Главным событием в отечественном киноискусстве последнего времени стал фильм Никиты Михалкова «Предстояние. Утомлённые солнцем-2», премьера которого была приурочена к 65-летию Великой Победы.
Картина сразу же вызвала ожесточённые споры и дискуссии как в среде профессионалов, так и в зрительской аудитории. Что ж, это и понятно: пожалуй, не было в нашем кинематографе фильма о войне такого масштаба, такой философской глубины и столь неоднозначной трактовки событий и образов. Впрочем, попробуем разобраться и в концепции этого очень непростого фильма, и в нравственно-философской позиции самого художника.
Эпос или драма?..
По жанру это не совсем обычный для творчества Никиты Михалкова фильм. Если ранний Михалков тяготел к трагикомедии с элементами мелодрамы, где преобладала стилистика «ретро» (достаточно вспомнить такие его фильмы, как «Раба любви», «Неоконченная пьеса для механического пианино», «Несколько дней из жизни И. И. Обломова» и др.), то «Предстояние» резко отличается не только от перечисленных выше картин, но и от фильмов «Сибирский цирюльник» и «Утомлённые солнцем 1». Здесь абсолютно иной киноязык, новое ощущение времени - прошлого и настоящего, новая манера актёрской игры, особый психологизм и многое другое. Но главное в «Предстоянии» - соединение жанров эпоса, драмы и притчи, а это убеждает, что перед нами - нравственно-философский фильм, заставляющий задуматься не только о войне и мире, но и о сущности человеческого бытия, о цене жизни и смерти.
Фильм смотреть эмоционально трудно, он жесток, натуралистичен, в отличие от предыдущих работ режиссёра, с их ностальгическим флёром, но всё это оправдано как с точки зрения содержания (ведь речь в «Предстоянии» идёт о начале и первых месяцах Великой Отечественной войны), так и с точки зрения идейно-художественного смысла - как в аду войны сохранить в себе Человека, как не погубить собственную душу.
В фильме (Никита Михалков - один из соавторов сценария) сознательно ослаблен сюжет, действие распадается на ряд эпизодов - своеобразных притч, в каждом из которых - своя «сверхзадача» и свои герои. Впрочем, главные герои те же, что в «Утомлённых солнцем-1»: бывший комдив, затем зэк, наконец рядовой штрафбата Котов, полковник НКВД Арсентьев (основная сюжетная линия картины несколько нарочита: герою Меньшикова Сталин даёт поручение - найти генерала Котова), Надя Арсентьева (дочь Котова), её мать...
Основные эпизоды притчи, на которых строится «Предстояние» («Переправ», «Пионерлагерь», «Красный крест», «Крещение на мине», «Кремлёвские курсанты», «Немцы в деревне», «Чудо в храме», «Смертный час»), несут в себе глубокий религиозно-философский смысл, понять который способны, увы, немногие зрители, поскольку большая часть их под напором западной и нашей отечественной кинохалтуры, к сожалению, разучилась думать.
В этом плане новый фильм Никиты Михалкова, втягивая зрителей в страшный водоворот первых месяцев Великой Отечественной, пытается вывести их из благодушно-аморфного существования, заставляя страдать и переживать вместе с героями.
Страх и вера
Одна из важнейших тем фильма «Предстояние» - это тема страха и одновременно его преодоления. Она проходит через все эпизоды, сны и воспоминания. Даже начало фильма символично: Котову снится страшный сон, где он «Сталина мордой в торт», и просыпается на нарах с криком и в слезах... Страх в стране перед вождём, перед НКВД, друг перед другом, общая атмосфера подозрительности - не новая тема для нашего кино. Однако для сценариста и режиссёра Михалкова - это не самоцель. Для него важнее другое: как человек преодолевает чувство страха, к примеру, перед военной мощью фашистского нашествия, как в этом преодолении проявляется сила человеческого духа.
