Русским, как и татарам, калмыкам и т. д., и т. п., нельзя объединяться в партии по национальному признаку. Нельзя, чтобы в названиях политических организаций присутствовали этнические, а также религиозные мотивы. Практически все эксперты, выступавшие на заседании Конституционного суда, посвященном вопросу о трактовке некоторых положений ФЗ "О политических партиях", высказались за то, чтобы такое "нельзя" сохранять и дальше. Высокие представители (а именно - президента, правительства и Госдумы) в КС заявили о том, что снятие такого запрета чревато "затруднениями осознанного выбора избирателей" и даже подорвет межнациональный и межконфессиональный мир.
Члены нескольких небольших организаций, которые не могут пройти процедуру перерегистрации именно из-за названия, оспаривают такое мнение, ссылаясь на статьи Конституции. Последние, признавая права граждан на создание политических организаций, прямо запрещают (ст. 19) "ограничения прав граждан по признакам... национальной, языковой или религиозной принадлежности". При этом статья 26 гласит, что "каждый вправе определять и указывать свою национальную принадлежность". Поэтому как не указать эту принадлежность в названии партии, считают истцы, - ведь такое указание само по себе не разжигает различную рознь, не подрывает безопасность государства и т. д., о чем говорит статья 13 Конституции и статьи 6 и 9.1 ФЗ "О политических партиях". Собственно, претензии вызывал пункт 3 упомянутой статьи этого закона, не допускающий "создания политический партий по признакам профессиональной, расовой, национальной или религиозной принадлежности".
Строго говоря, о том, есть ли в названиях "православная партия" или "исламская партия" точный признак религиозной принадлежности, мнения существуют разные. Представители указанных организаций в один голос говорят, что православие или ислам - это в первую очередь "мировоззрение", а уже потом собственно религия в узком значении этого слова. Представители многочисленных, но теперь стоящих "вне закона" объединений, использующих в названии слово "русский", тоже чувствуют себя неправедно ущемленными. Дескать, зарегистрировать партию "Русь" или какую-нибудь "Российскую партию русскоязычных россиян" можно - так как при всей близости понятий прямого указания на национальность нет, а о языке строгий пункт 3 ничего не говорит.
Интересно, что партии с указанными крамольными признаками проходят регистрацию и участвуют в политической жизни всей Европы и значительной части остального мира. Названия "христианский" или "христианско-демократический" никого не смущают в Германии, Италии, Бельгии, Эстонии и т. д. "Исламские" партии легально действуют в Азии и часто представлены в парламентах, включая бывший СССР (Партия исламского возрождения Таджикистана). В Финляндии, между прочим, столетиями боровшейся за независимость от Швеции, спокойно существует и борется за голоса электората Шведская партия. В унитарной Франции легально действуют бретонские, корсиканские и прочие политические объединения.
В России, когда в 2001 г. принимали закон "О политических партиях", исходили, видимо, из многотрудного опыта принятия государственного гимна. Сколько ни предлагали вариантов текста на музыку Глинки, ни один не подходил по причине того, что к столь торжественной мелодии подходили только слова вроде "царь, Бог, православный, русский и т. д.". А их упоминать было нельзя, поскольку это противоречило бы определению России как многонационального государства и светской республики. В итоге появилось политкорректно обновленное, "обо всем и ни о чем" творение Михалкова - Александрова. По образу и подобию, видимо, решили создать и партии "обо всем и ни о чем", как бы забавно ни выглядели некоторые вынужденные превращения. Например, часть функционеров не прошедшей регистрацию в Минюсте "Исламской партии" влилась в "легальные" организации с названиями в духе "Истинные патриоты России". Да и вообще, получается, что создать, допустим, Атеистическую партию формально можно (хотя некоторые считают, что атеизм - тоже своего рода религия), а исламскую - ни-ни. Радикально-коммунистическую, не отказывающуюся от базовых положений марксизма о диктатуре пролетариата и борьбе классов, - пожалуйста. Она же не называется "партией классовой вражды", а изъяны программы можно анализировать годами.
Тем не менее эксперты, опрошенные RBC daily, также говорят о том, что КС, скорее всего, подтвердит конституционность ныне существующих положений закона. Более того, он будет прав. "В России своя специфика, и пример Германии или Италии - стран моноконфессиональных - для нее не подходит. Как и пример Финляндии с ее Шведской партией - у нынешних скандинавов другой темперамент. У нас же хоть "православные", хоть "исламские" партии почему-то непременно демонстрируют откровенно реакционные, фашистские тенденции, - сказал Александр Храмчихин из Института политического и военного анализа. - Все это может иметь очень опасное продолжение". Вице-спикер Госдумы (и, кстати, юрист) Сергей Бабурин был краток: "Dura lex, sed lex - суров закон, но это закон. И он в данном случае однозначен. Поэтому мы все обязаны его выполнять".
