У многих возникает противоречивое впечатление и недоуменные вопросы о ходе проведения военной спецоперации на Украине. Если с кровью брали аэропорт в Гостомеле, то зачем потом оттуда ушли, как, впрочем, и из Киевской, Черниговской и Сумской областей? К тому же оставив на растерзание нацистам мирное население, словно не памятуя слов императора Николая I «где раз поднят русский флаг, там он спускаться не должен». Почему, дойдя уже 25 февраля до центра Харькова, передовые отряды ВС РФ затем оставили город и вот уже 40 дней ведут арт-перестрелки с обороняющимися, в результате чего город превращается в руины? Почему в стороне от спецоперации осталась Одесса, и в результате ВСУ успели разместить в ней две воинские бригады?
У вождя мировой революции, помнится, была статья с красноречивым названием «Шаг вперед, два шага назад». Не следует ли спроецировать её на текущую ситуацию? А тут еще — эти странные переговоры, нервирующие и разочаровывающие русских людей, которые опасаются, что судьба переговоров будет сродни «Минску-2».
Если нам эмоции мешают трезво смотреть на ситуацию со стороны, то давайте ознакомимся с мнениями компетентных специалистов.
Начнём с опытного натовца Жака Бо, уже не первый раз высказавшегося по интересующим нас всех вопросам.
Жак Бо — бывший полковник Генерального штаба, экс-сотрудник швейцарской стратегической разведки, специалист по странам Востока. Прошел обучение в американских и британских спецслужбах. Занимал должность начальника отдела политики операций Организации Объединенных Наций в пользу мира. Как эксперт ООН по институтам верховенства права и безопасности разработал и возглавил первое многопрофильное разведывательное подразделение ООН в Судане. Работал в Африканском союзе и в течение пяти лет отвечал в НАТО за борьбу с распространением стрелкового оружия. Участвовал в дискуссиях с высшими российскими военными и разведчиками сразу после распада СССР. В НАТО следил за украинским кризисом 2014 года, а затем участвовал в программах помощи Украине.
«Идея о том, что Россия пытается захватить Киев, столицу, чтобы устранить Зеленского, исходит, как правило, с Запада… — утверждает Жак Бо. — Но Владимир Путин никогда не собирался ликвидировать или свергать Зеленского».
Вместо этого, по мнению эксперта, Россия стремится удержать его у власти, подталкивая к переговорам, окружая Киев. Русские хотят добиться нейтралитета Украины.
«Многие западные комментаторы были удивлены тем, что русские продолжали искать решение путем переговоров, проводя военные операции. Объяснение кроется в российском стратегическом мировоззрении еще с советских времен. Для Запада война начинается тогда, когда заканчивается политика. Однако русский подход следует вдохновению Клаузевица: война — это преемственность политики, и можно плавно переходить от одного к другому даже во время боя. Это позволяет создать давление на противника и подтолкнуть его к переговорам.
С оперативной точки зрения русское наступление было примером предыдущих военных действий и планирования: за шесть дней русские захватили территорию размером с Великобританию со скоростью наступления, превышающей ту, которой вермахт достиг в 1940 году.
Основная часть украинской армии была переброшена на юг страны в рамках подготовки к крупной операции против Донбасса. Поэтому русские войска смогли с начала марта окружить противника в «котле» между Славянском, Краматорском и Северодонецком ударом с востока через Харьков и еще одним ударом с юга из Крыма. Войска Донецкой (ДНР) и Луганской (ЛНР) республик дополняют российские силы наступлением с востока. («Котла» еще нет — М. С.)
На данном этапе российские силы медленно затягивают петлю, но больше не находятся под давлением времени или графика. Их цель демилитаризации почти достигнута, а оставшиеся украинские силы больше не имеют структуры оперативного и стратегического управления.
“Замедление”, которое наши “эксперты” приписывают плохой логистике, является лишь следствием достижения поставленных целей. Россия не хочет заниматься оккупацией всей украинской территории. Фактически получается, что Россия пытается ограничить свое продвижение языковой границей страны».
Верно ли натовский офицер оценивает реальные масштабы спецоперации? То есть, следует ли нам понимать, что спецоперация действительно ограничится лишь территорией Новороссии? Или и того меньше?
