоанна Лествичника, блаженного Феодорита и другие. Принимал участие и в переводе Священного Писания.

Саблер Владимир Карлович (1847-1929) - русский юрист. Был юрисконсультом Святейшего Синода и управляющим его канцелярией; товарищем обер-прокурора Святейшего Синода (до 1905 г.), в 1911-1915 гг. - обер-прокурором Святейшего Синода. Член Государственного совета. После революции неоднократно арестовывался, в 1926 г. был осужден и отправлен в ссылку в Тверь, где, обреченный на медленную смерть, он голодал, ютясь в церковной сторожке.

[14] Голицын имеет в виду окончание Крымской (Восточной) войны и унизительный для России Парижский мирный договор, подписанный в 1856 г.

[15] Речь идет о двух брошюрах Хомякова, посвященных обстоятельному разбору отношения Православия к Католичеству и Протестантству. Опубликованы на французском языке за границей в 1853 и 1855 гг. Третья брошюра вышла в 1858 г.

[16] Киреевский Иван Васильевич (1806-1856) - философ и критик, оказавший большое влияние на русскую религиозно-философскую мысль второй половины XIX-XX вв. (Вл. Соловьев, П. Флоренский, Н. Бердяев, С. Булгаков и др.). Голицын пишет о последнем большом сочинении Киреевского "О необходимости и возможности новых начал для философии". Работа осталась незаконченной, первая часть ее посмертно опубликована в "Русской беседе" (1856. Кн. 2).

[17] Дмитриев Федор Михайлович (1829-1894) - профессор кафедры иностранного государственного права юридического факультета Московского университета, блестящий лектор, автор ряда юридических трудов. В 1882-1886 гг. - попечитель Петербургского учебного округа. Сенатор.

[18] Имеется в виду известный в Москве салон Дмитрия Николаевича Свербеева (1799-1874) - дипломата и автора интересных "Записок" (М., 1899. Т. 1-2).

[19] Муравьев Николай Николаевич (1809-1881) - граф, генерал-губернатор Восточной Сибири, получил в 1858 г. прозвание Амурский за присоединение к России Приамурья.

[20] Долгоруков Петр Владимирович (1816-1868) - князь, историк, публицист, автор "Российского родословного сборника", "Российской родословной книги" (в 4-х частях), "Исторического словаря русской аристократии" и др.

[21] Раевский Александр Николаевич (1795-1868) - старший сын генерала Н.Н. Раевского, человек с "холодным и самолюбивым сердцем". Имел большое влияние на Пушкина. Владимир Голицын, брат князя Александра, вспоминал о Раевском: "Высокого роста старик, очень смуглый, несколько цыганского типа, с золотыми очками на носу, он был очень веселым собеседником, любил поговорить на самые разнообразные темы".

[22] Самарин Юрий Федорович (1819-1876) - "московский интеллектуал", славянофил, активный деятель по крестьянской реформе 1861 г.

Соллогуб Мария Федоровна (1821-1888) - сестра Ю.Ф. Самарина.

Черкасский Владимир Александрович (1824-1878) - князь, славянофил, видный государственный и общественный деятель, один из главных участников подготовки крестьянской реформы 1861 г. в России и в 1864 г. в Польше.

Погодин Михаил Петрович (1800-1875) - историк, прозаик, драматург, публицист, издатель. Академик Императорской Академии наук по отделению русского языка, автор известных "Исторических афоризмов" (М., 1836).

Веневитинов - видимо, Алексей Владимирович (1806-1872) - брат поэта Дмитрия Веневитинова.

Кошелев Александр Иванович (1806-1883) - публицист, общественный деятель, славянофил, видный деятель по крестьянскому вопросу, мемуарист, был женат на Ольге Федоровне, рожденной Петрово-Соловово.

[23] Васильчиков Петр Алексеевич (1829-1899) - чиновник Петербургского губернского правления, камергер.

[24] Васильчиков Александр Илларионович (1818-1881) - князь, сын генерал-адъютанта, председателя Государственного совета и Комитета министров князя Иллариона Васильевича Васильчикова (1776-1847) от второго брака с Т.В. Пашковой. Видный земский деятель. Автор ряда публицистических работ, посвященных крестьянскому вопросу.

