Падение каганата

Хазарский каганат

Государство это, просуществовав недолго – с 650 по 969 год н.э., исчезло бесследно, не оставив о себе ни летописей, ни памятников, ни доброй памяти.
Хазарский каганат контролировал территорию Предкавказья, Нижнего и Среднего Поволжья, современного Северо-Западного Казахстана, а также Приазовье, восточную часть Крыма, степи и лесостепи Восточной Европы вплоть до Днепра. Центр государства первоначально находился в приморской части современного Дагестана, позже переместился в низовья Волги. В политической зависимости от хазар находились несколько восточнославянских племенных союзов. Первоначально Хазария была типичным кочевым ханством. Политические традиции и титулатуру она унаследовала от Тюркского каганата.
Во главе государства стоял каган. Формально он обладал всей полнотой военной и административной власти, но не имел аппарата для навязывания своих решений. Положение каганов зависело прежде всего от способности успешно получать военную добычу и распределять ее среди знати. Другой важной опорой их власти была сакрализация. Власть кагана считалась установленной небом. Он был главой языческого культа и наделялся в глазах подданных сверхъестественными способностями. Стать каганом мог только член одного царственного рода, власть в котором, вероятно, передавалась по принятой у тюрков «лествичной» системе от старшего брата к младшему.
Соседство с византийскими владениями на Крымском полуострове приводило к участию хазар в политике Империи. Союзные отношения между двумя державами были скреплены в 732 году браком наследника византийского престола (будущего Константина V) с дочерью кагана Вирхора, принцессой Чичак, названной при крещении Ириной.
Важным фактором для истории Хазарского каганата оказалось то, что на контролируемой им территории, в том числе на родине хазар – в Дагестане, проживали еврейские общины. Миграции евреев в Хазарию шли из трех регионов: с Ближнего Востока (Ирака), Хорасана и Византии. Крупным центром еврейских поселений с античных времен был Боспор. В пределах Дагестана иудейские общины оказались в VI веке в результате Маздакитского восстания в Иране. Жертвой маздакитов, своего рода протокоммунистов, выступавших за всеобщее равенство, против привилегий и ростовщичества, стали тогда многие ростовщики и менялы-евреи, что и побудило еврейскую общину покинуть Иран.
Примерно в 740 году один из хазарских военачальников – Булан перешел в иудаизм. По-видимому, это укрепило позиции его клана, в то время как положение правящей языческой династии стало ухудшаться. В начале IX века потомок Булана – Обадий, основатель династии хазарских царей (беков), занял второй после кагана пост в государстве и сосредоточил в своих руках реальную власть (Обадий, Овадия; конец VIII – первое десятилетие IX века). С его именем связан второй (окончательный) этап закрепления в Хазарии иудаизма. Время правления определяется в зависимости от датировки акта иудаизации. В отечественной литературе его принято определять периодом после последнего набега хазар на Закавказье в 799 году и до конца правления халифа Харуна ар-Рашида в 809 году. Он провел крупные реформы. В религиозной области установил ортодоксальную раввинистическую форму иудаизма. Выстроил синагоги и школы. Пригласил в страну еврейских мудрецов, установив им щедрое содержание. Они познакомили хазар с Мишной и Талмудом. В политической области стал основателем системы двойного правления, при которой за каганами, номинальными правителями страны, остались только символические функции, а руководство государством осуществляли их заместители – потомки Обадия. Иудаизм, таким образом, стал религией правящего дома. С этого момента в Хазарии установилась система двойного правления, при которой номинально страну продолжали возглавлять каганы из старого царственного рода, но реальное управление осуществлялось от их имени беками (царями) из рода Буланидов.
После возвышения хазарского клана, исповедовавшего иудаизм, реальная власть оказалась у второго лица в государстве – бека. На иврите его называли «мелех» – «царь», арабы передавали его должность как «малик» – «правитель» или «халифа» – буквально «заместитель». Власть внутри новой династии, очевидно, под влиянием иудаизма стала передаваться уже строго от отца к сыну. В новой системе за каганом остались сакральные функции (формально более значимые), а всеми земными делами руководил бек. При этом бек оказывал кагану ритуальные почести, граничащие с унижением. Входя к нему, он становился на колени и держал в руках горящую ветвь. Каган изолированно жил в своем дворце, выезжая, как правило, лишь раз в год во главе торжественной процессии или в случае бедствий, постигающих страну.
