Часть 2
О принудительном характере политики т.н. белорусизации свидетельствуют многочисленные документы и воспоминания современников. В этом отношении показательна объяснительная записка учителя Г.П. Сцепуро из местечка Бобр (ныне городской посёлок в Минская обл.), опубликованная в 2005 году в сборнике «ЦК РКП(б) - ВКП(б) и национальный вопрос»: «Я учитель, окончил в Минске университет и в настоящее время работаю преподавателем физики и математики в школе-семилетке в г. Бобре Крупского района (БССР). На работе я говорю только по-белорусски. Если, увлекаясь, скажу что-нибудь по-русски, то сейчас же поправляюсь, слежу за собой. Но в личной семейной жизни я говорю по-русски просто потому, что на этом языке мне легче говорить. И вот случился инцидент. Записку на имя предсельсовета я случайно написал по-русски. И в то время в школу прибыли зав. районов Чепель и председатель райкома союза т. Голованов. Они выступили с моей запиской на собрании просвещенцев, заявив, что эта записка фигурировала на пленуме рика и райкома КП(б)Б и будет фигурировать на сессии ЦИК БССР. Меня обвинили в махровом великодержавном шовинизме. Выступив, я признал свою ошибку в деле с запиской. Тут же я подтвердил, что дома все время говорю на русском языке, но не вижу в этом ничего неправильного. После моего объяснения обвинения усилились. Мне объявили, что дома, в разговоре с женой, я должен употреблять исключительно белорусский язык».
В 1920-е годы орган ЦК КП(б)Б газета «Зьвязда» выходила на русском языке и при этом проводила линию на дерусификацию белорусского населения
ЦК КП(б)Б для проведения белорусизации/дерусификации остро нуждалось хоть в каких-то кадрах, т.к. в самой БССР квалифицированных «специалистов», готовых заниматься столь сомнительным делом, было явно недостаточно. В связи с чем советское руководство решило привлечь для проведения белорусизации находящихся за границей антисоветски настроенных деятелей, но в то же время стоящих на антирусских позициях.
11 июня 1923 года вышло совместное постановление ЦИК СССР и БССР об амнистии по случаю третьей годовщины освобождения Минска от польских войск. Однако, чтобы получить амнистию от советской власти, необходимо было в письменном виде отказаться от своих прежних политических убеждений и подтвердить своё неучастие в деятельности разведывательных служб иностранных государств. В результате кампании «всепрощения» в БССР вернулся целый ряд «свядомых» деятелей, которые были направлены компартией на поприще белорусизации/дерусификации пропитанного «великорусским шовинизмом» белорусского населения.
Осенью 1925 года наркоматом иностранных дел СССР и ЦК КП(б)Б была проведена операция по упразднению т.н. «Белорусской народной республики». БНР была провозглашена в марте 1918 года группой коллаборационистов в оккупированном германскими войсками Минске, сотрудничала с германскими, затем польскими оккупационными властями, обладала политически ничтожным влиянием на территории Белоруссии. После изгнания польских оккупантов Рада (правительство) БНР обосновалась в Литве, затем в Праге. При всей своей ничтожности Рада БНР пыталась стать центром притяжения тех скудных белорусских эмигрантских кругов, которые были не только антибольшевистски настроены, но и выступали за отрыв Белоруссии от России.
Но таких деятелей было совсем немного, т.к. подавляющее большинство из тех белорусов, которые не приняли власть большевиков, воевали на стороне Белого движения за единую и неделимую Россию. Так, из дворян Могилёвской губернии происходил один из командующих Добровольческой армией генерал-лейтенант В.З. Май-Маевский, уроженцем Витебска был соратник адмирала Колчака командующий 2-м Уфимским корпусом генерал-майор С.Н. Войцеховский, уроженцем Гродненщины был ближайший соратник барона Врангеля генерал-лейтенант Я.Д. Юзефович, из крестьян Гродненской губернии происходил командир 2-го офицерского стрелкового полка Добровольческой армии полковник М.А. Жебрак-Рустанович. И это далеко не полный перечень.
