Предвыборная гонка, которая не имеет фасада
Фасад парламентской гонки - это кривляющийся и дерущийся Жириновский, слабение КПРФ, гадательные шансы глазьевской "Родины". Фасад гонки президентской - кадровые перестановки в Администрации Президента, споры вокруг смены или несмены курса, конкуренция между разными версиями нового "проекта Путин". Однако сейчас на наших глазах происходит ещЈ одна предвыборная гонка, которая вовсе не имеет фасада - и вместе с тем результаты этой гонки и этих выборов едва ли не более значимы для России, чем итог даже президентских выборов - не говоря уже о парламентских.
Это - кампания по выборам нового Патриарха всея Руси, предстоятеля Русской Православной Церкви.
Патриарх Алексий II, ставший главой Церкви в 1990 году - тяжело больной человек. Молитва за его "многая лета" возносится ежедневно на каждой литургии в каждом храме, но за последний год видно, насколько сильно и резко он сдал - особенно после событий на Дубровке. Человек, большую часть своего патриаршества служивший по 360 литургий в году, добрую половину нынешнего года провЈл в больницах. Из "конфиденциальных источников" сарафанного радио всЈ более отчЈтливо звучит слух о том, что болезнь Патриарха - смертельная, и счЈт сегодня идЈт на месяцы.
Однако главный признак резкого увеличения внутрицерковной активности - совсем не этот. За последние месяцы в общенациональных новостях всЈ чаще стали мелькать знаковые, поворотные сюжеты, связанные с Церковью. Напомню лишь два самых громких - это решение Синода о переводе митрополита Мефодия из Воронежа в Казахстан и встреча президента Путина с иерархами Зарубежной церкви.
Первый сюжет - с воронежским митрополитом - трактовался СМИ в том духе, что за решением о "ссылке" Мефодия стоит митрополит Кирилл, являющийся сегодня вторым лицом в церковной иерархии - имелось в виду, что в лице Мефодия Кирилл устранил главного соперника в борьбе за патриарший престол. Митр. Кирилл (Гундяев) - знаковая, если не сказать, одиозная фигура в сегодняшней Церкви; о Мефодии известно гораздо меньше. Однако для узкого круга посвящЈнных Кирилл - всЈ же несколько меньшее зло, чем Мефодий. К тому же всяческий негатив, связанный с личностью Кирилла, уже много лет полощется в СМИ, и мы его знаем едва ли не наизусть, тогда как Мефодий по потенциалу своего "компромата" - благодатнейший объект для специализирующихся на тематике "оборотней в рясе" "московских комсомольцев".
Здесь не "МК", и потому подробно разбирать весь этот компромат на иерархов незачем. Имеет смысл подробно остановиться разве что на одном мифе "кирилло-мефодиевского" противостояния: это миф о том, что Мефодий, из бывших "чекистов в рясах", в сегодняшнем политическом раскладе представляет интересы т.н. "питерских", тогда как Кирилл, давно и прочно связанный с олигархами, скорее "семейный". Применительно к митрополитам это звучит диковато, но лишь до тех пор, пока не становится понятно, что высший иерарх Церкви по уровню власти - количеству собственности и людей, находящихся в управлении - вполне сопоставим с федеральным министром, если не превосходит его.
В этой ситуации аппаратная победа Кирилла случилась "в противоход" общей тенденции к "чекистскому реваншу". И Кирилл это понимает - он остался один, в очень неприятной ситуации, когда все ждут от него предложений и гарантий, которых он не может дать. Сейчас он пытается, как может, "застолбить" своЈ фактическое положение фаворита этих странных "выборов".
Собственно, история с "объединением Церквей" - Московского патриархата и Зарубежной церкви - это тоже результат деятельности Кирилла (который, кстати говоря, возглавляет Отдел внешних церковных сношений МП). Более того: как говорят, именно на условиях организации объединения церквей президент Путин готов согласиться на Кирилла-патриарха.
Технология объединения на данный момент выглядит так. Вместо разных зарубежных автокефалий, автономных и полуавтономных образований, входящих в структуру РПЦ, создаЈтся единая Зарубежная епархия, в которую и входят представители РПЦЗ - и которую, скорее всего, возглавит какой-то их представитель. Соответственно, отдел внешних церковных сношений расформировывается, полностью вливаясь во вновь создаваемую епархию, а его глава переходит с повышением "на другую работу". Иными словами, шансов не согласиться на его избрание Патриархом у власти не остаЈтся.
Похожая ситуация в нашей церкви уже была - накануне смерти патриарха Пимена в 1989 году. Тогда вторым лицом в Синоде был украинский митрополит Филарет (Денисенко) - фактический глава Церкви при старом и больном Патриархе. Однако, когда поле смерти Пимена в 1990 году собрался церковный Собор, Филарету отказало в поддержке массовое духовенство. Филарет, так и не став патриархом Всея Руси, через год ушЈл в церковный раскол, создав на Украине своЈ собственное национал-православие жЈсткой антимосковской направленности. Сейчас он официально именуется "Патриарх Киевский и всея Руси-Украины".