Признаваемые соседними языческими народами и имевшие непоколебимый авторитет у рядовых хазар каганы служили важным стабилизирующим фактором до самого конца Хазарского государства (см. Артамонов М.И. История хазар. СПб., 2001. С.182–183, 186; Новосельцев А.П. Хазарское государство и его роль в истории Восточной Европы и Кавказа. М.,1990. Гл.3.3. С. 79; Первоисточники сведений: Феофан, Никифор, ал-Белазури, Михаил Сирийский). Вот как Гумилев описывает этот каганат, власть в котором в своем очередном изгнании захватили потомки одного из бродивших по миру колена Израилевна (по Гумилеву – колена Симонова и полуколеса Манасиева):
«Если Хазарию VIII в. можно было назвать этнической химерой, то в IX–Х вв. она превратилась в химеру социально-политическую. Боевую силу хазарские иудеи нанимали. Постоянный корпус наемной гвардии в Итиле (столица Хазарии, месторасположение которой историки не смогли определить до сих пор) в Х в. состоял из 7 тыс. воинов. Кроме мусульманской гвардии, номинально охранявшей кагана, царь-иудей имел 4 тыс. мужей в своей свите.
Этого было довольно для удержания в покорности и окраин каганата, и собственного народа, и даже для внешних войн малого масштаба... И за все приходилось платить самим хазарам, превратившимся в собственной стране в покоренных бесправных подданных правительства, чуждого им этнически, чуждого по религии и задачам.
Иудейская община в Итиле не только накопила огромные богатства, но и включила в свой состав ханов тюркской династии Ашина. Тюрки сохранили обычай многоженства – женились на прекрасных еврейках, а сыновья их, оставаясь тюркскими царевичами, становились членами иудейской общины. Они изучали Тору и Талмуд, общались с родственниками своих матерей и женились по их совету на соплеменницах из числа богатых невест. Так постепенно произошло разделение хазарской знати и народа, тихо жившего в роскошном оазисе дельты Волги, не принимая участия в делах государства, которые перестали его касаться. Тюрки награждали хазарок детьми, которые вырастали хазарами с повышенной пассионарностью. Евреи же, наоборот, извлекали из хазарского этноса детей либо как полноценных евреев (мать – еврейка), либо как бастардов (отец – еврей), чем обедняли хазарскую этническую систему, а тем самым вели ее к упрощению. При непосредственном наблюдении казалось, что здесь просто цепь случайностей, но на самом деле это был направленный процесс (выделено мной. – В.Б.), который за 80 лет (считая от Булана) дал весьма ощутимые результаты. Так в стране появилась популяция родственников из числа хазар и тюрков, людей говоривших по-хазарски, адаптированных в ландшафте, но не бывших хазарами по этносу и культуре» (Гумилев Л.Н. Открытие Хазарии. М.: Айрис-Пресс, 2013).
Как сказано выше, выданье еврейских красавиц замуж за правителей и знать тех государств, где проживали евреи, – давний метод захвата власти и уничтожения врагов евреев, практиковавшийся еще с библейских времен (см. Ветхий Завет. Есфирь).

В Хазарии иудеи переженили всех каганов и их родственников на еврейках, и обратили их в иудаизм, и таким образом бескровно установили в каганате свое господство. Кровь была пролита – и обильно – уже потом. Много веков спустя такая «химеризация» была проделана в ведущих аристократических кланах Западной Европы и Соединенных Штатов. А в России после Октябрьского переворота 1917 года большинство лидеров большевиков либо были сами евреями, либо были женаты на еврейках. Я уже не говорю о рвавшихся к власти троцкистской оппозиции и сторонниках Каменева (Розенфельд) и Зиновьева (Овсей-Гершон Аронович Радомысльский-Апфельбаум), где евреи составляли подавляющее большинство. Даже после того как Сталин уничтожил в ходе ежовщины и «Большого террора» 1936–1938 годов эту еврейскую «ленинскую гвардию», большинство его ближайшего окружения составляли большевики, женатые на еврейках (о чем подробнее ниже. – В.Б.). Евреи оказались в ближайшем родстве с самим Сталиным: на еврейке был женат сын Сталина Яков, да и его дочь Светлана имела не только любовника-еврея, но и вышла замуж за еврея. Очевидно, что такое «внедрение во власть» евреев – это не случайность, а многовековая традиция.