Герой Первой мировой войны и Русской армии барона П.Н. Врангеля генерал Я.Д. Юзефович
Легендой Белого движения стали воспитанники Полоцкого кадетского корпуса, которые, несмотря на свой юный возраст, геройски сражались с большевиками на юге России. В феврале 1920 года кадеты Полоцкого, Киевского и Одесского кадетских корпусов в составе отряда полковника А.А.Стесселя с тяжёлыми боями с частями 45-й стрелковой дивизии РККА и кавалерийской бригады Г.И. Котовского прорвались за границу.
Летом 1920 года из оставшихся в живых кадетов Полоцкого, Киевского и Одесского кадетских корпусов в Югославии был сформирован Первый русский кадетский корпус (1920-1944 гг.). Полоцкие кадеты бережно пронесли знамя Полоцкого кадетского корпуса через огонь и потрясения Гражданской войны, и которое по 1944 год находилось в Югославии, затем было доставлено в США и до 2019 года хранилось в синодальном Знаменском соборе Нью-Йорка. В октябре 2019 года состоялась торжественная передача исторического знамени Полоцкого кадетского корпуса ныне действующему Полоцкому кадетскому училищу (образовано в 2010 г.), которое определяет себя в качестве правопреемника Полоцкого кадетского корпуса.
Легендарное знамя Полоцкого кадетского корпуса вернулось в родной город
Подавляющее большинство белорусов, вынужденных уйти в эмиграцию после Гражданской войны, однозначно считали себя русскими людьми и проявляли свою общественно-политическую активность через русские эмигрантские организации и печатные органы. Одним из наиболее ярких примеров этого является жизненный путь известного русского мыслителя, уроженца Гродненщины И.Л. Солоневича.
О подлинном самосознании белорусов говорят и воспоминания знаменитого канадского хоккеиста Уэйна Гретцки о своих корнях, о своём дедушке: «Он был русским из-под Бреста». Дед хоккеиста Терентий был родом из деревни Огдемер (ныне Брестская обл.), откуда в годы революционного лихолетья эмигрировал в Канаду.
ЦК КП(б)Б и Рада БНР были непримиримыми идеологическими и политическими противниками, но в 1920-е годы у них был один общий интерес: «белорусизация»/дерусификация белорусского населения. Первые следовали партийной политике «коренизации», согласно которой белорусов намеревались лишить их исконной русскости. Вторые, в большинстве своём выходцы из польской шляхты, враждебно относились ко всему русскому и пытались продвигать лжеисторическую доктрину якобы отдельности белорусов от русского народа.
Современные деятели левацкого толка пытаясь оправдать, оказавшуюся в итоге губительной для СССР, политику «коренизации» заявляют, что, к примеру, в БССР «белорусизация» проводилась едва ли не под давлением находившейся за границей Рады БНР. Подобные утверждения являются совершенным вымыслом, т.к. Рада БНР не имела никакой реальной возможности влиять на положение дел в БССР.
Вот как оценивал «правительственные органы БНР» государственный секретарь Рады БНР (1919-1923 гг.) Клавдиюш Дуж-Душевский. Это был выходец из польской шляхты, его дед по материнской линии Ян Высоцкий участвовал в мятеже 1863 года, принимал участие в кровавых расправах над белорусскими крестьянам в качестве «жандарма-вешателя» («жандармы-вешатели» - террористическое формирование польских мятежников), за совершённые преступления был казнён по приговору суда: «Необходимо признаться, что в то время, как максимум нашей энергии и денег мы просаживаем на работу за кордоном, край наш фактически предоставлен сам себе. Все известия, которые доходят до нас, говорят нам, что как национальное, так и государственное движение расширяется и укрепляется. Это все расширяется самостоятельно, без нашего участия».
Следует отметить, что Дуж-Душевский является автором бело-красно-белого флага (флаг БНР и гитлеровских пособников), который он «спроектировал» в конце 1917 года.