[25] Орлов Алексей Федорович (1786-1861) - граф (1825), князь (1856), командующий Императорской главной квартирой, председатель Государственного совета и Комитетов министров, Сибирского и Кавказского, председатель Негласного и Главного комитетов по крестьянскому делу, шеф жандармов и главный начальник III Отделения собственной е.и.в. канцелярии.

[26] Милютин Николай Алексеевич (1818-1872) - сенатор, видный государственный деятель, товарищ министра внутренних дел, один из главных деятелей крестьянской реформы в России и в Польше, "честный кузнец-гражданин", как писал о нем Некрасов.

[27] Аксакова Анна Федоровна (1829-1889) - дочь Ф.И. Тютчева, фрейлина императрицы Марии Александровны, жена И.С. Аксакова (1823-1886), известного публициста-славянофила, издателя ряда газет.

[28] Бартенев Петр Иванович (1829-1912) - археограф, библиограф, историк, публикатор и автор ряда важнейших исторических трудов, актуальных по сегодняшний день. Являлся издателем и составителем (1863-1912) первого российского исторического журнала "Русский архив".

Панин Виктор Никитич (1801-1874) - граф, министр юстиции, главный начальник II Отделения собственной е.и.в. канцелярии, председатель редакционных комиссий, вырабатывавших Положение о крестьянах, член Комитета по крестьянскому делу, член Государственного совета.

http://www.pravoslavie.ru/arhiv/080123135608
Заметили ошибку? Выделите фрагмент и нажмите "Ctrl+Enter".
Подписывайте на телеграмм-канал Русская народная линия
Комментарии
Оставлять комментарии незарегистрированным пользователям запрещено,
или зарегистрируйтесь, чтобы продолжить

Сообщение для редакции

Фрагмент статьи, содержащий ошибку:

Организации, запрещенные на территории РФ: «Исламское государство» («ИГИЛ»); Джебхат ан-Нусра (Фронт победы); «Аль-Каида» («База»); «Братья-мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун»); «Движение Талибан»; «Священная война» («Аль-Джихад» или «Египетский исламский джихад»); «Исламская группа» («Аль-Гамаа аль-Исламия»); «Асбат аль-Ансар»; «Партия исламского освобождения» («Хизбут-Тахрир аль-Ислами»); «Имарат Кавказ» («Кавказский Эмират»); «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана»; «Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана»); «Меджлис крымско-татарского народа»; Международное религиозное объединение «ТаблигиДжамаат»; «Украинская повстанческая армия» (УПА); «Украинская национальная ассамблея – Украинская народная самооборона» (УНА - УНСО); «Тризуб им. Степана Бандеры»; Украинская организация «Братство»; Украинская организация «Правый сектор»; Международное религиозное объединение «АУМ Синрике»; Свидетели Иеговы; «АУМСинрике» (AumShinrikyo, AUM, Aleph); «Национал-большевистская партия»; Движение «Славянский союз»; Движения «Русское национальное единство»; «Движение против нелегальной иммиграции»; Комитет «Нация и Свобода»; Международное общественное движение «Арестантское уголовное единство»; Движение «Колумбайн»; Батальон «Азов»; Meta

Полный список организаций, запрещенных на территории РФ, см. по ссылкам:
http://nac.gov.ru/terroristicheskie-i-ekstremistskie-organizacii-i-materialy.html