Есть устойчивое подозрение, что такая география «денацификации» — даже меньше чем полумера, и она не решает больной проблемы, а лишь временно ее консервирует. Потому что денацификация необходима на всей территории Украины.
Убедительную статью о том, как ему видится проведение денацификации, опубликовал на сайте РИА Новости философ, член Зиновьевского клуба Тимофей Сергейцев. Уже само её название «Что Россия должна сделать с Украиной», говорит о том, что «сегодня вопрос денацификации переходит в практическую плоскость».
Автор сразу утверждает, что нацистская, бандеровская Украина, враг России и инструмент Запада по уничтожению России, нам не нужна. Денацификация необходима, когда значительная часть народа — вероятнее всего, его большинство — освоена и втянута нацистским режимом в свою политику. То есть, когда не работает гипотеза «народ хороший — власть плохая».
«То, что украинский избиратель голосовал за “мир Порошенко” и “мир Зеленского”, не должно вводить в заблуждение, — пишет Т. Сергейцев, — украинцев вполне устраивал кратчайший путь к миру через блицкриг, на который и намекали прозрачно два последних украинских президента при своем избрании. Именно такой метод “умиротворения” внутренних антифашистов — через тотальный террор — и был использован в Одессе, Харькове, Днепропетровске, Мариуполе, других русских городах. И это вполне устроило украинского обывателя. Денацификация — это комплекс мероприятий по отношению к нацифицированной массе населения, которая технически не может быть подвергнута прямому наказанию в качестве военных преступников».
Нацисты, взявшие в руки оружие, должны быть по максимуму уничтожены на поле боя, убежден аналитик. Не следует проводить существенных различий между ВСУ и так называемыми нацбатами, а также примкнувшей к этим двум видам военных формирований территориальной обороной. Все они равно причастны к запредельной жестокости в отношении мирного населения, равно виновны в геноциде русского народа, не соблюдают законы и обычаи войны. Военные преступники и активные нацисты должны быть примерно и показательно наказаны.
Эксперт вполне логично настаивает, что на Украине должна быть проведена тотальная люстрация, ликвидированы и запрещены любые организации, связавшие себя с практикой нацизма. Однако, помимо верхушки, виновной является и значительная часть народной массы, которая, по сути, стала пассивными нацистами, пособниками нацизма. Эти люди поддерживали нацистскую власть и потакали ей. Справедливое наказание этой части населения возможно только как несение неизбежных тягот справедливой войны против нацистской системы, ведущейся, по возможности, бережно и осмотрительно в отношении гражданских лиц. Дальнейшая денацификация этой массы населения состоит в перевоспитании, которое достигается идеологическими репрессиями (подавлением) нацистских установок и жесткой цензурой: не только в политической сфере, но обязательно также в сфере культуры и образования. Именно через культуру и образование была подготовлена и осуществлена глубокая массовая нацификация населения, закрепленная обещанием дивидендов от победы нацистского режима над Россией, нацистской пропагандой, внутренним насилием и террором, а также восьмилетней войной с восставшим против украинского нацизма народом Донбасса.
Автор резонно утверждает, что денацификация может быть проведена не «самими, потихоньку», а только победителем, что предполагает (1) его безусловный контроль над процессом денацификации и (2) власть, обеспечивающую такой контроль.
В этом отношении денацифицируемая страна не может быть суверенна. Денацифицирующее государство — Россия — не может исходить в отношении денацификации из либерального подхода. Идеология денацификатора не может оспариваться виновной стороной, подвергаемой денацификации. … Сроки денацификации никак не могут быть менее одного поколения, которое должно родиться, вырасти и достигнуть зрелости в условиях денацификации. Нацификация Украины продолжалась более 30 лет — начиная как минимум с 1989 года, когда украинский национализм получил легальные и легитимные формы политического самовыражения и возглавил движение за «независимость», устремившись к нацизму.
Особенность современной нацифицированной Украины — в аморфности и амбивалентности, которые позволяют маскировать нацизм под стремление к «независимости» и «европейскому» пути «развития» и как следствие — отсутствие оппозиции и сопротивления режиму. Украинский нацизм не является «лайт-версией» нацизма немецкого времен первой половины ХХ века, а напротив — он свободно разворачивается как фундаментальная основа всякого нацизма — как европейский и, в наиболее развитой форме, американский расизм. Поэтому денацификация не может быть проведена компромиссно, на основе формулы типа «НАТО — нет, ЕС — да».