Сегодня Кирилл фактически выступает в роли Филарета. Реальный управделами РПЦ, еЈ представитель перед властью, денежный мешок и без пяти минут хозяин, он, тем не менее, крайне непопулярен в церковной среде. И очень много шансов, что на Соборе он провалится - если, конечно, не заручится прямой поддержкой Президента (которой в своЈ время так и не добился от юлившего ГорбачЈва Филарет).
Отступать Кириллу особо некуда - любой новый Патриарх, если он окажется достаточно деятельным и энергичным, довольно быстро свернЈт его в бараний рог - "двум пернатым в одной берлоге не жить". Сейчас Кирилл заинтересован по крайней мере в том, чтобы как можно дольше прожил Алексий - чтобы, по крайней мере, лучше подготовить почву для своего избрания. Однако уже сейчас ясно, что без конкурентов Кирилл не останется. И это не только Мефодий, но и, в первую очередь, поставленный на место Мефодия экс-управделами Патриархии митрополит Сергий.
Самое страшное при этом даже не возможное патриаршество Кирилла (хотя для многих и это - тяжелейший удар), а опасность того, что выборы Патриарха вновь могут быть сопровождены церковным расколом. Такая перспектива сегодня вполне реальна. Не случайно поместный собор, который должен проводиться раз в пять лет, не проводится уже с того самого 90-го года - многие говорят, что для нынешней Церкви такой собор может оказаться последним. При этом новый раскол может пойти не только по линии "национальных автономий" - Украинской, Белорусской и т.д. Церквей, но и внутри самой русской Церкви - новое "суздальство", но в куда большем масштабе.
Перед президентом Путиным в этой ситуации стоит тяжелейший выбор. С одной стороны, соглашаться на патриаршество Кирилла означает дискредитировать саму идею Патриарха как голоса Церкви: Кирилл - это "олигарх в рясе", но никак не духовный авторитет. С другой стороны, если на одной чаше весов - возможность преодолеть страшный сергианско-зарубежнический раскол, а на другой - получить ещЈ одно новое раскольничество, вопрос личности Патриарха всЈ-таки отходит на второй план.
Наверное, лучший советчик в этой ситуации - сам Патриарх Алексий. Человек, который уже близок к завершению своего земного пути и который сегодня может позволить себе роскошь думать не о сиюминутной конъюнктуре, а о самых высоких смыслах - в том числе и относительно судеб Церкви. Будем надеяться, что неправильного решения в такой ситуации принять невозможно.
Фасад парламентской гонки - это кривляющийся и дерущийся Жириновский, слабение КПРФ, гадательные шансы глазьевской "Родины". Фасад гонки президентской - кадровые перестановки в Администрации Президента, споры вокруг смены или несмены курса, конкуренция между разными версиями нового "проекта Путин". Однако сейчас на наших глазах происходит ещЈ одна предвыборная гонка, которая вовсе не имеет фасада - и вместе с тем результаты этой гонки и этих выборов едва ли не более значимы для России, чем итог даже президентских выборов - не говоря уже о парламентских.
Это - кампания по выборам нового Патриарха всея Руси, предстоятеля Русской Православной Церкви.
Патриарх Алексий II, ставший главой Церкви в 1990 году - тяжело больной человек. Молитва за его "многая лета" возносится ежедневно на каждой литургии в каждом храме, но за последний год видно, насколько сильно и резко он сдал - особенно после событий на Дубровке. Человек, большую часть своего патриаршества служивший по 360 литургий в году, добрую половину нынешнего года провЈл в больницах. Из "конфиденциальных источников" сарафанного радио всЈ более отчЈтливо звучит слух о том, что болезнь Патриарха - смертельная, и счЈт сегодня идЈт на месяцы.
Однако главный признак резкого увеличения внутрицерковной активности - совсем не этот. За последние месяцы в общенациональных новостях всЈ чаще стали мелькать знаковые, поворотные сюжеты, связанные с Церковью. Напомню лишь два самых громких - это решение Синода о переводе митрополита Мефодия из Воронежа в Казахстан и встреча президента Путина с иерархами Зарубежной церкви.
Первый сюжет - с воронежским митрополитом - трактовался СМИ в том духе, что за решением о "ссылке" Мефодия стоит митрополит Кирилл, являющийся сегодня вторым лицом в церковной иерархии - имелось в виду, что в лице Мефодия Кирилл устранил главного соперника в борьбе за патриарший престол. Митр. Кирилл (Гундяев) - знаковая, если не сказать, одиозная фигура в сегодняшней Церкви; о Мефодии известно гораздо меньше. Однако для узкого круга посвящЈнных Кирилл - всЈ же несколько меньшее зло, чем Мефодий. К тому же всяческий негатив, связанный с личностью Кирилла, уже много лет полощется в СМИ, и мы его знаем едва ли не наизусть, тогда как Мефодий по потенциалу своего "компромата" - благодатнейший объект для специализирующихся на тематике "оборотней в рясе" "московских комсомольцев".