«Средневековые евреи, – пишет Л. Гумилев, – зафиксировали, что считают своих хазарских единоверцев потомками колена Симонова и полуколена Манасиева, обитающими в стране Козраим, вдалеке от Иерусалима... Они бесчисленны, и забирают они дань от 25 государств, и со стороны исмаильтян платят им дань по причине внушаемого ими страха и храбрости их».
Приведенный выше текст Л.Н. Гумилева характеризует ситуацию не VIII в., а IX–Х вв., причем весьма точно. В первом десятилетии IX в. произошли события, в результате которых сочетание двух суперэтносов преобразило зону этнического контакта в хищную и беспощадную этническую химеру. Обращать в иудаизм население Хазарии никто и не собирался. Иудейские мудрецы хранили завет Иеговы для избранного народа, которому теперь достались все накопленные блага, связанные с руководящими должностями. Переворот, жертвой которого стала родовая аристократия всех этносов, входивших в Хазарский каганат и уживавшихся с тюркской династией, вызвал гражданскую войну.
Эта война была беспощадной, так как, согласно вавилонскому Талмуду, «неиудей, делающий зло иудею, причиняет его самому Господу и, совершая таким образом оскорбление Величества, заслуживает смерти» (из трактата «Санхедрин»). «Для Раннего Средневековья тотальная война была непривычным новшеством, – пишет Л. Гумилев. – Полагалось, сломив сопротивление противника, обложить побежденных налогом и повинностями, часто военной службой во вспомогательных частях». Однако поголовное истребление всех людей, находившихся по ту сторону фронта, было отголоском глубокой древности. Например, при завоевании Ханаана Иисусом Навином запрещалось брать в плен женщин и детей и оставлять им тем самым жизнь. Даже предписывалось убивать домашних животных, принадлежавших противнику. Обадий возродил забытую древность.
После этой войны, начало и конец которой не поддаются точной датировке, Хазария изменила свой облик. «Из системной целостности она превратилась в противоестественное сочетание аморфной массы подданных с господствующим классом, чуждым народу по крови и религии» (выделено мной. – В.Б). Это и было классическое государство-химера.
Иудеям, видимо, весьма помог принцип легитимизма. Их власть названа «первой», и, следовательно, она считалась законной. Так или иначе в 20-х годах IX в. новый порядок в Хазарии одержал полную победу, с небольшими утратами территорий, подчинявшихся языческим каганам. А то, что бессильный и безвластный каган был дальним родственником ханов Ашина, некогда женившихся на еврейских красавицах, это не имело никакого значения, ибо государством правил «бек», или, точнее, малик. Он и его советники были родовитыми иудеями, хозяевами многоэтничного государства и сочленами самых выгодных торговых предприятий. Но он представлял не столько Хазарию, сколько свой рассеянный по миру и баснословно разбогатевший суперэтнос (т.е. иудеев – В.Б.).
«Двоевластие» в Хазарии было грандиозным обманом народа, которому раз в год показывали законного хана, уже ставшего иудеем, для того чтобы остальное время глава иудейской общины выжимал из хазар и окрестных народов средства на наемников, которые должны были этих хазар подавлять. И хазары платили... а выхода не было (Гумилев Л.Н. Открытие Хазарии. М.: Айрис-Пресс, 2013).
Согласно Гумилеву столкновение суперэтносов, если оно длится десятилетия или столетия, всегда трагично. Но евреи привыкли жить в условиях такого контакта если не с Навуходоносора, то уж точно со времени иудейских войн. Историки спорят до сих пор, было изгнание евреев из Земли обетованной добровольным или вынужденным. Но то, что всемирный поход евреев за захват мировой власти путем опробованной в Хазарии химеризации начался именно после развала Хазарского каганата и рассеяния евреев и потомков принявших иудаизм хазар по всем свету – это факт.