Иностранные агенты: «Голос Америки»; «Idel.Реалии»; «Кавказ.Реалии»; «Крым.Реалии»; «Телеканал Настоящее Время»; Татаро-башкирская служба Радио Свобода (Azatliq Radiosi); Радио Свободная Европа/Радио Свобода (PCE/PC); «Сибирь.Реалии»; «Фактограф»; «Север.Реалии»; Общество с ограниченной ответственностью «Радио Свободная Европа/Радио Свобода»; Чешское информационное агентство «MEDIUM-ORIENT»; Пономарев Лев Александрович; Савицкая Людмила Алексеевна; Маркелов Сергей Евгеньевич; Камалягин Денис Николаевич; Апахончич Дарья Александровна; Понасенков Евгений Николаевич; Альбац; «Центр по работе с проблемой насилия "Насилию.нет"»; межрегиональная общественная организация реализации социально-просветительских инициатив и образовательных проектов «Открытый Петербург»; Санкт-Петербургский благотворительный фонд «Гуманитарное действие»; Мирон Федоров; (Oxxxymiron); активистка Ирина Сторожева; правозащитник Алена Попова; Социально-ориентированная автономная некоммерческая организация содействия профилактике и охране здоровья граждан «Феникс плюс»; автономная некоммерческая организация социально-правовых услуг «Акцент»; некоммерческая организация «Фонд борьбы с коррупцией»; программно-целевой Благотворительный Фонд «СВЕЧА»; Красноярская региональная общественная организация «Мы против СПИДа»; некоммерческая организация «Фонд защиты прав граждан»; интернет-издание «Медуза»; «Аналитический центр Юрия Левады» (Левада-центр); ООО «Альтаир 2021»; ООО «Вега 2021»; ООО «Главный редактор 2021»; ООО «Ромашки монолит»; M.News World — общественно-политическое медиа;Bellingcat — авторы многих расследований на основе открытых данных, в том числе про участие России в войне на Украине; МЕМО — юридическое лицо главреда издания «Кавказский узел», которое пишет в том числе о Чечне; Артемий Троицкий; Артур Смолянинов; Сергей Кирсанов; Анатолий Фурсов; Сергей Ухов; Александр Шелест; ООО "ТЕНЕС"; Гырдымова Елизавета (певица Монеточка); Осечкин Владимир Валерьевич (Гулагу.нет); Устимов Антон Михайлович; Яганов Ибрагим Хасанбиевич; Харченко Вадим Михайлович; Беседина Дарья Станиславовна; Проект «T9 NSK»; Илья Прусикин (Little Big); Дарья Серенко (фемактивистка); Фидель Агумава; Эрдни Омбадыков (официальный представитель Далай-ламы XIV в России); Рафис Кашапов; ООО "Философия ненасилия"; Фонд развития цифровых прав; Блогер Николай Соболев; Ведущий Александр Макашенц; Писатель Елена Прокашева; Екатерина Дудко; Политолог Павел Мезерин; Рамазанова Земфира Талгатовна (певица Земфира); Гудков Дмитрий Геннадьевич; Галлямов Аббас Радикович; Намазбаева Татьяна Валерьевна; Асланян Сергей Степанович; Шпилькин Сергей Александрович; Казанцева Александра Николаевна; Ривина Анна Валерьевна

Списки организаций и лиц, признанных в России иностранными агентами, см. по ссылкам:
https://minjust.gov.ru/uploaded/files/reestr-inostrannyih-agentov-10022023.pdf

Александр Михайлович Голицын
Князь-староста. Часть 3
Из "Записной книги" князя А.М. Голицына
25.01.2008
Князь-староста. Часть 1
Из "Записной книги" князя А.М. Голицына
23.01.2008
Все статьи Александр Михайлович Голицын
Новости Москвы
«Мы не тщеславимся этими цифрами, но и замалчивать их не надо»
В общемосковском крестном ходе приняли участие не менее четырёхсот тысяч человек
12.09.2025
Любовью и единением спасёмся…
Заметки крестоходца о московском крестном ходе
12.09.2025
Очередное убийство русского парня
Когда же наступит конец миграционному беспределу?!
27.08.2025
Все статьи темы
Последние комментарии
Главная историческая задача Сталина
Новый комментарий от Александр Волков
15.09.2025 03:34
Россия на распутье
Новый комментарий от учитель
14.09.2025 23:43
Резонансное убийство в США
Новый комментарий от Yurii
14.09.2025 22:11
Почему Пётр Первый отменил Патриаршество?
Новый комментарий от Vladislav
14.09.2025 17:21
В ожидании победной вести с небес
Новый комментарий от prot
13.09.2025 18:28
Для повышения рождаемости нужны решительные шаги, без шума и популизма
Новый комментарий от Александр Васькин, русский священник, офицер Советской Армии
13.09.2025 11:03
Павшие, но не забытые
Новый комментарий от Человек
13.09.2025 08:29