© РИА Новости / Изображение сгенерировано ИИ
В соборе Святого Петра в Ватикане соберутся представители большинства стран мира, причем на высшем уровне будут представлены целых 60 государств. Отпевание папы римского Франциска станет едва ли не самой представительной траурной церемонией в мире с момента прощания с понтификом Иоанном Павлом II 20 лет назад. Нет ничего удивительного в том, что мировые лидеры соберутся в формально самом маленьком государстве в мире: Ватикан — это лишь вершина Римско-католической церкви, объединяющей почти полтора миллиарда католиков. Да, мусульман в мире больше, но они не объединены общей иерархией и структурой, в отличие от христиан римского обряда. Но католическая церковь — это не просто крупнейшее объединение верующих в мире, это еще и самая старая и мощная глобальная структура. Не просто религиозная, а политическая, управленческая, идеологическая.
Именно католическая церковь была важнейшим строителем начавшейся в XV-XVI веках глобализации — и даже после раскола с протестантами (которые куда больше ассоциируются и с капитализмом, и с глобализацией) оставалась мощнейшим проводником влияния Запада, который за пять веков подмял под себя весь мир. И вел его к единству — пусть и не совсем христианскому, а потом и совсем не христианскому. В самой Европе католическая церковь еще с конца XVIII века находилась под сильнейшими ударами государств (формально католических, как Франция), революций и элит, но сохранилась, причем не просто в качестве религиозного института, но и как влиятельнейшая глобалистская структура. Но чем активнее продвигался проект глобализации англосаксонской (то есть протестантской в своих корнях), тем сложнее становилось определить будущее римской церкви: станет ли она младшим партнером в наступавшем проекте "единого человечества", которому потребуется и новая всемирная религия, или же попытается отстаивать свой проект глобализации, альтернативной англосаксам?
В этом смысле избрание папой Франциска в 2013-м было неким знаком — первый иезуит, первый неевропеец на папском престоле, тем более избранный после беспрецедентного отречения предшественника. Тогда вовсю звучали требования либеральных реформ в католицизме (первая волна которых прошла еще в 60-е) — вплоть до рукоположения женщин в священники. Ничего подобного Франциск и близко не сделал — и даже его неоднозначные высказывания по поводу геев нельзя трактовать как пересмотр позиции католической церкви. Ватикан не стал бежать вдогонку за глобализацией — и правильно сделал. Потому что к моменту кончины Франциска стало окончательно понятно, что либеральная глобализация не просто дала сбой — она сломалась. На идеологическом, финансовом, торговом уровнях и в итоге — на геополитическом. Англосаксы больше не могут вести за собой человечество — и своих сил не хватает, и мировые цивилизации не хотят. Европа отходит с позиции мирового лидера, которым она оставалась, будучи частью Запада (чье единство также становится все более хрупким).
Но крах протестантской модели глобализации дает Ватикану новый шанс — не просто на сохранение, но и на усиление позиций. Не во все более дехристианизирующейся Европе (хотя и в ней вполне возможен частичный ренесанс католицизма), а в мире в целом, особенно на Глобальном Юге. Большинство католиков давно уже живут в Латинской Америке, но дело тут не только в количестве, а во влиянии. Нынешняя американская администрация — самая католическая в истории США, где традиционно во власти в большинстве протестанты, а в ближайшем круге Трампа очень много католиков. Больше всего кардиналов за последние годы было назначено на последний континент, обеспечивающий прирост населения человечеству, — в Африку. Это, кстати, не значит, что новый папа будет черным или полукитайцем, как популярный филиппинский кардинал. Для того чтобы сделать рывок, Ватикану нужен не экзотический папа, а удачный расклад мировых сил.
А он сейчас как раз таков. Потому что сама по себе глобализация не сворачивается: потерпела поражение одна из ее моделей, самая авантюрная. На этом фоне выигрывают опыт и знание — а кто, как не католическая церковь, имеет самый богатый опыт работы со всем миром? Иезуиты в свое время открыли для Европы Китай, католические ордена освоили Латинскую Америку — даже мировые финансовые потоки регулировали через рыцарей-монахов. Запад просто так не откажется от идеи мирового господства — он сделает обходной отвлекающий маневр, выставив на первый план не хищных и циничных постгуманистов, а новое издание вселенской церкви, ведомой "защитой слабых" и "любовью к ближнему". Которое может стать привлекательным как для националистов-традиционалистов, так и левых во многих частях разочаровавшегося в либеральной глобализации света. Кроме России: у нас за тысячу лет накоплен максимально поучительный опыт общения с разными "изданиями" католической церкви.
