(Ларина С.Я., умерла 23.10.1992)
«Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13,34-35).
В радостях, в испытаниях, в искушениях, в страданиях – до самой последней минуты человеческой жизни Бог ставит перед человеком единственную задачу – научиться любить. Осознание этого единственного смысла бытия приходит к человеку с верой, обретение которой никогда не поздно. Но наиболее драматично оно на смертном одре. Промыслом Божиим и в этом человеку даются помощники – православные сестры милосердия, несущие свое служение в больницах и хосписах, – верные спутники всякой уходящей в вечность души. «… Для верующего (я бы сказал: и для неверующего, только верующий это знает, а неверующий не знает), смерть – это открывающаяся дверь, и через нее совершается встреча лицом к лицу с Живым Богом, то есть любовью, все побеждающей». – Писал митр. Антоний Сурожский.
Больница, хоспис… Достойная жизнь до конца предполагает не только качественный уход за пациентом, хорошие бытовые условия и современную медицинскую технику, сколько возможность исцеления израненной болезнью и страхом смерти человеческой души. Православный врач или сестра милосердия – совершенно особые пути, воедино связывающие человеческие судьбы и промысел Божий. Эти профессии близки к священническому служению: исцеляя болезни телесные, врачуют недуги душевные, на пороге перехода в вечность помогают уходящему обрести собственную бессмертную душу. Именно поэтому христианский подход к больному и умирающему не просто допустим, но должен стать единственно возможным подходом к человеку во всех медицинских учреждениях. Сострадание и любовь, эти сильнейшие и дефицитнейшие лекарства, вкупе с высоким профессионализмом православных сестер и братьев милосердия сегодня составляют надежду отечественной медицины на возвращение страдающего человека от безликой единицы в чиновничьей отчетности к уникальной богоподобной личности.
Возрождение общин сестер милосердия, деятельность которых была прервана Октябрьской революцией, началось с начала 1990-х. В условиях катастрофической нехватки сестринского персонала в лечебных стационарах прихожанки православных приходов начали объединяться в сестричества. Одно из них – во имя прмчц Елизаветы – работает в Лахтинском хосписе №1.
Связанные одной болью
Для того, чтобы понять, что же за люди работают в хосписе, стоит сначала попытаться ответить на один вопрос: «Почему я, добропорядочный семьянин, законопослушный гражданин, а, возможно, верующий человек, не иду работать в хоспис, чтобы ежедневно и ежечасно держать за руку умирающих, беседовать с ними, подавать и выносить судно, мыть их и менять памперсы, слушать крики боли и утешать их близких, вместе с больными и умирающими переживать «моменты истины» и провожать уходящих, как близких друзей?». Если вы знаете ответ, комментарии излишни. Если нет… «Здесь работают люди, для которых свойственно понятие духовности как принципа построения мира. Это те, кто бросается спасать погибающего не по размышлении, а, удовлетворяя глубокую потребность души. Они не могут жить иначе. Не «Я и больной, а Больной и я» - вот тезис этого служения. Они воздействуют на человека не рассказами о третьих лицах, а собственным душевным опытом и собственной верой». (А.В. Гнездилов психотерапевт хосписа №1, профессор кафедры гериатрической психиатрии НИПНИ им. В.М. Бехтерева).
«Всякое христианское дело непременно сопрягается с подвигом, любовь же, как высшее из всех дел, требует и наибольшего труда»[1]. «Сестра милосердия – это степень духовного делания. Каждая из них после пройденных испытаний принимает на себя обязанность быть милостивой, что не должно утучнять тщеславия, а преображать человека изнутри, свидетельствовать о милости Божией, о Христе. Опытная сестра милосердия своим отношением к пациентам может принести глоток свежего бытия, мир и покой в израненные сердца уходящих, словно открывая окно из душной больничной палаты в солнечный полдень. Люди, видя женщин в косынках с красными крестами, по-особому одетых, чувствуя их искреннее тепло и самоотдачу, расспрашивают о них, затем о Христе… Это живая проповедь собственной жизнью… Главное в служении – сохранить эту живость, эту жертвенность, не превращая служение в социальную деятельность». (о. Андрей Мунтян, настоятель храма св. ап. Петра в Лахте)
«Знаете, хоспис отторгает чужих, жестокосердные люди здесь не приживаются. За 2-3 месяца человек уже понимает, кто он здесь – свой или чужой. Некоторые уходят – никто не винит – работа должна приносить удовлетворение. Трудно найти его в смерти. А среди сестер милосердия такое бывает крайне редко, ведь в сестричество принимают после искусов и испытаний – год необходимо проработать волонтером, чтобы оценить, что сделала страшная реальность с тем душевным подъемом, на котором многие сюда приходят. Оценив свои силы, люди, бывает, и не вступают в сестричество, а остаются волонтерами. За всю историю нашего сестричества только одна сестра была исключена решением духовника – за непослушание. Сестричество – это же не кружок по интересам, а сестра милосердия – ведь не просто медсестра, в ведении которой исключительно медицинские манипуляции, она занимается «делами сердешными». Она и приходит-то к больному для того чтобы подготовить его к встрече с Господом. Хотя в хосписе есть сестры милосердия, которые входят в штат как медсестры или санитарки. На плечах духовника лежит непростая обязанность каждому члену сестричества найти точку приложения по его способностям и душевным наклонностям. Для этого нужны и опыт, и талант.