Об этом, в частности, один из главных эпизодов - «Переправа», завершившаяся подрывом моста, - сцена, великолепно снятая оператором Владиславом Опельянцем. Не случайно многие критики отметили эпизод переправы как грандиозное народно-батальное полотно, в котором в отличие от массовок других блокбастеров у толпы на крайне малом отрезке экранного времени - живое лицо. Сгусток разнообразных народных характеров, проявлений верности и трусости, геройства и глупости, лихости, неподготовленности и несломленности. Трагическая многонаселённая картина ужаса войны, который перенёс, но главное, преодолел наш народ, наши деды и отцы. Этот эпизод потрясает не только уровнем страшной правды, но и масштабами народного горя, отчаяния, всеобщей беды.
А эпизод гибели санитарной баржи, расстрелянной и потопленной немецкими «асами»?.. Помню реакцию зрительного зала, буквально взорвавшегося аплодисментами, когда раненый солдат с кривой ухмылкой («нате вам!») стреляет из ракетницы прямо в голый зад немца, решившего поиздеваться над «русскими свиньями» (этот кадр звучит сегодня как никогда актуально).
Страх и его преодоление - это ещё не всё, силу духа рождает Вера. В фильме самой сильной в этом плане сценой-притчей является чудо спасения Нади Котовой (Надежда Михалков) и её последующее крещение на мине священником отцом Александром, произнёсшим свою предсмертную молитву: «Господи, сделай так, чтобы моя воля не перебила твою...» (как убедителен в этой крошечной роли Сергей Гармаш!).
Сегодня, когда мы все устали от лжи и подлости, цинизма и несправедливости, так хочется верить в Высшую правду и Высшую справедливость. Психологизм фильма «Предстояние» связан с потрясающей игрой в совсем небольших ролях таких актёров, как Александр Адабашьян, Валентин Гафт, Алексей Петренко, Александр Голубев, Валерий Золотухин, Евгений Миронов, Александр Пашутин, Дмитрий Дюжев, Сергей Маковецкий и др.
Особое место в «Предстоянии» занимает эпизод с немцем языко, спрятавшимся в русском храме. Именно здесь главный герой наконец то найдёт подтверждение того, что его дочь жива, а немец окончательно уверует в господа Бога. Мать перед его уходом на фронт надела ему на шею образок, и вот он вместе с русским солдатом чудом спасся от бомбы, разорвавшейся в храме только после того, как они отсюда, как очумелые, вылетели. Почти комически звучит следующая сцена «братания»... Это один из немногих «светлых» эпизодов фильма, снятый на фоне бесконечно синего неба, огромного в золоте ржи поля, как символов реальной жизни, свободной от слёз, крови и страданий... Ещё одной светлой линией фильма является внутренняя связь Котовых - отца и дочери, которая, невзирая ни на что, не пошла по пути «иудиного греха», - связь, проявляющаяся у них в одних и тех же счастливых воспоминаниях.
Война же совсем не фейерверк...
В отличие от многих других фильмов о войне в «Предстоянии» практически отсутствуют сцены прямого столкновения наших солдат с фашистами. Может быть, именно поэтому так запоминается один из самых трагических эпизодов - бой штрафбата и кремлёвских курсантов с немецкими танками. За несколько минут этой сцены режиссёр даёт представление о том, что такое война на самом деле. Страх и ужас перед боем заставил татарина штрафбатника, сына убитого муллы и татарина курсанта молиться Аллаху, а русские мальчишки курсанты в новеньких с иголочки шинелях, с новенькими винтовками и молиться то не умеют, разве что фотографиям близких. После короткого боя все двести сорок курсантов и практически весь штрафбат со своими сапёрными лопатами погибли: на поле остались только мёртвые раздавленные, изувеченные тела, которые засыпает снег, и тикающие часы погибших. Жуткий апофеоз войны...
Великолепно снят и эпизод «Немцы в деревне» - своеобразная притча о поражении духа, о цене покорности и цене сопротивления. Чудом спасшаяся Надя Котова приходит в деревню, где, однако, никто из крестьян не открывал ей дверь, как никто не выглянул из окна, когда немцы, отобрав у цыган лошадь, расстреляли всю цыганскую семью; только одна местная женщина, сама жертва фашистских насильников (прекрасная роль Натальи Сурковой), спасает дочь комдива, топором расправившись с захватчиками. И вновь эпизод бьёт не в бровь, а в глаз: он не только о жестокости оккупантов, но и о нас сегодняшних - о нашем равнодушии и попустительстве, аморфности и покорности злу, о бесцельности и бездуховности нашего существования.
