ТРИ СЛОВА
... Житейское море, воздвизаемое зря напастей бурею,
к тихому пристанищу Твоему притек, вопию Ти:...
Ирмосы панихиды
1. Улисс
Ночь и дождь – не видать не зги,
разве мало мне в море воды?
Я пришел на своя круги –
рада ль будешь такому ты?
Я пришел в дома черный квадрат,
в треугольник любви твоей.
И не знаю: а сам я рад,
что стою у твоих дверей?
Каплет с шляпы моей вода.
Ночь толкает – входи скорей!
Да, здесь якорь мой был всегда,
но сорвало меня с якорей.
Вот войду к тебе, к сердцу прижму,
ты поможешь мне мокрое снять.
– Дождь на палубе, – только скажу,
что еще я могу сказать?
Как сынок наш, согнул мой лук?
Он, должно быть, уже большой.
Как?! Стреляет с обеих рук?!
Надо же, молодец какой!
Слово за слово – тёк разговор...
Ты на кухне готовишь обед.
Есть капуста, свекла, помидор,
только соли вот в доме нет.
Дорогая, вот кончится дождь,
я пойду и куплю тебе соль –
Это мне огнедышащий борщ
повзрослевшая варит Ассоль.
Ал он как паруса на ветру,
что ждала в нашей гавани ты.
Дождь закончился. Ну, я пойду...
Зонт не надо мне – за борт зонты!
Под зонтом моряку – позор,
словно девушке в драных чулках.
Вот иду я в ночной дозор –
ничего не вижу в потьмах.
Меня ждет ведь команда в порту,
и на рейде стоит мой бриг.
Нет, я больше к тебе не приду:
ни на вечность, и ни на миг.
Мне экваторный, звёздный дождь
резать парусом есть резон –
где Большой Медведицы ковш
Океана черпнёт горизонт.
Там Дельфины играют с Луной,
и Сирены поют о любви...
Да, не светел мой путь ночной.
Где маяк? Мрак – куда идти?!
И, запутав себя самого,
я как флюгер крутился в ночи.
И отмерив две мили шагов,
вышел к свету твоей свечи.
А из гавани ласковый бриз
звал меня: возвращайся, дурак!
Ты же Улисс – вернулся в Лисс,
ты б в Итаку пришел и так.
Несолёным наш будет борщ –
в море соль надоела уже.
И к тому же начался дождь:
ну а я без зонта же, же...
Не над пропастью, не во ржи,
вновь стою у твоих дверей.
Ты всю ночь мне швартовы вяжи,
не сорвало б меня с якорей.
Встану в гавань твоей любви,
пусть в стекло барабанит дождь...
А за солью меня не шли –
где меня ты потом найдешь?
2. Последний причал
Руль положен на правый борт –
в порт приписки пристать кораблю!
Я вхожу в свой последний порт,
и у стенки причала встаю.
Вот закончен последний рейс,
начинается мёртвый штиль.
Парус – саван, и мачта – Крест.
В ил прибрежный вонзается киль.
Эхо гулко гуляет в трюмах,
за борт брошены все кули,
На флагштоке приспущен флаг,
крысы все с корабля ушли.
Я – творенье, Боже, Твоё!
И таким пред Тобой стою.
Капитан с корабля не уйдёт,
он один остаётся в строю.
Знаю, скоро таможни отряд
будет люто мытарить за всё.
Вот идут эти демоны в ряд –
впереди самый главный козёл.
– Эй ты, нечисти командир,
забирай свою чёртову мзду!
Как нагим пришёл в этот мiр,
так нагим из него и уйду!
Ах, как страшно, как страшно – ах!
Ты меня почти испугал! –
(не таких, в портовых кабаках,
по столу табуреткой гонял).
Отвали-ка, рогатая рать,
закрывай свою алчную пасть!
Дайте мне перед Господом встать!
Дай мне, Господи, сил не упасть!
От меня смердит как от пса
и воняет как от свиньи,
и душа моя не чиста,
но прошу: хоть такого – прими!
Как-то ведь дотащил свой Крест,
доволок до конца пути.
У Тебя ведь обители есть...
Мне в какую прикажешь идти?
Чем смогу оплатить Твой приют?
Мой последний, по ходу, причал?
(ох, рогатые сильно бьют!
Не забыли, как их гонял).
Меня вытрясли мытари́,
и пуста вся моя казна...
Вот осталось немного любви –
и не знаю – откуда она?
Вот я, Господи, посмотри,
что я в сердце своём принёс:
Сколько смог сохранить любви
в этом мире греха и слёз.
На ладони моей – Любовь –
уголёк в остывшей золе.
…………………………….
Может, примешь вот этот вопль?
... я вопил его там – на Земле ...
3. Не зови
Не люби меня, дева, не зови,
Косы русые свои заплети,
слёзы чистые свои оботри -
у тебя ещё вся жизнь впереди.
Мои песни о любви – не твои.
Утонули, сожжены корабли,
а в кострах давно остыли угли –
не люби меня, дева, не зови.
Завершилось моё время чудес,
я ушёл в последний свой рейс.
Исчезает в горизонте Земля,
на причале заржавели якоря.
И Ассоль уже давно не со мной,
у неё уже давно – остров свой.
У неё на этом острове том –
свой причал и собственный дом.
Ну а мне причал положен иной:
не осталось и гроша за душой.
Небо над– , а земля подо– мной,
видно Господу я нужен такой.
Не люби меня, дева, не зови,
все мы странники на этом Пути,
и у каждого – дорога своя.
И все к Господу придём – ты и я.
А когда затянут песнь журавли,
ты любовью своей одари
мужа доброго с далёкой земли –
для него себя, дева, сбереги.
Он приедет за тобой на заре:
Стремя – в золоте, сбруя – в серебре,
на ретивом, добром, белом коне,
по осенней златолистой поре.
Увезёт тебя он, дева, за моря,
где лежит его родная земля.
А ты будешь там женою при нём,
хорошо вам будет вместе вдвоём.
Нарожаешь детишек ему,
будешь кофе варить поутру.
Станешь доброй и верной женой-
в твоём доме будет мир и покой.
Вот тогда меня тихонько позови:
из дали стакан воды протяни.
На молитве мое имя помяни.
И услышу тебя из дали...
Ты лети, мой светлый Ангел, лети!
Деве прежней весть о мне донеси,
что все пройдены земные пути –
отошел чернец в пределы свои.
Вот тогда слезою чистой всплакни,
помяни меня, сестра, помяни,
и лампадку у икон затепли...
И тогда меня, сестра, полюби!
Пусть молитва твоя к Богу летит,
огоньком во тьме кромешной горит.
Вот тогда твори молитву, твори,
помяни меня, сестра, помяни!
И когда закружит лист золотой
светлый Ангел станет рядом с тобой:
ему имя мое тихо назови –
помяни меня, сестра, помяни...