Естественно, попытки такого рода встречали сопротивление всюду, где объявлялись «изгнанники». В 723 году император Лев III Исавр издал указ о насильственном крещении всех евреев, находящихся в пределах Византийской империи. Несколько веков спустя аналогичные меры приняли в Испании, где иудаизм был запрещен под страхом смерти. Так появились мараны – евреи, принимавшие христианство формально в целях самосохранения, но исповедовавшие иудаизм тайно. Евреев рано или поздно изгоняли отовсюду или преследовали всюду, где они появлялись.
Постоянная жизнь в агрессивном, враждебном окружении закалила еврейский народ, сделала его устойчивым, но эти же свойства способствовали взаимному отторжению евреев и других народов, с которыми вместе им приходилось жить: немцев, французов, поляков, украинцев, русских, даже англичан. Комплиментарность евреев с большинством европейских этносов оказалась отрицательной.
Базовые понятия гумилевской теории этногенеза обрели со временем свое место и в кратологии, в том числе в онтологии власти. Творческое развитие идей Льва Гумилева в конце ХХ в. позволило его последователям идентифицировать глобализацию, в процессе развития которой исчезает этническое своеобразие народов, как химеру.

Само по себе это понятие в понятийном ряду трудов Гумилева обретает в наши дни особую значимость при анализе не только глобализации, но и глубинных процессов, происходящих в недрах западной цивилизации и в структурах власти в странах «коллективного Запада». В целом этот процесс можно определить как химеризацию. И он, увы, затрагивает не только страны «золотого миллиарда», а обретает с каждым годом все более выраженный глобальный характер.

Был ли Гумилев антисемитом?

Весьма нелицеприятное описание процесса утверждения в хазарском каганате господства иудеев, чуждых аборигенам Хазарии и по языку, и по культуре и вере, вызвало вал критики в адрес его лично и его теории этногенеза, которая так и не была признана в Советском Союзе вплоть до его развала. Л. Гумилева не раз упрекали в антисемитизме. В книге С.С. Белякова «Гумилев сын Гумилева» (АСТ-OZON.ru, 2012) целая глава «Гумилев и евреи» посвящена тому, был ли сын великого поэта и автор теории этногенеза антисемитом. «Гумилев был антисемитом, – утверждает С. Беляков. – Его антисемитизм своей основой имел две стороны: первая – семейная трагедия, вторая – его теория о темных и светлых этносах. Еврейский суперэтнос он относил к темному» (здесь и далее цит. по dandorfman.livejournal.com. – В.Б.)
Беляков ссылается на Эмму Герштейн, которая долгие годы была гражданской женой Л. Гумилева. Она прямо называла его «антисемитом» и приписывала его антисемитизм влиянию бабушки – Анны Ивановны Гумилевой.
Беляков связывает неприязнь Л.Н. Гумилева к евреям в связи с убийством его отца евреями-чекистами: «Следствие по делу Николая Гумилева вел чекист Якобсон: “Допрашивал Гумилева следователь Якобсон – инквизитор, соединявший ум и образованность с убежденностью маньяка: обсуждал на допросах Макиавелли, «красоту православия», называл Гумилева лучшим русским поэтом, читал наизусть его стихи. А после четвертого допроса бестрепетно вывел: «Применить к Гумилеву как к явному врагу народа и революции высшую меру наказания – расстрел»”. Приговор утвердил Яков Саулович Агранов (Соренсон), которого сам Дзержинский называл “инквизитором”. Вот и получается, что русского поэта погубили два еврея».
Напомню, что Агранов-Соренсон заподозрен в организации убийства еще двух великих русских поэтов – Сергея Есенина и Владимира Маяковского, которые якобы «покончили жизнь самоубийством». На деле их гибель была частью бесстыдного этноцида русского народа с помощью тщательно спланированных убийств его самых талантливых представителей, что полностью соответствует установкам одной из священных книг иудаизма «Шулхан Арух»: «Лучшего из гоев убей!».