Коллективный Запад сам является проектировщиком, источником и спонсором украинского нацизма, в то время как западенские бандеровские кадры и их «историческая память» — лишь один из инструментов нацификации Украины. Укронацизм несет в себе не меньшую, а большую угрозу миру и России, чем немецкий нацизм гитлеровского извода.
Еще один важнейший тезис политолога: название «Украина» не может быть сохранено в качестве титула никакого полностью денацифицированного государственного образования на освобожденной от нацистского режима территории.
Вновь созданные на свободном от нацизма пространстве народные республики должны и будут расти из практики хозяйственного самоуправления и социального обеспечения, восстановления и модернизации систем жизнеобеспечения населения. Их политическая устремленность на деле не может быть нейтральной — искупление вины перед Россией за отношение к ней, как к врагу, может реализоваться только в опоре на Россию в процессах восстановления, возрождения и развития. Никаких «планов Маршалла» для этих территорий допускать нельзя. Никакого «нейтралитета» в идеологическом и практическом смысле, совместимого с денацификацией, быть не может. Кадры и организации, являющиеся инструментом денацификации в новых денацифицируемых республиках, не могут не опираться на прямую силовую и организационную поддержку России.
Весьма важная мысль аналитика: денацификация неизбежно будет являться и деукраинизацией — отказом от начатого еще советской властью масштабного искусственного раздувания этнического компонента самоидентификации населения территорий исторических Малороссии и Новороссии.
Будучи инструментом коммунистической сверхвласти, после ее падения искусственный этноцентризм не остался бесхозным. Он перешел в этом своем служебном качестве под начало другой сверхвласти (стоящей над государствами) — сверхвласти Запада. Его необходимо вернуть в естественные границы и лишить политической функциональности.
В отличие, скажем, от Грузии и стран Прибалтики, Украина, как показала история, невозможна в качестве национального государства, а попытки «построить» таковое закономерно приводят к нацизму. Украинизм — искусственная антирусская конструкция, не имеющая собственного цивилизационного содержания, подчиненный элемент чужой и чуждой цивилизации. Дебандеризации будет самой по себе недостаточно для денацификации — бандеровский элемент есть лишь исполнитель и ширма, маскировка для европейского проекта нацистской Украины, поэтому денацификация Украины — это и ее неизбежная деевропеизация.
Бандеровская верхушка должна быть ликвидирована, ее перевоспитание невозможно. Социальное «болото», активно и пассивно ее поддержавшее действием и бездействием, должно пережить тяготы войны и усвоить пережитый опыт как исторический урок и искупление своей вины. Те же, кто не поддерживал нацистский режим, пострадал от него и развязанной им войны в Донбассе, должны быть консолидированы и организованы, должны стать опорой новой власти, ее вертикалью и горизонталью.
«Исторический опыт показывает, что трагедии и драмы военного времени идут на пользу народам, соблазнившимся и увлекшимся ролью врага России», — эта мысль аналитика созвучна с суждениями Ф. Достоевского, оформившимися почти 150 лет назад.
Денацификация как цель специальной военной операции в рамках самой этой операции понимается как военная победа над киевским режимом, освобождение территорий от вооруженных сторонников нацификации, ликвидация непримиримых нацистов, пленение военных преступников, а также создание системных условий для последующей денацификации мирного времени.
Последняя должна начинаться с организации местных органов самоуправления, милиции и обороны, очищенных от нацистских элементов, запуска на их базе учредительных процессов основания новой республиканской государственности, интеграции этой государственности в тесное взаимодействие с российским ведомством по денацификации Украины (вновь созданным или переделанным, скажем, из пресловутого Россотрудничества), с принятия под российским контролем республиканской нормативной базы (законодательства) по денацификации, определения границ и рамок прямого применения российского права и российской юрисдикции на освобожденной территории в сфере денацификации, создания трибунала по преступлениям против человечности на бывшей Украине. В этом отношении Россия должна выступить хранителем Нюрнбергского процесса.
Все вышесказанное означает, что для достижения целей денацификации необходима поддержка населения, переход его на сторону России после освобождения от террора, насилия и идеологического давления киевского режима, после вывода из информационной изоляции.