Христианская миссия в хосписе – это служение действенной жертвенной любви, способной наполнить смыслом жизнь умирающего, если он человек неверующий, а таких у нас, к сожалению, большинство. Нет, не умные книги и желание воцерковить пациента любой ценой – главные инструменты православной сестры милосердия, а сострадательное сердце, спокойная уверенность, искренний интерес к человеческой судьбе, это жизнь рядом с ним по евангельским идеалам. Ведь настоящая духовная опека умирающего заключается как раз в том, чтобы сначала откликнуться на его физические страдания простыми, но очень важными для него действиями – обезболить, переодеть, напоить, поправить подушку, помолчать, ненавязчиво расспросить, а потом, если он допустит тебя до своей израненной болезнью души, осторожно заговорить о смысле именно его жизни, попытаться заглянуть вместе с ним в глубину его сердца, о которой он, возможно, забыл в болезни, либо и вовсе никогда не задумывался. При этом сестре милосердия ни в коем случае нельзя себе позволить «загрузить» умирающего своими личными эмоциями – еще Н. И. Пирогов писал, что «эмоционально-чувственные сестры абсолютно бессмысленны». Я видел сестер, которые рыдают у постели умирающего, пытаются со слезами молиться… Это не нужно ни умирающему, ни персоналу - важно, чтобы сестра милосердия была спокойна, деятельна, духовна, не теряла контроль над ситуацией, понимала, что происходит с человеком, а не сосредотачивалась на проявлении собственных чувств. И еще один важный для персонала момент – нам всегда надо отдавать себе отчет в том, кто здесь лежит и кто здесь работает. Лежат – умирающие, страдающие, и в большинстве своем, к сожалению, неверующие люди. А работают – те же люди, порой настолько уставшие, что не в силах сдерживать раздражение. Они тоже в подавляющем большинстве неверующие. Поэтому служение в хосписе и от христианина, и от неверующего требует огромного терпения в общении и с уставшим персоналом, и с умирающими больными. Вот так где-то промолчишь, где-то испросишь Божьей помощи, помолишься… – Алексей Александрович Лебедев – врач и одновременно дьякон храма св. ап. Петра – в хосписе одиннадцатый год. После окончания ВМА уволился из армии, работал в епархиальной больнице – терапевтом, а потом пришел в хоспис. – Честно сказать, работа сначала испугала – очень «тяжелые» пациенты, плохие бытовые условия да и не такие уж и сильные альтруистические чувства у меня были… Но о каждом человеке есть промысел Божий: втянулся, вступил в сестричество, обратился к отцу-настоятелю, он взял пономарить в храм, рукоположили в дьяконы… Сколько бы я не сталкивался со смертью, будучи профессионалом, глубокое ее понимание пришло только с воцерковлением».
«Что скрывать, работа в хосписе тяжелая. Любить – не просто. Для сестер и братьев милосердия любовь – это даже не эмоции, не чувство, а, как сказал Антоний Сурожский, «степень жизни», обычной, каждодневной жизни. Слава Богу, есть у нас и просто добровольные помощники из молодежного клуба «Чайка», что на подворье Иоанновского монастыря. Этот клуб объединяет православную молодежь в возрасте 18-30 лет, которые несут, в том числе, и санитарное служение в больницах. Например, по субботам в хоспис приходит группа женщин, которые моют больных, потому что персонал, честно говоря, просто не успевает этим заниматься. А больным, в основном лежачим, помыться в ванной – большое утешение, одинокий человек дома, может быть, и не мылся месяцами. Также сестры читают больным книги, беседуют с ними, не столько сами говорят, сколько выслушивают, ведь очень многие больные хотят что-то рассказать о себе, о своих проблемах, о своих, может быть, конфликтных ситуациях с родственниками, с соседями, просто по-человечески пооткровенничать, прислониться душой». – Елена Анатольевна, старшая сестра сестричества, свое служение несет с 1994 года - самого его основания в хосписе.
«А для нас большая радость, когда удается и комплексно обезболить человека, и поговорить по душам, и улыбку на его усталом лице увидеть. Это награда, которая дает силы жить дальше». – Заведующая отделением Ирина Геннадьевна в хосписе с 1990 года. Так случилось, что привели ее сюда статья А.В. Гнездилова и знакомая врач, которая искала персонал для отделения для умирающих, создававшегося на базе дома сестринского ухода в Лахте. А в 1994-м И.Г. Романенко и Е.А. Кабакова поехали в Москву – на конференцию, организованную Всемирным Советом Церквей специально для возрождавшихся в России сестричеств. Идеей «заболели» настолько, что воплотили ее в жизнь в течение года, найдя сторонников и среди врачей-энтузиастов, и среди священников, и среди волонтеров.