«Гумилева воспитали в благоговении к отцу, – пишет Беляков. Как же он мог относиться к его убийцам? Конечно, он понимал, что преступления нескольких чекистов нельзя распространять на весь народ, но ведь человеком управляет не только рассудок, но и чувства. Пепел Клааса, пепел сожженного отца стучал в грудь Тиля Уленшпигеля. “Пепел” расстрелянного отца стучал в груди Льва Гумилева. Поэтому он так легко и так надолго запоминал зло, если оно было сделано ему евреем. И также легко забывал добро, сделанное другим евреем. Он как будто позабыл самоотверженность Эммы Герштейн, помощь Матвея Гуковского, дружбу с Осипом Мандельштамом, но зато помнил чекиста Аксельрода, который арестовал его в октябре 1935-го, помнил профессора Бернштама, помнил заведующего спецчастью Шварцера, помнил старшего лейтенанта Финкельштейна». А уж если добавить к этому целый отряд соплеменников этих евреев-чекистов, которые травили Гумилева за его научные изыскания, то тут простой арифметикой на основе подсчетов – плохой еврей и еврей хороший – не обойдешься». Создается впечатление, будто бы с годами Гумилев относился к евреям все хуже, что сказывалось и на его научных работах».
Беляков приводит слова Л. Гумилева: «Я не виноват, что у моего отца и у меня все следователи были евреи и меня очень больно били». При всем этом, как пишет Беляков: «…природной юдофобии, то есть отрицательной комплиментарности к евреям, у Гумилева все-таки не было» (dandorfman.livejournal.com). И тем не менее клеймо «антисемита» не снято с Гумилева по сей день. Характерно, что в статье о Хазарском каганате в Википедии нет ни единого упоминания о Гумилеве и его трудах и вся статья построена на трудах более приемлемых авторов (см. Артамонов М.И. История хазар; Новосельцев А.П. Хазарское государство и его роль в истории Восточной Европы и Кавказа и др.).

Проклятие Исхода

Спор о том, был ли Гумилев антисемитом, никогда бы не возник, если бы в своем описании системы управления Хазарского каганата Лев Николаевич проигнорировал «еврейский вопрос», а взаимоотношения кагана и бека свел бы к анализу кланового характера хазарской аристократии, как это делает большинство российских и зарубежных историков. Но Гумилев этим не ограничился и открыто заявил, что Хазарский каганат был государством-химерой, которым управляли пришельцы-иудеи, не имевшие ничего общего с коренными хазарами ни этнически, ни духовно, ни исторически. Гумилев показал и скрытый характер иудейского господства в каганате, достигнутого именно путем его химеризации – сначала с помощью браков с хазарскими аристократами, а затем через внедрение во все поры управления каганатом. В результате такого всепроникновения каганат стал хазарским только номинально. Для любого национального государства такая химеризация гибельна уже потому, что лишенный власти и влияния коренной народ не будет защищать его в случае нападения внешнего врага, что в результате знаменитого похода князя Олега, решившего «отмстить неразумным хазарам» за постоянные набеги и грабежи, и произошло с каганатом, прекратившим свое государственное существование. Хазары воссоединились со своими братьями по крови, проживавшими на Северном Кавказе и в Поволжье, а иудеи пошли по белу свету искать пристанища. Их попытка закрепиться в Киевской Руси и подвергнуть ее химеризации с самого начала была неудачной: Киев решительно отверг иудаизм и принял Православие. Раввины и коэны повели своих единоверцев дальше – в Восточную, а затем и в Западную Европу. Потомков этих переселенцев стали называть ашкенази, т.е. восточными евреями, в отличие от сефардов, которые считают себя подлинными потомками Моисея и ашкеназов презирают, как сефард Карл Маркс, несмотря на весь свой интернационализм, презирал «грязного ашкеназа» Лассаля. На территории России потомками хазарских евреев считают караимов, которые исповедуют иудаизм. Хазарский каганат так и не был возрожден. Для мирового еврейства он стал первой школой всепроникновения, которое и было осуществлено впоследствии в глобальных масштабах и помогло им создать цивилизацию-химеру.