К Амфилохию
О нестяжательности,
против частной благотворительности
и безрассудной жалости
 |
| Святитель Василий Великий |
[...] Один путь ведет к Господу. И все, которые идут к Нему, сопутствуют друг другу и соблюдают одно условие жизни. Поэтому куда же мне уйти так, чтобы можно было разлучиться с тобою и не вместе жить, не вместе работать Богу, к Которому сообща мы прибегли? Хотя тела наши будут разделены местом, но око Божие, без сомнения, увидит обоих нас вместе, если только и моя жизнь достойна того, чтобы взирали на нее очи Божий, ибо читал я где-то в Псалмах, что очи Господни обращены на праведников (Пс.33,16).
[...] Если же сказать кратко, то в рассуждение нестяжательности назначил он ту меру, что каждый должен ограничиваться в приобретении собственности последним хитоном. И представил мне доказательства из Евангелия: одно из слов Иоанна Крестителя: у кого две одежды, тот дай неимущему (Лк.3,11), другое - из запрещения Господня ученикам иметь две ризы (см.: Мф.10,10). А к этому присовокупил еще: если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим (Мф.19,21). Говорил также, что сюда относится и притча о бисере, потому что купец, найдя одну драгоценную жемчужину, пошел и продал все, что имел, и купил ее (Мф.13,46). Присовокупил же к сему, что не на себя должно брать раздаяние имения, но поручать тому, на кого возложено распоряжаться делами
бедных. И сие подтвердил местом из Деяний, что продавая имения свои и принося, полагали к ногам Апостолов, и ими каждому давалось, в чем кто имел нужду (Деян.4,35). Ибо, говорил он, нужна опытность, чтобы различить истинно нуждающегося и просящего по стяжательности. И кто дает угнетенному бедностью, тот дает Господу и от Него получит награду; а кто ссужает всякого мимоходящего, тот бросает псу, который докучает своею безотвязностью, но не возбуждает жалости своей нищетою.
А того, как надобно нам проводить каждый день жизни, не много коснулся словом и не так, как требовала важность предмета. Впрочем, желал бы я, чтобы поучился ты у него самого, потому что неблагоразумно было бы мне портить точность его уроков, но желательно было бы мне быть у него вместе с тобою, чтобы ты и сказанное удержал в памяти вполне, и своим разумением доискался до прочего. Ибо из многого мною сказанного помню то, что учение о том, как надобно жить христианину, не столько требует словесного наставления, сколько ежедневного примера, и знаю, что, если бы не удерживали тебя эти узы - услуживать отцовой старости, то и сам ты не предпочел бы ничего другого свиданию с епископом, и мне не стал бы советовать, чтобы, оставив его, скитался я по пустыне. Потому что пещеры и утесы еще подождут нас, а польза, доставляемая сими мужами, не всегда бывает при нас. Поэтому, если дашь место моему совету, то настроишь отца, чтобы дозволил тебе оставить его ненадолго и свидеться с человеком, который много знает и из опыта других, и по собственному разумению и способен передать сие тем, кто придет к нему.
373г.
К Асхолию, епископу Фессалийскому
Об общении в вере
Прекрасно ты сделал и по закону духовной любви, начав переписку со мной и добрым примером возбудив и меня к подобной ревности. Ибо мирской дружбе нужны глаза и свидание, потому что сим полагается начало к привычке, умеющие же любить духовно не прибегают к плоти для снискания дружбы, но общением веры приводятся к духовному союзу [...]576г.
К Сорану
О церковных молитвах
А забыть тебя в молитвах невозможно, разве забуду скорее дело свое, на которое поставил меня Господь. Ибо, будучи верен благодати Божией, конечно, помнишь церковные возглашения, помнишь, что молимся о братьях, находящихся в отшествии. Совершаем также молитвы в Святой Церкви о включенных в воинские списки, об исповедующих с дерзновением имя Господне и о показавших духовные плоды, а без сомнения, в числе многих из них или и наряду со всеми, как думаю, включается и твоя досточестность. Да и собственно о тебе как могу забыть, имея перед собой так много побуждающих к напоминанию, такую сестру, таких племянников, родство столько доброе, так меня любящее, дом, домашних друзей, по которым, и не хотя, вспомнишь о добром твоем изволении?А в рассуждении дела сего брат этот не сделал мне ничего оскорбительного, и мною не произнесено никакого решения, вредного ему. Поэтому неудовольствие свое обрати на пересказавших ложно, освободив от всякого упрека хорепископа и меня. Если же этот досужий человек заводит для упражнения тяжбу, то есть народные судилища и законы. Посему прошу вас нимало на сие не жаловаться, а ты, что ни делаешь доброго, сам себе собираешь сокровище и какое упокоение доставляешь гонимым за имя Господне, такое же и себе уготовляешь в день мздовоздаяния. Хорошо же сделаешь, если перешлешь в отечество и останки мучеников, ежели только, как писал ко мне, тамошнее гонение и ныне творит мучеников Господу.
373г.
http://www.pravoslavie.ru/put/060114110127