Ольга Гарьевна Гершкевич, требная сестра, продолжает в хосписе семейную традицию – в 2000 году она пришла сюда волонтером по примеру своей мамы – Ирины Аркадьевны Гершкевич. «А маму в хоспис буквально привела наша небесная покровительница великомученица Елизавета Федоровна – Бог посылал маме такие жизненные обстоятельства. Она занималась детьми – сиротами, у которых мамы умирали в нашем хосписе. В начале 2000-х годов было такое необыкновенное время духовного подъема – коллектив сестер милосердия только формировался, мы словно запасали тепло и «живинку» на грядущие годы служения, сами учились… Сегодня душевный порыв тех лет уже преобразовался в опыт, который мы можем передать волонтерам – молодым девочкам, приходящим в жажде помочь, но не умеющим еще преодолевать внутренние страхи перед чужой болью и смертью. Помочь им сохранить трепетное отношение к каждому больному, не дать зачерстветь душой…»
«Приросла я к хоспису, теперь и жизни без него не мыслю – приезжаю каждую субботу – помогаю… У вдов одна стезя – отдавать то, что нажито в страданиях: сердечное тепло, опыт, понимание. Мы же знаем, как это – терять любимых… Пятнадцать лет назад здесь умер мой 42-летний муж, его смерть меня к Богу привела». – Наталья Боровикова – пока волонтер, но в сестричество вступит обязательно.
«Наша небесная покровительница присномученица Елизавета Федоровна так говорила: «Безнравственно утешать умирающих ложной надеждой на выздоровление, лучше помочь им по-христиански перейти в вечность». По христиански… Принести душе благую весть о Спасителе, привести ее к Богу, к покаянию – это очень непростая задача, требующая большого такта в отношениях с больными. Часто бывает необходимо давать объяснения тем больным, чье знакомство с православием носит поверхностный характер, так что служение сестер в хосписе – это еще и миссионерское служение. Среди наших пациентов большинство имеют смутное представление об основах христианства, о церковных Таинствах. Мы не навязываем своих взглядов. Господь даровал человеку свободу воли, мы обязаны соблюсти ее в отношении беспомощного больного, который во многом от нас зависит. Не имеет ценности никакой вынужденный поступок ни перед лицом людей, ни в очах Господних. Этим правилом руководствуются сестры. Бывает, что перед самой смертью человек захочет креститься – сестры крестят его мирским чином. Если больной еще продолжает жить, приходит священник и совершает Таинство миропомазания. Мы понимаем, насколько это важно для души человека, уходящей в другой мир. По благословению духовника сестры читают каноны на разлучение души с телом и по исходу души из тела. В хосписе есть свой домовый храм. По четвергам там читается акафист Елизавете Федоровне. Ежедневно, каждое утро сестры, добровольные помощники и желающие из читают молитвенное правило перед уходом за болящими. И в это правило входит, во-первых, поминовение всех сестер, всех болящих в хосписе, наших жертвователей и благотворителей. Есть синодик по всем усопшим в хосписе, каждый день одна из сестер вычитывает весь этот синодик об упокоении. Горит неугасимая лампада… Каждый год 18 июля, в день памяти присномученицы вел. кн. Елизаветы Федоровны и ее сподвижницы инокини Варвары в домовом храме служится праздничная литургия». (Е.А. Кабакова)
«Вот так и живем: утешаем, поддерживаем тело, лечим душу, молимся за каждого ушедшего, как за родного, и помним ту простую человеческую дружбу, которая рождается в стенах хосписа – дружбу, не обремененную незначимыми условностями, – никого здесь уже не обманешь – ни Бога, ни страдающие души. – Алексей Александрович показывает мне толстенные альбомы с фотографиями ушедших пациентов, с записями их последних слов, вспоминает: – вот … бедненький, был у него рак языка, решил наглотаться таблеток феназепама, пришлось откачивать, промывать желудок… Пришел в себя, покаялся, потом спокойно умирал… Вот Таня Николаева, сорок восемь лет, рак легкого, страшно умирала но спокойно… Вот Катенька Лысова, двадцать четыре года, - одна из первых моих пациенток, часто мы с ней беседовали, чай пили, ей хотелось общения, чтобы обстановка была, как дома… Именно с нее и началась традиция более близкого знакомства с пациентами: расспросишь, как дома, как родные, на кресле-каталочке выкатишь – погуляешь… Надежда Тимофеева… Чудная была палата – долго жили женщины в этой палате, сдружились. Как помню, на именины мне подарили иконку Ангела-хранителя… Вот Светлана, девушка 27 лет – светлый, искренний человек, но невоцерковленный. За время ее болезни мы сдружились с ее родителями, ведь когда умирает единственный ребенок, родители очень активно общаются с докторами, ищут путей спасения. Теперь мы дружим семьями. Ее отца, уже немолодого человека, смерть дочери привела к вере, теперь в одном из Петербургских храмов он служит чтецом. Мария Александровна – очень мужественная стойкая женщина, сказала «Я хочу достойно умереть», так и умирала… Царствие Небесное – всем, там наш общий родной дом, все мы должны быть там, а то, что кто-то из наших пациентов туда не попадает, – это беда! Вот и стоим против этой беды – «на войне как на войне»…
Марина Удалова
1. Великий русский язык