Финальный эпизод «Предстояния» вызвал у многих зрителей шок, даже отторжение: последняя, предсмертная просьба умирающего танкиста, ещё нецелованного парня, обращённая к сестричке милосердия, Наде Котовой, - показать ему напоследок девичью грудь... Исполнение этой мольбы девушкой юной и чистой воспринимается не как бесстыдство, а как подвиг сострадания.
Постскриптум
Фильм «Предстояние» уже два месяца идёт по стране, вызывая бурные отзывы и эмоции. Главное - равнодушных нет. В мае Никите Михалкову стоя аплодировали зрители Международного Каннского кинофестиваля. И дело не в том, получил фильм приз или нет, а в том, что Россия в Каннах была представлена достойно. Да, это наше кино, это наша история, наши беды и проблемы, сконцентрированные в произведении великого режиссёра современности.
Фильм закончен, но эпопея ещё не завершена. Впереди - «Цитадель» - последняя битва героев за Родину, за отчий дом, за идеалы добра и справедливости; впереди героев ждут новые нравственные испытания, требующие силы духа и веры. Как сложатся в дальнейшем судьбы Котова и Арсентьева, будет ли продолжена их «гражданская война», кто победит в этом поединке, - мы пока не знаем. Очень хочется, чтобы «Цитадель» наконец то поставила все точки над «i» в спорах между сторонниками и противниками Никиты Михалков. Хочется, чтобы главный герой победил, одержал нравственную победу, подобно самому режиссёру, который с честью выдержал не только мощную атаку своих оппонентов, но и мастерски срежиссированную известными рейдерами травлю с целью захвата Союза кинематографистов.
Итак, ждём завершающую часть трилогии - картину «Цитадель»...
Наталья Кириллова, доктор культурологии, профессор
Картина сразу же вызвала ожесточённые споры и дискуссии как в среде профессионалов, так и в зрительской аудитории. Что ж, это и понятно: пожалуй, не было в нашем кинематографе фильма о войне такого масштаба, такой философской глубины и столь неоднозначной трактовки событий и образов. Впрочем, попробуем разобраться и в концепции этого очень непростого фильма, и в нравственно-философской позиции самого художника.
Эпос или драма?..
По жанру это не совсем обычный для творчества Никиты Михалкова фильм. Если ранний Михалков тяготел к трагикомедии с элементами мелодрамы, где преобладала стилистика «ретро» (достаточно вспомнить такие его фильмы, как «Раба любви», «Неоконченная пьеса для механического пианино», «Несколько дней из жизни И. И. Обломова» и др.), то «Предстояние» резко отличается не только от перечисленных выше картин, но и от фильмов «Сибирский цирюльник» и «Утомлённые солнцем 1». Здесь абсолютно иной киноязык, новое ощущение времени - прошлого и настоящего, новая манера актёрской игры, особый психологизм и многое другое. Но главное в «Предстоянии» - соединение жанров эпоса, драмы и притчи, а это убеждает, что перед нами - нравственно-философский фильм, заставляющий задуматься не только о войне и мире, но и о сущности человеческого бытия, о цене жизни и смерти.
Фильм смотреть эмоционально трудно, он жесток, натуралистичен, в отличие от предыдущих работ режиссёра, с их ностальгическим флёром, но всё это оправдано как с точки зрения содержания (ведь речь в «Предстоянии» идёт о начале и первых месяцах Великой Отечественной войны), так и с точки зрения идейно-художественного смысла - как в аду войны сохранить в себе Человека, как не погубить собственную душу.