Польский шляхтич Клавдиюш Дуж-Душевский.
Госсекретарь Рады БНР и создатель б-ч-б-флага
Таким образом, деятели из БНР с одобрением воспринимали проводимую в БССР белорусизацию/дерусификацию и советские власти, закрыв глаза на идеологические разногласия, предоставили им возможность принять участие в этом неблаговидном деле.
В 1925 году по решению ЦК КП(б)Б эмигрантские БНРовских центры в Варшаве, Праге и Берлине посетили два белорусскоязычных «пролетарских писателя» - Д.Ф. Жилунович (псевдоним Тишка Гартный) и М.С. Куделька (псевдоним Михась Чарот) - с целью поиска желающих отправиться в БССР на помощь советским властям в проведении белорусизации. Поездка была успешной, по итогам которой ЦК КП(б)Б назначил проведение в Берлине в середине октября 1925 года совместной с БНР конференции и выделил на её проведение необходимые денежные средства.
Конференция состоялась 12 октября, всего в ней приняло участие 17 человек, двое из которых - Жилунович и Куделька - представляли БССР. Всё это собрание носило довольно невзрачный характер и в полной мере показывало всю ничтожность БНРовских кругов, но тогдашнему ЦК КП(б)Б необходимо было не только хоть какое-то признание его «заслуг» на поприще политики «коренизации», но и кадры для её воплощения.
Участники конференции отметили, что проводимая в БССР политика направлена на «осуществление государственного идеала белорусского народа», и поэтому любые попытки ставить её под сомнение «являются изменой освободительному движению».
По итогам берлинской конференции Рада БНР приняла два постановления. В первом говорилось об упразднении Рады БНР: «признать с сегодняшнего дня Правительство Белорусской Народной Республики ликвидированным и остановившим свою деятельность», во втором говорилось, что Минск является «единственным центром национально-государственного возрождения Белоруссии». Рада БНР также объявила о роспуске своих политических центров и прекращении борьбы с Советской властью.
В БССР всё это представили как большой политический успех, чему было посвящено специальное заседание Бюро ЦК КП(б)Б. Что касается деятелей от БНР, то они пошли на сотрудничество с ЦК КП(б)Б, явно рассчитывая использовать советско-партийные органы БССР для продвижения порочной идеи отдельности белорусов от русского народа.
Часть 3
Приехавшим в БССР деятелям БНР партийные органы нашли применение в качестве «комиссаров белорусизации», а бывшие руководители Рады БНР Вацлав Ластовский (1919-1923 гг.) и Александр Цвикевич (1923-1925 гг.) получили должности в системе Академии наук БССР.
Наиболее приголубленным партийными властями был Ластовский, который по приезде в Белоруссию, имея начальное образование, сделал стремительно научную карьеру – стал директором Белорусского государственного музея, заведующим кафедрой этнографии при Институте белорусской культуры, секретарём, затем в 1928 году академиком Академии наук БССР.
Польский шляхтич, псевдоисторик Вацлав Ластовский
При этом Ластовский породил лженаучную «теорию» о происхождении белорусов непосредственно от летописного восточнославянского племени кривичей, с помощью которой пытался обосновать отдельность белорусов от русского народа. Очевидно, вследствие недостатка образования этот псевдоакадемик не имел представления о том, что русские славяне кривичи, помимо севера современной Белоруссии, занимали также территории нынешних Псковской, Смоленской, частично Тверской и Московской областей. И, очевидно, не удосужился ознакомиться с фундаментальным исследованием выдающегося учёного-слависта Е.Ф. Карского «Белорусы», в котором однозначно говорится, что кривичи были одним из русских племён: «Все рассмотренные нами племена (дреговичи, радимичи, кривичи – авт.) были русские и имели общие черты в языке, свойственные всему народу. Летописец нигде не смешивает русских племён ни с поляками, ни с чехами, ни с другими славянскими народами».