Разумеется, должно пройти некоторое время, за которое люди оправятся от шока военных действий, убедятся в долгосрочных намерениях России — в том, что их не бросят.
Невозможно предвидеть заранее, на каких именно территориях такая масса населения составит критически необходимое большинство. «Католическая провинция», в которую Т. Сергейцев включает Западную Украину в составе пяти областей, вряд ли войдет в состав пророссийских территорий. Линия отчуждения, однако, будет найдена опытным путем. За ней сохранится враждебная России, но принудительно нейтральная и демилитаризованная Украина с запрещенным по формальным признакам нацизмом. Туда уедут ненавистники России. Гарантией сохранения этой остаточной Украины в нейтральном состоянии должна быть угроза немедленного продолжения военной операции при несоблюдении перечисленных требований. Возможно, для этого потребуется постоянное российское военное присутствие на ее территории.
От линии отчуждения и до российской границы будет располагаться территория потенциальной интеграции в русскую цивилизацию, антифашистскую по своей внутренней природе.
Необходимые начальные шаги денацификации эксперт Сергейцев определяет следующим образом:
— ликвидация вооруженных нацистских формирований (под которыми понимаются любые вооруженные формирования Украины, включая ВСУ), а также обеспечивающей их активность военной, информационной, образовательной инфраструктуры;
— формирование органов народного самоуправления и милиции (обороны и правопорядка) освобожденных территорий, защищающих население от террора подпольных нацистских групп;
— инсталляция российского информационного пространства;
— изъятие учебных материалов и запрет образовательных программ всех уровней, содержащих нацистские идеологические установки;
— массовые следственные действия по установлению персональной ответственности за военные преступления, преступления против человечности, распространение нацистской идеологии и поддержку нацистского режима;
— люстрация, обнародование имен пособников нацистского режима, привлечение их к принудительному труду по восстановлению разрушенной инфраструктуры в порядке наказания за нацистскую деятельность (из числа тех, к кому не будет применена смертная казнь или лишение свободы);
— принятие на местном уровне при кураторстве России первичных нормативных актов денацификации «снизу», запрет всех видов и форм возрождения нацистской идеологии;
— установление мемориалов, памятных знаков, памятников жертвам украинского нацизма, увековечение памяти героев борьбы с ним;
— включение комплекса антифашистских и денацификационных норм в конституции новых народных республик;
— создание постоянно действующих органов денацификации на период 25 лет.
Автор проекта смотрит на ситуацию трезво, утверждая, что союзников по денацификации Украины у России не будет. Поскольку это сугубо русское дело. А также поскольку искоренению подвергнется не просто бандеровская версия нацистской Украины, но в том числе и прежде всего западный тоталитаризм, навязанные программы цивилизационной деградации и распада, механизмы подчинения сверхвласти Запада и США.
Для проведения плана денацификации Украины в жизнь России самой придется окончательно расстаться с проевропейскими и прозападными иллюзиями. Ведь именно советская Россия раздавила немецкий нацизм — чудовищное порождение кризиса западной цивилизации.
Последним актом русского альтруизма была протянутая Россией рука дружбы, за что страна получила чудовищный удар 1990-х.
Денацификация Украины есть в то же время ее деколонизация, что предстоит понять населению Украины по мере того, как оно начнет освобождаться от дурмана, соблазна и зависимости так называемого европейского выбора.
Как итоговую точку в обзоре поставим фрагмент реплики известного политического комментатора и журналиста Анны Шафран, написавшей в соцсетях:
«Если не доведем дело до полной и безоговорочной Победы, то можете не сомневаться, испытывающий сегодня животный первобытный страх Запад и его неонацистские миньоны по всей Европе (а это не только Украина, но и страны Балтии, Скандинавия, Германия, Великобритания, Австрия и др.) получат мощный мобилизационный импульс. Воспрянув духом, они продолжат дожимать нас с утроенной силой: санкциями и торговым эмбарго, военно-политическим давлением, усилят информационно-пропагандистский прессинг с тем, чтобы окончательно решить “русский вопрос”, выполнить свою незаконченную с 90-х годов “домашнюю работу”.
На нас смотрят и на нас надеются. Отступать нельзя, ставки слишком высоки — это наши жизни и наше будущее».
Специально для «Столетия»