В фильме (Никита Михалков - один из соавторов сценария) сознательно ослаблен сюжет, действие распадается на ряд эпизодов - своеобразных притч, в каждом из которых - своя «сверхзадача» и свои герои. Впрочем, главные герои те же, что в «Утомлённых солнцем-1»: бывший комдив, затем зэк, наконец рядовой штрафбата Котов, полковник НКВД Арсентьев (основная сюжетная линия картины несколько нарочита: герою Меньшикова Сталин даёт поручение - найти генерала Котова), Надя Арсентьева (дочь Котова), её мать...
Основные эпизоды притчи, на которых строится «Предстояние» («Переправ», «Пионерлагерь», «Красный крест», «Крещение на мине», «Кремлёвские курсанты», «Немцы в деревне», «Чудо в храме», «Смертный час»), несут в себе глубокий религиозно-философский смысл, понять который способны, увы, немногие зрители, поскольку большая часть их под напором западной и нашей отечественной кинохалтуры, к сожалению, разучилась думать.
В этом плане новый фильм Никиты Михалкова, втягивая зрителей в страшный водоворот первых месяцев Великой Отечественной, пытается вывести их из благодушно-аморфного существования, заставляя страдать и переживать вместе с героями.
Страх и вера
Одна из важнейших тем фильма «Предстояние» - это тема страха и одновременно его преодоления. Она проходит через все эпизоды, сны и воспоминания. Даже начало фильма символично: Котову снится страшный сон, где он «Сталина мордой в торт», и просыпается на нарах с криком и в слезах... Страх в стране перед вождём, перед НКВД, друг перед другом, общая атмосфера подозрительности - не новая тема для нашего кино. Однако для сценариста и режиссёра Михалкова - это не самоцель. Для него важнее другое: как человек преодолевает чувство страха, к примеру, перед военной мощью фашистского нашествия, как в этом преодолении проявляется сила человеческого духа.
Об этом, в частности, один из главных эпизодов - «Переправа», завершившаяся подрывом моста, - сцена, великолепно снятая оператором Владиславом Опельянцем. Не случайно многие критики отметили эпизод переправы как грандиозное народно-батальное полотно, в котором в отличие от массовок других блокбастеров у толпы на крайне малом отрезке экранного времени - живое лицо. Сгусток разнообразных народных характеров, проявлений верности и трусости, геройства и глупости, лихости, неподготовленности и несломленности. Трагическая многонаселённая картина ужаса войны, который перенёс, но главное, преодолел наш народ, наши деды и отцы. Этот эпизод потрясает не только уровнем страшной правды, но и масштабами народного горя, отчаяния, всеобщей беды.
А эпизод гибели санитарной баржи, расстрелянной и потопленной немецкими «асами»?.. Помню реакцию зрительного зала, буквально взорвавшегося аплодисментами, когда раненый солдат с кривой ухмылкой («нате вам!») стреляет из ракетницы прямо в голый зад немца, решившего поиздеваться над «русскими свиньями» (этот кадр звучит сегодня как никогда актуально).
Страх и его преодоление - это ещё не всё, силу духа рождает Вера. В фильме самой сильной в этом плане сценой-притчей является чудо спасения Нади Котовой (Надежда Михалков) и её последующее крещение на мине священником отцом Александром, произнёсшим свою предсмертную молитву: «Господи, сделай так, чтобы моя воля не перебила твою...» (как убедителен в этой крошечной роли Сергей Гармаш!).
Сегодня, когда мы все устали от лжи и подлости, цинизма и несправедливости, так хочется верить в Высшую правду и Высшую справедливость. Психологизм фильма «Предстояние» связан с потрясающей игрой в совсем небольших ролях таких актёров, как Александр Адабашьян, Валентин Гафт, Алексей Петренко, Александр Голубев, Валерий Золотухин, Евгений Миронов, Александр Пашутин, Дмитрий Дюжев, Сергей Маковецкий и др.