Все это, конечно, вроде бы верно. Но ведь кроме lex, есть еще и vox. Который populi. Он, правда, как водится, пока не слышен. Но если зазвучит, то вряд ли те или иные положения данного важного закона можно будет трактовать действительно однозначно.
17.11.2004 г.
Члены нескольких небольших организаций, которые не могут пройти процедуру перерегистрации именно из-за названия, оспаривают такое мнение, ссылаясь на статьи Конституции. Последние, признавая права граждан на создание политических организаций, прямо запрещают (ст. 19) "ограничения прав граждан по признакам... национальной, языковой или религиозной принадлежности". При этом статья 26 гласит, что "каждый вправе определять и указывать свою национальную принадлежность". Поэтому как не указать эту принадлежность в названии партии, считают истцы, - ведь такое указание само по себе не разжигает различную рознь, не подрывает безопасность государства и т. д., о чем говорит статья 13 Конституции и статьи 6 и 9.1 ФЗ "О политических партиях". Собственно, претензии вызывал пункт 3 упомянутой статьи этого закона, не допускающий "создания политический партий по признакам профессиональной, расовой, национальной или религиозной принадлежности".
Строго говоря, о том, есть ли в названиях "православная партия" или "исламская партия" точный признак религиозной принадлежности, мнения существуют разные. Представители указанных организаций в один голос говорят, что православие или ислам - это в первую очередь "мировоззрение", а уже потом собственно религия в узком значении этого слова. Представители многочисленных, но теперь стоящих "вне закона" объединений, использующих в названии слово "русский", тоже чувствуют себя неправедно ущемленными. Дескать, зарегистрировать партию "Русь" или какую-нибудь "Российскую партию русскоязычных россиян" можно - так как при всей близости понятий прямого указания на национальность нет, а о языке строгий пункт 3 ничего не говорит.
Интересно, что партии с указанными крамольными признаками проходят регистрацию и участвуют в политической жизни всей Европы и значительной части остального мира. Названия "христианский" или "христианско-демократический" никого не смущают в Германии, Италии, Бельгии, Эстонии и т. д. "Исламские" партии легально действуют в Азии и часто представлены в парламентах, включая бывший СССР (Партия исламского возрождения Таджикистана). В Финляндии, между прочим, столетиями боровшейся за независимость от Швеции, спокойно существует и борется за голоса электората Шведская партия. В унитарной Франции легально действуют бретонские, корсиканские и прочие политические объединения.
В России, когда в 2001 г. принимали закон "О политических партиях", исходили, видимо, из многотрудного опыта принятия государственного гимна. Сколько ни предлагали вариантов текста на музыку Глинки, ни один не подходил по причине того, что к столь торжественной мелодии подходили только слова вроде "царь, Бог, православный, русский и т. д.". А их упоминать было нельзя, поскольку это противоречило бы определению России как многонационального государства и светской республики. В итоге появилось политкорректно обновленное, "обо всем и ни о чем" творение Михалкова - Александрова. По образу и подобию, видимо, решили создать и партии "обо всем и ни о чем", как бы забавно ни выглядели некоторые вынужденные превращения. Например, часть функционеров не прошедшей регистрацию в Минюсте "Исламской партии" влилась в "легальные" организации с названиями в духе "Истинные патриоты России". Да и вообще, получается, что создать, допустим, Атеистическую партию формально можно (хотя некоторые считают, что атеизм - тоже своего рода религия), а исламскую - ни-ни. Радикально-коммунистическую, не отказывающуюся от базовых положений марксизма о диктатуре пролетариата и борьбе классов, - пожалуйста. Она же не называется "партией классовой вражды", а изъяны программы можно анализировать годами.
Тем не менее эксперты, опрошенные RBC daily, также говорят о том, что КС, скорее всего, подтвердит конституционность ныне существующих положений закона. Более того, он будет прав. "В России своя специфика, и пример Германии или Италии - стран моноконфессиональных - для нее не подходит. Как и пример Финляндии с ее Шведской партией - у нынешних скандинавов другой темперамент. У нас же хоть "православные", хоть "исламские" партии почему-то непременно демонстрируют откровенно реакционные, фашистские тенденции, - сказал Александр Храмчихин из Института политического и военного анализа. - Все это может иметь очень опасное продолжение". Вице-спикер Госдумы (и, кстати, юрист) Сергей Бабурин был краток: "Dura lex, sed lex - суров закон, но это закон. И он в данном случае однозначен. Поэтому мы все обязаны его выполнять".
Все это, конечно, вроде бы верно. Но ведь кроме lex, есть еще и vox. Который populi. Он, правда, как водится, пока не слышен. Но если зазвучит, то вряд ли те или иные положения данного важного закона можно будет трактовать действительно однозначно.
17.11.2004 г.
