Начать стоит с констатации: в США, где сняли мини-сериал «Чернобыль»,
и у нас, где его уже неделю обсуждают - посмотрели в принципе два
разных сериала.
Фокус тут в том, что отечественные инфлюенсеры, конечно, стараются быть в теме и восторгаться тем, чем восторгаются в эстетических столицах первого мира.
И вот они увидели телефильм,
а) снятый HBO и запущенный сразу после «Игры Престолов», когда ещё не осела пыль;
б) собравший, конечно, ничтожную по сравнением с «Игрой» аудиторию (1 млн зрителей против 10-12), но зато взобравшийся на вершину топ-250 IMDB (где-то у ног «Чернобыля» болтается недавняя любовь продвинутой публики «Во все тяжкие»);
в) снятый, можно сказать, «про нас» - причём с каким-то зашкаливающим коллекционерским вниманием к винтажным позднесоветским предметам быта.
г) вызвавший дружный восторг инфлюенсеров американских.
На это наложилось приличное в приличных кругах презрение к отечественным сериалам и кинофильмам (во многом объяснимое - хотя и странное с учётом того, что носители этого презрения, как правило, всю эту халтуру и создают). Плюс возможность лишний раз пнуть Минкульт, плюс возможность внести свой голос в ставший модным ретро-хоррор-хайп (Чернобыль в этом смысле не хуже Колымы, тем более что и в этом сериале каждый первый герой боится, что его сейчас кинут в воронок и расстреляют. Нашим восторгающимся было в 1986-м годика по два, так что им не режет).
...Так вот. Всё это не имеет решительно никакого отношения к тому фильму, который посмотрели (с восторгом) критики в США.
То, что кажется отечественным «лидерам мнений» скрупулёзным воссозданием позднесоветского быта - для них был просто концентрированный экзотический антураж. Это само по себе, безусловно, хороший приём - но мы должны помнить, что, в сущности, советский условный быт 1980-х, собранный по барахолкам Украины и Белоруссии - для американского зрителя конца десятых является столь же фантазийной декорацией, как быт жителей дистриктов в «Голодных играх».
То же, что кажется отечественным лидерам мнений то «раскрытием правды об истории безответственности и героизма», то «клеветой на ликвидаторов и «развесистой клюквой о КГБ и расстрелах» - для американской критики (с поправкой на экзотику) есть обычный, типовой, стандартный, клонированный американский сюжет о борьбе Отважных Одиночек с Машиной Сокрытия Правды. Неслучайно одна из главных героинь сериала - выдуманная клонированная эрин брокович по имени «Ульяна Хомюк».
И, наконец, главное.
Фильм «Чернобыль» с точки зрения американского критика и американского зрителя - это очень тонкая и очень сильная притча, бичующая «эпоху Трампа».
Это не я так думаю. Это так думает, например, автор «Нью Йоркера», NYT и WP Питер Маас:
«Представьте себе: терзаемый виной чиновник, работавший на президента Трампа, сидит дома и агонизирует признанием: какова цена лжи?... Мастерская драма HBO превращает историю в пророчество и т.д.»
Это так думает, например, писатель Стивен Кинг:
«Невозможно смотреть «Чернобыль» HBO, не думая о Дональде Трампе. Подобно начальникам на обреченном русском реакторе, он является человеком среднего ума во главе великой силы - экономической, глобальной - которой он не понимает».
Продюсер и сценарист «Чернобыля» Крейг Мазин в ответ похвалил Кинга:
«Во-первых, я польщён тем, что вы смотрите.
Во-вторых - я рад тому, что вы смотрите умно».
Газета «Бостон Глоуб» озаглавливает материал о Трампе «Президент Чернобыль».
Консерваторы пытаются огрызаться и объяснить, что «это фильм о ничтожности социализма, а не трампизма», но получается весьма слабо. Отчасти потому, что тусклая иерархическая матрица, выстроенная в сериале, никак не ассоциируется у современной западной аудитории с понятием «социализм». Отчасти же потому, что речь в произведении действительно идёт о явлениях куда более универсальных, чем особенности советского строя.
...Есть мнение.
Чтобы понять, какой именно фильм сняли и посмотрели в США - кто-нибудь масштаба не менее Урсуляка должен снять у нас за большие деньги фильм о днях правления, скажем, шаха Пехлеви в середине 1970-х в Иране - и чтобы в нём отовсюду лезли сколь угодно натянутые или поверхностные параллели (скажем, пусть герои жалуются на плитку, укладываемую повсюду в Тегеране).