Выдающийся учёный-славист, гордость Белой Руси
Евфимий Фёдорович Карский
Ластовский же считал необходимым убрать из названия белорусов корень «рус» и именовать их кривичами, а Белоруссия/Беларусь, по его мнению, должна носить название Кривия. Таким образом, Вацлав Ластовский предлагал провести в отношении белорусов тот же выверт, что и на Украине, где малороссов на официальном уровне лишили русской основы их самосознания. Тем самым были созданы условия, необходимые для последующего внедрения в массовое сознание населения Украины бандеровской идеологии, что и произошло после развала СССР.
Александр Цвикевич довольствовался должностью научного сотрудника в Институте истории Академии наук БССР, и в круг его интересов входила борьба с западнорусизмом, который был глубоко укоренён в белорусском обществе, что крайне беспокоило партийных начальников из ЦК КП(б)Б. Итогом его деятельности в качестве официозного историка стала изданная в 1929 году (переиздана в 1993 г.) в Белорусском государственном издательстве книга «Западно-руссизм: Нарысы з гісторыі грамадзкай мысьлі на Беларусі ў XIX і пачатку XX в.» («Западно-руссизм: очерки из истории общественной мысли в Белоруссии в XIX и начале XX в.»). Надо отдать должное Цвикевичу, книга получилась более-менее объективная, т.к., несмотря на политическую предвзятость автора, западнорусская идея показана как естественное для белорусов миропонимание. Однако такой разворот никак не мог устроить партийных начальников, и практически весь тираж книги Цвикевича был уничтожен.
Бывший «премьер-министр» БНР Александр Цвикевич
Официальная белорусская историография, как правило, представляет политику белорусизации исключительно в положительном свете. Вот как это явление описано в школьном учебнике «История Беларуси, XIX – начало XXI в., 11 класс»: «Белорусизация — политика национально-государственного и национально-культурного строительства в 1920-е гг., проводимая Коммунистической партией большевиков Беларуси и правительством БССР и направленная на развитие культуры Беларуси, белорусского языка и школ».
Если принимать за чистую монету подобные утверждения, то может сложится превратное впечатление, что проводимая в БССР политика белорусизации/дерусификации едва ли не пользовалась широкой общественной поддержкой. Однако ОГПУ (бывшее ЧК) БССР в своей записке рисовало иную картину. По данным этой спецслужбы, белорусизация органов власти и культуры, проводившаяся в 1920-е годы, не имела успеха из-за противодействия самого населения: «На территории Советской Белоруссии национального движения в какой-либо форме не наблюдается. Проводимая Наркомпросом белорусизация школы встречает оппозицию среди крестьян, которые смотрят на дело практически, предполагая, что их дети [чтобы] “выйти в люди”, должны обучаться на русском языке. О белорусизации отзываются как о методе Сов. Правительства для более легкого выкачивания налогов».
В 1920-е годы пресловутая политика коренизации проводилась и в частях Красной Армии. Так, в Белорусском военном округе по «национально-территориальному» принципу были сформированы 2-я и 33-я Белорусские стрелковые дивизии, ответственность за «коренизацию» которых был возложения на партийные и советские органы власти Белорусской ССР. Специально для этих частей с чистого листа была создана военная и политическая терминология на белорусской «мове». Для армии был составлен и издан «Практычны беларускі вайсковы слоўнік» («Практический белорусский военный словарь»).
Абсурдность данной затеи проявилась достаточно быстро, т.к. вновь изобретённая псевдонациональная терминология была надуманной и вычурной и не воспринималась ни рядовым, ни командным составом.
В мае 1931 года состоялось Всеармейское совещание секретарей партийных ячеек, на котором с основным докладом выступил начальник Политуправления РККА Я.Б. Гамарник, ранее первый секретарь ЦК КП(б) Белоруссии. В резолюции совещания «О задачах партийной ячейки в боевой и политической подготовке» было особо отмечено, что «партийные организации должны решительно усилить свою работу, поведя беспощадную борьбы против проникновения в казарму великодержавного шовинизма как главной опасности».