Особое место в «Предстоянии» занимает эпизод с немцем языко, спрятавшимся в русском храме. Именно здесь главный герой наконец то найдёт подтверждение того, что его дочь жива, а немец окончательно уверует в господа Бога. Мать перед его уходом на фронт надела ему на шею образок, и вот он вместе с русским солдатом чудом спасся от бомбы, разорвавшейся в храме только после того, как они отсюда, как очумелые, вылетели. Почти комически звучит следующая сцена «братания»... Это один из немногих «светлых» эпизодов фильма, снятый на фоне бесконечно синего неба, огромного в золоте ржи поля, как символов реальной жизни, свободной от слёз, крови и страданий... Ещё одной светлой линией фильма является внутренняя связь Котовых - отца и дочери, которая, невзирая ни на что, не пошла по пути «иудиного греха», - связь, проявляющаяся у них в одних и тех же счастливых воспоминаниях.
Война же совсем не фейерверк...
В отличие от многих других фильмов о войне в «Предстоянии» практически отсутствуют сцены прямого столкновения наших солдат с фашистами. Может быть, именно поэтому так запоминается один из самых трагических эпизодов - бой штрафбата и кремлёвских курсантов с немецкими танками. За несколько минут этой сцены режиссёр даёт представление о том, что такое война на самом деле. Страх и ужас перед боем заставил татарина штрафбатника, сына убитого муллы и татарина курсанта молиться Аллаху, а русские мальчишки курсанты в новеньких с иголочки шинелях, с новенькими винтовками и молиться то не умеют, разве что фотографиям близких. После короткого боя все двести сорок курсантов и практически весь штрафбат со своими сапёрными лопатами погибли: на поле остались только мёртвые раздавленные, изувеченные тела, которые засыпает снег, и тикающие часы погибших. Жуткий апофеоз войны...
Великолепно снят и эпизод «Немцы в деревне» - своеобразная притча о поражении духа, о цене покорности и цене сопротивления. Чудом спасшаяся Надя Котова приходит в деревню, где, однако, никто из крестьян не открывал ей дверь, как никто не выглянул из окна, когда немцы, отобрав у цыган лошадь, расстреляли всю цыганскую семью; только одна местная женщина, сама жертва фашистских насильников (прекрасная роль Натальи Сурковой), спасает дочь комдива, топором расправившись с захватчиками. И вновь эпизод бьёт не в бровь, а в глаз: он не только о жестокости оккупантов, но и о нас сегодняшних - о нашем равнодушии и попустительстве, аморфности и покорности злу, о бесцельности и бездуховности нашего существования.
Финальный эпизод «Предстояния» вызвал у многих зрителей шок, даже отторжение: последняя, предсмертная просьба умирающего танкиста, ещё нецелованного парня, обращённая к сестричке милосердия, Наде Котовой, - показать ему напоследок девичью грудь... Исполнение этой мольбы девушкой юной и чистой воспринимается не как бесстыдство, а как подвиг сострадания.
Постскриптум
Фильм «Предстояние» уже два месяца идёт по стране, вызывая бурные отзывы и эмоции. Главное - равнодушных нет. В мае Никите Михалкову стоя аплодировали зрители Международного Каннского кинофестиваля. И дело не в том, получил фильм приз или нет, а в том, что Россия в Каннах была представлена достойно. Да, это наше кино, это наша история, наши беды и проблемы, сконцентрированные в произведении великого режиссёра современности.
Фильм закончен, но эпопея ещё не завершена. Впереди - «Цитадель» - последняя битва героев за Родину, за отчий дом, за идеалы добра и справедливости; впереди героев ждут новые нравственные испытания, требующие силы духа и веры. Как сложатся в дальнейшем судьбы Котова и Арсентьева, будет ли продолжена их «гражданская война», кто победит в этом поединке, - мы пока не знаем. Очень хочется, чтобы «Цитадель» наконец то поставила все точки над «i» в спорах между сторонниками и противниками Никиты Михалков. Хочется, чтобы главный герой победил, одержал нравственную победу, подобно самому режиссёру, который с честью выдержал не только мощную атаку своих оппонентов, но и мастерски срежиссированную известными рейдерами травлю с целью захвата Союза кинематографистов.
Итак, ждём завершающую часть трилогии - картину «Цитадель»...
Наталья Кириллова, доктор культурологии, профессор