Здесь не "МК", и потому подробно разбирать весь этот компромат на иерархов незачем. Имеет смысл подробно остановиться разве что на одном мифе "кирилло-мефодиевского" противостояния: это миф о том, что Мефодий, из бывших "чекистов в рясах", в сегодняшнем политическом раскладе представляет интересы т.н. "питерских", тогда как Кирилл, давно и прочно связанный с олигархами, скорее "семейный". Применительно к митрополитам это звучит диковато, но лишь до тех пор, пока не становится понятно, что высший иерарх Церкви по уровню власти - количеству собственности и людей, находящихся в управлении - вполне сопоставим с федеральным министром, если не превосходит его.
В этой ситуации аппаратная победа Кирилла случилась "в противоход" общей тенденции к "чекистскому реваншу". И Кирилл это понимает - он остался один, в очень неприятной ситуации, когда все ждут от него предложений и гарантий, которых он не может дать. Сейчас он пытается, как может, "застолбить" своЈ фактическое положение фаворита этих странных "выборов".
Собственно, история с "объединением Церквей" - Московского патриархата и Зарубежной церкви - это тоже результат деятельности Кирилла (который, кстати говоря, возглавляет Отдел внешних церковных сношений МП). Более того: как говорят, именно на условиях организации объединения церквей президент Путин готов согласиться на Кирилла-патриарха.
Технология объединения на данный момент выглядит так. Вместо разных зарубежных автокефалий, автономных и полуавтономных образований, входящих в структуру РПЦ, создаЈтся единая Зарубежная епархия, в которую и входят представители РПЦЗ - и которую, скорее всего, возглавит какой-то их представитель. Соответственно, отдел внешних церковных сношений расформировывается, полностью вливаясь во вновь создаваемую епархию, а его глава переходит с повышением "на другую работу". Иными словами, шансов не согласиться на его избрание Патриархом у власти не остаЈтся.
Похожая ситуация в нашей церкви уже была - накануне смерти патриарха Пимена в 1989 году. Тогда вторым лицом в Синоде был украинский митрополит Филарет (Денисенко) - фактический глава Церкви при старом и больном Патриархе. Однако, когда поле смерти Пимена в 1990 году собрался церковный Собор, Филарету отказало в поддержке массовое духовенство. Филарет, так и не став патриархом Всея Руси, через год ушЈл в церковный раскол, создав на Украине своЈ собственное национал-православие жЈсткой антимосковской направленности. Сейчас он официально именуется "Патриарх Киевский и всея Руси-Украины".
Сегодня Кирилл фактически выступает в роли Филарета. Реальный управделами РПЦ, еЈ представитель перед властью, денежный мешок и без пяти минут хозяин, он, тем не менее, крайне непопулярен в церковной среде. И очень много шансов, что на Соборе он провалится - если, конечно, не заручится прямой поддержкой Президента (которой в своЈ время так и не добился от юлившего ГорбачЈва Филарет).
Отступать Кириллу особо некуда - любой новый Патриарх, если он окажется достаточно деятельным и энергичным, довольно быстро свернЈт его в бараний рог - "двум пернатым в одной берлоге не жить". Сейчас Кирилл заинтересован по крайней мере в том, чтобы как можно дольше прожил Алексий - чтобы, по крайней мере, лучше подготовить почву для своего избрания. Однако уже сейчас ясно, что без конкурентов Кирилл не останется. И это не только Мефодий, но и, в первую очередь, поставленный на место Мефодия экс-управделами Патриархии митрополит Сергий.
Самое страшное при этом даже не возможное патриаршество Кирилла (хотя для многих и это - тяжелейший удар), а опасность того, что выборы Патриарха вновь могут быть сопровождены церковным расколом. Такая перспектива сегодня вполне реальна. Не случайно поместный собор, который должен проводиться раз в пять лет, не проводится уже с того самого 90-го года - многие говорят, что для нынешней Церкви такой собор может оказаться последним. При этом новый раскол может пойти не только по линии "национальных автономий" - Украинской, Белорусской и т.д. Церквей, но и внутри самой русской Церкви - новое "суздальство", но в куда большем масштабе.
Перед президентом Путиным в этой ситуации стоит тяжелейший выбор. С одной стороны, соглашаться на патриаршество Кирилла означает дискредитировать саму идею Патриарха как голоса Церкви: Кирилл - это "олигарх в рясе", но никак не духовный авторитет. С другой стороны, если на одной чаше весов - возможность преодолеть страшный сергианско-зарубежнический раскол, а на другой - получить ещЈ одно новое раскольничество, вопрос личности Патриарха всЈ-таки отходит на второй план.
Наверное, лучший советчик в этой ситуации - сам Патриарх Алексий. Человек, который уже близок к завершению своего земного пути и который сегодня может позволить себе роскошь думать не о сиюминутной конъюнктуре, а о самых высоких смыслах - в том числе и относительно судеб Церкви. Будем надеяться, что неправильного решения в такой ситуации принять невозможно.
 СПЖ кв.jpg)