Ян Гамарник, советский государственный и партийный деятель,
ревностный борец с «великодержавным шовинизмом», застрелился в 1937 году
Очевидно, что под «великодержавным шовинизмом в казармах» понималось несогласие значительной части военнослужащих Красной Армии с абсурдной политикой коренизации частей РККА, расположенных в союзных республиках. Что касается, сформированных по «национально-территориальному» принципу 2-й и 33-й Белорусских стрелковых дивизий, то проводимый в отношении этих соединений «социальный эксперимент» оказался полностью несостоятельным, и в последующем обе упомянутые дивизии из «национально-территориальных» были преобразованы в регулярные части РККА.
В конце 1920-х годов стало очевидно, что «дело экспорта революции» окончательно потеряло виды на будущее. К началу 1926 года в Западной Белоруссии, находившейся по Рижскому договору 1921 года в составе Польши, была прекращена вооружённая партизанская борьба против польских властей, которая велась при поддержке разведуправления Красной Армии. Коммунистическая партия Западной Белоруссии и другие революционные организации перешли к легальным «демократическим методам борьбы».
В 1926 году советская помощь участникам всебританской забастовки обернулась грандиозным международным скандалом, когда Советскому Союзу были предъявлены факты его вмешательства во внутренние дела Великобритании.
В 1927 году в Китае лидер партии Гоминдан и командующий «народно-революционной армии» Чан Кайши, получавший широкую поддержку от СССР (оружие, советники, деньги) в деле объединения страны, совершил антикоммунистический переворот и перешёл под покровительство британской короны.
К началу 1930-х годов было очевидно, что идея создания «земшарной республики советов» оказалась несостоятельной, ленинская модель построения «первого в мире государства рабочих и крестьян» не отвечала существовавшим в то время внешним и внутренним вызовам и что войны с «империалистическим окружением» Советскому Союзу избежать не удастся. И тогда перед руководством СССР встал судьбоносный вопрос: способно ли государство, скроенное по лекалам Ленина и Троцкого, противостоять военной машине западных стран?
Для изучения дел в Белорусской ССР в мае 1929 года в Минск была направлена группа сотрудников Центральной контрольной комиссии (ЦКК) ВКП(б) во главе с наркомом Рабоче-крестьянской инспекции УССР и членом Президиума Центральной контрольной комиссии (ЦКК) ВКП(б) В.П. Затонским, которая в течение двух месяцев знакомилась с практикой проведения национальной политики в БССР.
Владимир Затонский, член Президиума ЦКК ВКП(б)
По итогам работы комиссии В.П. Затонского был подготовлен отчётный доклад, который, по сути, носил разгромный характер. При этом жесткой критике (что для ЦК КП(б)Б было полной неожиданностью) подверглась проводившаяся в Белоруссии с момента создания БССР политика «белорусизации». Особенно это касалось привлечения для её осуществления «контрреволюционных элементов из среды национальной интеллигенции», вернувшейся в Белоруссию после политической амнистии 1923 года.
В докладе говорилось об активизации «белорусского национализма, ставшего формой кулацкого наступления на идеологическом фронте». Обвинения для тех времён стандартные, хотя и не соответствующие действительности, т.к. крестьяне, включая кулаков, как раз были носителями русского самосознания, а «белорусизацию» насаждали партийные органы совместно с той самой «национальной интеллигенцией», вернувшейся в БССР из Польши, Литвы после политической амнистии 1923 года.
27 июля 1929 года в органе ЦК КП(б)Б газете «Звязда» вышла редакционная статья «О правом уклоне в КП(б)Б по национальному вопросу», в которой были подвергнуты критике «непролетарские подходы» в проведении национальной политики в БССР после чего последовали оргвыводы. Своих постов лишился целый ряд высокопоставленных партийных и государственных чиновников. В частности, с должности наркома просвещения БССР был снят один из создателей и проводников политики белорусизации/дерусификации А.В. Балицкий.
Продолжение следует
